За два с половиной года учёбы я полюбил лекции. Звучит нелепо, но лучше и не скажешь. В то время как другие студенты откровенно скучали, я в полглаза почитывал любимые книги, не сильно отвлекаясь от предмета. А когда преподаватель делал перерыв в писанине, я незаметно для него ел. Потому что тот момент, когда он только заканчивал говорить и поворачивался к доске, чтобы записать очередную формулу, никак нельзя упускать. Писать ещё рано, а слушать ― уже поздно. В это счастливое мгновение надо откусить булочку и запить её чаем. Ну или бутерброд, если успел урвать его в буфете во время короткого перерыва.
А ещё можно ускорить пару, объясняя информатику очередному соседу. Они же все не шарят, а я в ней, родимой ― почти бог.
Сегодня не было лабораторок и никто не приставал с курсовой. Тишь да гладь. Выйдя из универа, я перебросился парой шуток с другом-одногруппником, который остался кого-то ждать. А я неспешно направился к метро. Я никогда не спешу и не бегу. Просто не трачу времени на ерунду. И поэтому всё, что мне нужно, всегда успеваю.
Я неспешно пересёк дорогу по пешеходному переходу. На светофоре уже загорелся жёлтый сигнал, но девушка, бегущая мне на встречу, не остановилась. Передо мной мелькнуло её белое пальто и несуразный красный берет.
«Да ведь это Катя!» Я обернулся, но не сразу сообразил, что ей может угрожать опасность. Машины ещё стояли, дожидаясь зеленого. Но дальняя полоса почему-то оказалась совершенно свободна.
Всё случилось за считанные секунды. Девушка шагнула на проезжую часть. Я шёл в противоположную сторону, но краем глаза увидел, как по пустой полосе нёсся автомобиль. Машинам уже горел зелёный, и водитель не сбавил скорости. При всём желании я не смог бы остановить отчаянную, которая так глупо рисковала жизнью.
Подсуетился невзрачный дедок. С окриком «Куда?!» он ловко подхватил Катю под локоть и повалил у самого края проезжей части. Мгновение ― и перекрёсток пролетел чёрный мерс. Катя перебралась обратно на тротуар, потирая ушибленное колено. А после двинулись и другие машины. Я подбежал, протянул руку.
― Что ж вы так, Катерина? Неосторожно, ― укоризненно бросил я.
― Пальто попачкала, ― словно не слыша меня, печально сообщила она.
― И это не самое страшное, что могло случиться.
― Да уж, теперь ещё и опоздала.
Девушка принялась перетаптываться с ноги на ногу, нервно ожидая зелёного света, а я посмотрел на неё осуждающе. Мне было неясно: она реально ничего не понимала или просто прикидывалась дурочкой? Краем глаза я проводил дедулю, который спас Катю. А когда тот окончательно смешался с толпой, я снова перевёл взгляд на нетерпеливую девушку.
― Ты всё же, Катерин, бегай аккуратнее… ― снова попробовал я завязать общение.
И на этот раз мне удалось. Во всяком случае, она посмотрела на меня осмысленно и удивлённо.
― Мы знакомы?
― Ну да, ― произнёс я, стараясь изобразить на лице равнодушную мину. ― Ты Катя со второго курса из третьей группы, а перед тобой ― Макс. Третий курс вторая группа.
Было сложно перекрикивать шум машин, изображая при этом небрежное спокойствие.
― О, точно! Мы же с одного факультета. Я вспомнила.
Даже улыбнулась. Но тут же встрепенулась.
― Ой, Максим! Прости! Очень тороплюсь!
И она заспешила через дорогу. Теперь уже на зелёный сигнал.
― Ну, вообще-то, Ма… ― не успел договорить я.
Хотелось пробурчать для самоутверждения, что я Макс, а не Максим. Даже по паспорту я «Макс». Никто не верил, пока я не показывал свой студенческий. Но прервало меня на полуслове совсем иное. Я обернулся и застыл истуканом в людском потоке.
Леди. И именно так. Она казалась молодой, но имела настолько сильный, волевой взгляд, полный аристократического достоинства, что я никогда не смог бы назвать её «девушкой» и уж, тем более, «девчонкой» или «девкой». Я увидел её чуть в стороне от движущихся по тротуару и предположил, что стояла она на высоком бордюре. Одета она была явно не по сезону, в длинное лёгкое платье. Подробнее я рассмотреть не успел, ведь её взгляд заставил меня последовать за ним.
Студентка Катерина уже перебежала дорогу и уверенной рысью неслась к универу. Какое-то время я смотрел вслед «новой старой» знакомой. А когда обернулся назад, таинственная незнакомка исчезла.
Пожав плечами, я поплёлся к метро. Не доходя, свернул в парк. Благо он был совсем недалеко. Всюду ещё лежал снег, но в некоторых местах поступь весны уже обнажила чёрную землю.
Быстро нашёл лавочку для своей пятой точки. Привычным движением перевёл браслет в активный режим. «Компаньон» нашёл световой полосой ладонь и показал ленту новостей, а по моей просьбе и список друзей. Я добавлял почти всех знакомых, и потому было их у меня больше двух тысяч человек. Сколько из них друзей настоящих, я никогда не задумывался.
«Что есть настоящий друг? Тот, кто был близок нам в школе, вполне мог уехать пару-тройку лет назад в другой город и вовсе забыть о нас» ― размышлял я, пока пальцы летали над виртуальной клавиатурой.
Знакомая моя зарегистрирована именно как Катерина. Нашёл я её страничку быстро ― через одногруппника. У меня же «большие связи».
Я усмехнулся, осознав собственную мысль. Какие «связи», что я несу?
А пальцы словно продолжали жить своей жизнью. Давно за ними такое подмечал. Так всегда, когда активен браслет.
Вот Катерина на главном фото в своём белом пальто и этом же дурацком красном берете на фоне какого-то стенда. Интересно, что там такого? Мимо хожу каждый день, но не буду же я читать всякую ерунду.
В этот момент пальцы приблизили фото. Лицо студентки меня мало интересовало. А вот стенд был куда увлекательнее.
― …Командный шахматный турнир среди учащихся высших учебный заведений, ― вслух прочитал я.
Соревнование ВУЗов нашего города. И завтрашнее число.
Шахматистка?
Спринт по фоткам из альбома, которые были похожи одна на другую, не оставил сомнений.
Вот она в белой кофте за чёрными фигурами, а вот в красной ― за белыми. А вот ― в полосатом платье. И всё время с одним и тем же абсолютно непробиваемым выражением лица.
На этой фотографии взялась ходить фишкой. И всё тот же серьёзный, устремленный на доску взгляд.
Я живо представил, как в окне на заднем плане последнего фото вырастает ядерный гриб. И как Катерина, на мгновение остановив руку с фигурой, поворачивает голову. Пару секунд всё с тем же лицом взирает она на ужасающее зрелище, потом равнодушно поворачивается обратно к доске и завершает ход.
Остаток дня прошёл обычно. В метро почитал своё любимое фэнтези, по дороге от метро домой заскочил в магазинчик. Вечером вспомнил я о чудачке Кате. И решил заглянуть на турнир завтра.
Почему бы нет? Поржу над этими сектантами. Да и девушку посмущаю немножко.
* * *
На следующее утро я встал с кровати без десяти восемь, а в начале следующего часа уже бодро шагал по весеннему бульвару.
Могу себе такое позволить! Я ж не молодая барышня, которая на один утренний туалет полчаса тратит. Ещё столько же закладывает на завтрак. И минут двадцать на сбор маленькой, но бездонной сумочки.
Мой взгляд отыскал в лениво текущей толпе как раз такую сумочку. Я встретился взглядом с её хозяйкой и подмигнул ей. Девица, совсем мелкая ещё, заметно покраснела и принялась разглядывать спину впереди идущего мужичка.
В вагоне метро было душно и противно пахло парфюмом. Даже мужчины тратятся на эту нелепость. Когда поезд провалился в тоннель, прежде чем включить проекционный браслет, я рассмотрел в стекле своё отражение. Потрепал свободной левой рукой ёжик коротких светлых волос.
Я не нарцисс, а просто красавчик. Полив люблю, особенно душ. Остальное ― лишнее.
Зачитавшись, едва не проехал свою станцию. Завтрак в трактире с героями любимой книги привлекала своей изысканностью, но и доехать до универа не мешало бы. Где позавтракать студенту-третьекурснику? Явно не в компании команды «приключенцев» ― плечистого воина, тощего мага да проныры-вора.
Времени до начала пары оставалось немного, но я успел раздобыть чай в двойном пластиковом стаканчике, булочку и бутерброд с колбасой. Последний, явно залежавшийся. И я надеялся, что хотя бы со вчера.
Но и за это я был благодарен милой знакомой официантке.
День, как и всегда, прошёл быстро. До шахматистов оставалось около часа, и я спокойно провёл за курсовой на кафедре около двух. Мне пунктуальность ни к чему. Пусть игроки торопятся.
Шахматисты могли быть только в большом холле на третьем этаже. Кто ж их пустит в актовый зал?
И, естественно, я оказался прав. По-другому и быть не могло. «Дух древней и мудрой игры» чувствовался уже на лестничном пролёте между вторым и третьим этажами. Не то, чтобы пахло древесиной фигур или синтетическими клетчатыми ковриками, которые использовались почему-то вместо привычных досок. Сама атмосфера была какая-то необычно чинная, интеллектуальная. Часть студентов поодиночке либо группами по два-четыре человека растеклись по стеночкам широкого коридора. Они явно старались не шуметь и либо неспешно и тихо общались, либо втыкали в изображения с браслетов. Я подглядел в три ладони и, увидев на двух из них шахматные доски, понял, что не ошибся адресом.
В середине холла толпился народ. Взгляды собравшихся были устремлены не на меня, а в противоположную сторону. Я сразу смекнул, что играют в дальней, «глухой» части третьего этажа, а коридор в лекционные аудитории, верно, вообще перекрыт.
Подойдя к зрителям, я бодро поинтересовался:
― Что, не всех пускают поиграть?
― Тише, не мешайте! ― шикнул на меня высокий парень в квадратных очках. ― Цейтноты у людей! Не видите, что ли?!
Я не понял даже о чём речь. Что такое цейтноты применительно к шахматам я не знал.
Столы с фигурами открылись взору лишь тогда, когда мужчина в костюме с чужого плеча деловитым тоном начал чего-то вещать. В этот момент все зрители ломанулись в дальнюю часть холла третьего этажа. Я быстро понял, что этот персонаж в висящем костюме ― главный судья соревнования.
Наблюдая, как команды садятся друг напротив друга и готовятся к интеллектуальной борьбе, я осознал, что же такое командное шахматное соревнование. А ещё я с удивлением обнаружил, что все, кого я поначалу принял за зрителей, на самом деле были участниками. Они просто ждали начала очередного этапа. Следующего тура, как говорили шахматисты.
А настоящий зритель в холле третьего этажа оказался только один ― я. Чёрт! Какой же неловкий момент!
Играть начали по команде судьи. Стучали фигуры по столам, скрипели стулья, щёлкали часы. Да, эти таймеры, вроде, называются шахматными часами.
Короче, было скучно. Но вот пара участников подозвала судью. А вот ещё одни отыгрались. Игроки, закончившие партии, выходили за импровизированную перегородку из столов. Как раз в ту часть зала, где стоял я.
Катя играла с другой девушкой. Фигуры соперницы передвигали лениво и несколько небрежно. А лицо Катерины имело то же, ещё вчера мной подмеченное выражение. Соперница с виду переживала куда больше, то качалась на стуле, то замирала, заметно бледнела, но снова начинала ёрзать, теребя пучок волос.
Когда рядом со мной прирос рыжий парень, я аккуратно и как можно тише обратился к нему:
― А почему после переключений время прибавляется?
Шахматист явно собирался наблюдать за игрой, но общению тоже был рад. Он прижал палец к губам и взглядом указал в сторону. Я последовал за ним.
Отошли мы далеко, почти к самой лестнице. Если бы я не знал его как участника соревнования, то подумал бы верно, то он собирается меня бить.
― Это контроль с добавлением, ― наконец объявил он, почему-то глядя на меня с гордостью. ― За каждый ход к твоему времени пять секунд добавляется.
― Так они до бесконечности играть могут! ― искренне возмутился я.
― Ну а ты ж не против! На девушек больше смотришь, чем на позицию.
Взгляд его насмешливых карих глаз я встретил достойно.
― Конечно, ― отозвался я невозмутимо. ― Неужто на фишки эти глядеть?
Наш разговор перебил звонок браслета. Я извинился и, прижав запястье к уху, спустился вниз по лестнице. А когда вернулся, то обнаружил рядом с рыжим шахматистом Катерину.
― Привет, ― сказал я ей, опять изображая равнодушие.
― Ой, привет, Максим, ― отозвалась она.
Бросила на меня короткий безучастный взгляд и вернулась к разговору с моим недавним собеседником.
Рыжего что-то не на шутку разволновало. Почти сразу я угадал, что именно.
― …Ну а эндшпиль-то как можно было продудонить, Катя?! Всё ж держалось. Коня бы только на дэ 6…
Здесь он употребил непечатный глагол, но с таким пафосом и важностью, как будто это шахматный термин.
Но Катерина не обиделась и даже не смутилась.
― Так эф 6, подрыв? Не?!
― Бить же не обязана. Подходишь королём.
― Мда? ― задумчиво произнесла девушка. Её милый белый лобик при этом пошёл складками. ― Ладно, звиняй, кэп. Подвела команду. Исправлюсь.
― О, следующий тур, ― оживился рыжий. ― Покеда, Максим.
Он поднял руку в знак прощания со мной, и они с Катей заспешили в дальнюю часть холла, к доскам, где уже о чём-то распинался важный дядечка в пиджаке лошадиного размера. Вернее, конского. Если по-шахматному.
― Я вообще-то Макс, а не Максим, ― протянул я в продолжение беседы, когда рыжий парень отыграл очередной тур.
― Оч приятно, а я ― Василий.
― Ты капитан команды, поэтому выходишь раньше остальных? ― осведомился я.
― Я быстро и хорошо играю. И поэтому выхожу первым из наших.
Я, наконец, стал вникать, где играет команда родного универа и по какому принципу шахматисты садятся за столики. Бьются как будто «стенка на стенку», но каждый ― строго на своей доске. Подумать только. Вася принялся рассказывать мне «как стоим». Интересные выражения у этих шахматистов.
― …Смотри, ― говорил он, тыкая в проекцию на ладони. ― Если Катька-балда реализует лишнюю пешку, а парни хотя бы очко на двоих возьмут, то мы и за серебро пободаться могём!
― А нельзя ли в нете кроме результатов сами партии глянуть? Ну, которые играете.
― Тю! Ты загнул. Как, по-твоему? Играем-то мы дровами. Как в прошлом веке.
― Дровами? В смысле?
Я решил поддержать беседу, хотя капитан не интересовал меня совсем. Но пусть уж меня просветит, а я потом блесну знаниями перед Катериной. Всё веселей, чем общение с поисковиком.
Вася поведал, что ещё в начале нулевых в свободной продаже появились фигуры с датчиками внутри. Стоили они тогда заоблачно. Но более всего забавно то, что всё время до наших дней они не дешевели, а стабильно росли в цене.
― Что ж, ими никто не играет? Современными фигурами.
― Ещё как, Макс! Ещё мы не родились, а уже играли. Только гроссмейстеры, но мы ж ― не они.
И он снова стал распинаться о фигурах и прочем инвентаре. Несмотря на спорный интерес данной темы, рассказывал капитан увлекательно.
Катерина подошла скоро, и по её довольному лицу я сразу узнал результат партии. Мы немного пообщались, пока Василий бегал узнать «как мужики». В общении она была приятна, но немного погружена в себя. Отвечала охотно, но несколько отстранённо и несвязно.
Вернулся капитан, а с ним ещё один парень из нашей команды. Полный и в очках. Он не представился, но я понял по разговорам, что он тоже выиграл. Последний наш, серенький и неприметный паренёк, сыграл вничью.
Перед очередным, как оказалось, уже последним туром, капитан отвёл команду нашего универа в сторонку. Я не стал докучать своим присутствием. Но когда главный судья рассадил всех участников и зачитал предварительные результаты, я решил понаблюдать за игрой. Пришлось издалека, ведь проходить в игровую зону судья запретил. Главным объектом моего наблюдения стала Катерина.
Подперев голову одной рукой, шахматистка свободной изредко двигала фигуры. Снова неспешно и лениво, как мне казалось. Словно усыпляя внимание своей соперницы. Даже в профиль было заметно, как курносая Катя иногда хмурит широкий лоб. И чем дальше заходила игра, тем больше Катя тёрла рукой щёку. Иногда она нарочито внимательно всматривалась в позицию, будто пыталась оценить красоту самих фигур, а не их расположение.
Первым из наших вышел полный парень. Как и в прошлый раз он был доволен. Перед этим туром мы шли вторыми и имели сейчас все шансы своё место сохранить. Вот как-то так, незаметно для себя я стал ярым болельщиком. Что уж в меня вселилось ― не смогу сказать.
Капитан вышел с видом выполненного долга, но как я от него узнал сразу же, он проиграл. Вернувшись взглядом к доске Кати, я обнаружил на часах пугающие показания. Это что, пять секунд осталось?!
Резкий выпад руки, и вот уже табло часов показывает девять секунд. Так-то лучше. Ещё один молниеносный ход ― и у Кати их уже двенадцать.
«Так держать, Катюшка!» ― подумал я, взглянув на её соперницу, худую и длинноносую девчонку, у которой, к слову, было ещё больше пяти минут.
Я так увлёкся созерцанием резких взмахов катиной правой руки, что даже не заметил, как сыграл наш четвертый участник. Тот, который неприметный.
Впрочем, на кой он мне?
Вот Катерина задумалась и трёт висок, рука замерла над доской, как коршун в хищном полёте. Остаётся три секунды, две, одна…
Всё происходило как во второсортных боевиках, на последней секунде. Но там просто красный проводок на бомбе перерезают. А тут за секунду рука успела схватить фигуру, метнуть её на нужную клетку и плюхнуть по кнопке часов. И те снова показали пять секунд. Значит, было уже «ноль»?! Или хоть чуточку больше?
Несколько раз Катерина была на волосок от проигрыша и всякий раз успевала стремительным ходом сделать из одной-двух секунд пять или шесть.
Наконец напряжение спало, потому что Катя часы остановила и позвала судью. А что, оказывается, так можно было? Дядечка в огромном пиджаке выслушал её и игру возобновил. Остроносая соперница была явно недовольна. Она буравила взглядом сначала судью, а потом и Катю.
Теперь Катерина отвечала почти моментально, и время её начало скачкообразно подрастать.
Когда на часах было больше двадцати секунд против двух минут, девушки, наконец, пожали лапки. Остроносая соперница была хмурая, Катино серьёзное лицо тоже особо радости не выражало.
Но слово «ничья» она сообщила капитану радостно.
― Да мы уж все поняли, ― отозвался Вася. ― Вымучила?
― Честно заслужила.
Я отошёл чуть в сторону и наблюдал за общением команды нашего универа.
― Между прочим, кто-то вообще проиграл.
― Я, между прочим, с мастером ФИДЕ сражался, ― пафосно заметил капитан. ― Вам соперники такого уровня не снились.
Катя только хмыкнула, полезла в сумочку и достала… смартфон! Большую плоскую лопату. Нет, то, что старшее поколение ещё на этих динозаврах гоняет ― это неудивительно. Но молодая девушка со смартом, ещё и таким здоровенным, как у Кати, выглядела очень странно.
― Ну и как второе место?
― Пролетело, ― вздохнул капитан. ― У нас же ещё Серёга проиграл. Позорник.
― Чья б корова…
― Я с мастером играл, Катюша. Мастером!
Припирались только Василий с Катериной. Полный парень в очках, как я его прозвал, их товарищ по команде, молчал и смотрел по сторонам. Я делал вид, что втыкал в картинку с браслета.
― Да я помню-помню. Где Серёга, кстати?
― В комнату планирования дебютного репертуара отправился, ― загадочно сообщил капитан.
Катя захихикала. Я бросил взгляд на неё и заметил, что после последнего тура Катины щёки заметно порозовели, а сама, отыграв, стала не такой напряжённой и более разговорчивой.
Передо мной стояла задача вытащить её из лап троих одноклубников. Даже двоих. Этот серенький и неприметный Серёга не в счёт.
Началось награждение. Ах да, точно! Мимо второго пролетели, но третье-то наш университет занял. Было немного приятно за Катерину и совсем чуть-чуть – за себя. Мой же универ, всё-таки, сейчас награждать будут.
Валисий позвал товарищей жестом, а Катерину, проводя через толпу, на пару мгновений прихватил пониже талии. Та осталась равнодушна к выходке капитана. Возможно, они не просто одна команда, а гораздо больше? Что я тогда тут вообще делаю?
Медаль бронзового цвета на широкой зелёной ленте красиво смотрелась на Катиной груди, о чём я поспешил ей сообщить.
― Спасибо, ― немного грустно ответила она. ― Уже второй год бронза. Хотелось серебра.
― У меня следующий год ― последний, ― встрял Вася. ― Будет нам всем золото.
― А как же мастер ФИДЕ? ― ядовито поинтересовалась Катя.
― Он пятикурсник и в этом году кончает Путь студента, ― по своему обыкновению с напускным пафосом изрёк капитан.
Катя прыснула от смеха.
― О да, в этом наш шанс.
Я снова взглянул на неё. Обычная, не самая красивая, но приятная и симпатичная девочка. Теперь она совсем не походила на ту шахматистку с фотографий. И на себя образца двадцатиминутной давности тоже мало была похожа.
― А кто возьмёт приз? ― с выражением торжественной загадочности произнёс капитан.
Он достал из маленькой коробочки шахматные часы и потряс ими в воздухе.
― Вас четверо, а приз дали один? ― удивился я. ― Отдайте прекрасной даме.
― Ох спасибо, но у меня они будут четвёртыми или пятыми уже, ― отозвалась Катя.
― Точно не мне, я всё слил сегодня, ― самокритично пробубнил малозаметный Сергей.
Василий обвёл всех молчаливым, но многозначительным взглядом и передал приз полному парню в очках, имени которого я до сих пор не знал. С нарочито серьёзным видом, как будто вручалась государственная награда, пожали руки.
― Всё правильно ― самому результативному игроку, ― тихо сказала Катя.
Но самый умный шахматист оказался ещё и неуклюжим. Часы, направляемые толстыми пальцами, не пожелали лезть в коробочку, а сверкнули глянцевым боком в полутьме лестницы и полетели на бетонный пол.
Я стоял рядом. Последовал ловкий выпад, которым в детстве я поймал не один падающий смартфон, ощутимый удар по ноге, и чувство торжества заглушило боль.
― Ты спас инвентарь! ― воскликнул капитан. ― Да благословит тебя Каисса!
Полный парень тоже был благодарен, и поспешил поднять едва не утраченный по неосторожности приз. Катерина улыбнулась. Я заметил.
По дороге к раздевалке вычурно-витиеватыми конструкциями речи Василий пригласил всех отметить бронзу.
― Болельщики тоже приглашаются, ― добавил он, взглянув на меня. ― Как раз поучу как двигать.
― Да я с детства вроде что-то помню, ― отмахнулся я и обратился к Кате. ― Ты идёшь?
Только сейчас я заметил, что она разговаривала по телефону. Поэтому за неё ответил капитан.
― Катя-то? Конечно идёт. И в прошлом году с нами Катя пила.
― Катяпила ― это гусеница по-английски, ― ответила Катерина, которая, видимо, поймала только два последних слова из речи Василия.
Она ловко убрала динозавра сотовой связи в сумочку и извлекла из неё номерок.
― Так о чём речь, ребят?
― Сегодня у меня не получится отмечать, ― вдруг возник Серёга, ответив и капитану и Кате.
― Эх, ну как же так-то?
― Спешу, простите.
― Без игрока команда ― не команда, ― выдохнул шахматист в очках.
Договорились на завтра после пар. Меня опять пригласили. И я согласился.
За Катей с удовольствием бы поухаживал, но она демонстративно вручила своё беленькое пальтишко Васе, а когда тот галантно помогал одеться, она загадочно улыбалась. Опять.
В этот момент я записал капитана к ней в «парни». И это подзадоривало меня ещё сильнее.
Но на улице случилось нежданное. Миновав высокие и тяжёлые двери, парни пошли к метро, а Катерина остановилась рядом с пешеходным переходом.
― Ты куда ― бодро поинтересовался я.
― А мне на тралик, и три остановки. Я близко живу.
― Ух ты! А до остановки-то можно тебя проводить?
― Ну не прогоню ж я тебя. Проводи, если хочешь.
Агрессии в ответе я не услышал, но особой радости тоже. Ну ничего, это дело наживное.
Догнал парней, пожал им руки и устремился за Катей. Никогда не любил бегать, а тем более за девушками, но «зелёный человечек» уже начал мигать, а заставлять Катерину ждать как-то совсем неловко.
Предложил прогуляться, сделать крючок до остановки. Неожиданно, но Катя согласилась. Я говорил много, она в основном молчала, слушала. Постепенно я смог разговорить и её. Через полчаса мы болтали весело и непринуждённо обо всем подряд.
― …Неужели мы с Васей создаём ощущение пары?
― Вообще нет. Только я, почему-то, так подумал.
― Просто кэп любит подкалывать девушек-шахматисток.
― Что, не только тебя?
― Меня он ещё не подкалывает. Только сочувствующих и совсем неумёх. Есть две такие в нашем университетском кружке. Ходят больше ради парней.
― Нормальный ход, ― оценил я.
Впереди замаячила остановка, и я невольно замедлил шаг.
― Завтра, значит, придёшь? Но учти: Василий ― человек лихой. Может и прям на кафедру со всеми делами забуриться.
Я понял, что это очередная проверка. Катюшка ― шахматистка сильная. С самим капитаном вузовской команды на межфакультетском соревновании один-один разошлась. Но в общении со мной она была слишком читаема. Я понимал, что несколькими остроумными шуточками и «правильными» ответами уже заслужил расположение Кати. А на её провокации отвечал легко и непринуждённо.
― Тогда тебе придётся обучить меня играть и прямо сейчас, ― ответил я.
― Это ещё почему?!
Она постаралась изобразить кокетливое возмущение. И у неё это не получилось.
― Потому что всю команду сразу не выгонят из универа. А вот простого зрителя могут вполне.
Я ожидал увидеть Катину улыбку и услышать какой-нибудь очередной наивный ответ, но в сознание врезалось лишь одно слово.
― Берегитесь!
Его выкрикнула школьница откуда-то с близлежащей детской площадки. В тот момент перестало существовать всё: двор и проулок, припаркованные машины и голые прутики кустов, скучные однотонные стены домов. Я схватил Катю в охапку, та едва успела тихонько взвизгнуть, и мы вместе рухнули на проезжую часть. Благо, автомобилей не было. А на наше место на тротуаре прилетело нечто грузное, оглушившее своим грохотом.
Падая, я разодрал в кровь ладонь. Катя помогла мне подняться и потащила даже не к остановке, а просто к дороге, не давая рассмотреть место происшествия.
― Здесь, в проулке, такси нас не найдёт, ― талдычила она без остановки. ― Руку покажи. Ой-ёй! Ой-ёй…
От её причитаний было не легче.
Сильно саднило руку. Я молчал, подчиняясь ступору болевого шока.
― Хоть бы не вывих и не перелом!...
Я был благодарен Кате, что она пыталась причитать про себя. Но у неё это не получалось.
Такси подъехало бесшумно и аккуратно. Одно слово ― беспилотник.
Я впал в странное состояние безразличия и ощущения, что это всё происходит не со мной.
Помню только, что повинуясь Катерине завалился на заднее сиденье. Терминал вежливо поприветствовал нас, а моя спутница приложила карточку, давая списать аванс, и проговорила адрес как можно чётче. Бортовой компьютер понял задачу с первого раза.
Я потерял счёт времени, но, должно быть, прошло не больше минуты. Я осмотрел приятный светлый салон беспилотного такси, здоровой левой ладонью ощутил прохладу кожаных кресел, заглянул на передние сиденья.
Ремень, которым Катерина пристегнула меня, неприятно впился в плечо. В беспилотниках не было привычных органов управления машиной ― руля, педалей, сенсоров, которые в современных авто заменили рычаги и кнопки. Здесь только небольшое демонстрационное табло на передней торпеде и ничего более. Два передних кресла тоже служат пассажирам, как и два задних.
Я снова откинулся на мягкую спинку.
― Ты в порядке? Как рука?
Я посмотрел на Катю. Её лицо было теперь очень близко. Я почувствовал прерывистое дыхание спутницы. Перевёл взгляд на руку. Рана неглубокая, но по площади своей немалая. Почти всю правую ладонь содрал.
― Придётся ближайшую неделю на лекциях не стилусом в планшете шуровать, а по-старинке набивать на ноуте.
― Рада, что тебя только это волнует.
Она отвела глаза, покачав головой.
― А зачем такси? Дорого! Тебе же на тралик надо.
Наши взгляды снова встретились, и этот момент я счёл прекрасным для поцелуя. Но следующая Катина фраза остановила меня:
― Давай дома расскажу?
Она тащит меня к себе домой? Неужели для того, чтобы просто обработать руку. Это можно было бы сделать в автомате любой аптеки сделать. И гораздо дешевле.
Естественно, я просто молча кивнул, напустив на себя важный вид. И заговорил внезапно о переплетении эпох. На турнире мы были в далёком прошлом, а сейчас, вызвав такси, переместились на пару десятилетий вперёд. В будущее, которое уже стало настоящим.
― Это ты Василия наслушался? Он у нас всё о современных шахматных фигурах мечтает. Да чтоб с трансляцией.
― Это же есть где-то.
― Где-то, но не у всех, - вздохнула Катя. ― Давно уже есть.
― Массовое внедрение технологий происходит только при сверхокупаемости. Как с беспилотными такси, например, ― начал умничать я. ― А шахматы мало кому нужны.
― Нас, фриков, всё меньше с каждым годом, ― согласилась Катя. ― Раньше боялись, что после победы компьютера над человеком в шахматы перестанут играть из-за доминации искусственного интеллекта. Но люди остыли к ним как-то сами собой.
― Слишком много других развлечений.
Моя спутница собиралась ответить, но в этот момент беспилотник плавно остановился.
― Ваша поездка завершена, ― приятным женским голосом сообщил терминал из середины салона. ― Пожалуйста, приложите карту для возврата части аванса. Всего доброго!
― Настоящее будущее, ― пробубнил я. ― Катюх, давай тебе половину суммы верну?
Мы зашли в подъезд. Ни электронного консьержа, ни современных замков, ни видеонаблюдения я не заметил. Хотя последнее, наверное, всё же присутствовало.
― Добро пожаловать в десятые, ― произнесла Катерина и взяла меня под руку.
А лифт был ничего так. Со стабилизационной системой.
― Недавно вот поменяли, ― сказала спутница, словно продолжая читать мои мысли. ― Лифты нужнее, чем шахматные фигуры с датчиками.
Она открыла дверь, пропуская меня вперёд. Квартира встретила нас теплом, полумраком и тишиной. Если климат контроль и есть, то наверняка сейчас отключён.
В уютной ванной я промыл содранную ладонь, перед этим небрежно сбросив куртку в коридоре. Засмотрелся на здешнюю стенную плитку. Кажется, что ни одна не повторяла предыдущую. И сюжеты тут изображены были сплошь фэнтезийные.
Вот два волшебника в островерхих шляпах. Тут какой-то город волшебный. А на следующей плитке ― свирепый дракон.
Катя проследовала в кухню. В двух стеклянных без рисунка чашках заварила пакетики ароматного напитка. Запахло ягодами, а чуть позже и перекисью водорода, потому что Катерина заботливо взялась обрабатывать мне рану.
― Красивые у вас картинки. Это я про ванну.
― А, поняла о чём ты. Держи ровно руку, любитель прекрасного. Не больно, не?
Её прикосновения были скорее приятными. Я отрицательно мотнул головой. Перекись водорода ― ещё одно путешествие в двадцатый век. Но ведь далеко не первое за сегодня. Многие технологии прошлого долго идут с нами. Чего удивляться?
― Брат мой младший любит фэнтези. Это, вроде как, ему подарок такой был, ― пояснила Катерина. Она, наконец, закончила возиться с моей ладонью, обработав рану каким-то спреем поверх старой доброй перекиси и оставив на столе бинт. ― Перед выходом замотаем, чтоб не грязнилась.
― Я тоже люблю миры, в которых розовые единороги и разноцветные пони едят радугу и какают бабочками. Благо, левая ладонь пока со мной. Можно почитать по дороге.
― В моём мире только черно-белые кони и слоны едят друг друга. И не какают вовсе.
Катя села напротив меня. В одну руку взяла чашку, в другую ― смартфон.
― Тебе хорошо, можно обойтись и без ладони.
― Угу, ― кивнула она. ― Ты пей чай. А то родители скоро придут. Печенья хочешь?
Она отхлебнула ароматный напиток из чашки, снова поднялась с места.
― Что это было и чего мы так драпанули? ― задал я наконец мучавший меня вопрос.
Катя застыла посреди кухни, затем медленно повернулась. Внимательно глядя на меня, она снова присела напротив, на краешек своего стула. Печенье она так и не достала.
― Обещаешь не считать меня чокнутой?
Я взглянул на неё. Обычная девочка-студентка в белой кофте и синих джинсах. Светлые волосы собраны в хвост, но некоторые пряди, выбившись из общей массы добрались до белоснежного лба и лезут на глаза. Нижняя часть лица непропорционально миниатюрная – маленький вздёрнутый нос и острый подбородок. Последний слегка подрагивал в ожидании моего ответа, словно Катя жевала что-то.
― Постараюсь.
― Это чёрные, ― выдохнула она. Прижала к тонким губам край чашки, отпила.
- Эээ… Кто?
- Чёрные, - повторила она.
- Это в смысле…
- Ну обычные! Король е восемь, ферзь дэ восемь, ладьи…
- Что за чушь, - вырвалось у меня невольно. – Какие ладьи?!
- А восемь и аш восемь, конечно.
- По-твоему, это чёрные туры сбросили на нас что-то с балкона? На пару?
- Ладьи, во-первых. А вообще… Послушай.
Катя поставила чашку и прижала ладони к крышке стола, словно пыталась встать, опираясь на него. Я обратил внимание, что руки её дрожат. Но в этот момент я не стал вставлять своих реплик, ожидая её рассказа. А ещё я обратил внимание, что на экране её смартфона шахматы. Видимо, до моего вопроса она снова погрузилась в мир слонов и коней, которые едят друг друга.
- …Когда мне было шестнадцать, я однажды обыграла в шахматы колдуна.
- Колдуна?! – не выдержал я.
- Возможно, цыган. Важный какой-то. Крепкий. Видно, когда-то занимался. Однако мои белые фигуры уже в дебюте смели центр соперника и, насев на вражеского короля, ловко заматовали его. Если бы я, дурочка, просто отжала бы фигуру и потихоньку выиграла в эндшпиле.
Катерина вздохнула и снова взялась за чашку. Отпила чуть и вернула на стол, стараясь поставить бесшумно.
- Возможно, тогда он бы так не взбеленился. Но быстрое и разгромное поражение вывело его из себя. Он орал что-то там про чёрные фигуры, но смысл-то не в эмоциях.
- Угораздило ж тебя. А это не может быть… Хммм…
Я хотел сказать «Мания преследования», но вместо слов сделал паузу.
- Я хотела бы поверить, что всё придумываю. Но этот долбанный рулон рубероида и та, вчерашняя машина. Помнишь?
- Может быть, надо аккуратнее ходить через дорогу просто?
- Ты не понимаешь просто. Это далеко не единственные эпизоды. Ладно, забудь.
Катя встала из-за стола, подошла к раковине и принялась мыть чашку под струёй воды.
Краны что в ванной, что на кухне со старыми, контактными вентилями. Видимо, здесь давно не делали ремонт. Я попытался продолжить тему технологий. В этот момент я уже считал Катю чокнутой, но говорить об этом прямо, понятно, не стал.
- Да, быть почти в середине двадцать первого века раздавленным рулоном рубероида не хочется. Но ведь должен же найтись выход?
Фраза вышла неловкой и повисла в воздухе. Катя стояла спиной ко мне и молчала.
Что ещё мог я сказать ей?
- А ты знаешь, вчера, когда ты чуть не попала под мерс…
- Под чёрный мерс!
Она резко обернулась и теперь смотрела на меня. Зло, как мне показалось. Будто с каким-то вызовом.
- Под чёрный мерс, ты права. Там была… Я видел недалеко странную... Хмм. Тётку странную.
Глаза Катерины расширились. Руками она схватила меня за плечи. Не приобняла. Никак нет.
- Ты… видел?! – прошипела она.
- Она как-то связана с тем цыганом и его болтовнёй?
- С его проклятьем, Макс. Да, я её вижу иногда на месте нападений.
- Ты не спрашиваешь даже, как она выглядела.
- Ты далеко не первый, кто говорит мне про неё. А выглядит она всегда по-разному. Но все, кто её видел упоминали, что она как-будто из другого мира.
- Версии?
Сейчас я старался не смотреть на Катю. Выглядела она страшно: глаза с чайную ложку, ноздри расширены и трясёт всю как в лихорадке.
- Пойдём, я дам тебе денег на такси.
С этими словами она потащила меня в коридор.
- Вот. Возьми, не отказывай. Твой гаджет поновее моего будет, надеюсь, ты разберёшься с приложением. В самом беспилотнике предоплату сделаешь, - затараторила она, пихая мне купюры. – Потом возврат на сотовый проведёшь, если будет переплата. Не вздумай ехать на метро.
Я побоялся не взять, но поинтересовался аккуратно:
- А зачем мне такси? Без него никак?
- Проклятие. Оно теперь может сесть на тебя. Убедит, если я скажу, что два молодых человека, которые мне нравились, погибли при довольно странных обстоятельствах?
- Это они рассказывали тебе о странной даме?
- Не только они. Но и они тоже. А когда упало это барахло с чьего-то балкона сегодня, я сама её видела.
Катя решила быстро проводить меня, и я не стал противиться. В конце концов, мы увидимся завтра. Возможно, она отойдёт. Переутомилась сегодня, видимо. Пары, потом этот турнир ещё. Одна последняя партия чего стоила.
В этот момент я вспомнил эти всё время прибавляющиеся пять секунд. Пока вспоминал шахматное сражение, Катя спешно ушла на кухню и вернулась с бинтом. Повязку на руку сделала наспех. Но для поездки на такси до дома должно было хватить.
Катя остановила меня в дверях, когда я уже переступил порог.
- Послушай, спасибо тебе. Ты мне сегодня жизнь спас.
Она заглянула мне в глаза и, помолчав, продолжила:
- Но со мной больше не пересекайся. И, возможно, она оставит тебя в покое.
Расстояние вытянутой руки между нами волнительно сократилось. Как-то само собой.
- А как же деньги?
- Не надо.
Она отстранилась. И я понял, что последняя фраза сказана не про деньги. Ну да и чёрт с ним. Девушка чудная какая-то. А то, что дала на такси, через Васю отдам.
Надеюсь, найду его в большом универе.
Я вышел из подъезда, насвистывая что-то из головы, не думая о мотиве. Надо ли говорить, что я не собирался вызывать беспилотник. Да у меня даже и приложения соответственного не было. Как там у классика: «Наши люди на такси не ездят».
А вот пеший навигатор – это дело другое. Полезная штука. И, что важно для студента, бесплатная. Как свои две. Варианты с наземным транспортом я не рассматривал. Только пешком до метро.
Первый предлагаемый вариант – это идти до шоссе и далее по нему, но я выходил к другой ветке, что было неудобно. Вторая идея моего электронного друга заключалась в том, чтобы вернуться к универу и уже от него идти к знакомой станции. Но это большой крюк. Оставался третий вариант – напрямки, через промзону.
Шагал я бодро, навигатор был оптимистичен. Я не знал, как мне дальше стоит общаться с Катей и размышлял об этом. Она симпатичная девчонка, но чрезчур какая-то замороченная своей выдумкой, ненормальная прямо.
В очередной раз хмыкнув, я решил миновать улочку с нависающими балконами и срезал расстояние через двор.
Возможно, шахматистки все такие. Да и шахматисты, наверное, не лучше.
Неожиданно я упёрся в двух крепких парней. Именно так, потому что мои попытки пройти мимо них не увенчались успехом. Я отвлёкся от мыслей, и гаденькое чувство опасности пробежало по моей спине.
«Все они в кожаных куртках, все небольшого роста» [1] Эти были роста повыше меня, хотя и действительно в чёрных кожаных куртках. Один из парней был лысым здоровяком. Его голова, казалось, лишенная шеи торчала прямо из плеч. Второй, как и я, был сложения среднего. Когда он заговорил, моему вниманию открылись торчащие вперёд зубы.
- Гля, так это ж Ганс, наш старый друг, - процедил он голосом неприятным, мерзким, не предвещающим ничего хорошего.
- Ты прав, Гнедой. Кончим гада прям здесь! – выкрикнул тот, что был похож на слона.
В руке здоровяка блеснул нож.
И это всё? Так быстро?
Последнее, что я услышал, был странный звук. Необычный для данной ситуации. Я тут же вспомнил его. С ним я познакомился только сегодня, зато за этот день слышал его много-много раз. Это щелчок кнопки шахматных часов. Негромкий, ненавязчивый и такой характерный.
А дальше моё тело само понесло меня. Я словно обратился в зрителя. С удивлением наблюдал собственное бегство от этих бандюг. Как ловко ушёл в сторону. Как перемахнул заборчик какой-то детской площадки. Как пробежал придомовую дорожку с такой бешенной скоростью, что испугался. Кажется, парни что-то кричали вслед, но их брань потонула в странном гуле.
Вернулся в себя я лишь на входе в метро. Перешёл на шаг. Шум в ушах стал затихать. Пытаясь отдышаться, я прислонился к стене. Одновременно радовало и удивляло меня моё чудесное спасение, неизвестно откуда взявшаяся в теле решимость и способность так молниеносно драпать. Отойдя от бега, я снова увидел своих преследователей. Теперь нас разделяли стеклянные двери метро. Пугаться было некогда. Ноги сами понесли меня к турникетам. И в этот же самый момент кто-то больно схватил меня за предплечье.
Лоснящаяся новизной синяя форма. Словно высеченные из камня черты лица. Во всяком случае, так казалось в профиль. Схвативший меня необычайно силён, а ещё и вооружён. Я покосился на резиновую дубинку на поясе и пистолет-шокер в кобуре. Надо ли говорить, что парни в чёрных куртках испарились от одного его взгляда.
- Молодой человек, пройдёмте, - властно обратился ко мне полицейский.
Я, не имея никаких сил спорить, последовал за ним. Он повёл меня не в свою коморку, а к эскалаторам. Серый камень навис над нами, а движущиеся ступени понесли вниз.
- Куда вы меня ведёте? – наконец выпалил я.
- Я тебя оставлю сразу, как ты будешь в безопасности.
- Эти уроды хотели меня прикончить, между прочим. Неужели нельзя вычислить всех беспредельников по видеокамерам? Середина двадцать первого, а уличная преступность всё процветает!
Я слушал себя, говорившего сбивчиво и крикливо, словно со стороны. Возможно, откуда-то снизу с уровня пяток. Оттуда, куда сбежала сейчас моя душа.
Однако полицейский оставался спокоен. Ни один мускул не дрогнул на его каменном лице. А отвечал он как-то очень охотно, вместо того чтобы рявкнуть на меня.
- Так это же вечная борьба снаряда и брони. На камеры и всеобщее видеонаблюдение преступный мир ответил электромагнитными накладками. Слышали о таких? Они стоят копейки, а распознавание теперь на уровне нулевых.
- А спутниковое отслеживание?
- Работает лишь на открытых пространствах. Но не внутри зданий. Заходит злоумышленник через любой чёрный ход, а выходит – через парадный. Под видом сотрудника или посетителя. Вот и пойди, отследи его.
«Чёрный ход…»
- Снаряд и броня, значит.
- Ну да, как в шахматах. Придумывают новинку в варианте, и белые получают преимущество. Какое-то время чёрные этого варианта избегают, но потом находят опровержение. И уже белые не идут на эту линию, чтоб не попасть в затруднительное положение.
Мне показалось странным, что полицейский заговорил вдруг о шахматах. Захотелось взглянуть на него. Я попытался повернуть голову. Но не смог! Всё тело оцепенело и перестало быть послушным мне.
А полицейский продолжал говорить. И голос его менялся, становился выше.
- Всякий раз я как дебютная новинка или неожиданное озарение прихожу на помощь Катерине. Она – моя слуга и госпожа одновременно. С ней поступили несправедливо, но я в силах защитить её. И любого своего приверженца, который будет с ней рядом.
Я почувствовал приятный аромат. Это не был парфюм, а скорее что-то натуральное, цветочное. Возможно, жасмин или ромашка. В тот момент я не различал тонкости ароматов. Не мог испытывать страха. Но я понял, что её лицо, плечи и волосы совсем близко. Она наклонилась ко мне, но я не в силах был пошевелиться.
- А те два парня в чёрном? И я? Почему? – одни губы остались послушны мне.
- Почему ты спасся от мата конём и слоном? На тебе - благословение моим именем. Но я не смогу помогать тебе всегда. Лишь однажды.
Мне на плечо легла рука, лёгкая и тонкая. Шея, наконец, обрела подвижность, и я обратил внимание на чёрно-белый маникюр. Но оглянуться я не мог. Тело всё ещё плохо меня слушалось.
- Катя считает тебя ангелом смерти. Но кто ты на самом деле?
Эскалатор заканчивался. Станция метро неумолимо мчалась к моим ногам, и я испугался, что непослушное тело безвольно упадёт на серый камень. Но вместо этого последовал решительный шаг вперёд. Я обернулся, отойдя от наваждения, пытался отыскать среди спускающихся вслед за мной людей своего странного спутника. Или спутницу. И не мог.
Как странно. Ещё минуту назад, когда меня схватил и потащил на эскалатор полицейский, я ощущал станцию абсолютно пустой и безлюдной. Я не видел пассажиров у турникетов и на эскалаторе. Всё словно плыло в тумане. Теперь мир возвращал себе обычные очертания. Привычным, виденным мной тысячи раз потоком текла людская река с эскалатора в вестибюль станции. Двигалась мимо меня, шумя десятками и сотнями голосов. Я последовал этому общему движению и поплёлся на платформу.
Я пытался анализировать всё случившееся сегодня, но мысли ворочались лениво. Не хотелось читать. Обе книги, закаченные в браслет, казались мне нелепыми и необычайно глупыми. Надуманная напыщенным и вороватым автором фэнтезятинка! Со злости даже сплюнуть хотелось, но в вагоне, как и на станции, было людно. В прямом смысле - «плюнуть некуда».
Проектор браслета осветил левую, здоровую и незабинтованную ладонь. Возможно, стоит посмотреть фильм? Я пока не знал, что стану делать. Просто включил гаджет. А дальше видно будет.
Но дальше фона на ладони загрузка не пошла. Я попробовал перезагрузить устройство. Безрезультатно. А потом замер и, холодея от страха, стал читать появляющиеся печатные строчки. Чёрные буквы на белой подложке, словно чёрно-белые поля шахматной доски.
«Я не случайный старичок-прохожий»
Тот странный дедок!
«Я не девочка с детской площадки»
«Я не ты сам и не полицейский»
«Люди лишь действуют с моей помощью и по моему поручению. Ровно также, как по человеческому поручению действует электроника»
- Ты была и мною? Это поэтому я так легко бежал?
Я задал вопрос одними губами, даже не рассчитывая на ответ, но тотчас получил его.
«И не однажды сегодня»
- Всё это может происходить в середине двадцать первого века? Серьёзно?
Я проговорил это будто с обидой и осознанием собственного бессилия.
«Время и век не имеют значения. С тех времён, когда люди писали поэмы о любви бога Марса ко мне, мало что изменилось. Решают лишь пять секунд. Те самые, что даются вам на каждый ход»
Проектор резко погас. В следующее мгновение браслет перезагрузился и ровно через пять секунд выдал мне картинку рабочего стола. Я выдохнул. А поезд метро, гремя вагоном, что был родом, вероятно, ещё из века двадцатого, подполз к очередной станции.
Поднимаясь на эскалаторе, я прочитал сообщение от Катерины: «Напиши, как доберёшься. И, пожалуйста, держись от меня подальше».
Если б я ничего не знал о девушке, то этим сообщением она бы скорее меня привлекла. Но не в таком случае. Катя вовсе не чокнутая. Она опасная. Со своим дурацким проклятьем и странной покровительницей.
«Добрался. Всё нормал» - коротко ответил я. И уже хотел скинуть её в игнор, но мой палец замер над проекцией на ладони, а я сам – на выходе со станции.
Может быть, чёрный мерс, чёрный рулон и чёрные куртки – никакие не «чёрные», а лишь чудовищное совпадение. А Катерина – выдумщица. Полицейский был вполне реален, а говорившая со мной «покровительница» Кати - лишь разгулявшаяся фантазия? Я просто заснул в метро!
В задумчивости я побрёл к дому. Шёл мокрый весенний снег, улица, как и обыкновенно в конце марта, темна и уныла. Изредка в череде машин ярким пятном выделялось желтое беспилотное такси. И снова тянулся бело-серо-тёмный поток транспорта.
Дойдя до козырька подъезда, я активировал браслет. Уверенным движением нажал на красный крестик рядом с играющей в шахматы Катей.
Ну его, такое. Оно мне надо?!
Ночью мне снился сон, в котором я со стороны наблюдал шахматный турнир. Не было судьи, участники играли не вставая. Каждый играющий внимательно оценивал свою позицию, не отвлекаясь, не выражая эмоций, предельно сконцентрировано, словно робот. После каждого хода неизменно прибавлялось пять секунд. Я не видел, а осознавал это. А между столиком скользила леди в длинном платье. Как и добавку времени на шахматных часах, я не мог рассмотреть её. Именно так обыкновенно случается во снах. Просто чётко знал, что у неё роскошные чёрные волосы с отдельными осветлёнными прядками, божественно правильные черты лица и на ногтях маникюр в чёрно-белую клеточку. А ещё я как наяву чувствовал цветочный аромат.
Леди всё время смотрела на них, шахматистов. И ни разу она не взглянула на меня.
КОНЕЦ
[1] Приведён текст группы «Кино», песня «Мама – анархия»
Автор: Ешин Иван
Источник: https://litclubbs.ru/writers/5228-pjat-sekund-na-hod.html
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
#шахматы #турнир #фантастика #ход #поле #битва
