Еще до успешного применения первой в мире атомной бомбы в 1945-м году США славились инновационным оружием. Наверное, самой ранней в истории этого государства военной инновацией следует считать принятие на вооружение регулярных войск казнозарядной винтовки местного производства. Такого передового оружия в первой четверти 19-го столетия не было ни у одной из крупнейших держав: ни у Франции, ни у России, ни у Австрии, ни у Британской империи. А у американцев появилось. Этим они обязаны хобби, которое с ранних лет увлекало Джона Холла.
Джон родился в прекрасное время. Это был 1781-й год и война за Независимость США близилась к завершению. Ему не пришлось познать невзгод, а удалось насладиться плодами свободы. В 1803-м году он записался служить в местную милицию. Следует отметить, что в то время именно милиция составляла основу вооруженных сил США. Фактически он получил полноценное военное образование, доступное в те годы тем, кто не мог себе позволить учебу в военной академии в Вест-Поинте.
Холла увлекало стрелковое оружие. Он с удовольствием стрелял и ремонтировал его. В мирной жизни он руководил фирмой по производству бочек, шкафов и лодок. Но его настоящий интерес был в оружейной сфере. Когда в 1810-м году скончалась его мать (отец умер еще раньше), Джон получил солидное наследство, позволившее ему, отойти от дел и полностью посвятить себя оружию.
Холл прекрасно знал, что в армии имеет значение скорострельность. Ему не раз доводилось видеть, как человек с пистолетом стрелял в два, а то и в три раза чаще, чем с винтовкой. Причиной была длина ствола. Оружие являлось дульнозарядным. Пропихивать пулю по нарезам в длинном стволе приходилось гораздо дольше, чем в коротком. А что если заряжать короткий ствол, а потом к нему прикладывать длинный? Прорабатывая эту идею, Холл в 1811-м году пришел к созданию оружия, в котором казенная часть ствола отделялась.
Для удобства изобретатель сделал его откидывающимся на петле. В казенную часть легко помещались заряд и пуля. Глубоко пропихивать их не требовалось. Затем казенная часть закрывалась и запиралась. На полку насыпался порох, взводился курок, и при спуске кремень ударял по кресалу, происходило воспламенение, следовал выстрел. Конечно, по сравнению с современным оружием под унитарные патроны такая система кажется медленной. Но в то время, это была самая быстрая при перезарядке винтовка.
Будучи предпринимателем, Холл увидел в своем изобретении коммерческий потенциал. В то время в США уже существовало Патентное Бюро, куда молодой человек и поспешил направить свою заявку. Ответ не замедлил прийти, но вовсе не такой, как ожидал Холл. Глава ведомства доктор Уильям Торнтон с сожалением констатировал, что подобное изобретение уже зарегистрировано ещё в 1792-м году, и – о чудо! – на имя Уильяма Торнтона. Однако далее следовал пассаж, который однозначно давал понять, что глава патентного ведомства не против внедрение изобретения, если у него будет доля в предприятии.
Холл, заинтригованный и, возможно, подозревающий сомнительность удивительного совпадения, отправился в Вашингтон, чтобы увидеть прототип Торнтона. Торнтон с готовностью продемонстрировал британскую винтовку времен революции, которая не имела ни малейшего сходства с изобретением Холла. Образцы были настолько несхожи, что Холл сказал Торнтону, что "каждый из нас мог бы получить патенты на свои разработки без риска когда-либо мешать друг другу". Торнтон не согласился, и тогда Холл обратился к государственному секретарю Джеймсу Монро. В кабинете секретаря, вспоминал Холл, "мне посоветовали, что в моих интересах быть обходительным с доктором Торнтоном даже ценой потери половины моих прав”. Если играть по неписаным правилам Патентного Бюро, сказал Монро, влияние Торнтона "будет использовано в мою пользу, но в противном случае будет использовано против меня".
Если бы Холл решил официально оспорить решение, он завяз бы в судах на долгие годы и никогда не увидел бы ни пенни от своего изобретения. За скромную уступку препятствия чудесным образом исчезали. Торнтон заявил, что на многое не претендует, и согласен на получение половины доходов от продажи патентных прав частным производителям. При этом глава Патентного Бюро великодушно разрешил Холлу оставлять себе всю прибыль от продажи винтовок, произведенных на его собственных фабриках. Как и многие другие, Торнтон недооценил упорство и решимость Холла делать “не как все”. Не имея выбора, Холл согласился на условия, но тут же разочаровал “партнёра”, отказавшись продавать права на патент, вместо этого открыв собственную фабрику в Мэне.
Смелый план предпринимателя был обречен на провал. Наняв восемь человек, Холл сосредоточился на производстве винтовок, а также пистолетов и гладкоствольных мушкетов, основанных на концепции откидной казённой части ствола. Однако ему так и не удавалось наладить производство более чем пятидесяти единиц оружия в год. И это при том, что он вел активный бизнес во время войны 1812 года, когда жителям штата Мэн угрожало британское вторжение. Газета "Истерн Ангус" от 8 сентября 1814 года писала, что "в нынешнее время опасности и тревоги, когда все ищут средства защиты своих семей и очагов, мы рекомендуем нашим согражданам в качестве наиболее эффективного оборонительного оружия усовершенствованные винтовки, изготовленные мистером Джоном Холлом."
В это время Холл женился на Статире Пребл, "высокой, элегантной женщине", чей ровный темперамент уравновешивал характер "безумного гения", её мужа, и она оказалась надёжной опорой в последующие трудные десятилетия. В период с 1811 по 1817 год Холл истратил наследство матери и задолжал семье супруги 6 000 долларов.
Холл попытался получить правительственный контракт на поставку оружия в армию. Торнтон, уже однажды разочаровавшийся в Холле, был полон решимости не проиграть дважды. Он, как и Холл, знал, что если правительство решится закупать казнозарядное оружие, то патентные права никогда не смогут быть проданы частным образом, и тогда он распрощается с любой прибылью. Это объяснялось тем, что в эпоху скудного капитала и небольшого количества банков способность правительства предоставлять средства для субсидирования оплаты рабочей силы, сырья, строительства цехов и инструментов делала его незаменимым источником финансовой безопасности, но за его щедрость приходилось платить тем, что поставщик навсегда оказывался привязан к капризам вашингтонской политики и междоусобицам в военном министерстве.
Первый раз Холл написал военному министру Уильяму Юстису еще в 1811-м году. Но поскольку министерство недавно заключило контракт на 85 200 обычных мушкетов, Юстис отказался даже рассматривать винтовку Холла. Два года спустя, во время войны, Холл попытался снова, на этот раз с преемником Юстиса Джоном Армстронгом. Армстронг передал его письмо полковнику Джорджу Бомфорду, инженеру, получившему образование в Вест-Пойнте, который был дружен с генералом Эндрю Джексоном и служил заместителем полковника Дециуса Уодсворта в новом ведомстве - Департаменте вооружений. Бомфорд заинтересовался изобретением Холла и попросил его прислать восемь образцов для испытаний.
С декабря 1813 года по ноябрь 1814 года Бомфорд экспериментировал с винтовками и представил положительный отчет, в котором рекомендовал принять их на вооружение. Перед Рождеством 1814 года Департамент заказал двести винтовок. Была одна проблема: Бомфорд хотел, чтобы они были поставлены к 1 апреля 1815 года. Фабрика Холла производила лишь 50 единиц в год. Будучи реалистом Холл оказался вынужден отклонить заказ. Весь последующий год он потратил на доработку конструкции своей винтовки.
Наибольшее время, как заметил Холл, наблюдая за своими работниками, уходит на ручную подгонку деталей оружия. Хотя каждый ствол или курок выглядели практически одинаково, при ближайшем рассмотрении оказывалось, что это не так. Они делались в ручную, фактически просто по шаблону.
Решение проблемы, по мнению Холла, заключалось в совершенствовании производства компонентов. Поскольку человеческий фактор был причиной ошибок и замедлял производство, наиболее очевидным было заменить людей машинами, которые производили бы идентичные детали. Но даже в этом случае оставалась серьезная проблема. Необычные станки должны были быть спроектированы и построены; а это требовало много денег. За 200 винтовок Бомфорд предложил заплатить по 40 долларов за каждую - цену, которая, по расчетам Холла, покрыла бы расходы на станочный парк только при значительно большем заказе.
Усовершенствовав винтовку для военных целей – добавив крепление штыка и улучшив откидывание патронника - Холл обратился в Департамент вооружений в июне 1816 года с письмом, которое следует отнести к числу самых важных писем в американской оружейной истории:
” Для доведения винтовок до полного совершенства теперь остается только одно, что я сделаю, если правительство заключит со мной контракт на винтовки на любую значительную сумму, а именно: сделать каждую часть каждого экземпляра настолько одинаковой, чтобы она подходила к каждому экземпляру, напр. чтобы каждый штык подходил к каждому стволу, чтобы каждый ствол подходил к каждой ложе, каждая ложа подходила к каждому стволу, и чтобы, если тысячу винтовок разобрать на части и беспорядочно бросить части в одну кучу, их можно было бы произвольно брать из кучи, и все они подходили бы друг к другу - это я считаю практически осуществимым, и хотя изначально оно, вероятно, кажется дорогим, но в конечном итоге станет наиболее экономичным и будет сопровождаться большими преимуществами”.
Здесь Холл впервые в истории предложил массовое производство товаров по принципу полной взаимозаменяемости компонентов. В этом отношении он пошел дальше, чем кто-либо до него.
Предложение Холла было сделано вовремя. В военном министерстве царило убеждение, что унификация всего и вся необходима. Еще в конце предыдущего века эту концепцию – одинакового оружия – в США принес бежавший из Франции от гильотины Луи де Тусард, блестящий офицер артиллерист, ученик генерала Жан-Баптиса де Грибоваля, первого среди военных серьёзно озаботившегося единством вооружения армии. Во время войны 1812-го года настроения на эту тему среди американских военных только усилились.
Полковник Дециус Уодсворт, коллега Тусарда, глава только что созданного Департамента вооружений работал под девизом: "Унификация, простота и единообразие". Вскоре это стало своеобразной мантрой его окружения. Уодсворт был человеком, чей ум как часовой механизм функционировал по точно выверенным и прочерченным линиям, как и его "система единообразия". В 1815 году при содействии своего заместителя Джорджа Бомфорда он провел масштабную реорганизацию американского военно-промышленного комплекса. Отныне, по его указанию, два национальных оружейных завода в Харперс-Ферри и Спрингфилде должны были использовать единые стандарты во всем, начиная с точных калибров и общего учета, заканчивая созданием "образцов" или "шаблонов" оружия (т.е. идеальных экземпляров, выдаваемых частным производителям, которые они должны были копировать с точностью до миллиметра) перед началом производства.
В пользу Холла сыграл и тот факт, что частные поставщики оружия в армию, такие как крупнейший из них, Эли Уитни, дискредитировали себя многочисленными нарушениями сроков поставок. Они не заморачивались расчетами – смогут ли с текущими производствами выполнить заказ в срок. Получив аванс, они растягивали доставку изделий, регулярно добиваясь у правительства отсрочек. Кроме того, по условиям договора, оружие должно было четко соответствовать описанию и указанным в контракте характеристикам. Военные рассчитывали получить унифицированные мушкеты и винтовки. На практике, частники научились скармливать армии оружие, сделанное по старым технологиям, в котором ни о какой взаимозаменяемости частей и речи идти не могло. Новый генеральный комиссар по армейским закупкам Каллендер Ирвин не пожелал этого терпеть. Со многими мелкими поставщиками государственные контракты были расторгнуты. В октябре 1813-го года комиссар не принял партию мушкетов от Эли Уитни. "Все дефекты должны быть устранены, - предупредил он, - иначе мушкеты не будут приняты и оплачены ". Когда Уитни стал возражать, Ирвин ответил: "Ваше мнение и критические замечания по поводу исключений, сделанных для вас, не имеют для меня никакого значения. Либо немедленно предъявите мушкеты в идеальном состоянии, либо сейчас же верните с процентами деньги, которые были выданы вам Соединенными Штатами". Ирвин хотел расторгнуть контракт, потому что "от него нельзя ожидать хорошего оружия", но Уитни спасло то, что шла война - американское правительство требовало оружия, любого оружия, даже оружия, не соответствующего контрактным обязательствам.
Третьим фактором, сыгравшим в пользу Холла, стала неожиданная победа Эндрю Джексона в битве при Новом Орлеане в январе 1815 года, которая вызвала шквал интереса к винтовкам. Триумф добровольцев Джексона над ветеранами британского генерала Томаса Пакенхэма стал экстраординарным событием в истории Америки. Всего за пять месяцев до этого Белый дом и Капитолий были сожжены врагом, и общество впало в уныние, но новость о Новом Орлеане, вспоминал один современник, "обрушилась на страну, как удар грома на ясном лазурном небосводе, и с электромагнитной скоростью разнеслась по всей земле". Эта битва, хвастались газеты, наглядно продемонстрировала "восходящую славу Американской республики" и вознесла "Америку на вершину славы". Пакенхэм был вынужден предпринять фронтальную атаку на хорошо укреплённые позиции Джексона у Нового Орлеана. Он направил британские войска в компактных формациях со штыками наготове на штурм стены. Задача его подчиненного, полковника Томаса Маллинса, состояла в том, чтобы обеспечить наличие лестниц во рву, откуда войска могли взобраться на стену. Маллинсу, однако, задачу решить не удалось (за что он был бесславно казнен после войны), в результате солдаты в красных мундирах оказались беспомощны перед шквальным огнем защитников города. Больше всего смертей, а также самых ужасных ран было на счету артиллерии, стрелявшей гранатами в плотные ряды пехоты. Однако после сражения заметили, что многие из погибших были убиты попаданиями точно в лоб, а десятки других были ранены в голову по меньшей мере дважды. Эти великолепные выстрелы отнесли на счет американских винтовок. О них стали слагать песни и всячески прославлять. Когда Холл послал свое письмо в Департамент вооружений, заинтересованность общества в американских винтовках находилась в высшей точке.
В январе 1817 года Уодсворт сообщил Холлу, что к концу года он должен прислать сто винтовок со штыками (по 25 долларов за штуку). Этот заказ Холл, к удивлению полковника, выполнил к октябрю. Оружие было быстро передано стрелковому подразделению, дислоцированному в Миссури, для испытаний в реальных полевых условиях. Оттуда последовали восторженные отзывы. Уодсворт также был рад услышать от одного из своих заместителей, капитана Джорджа Талкотта, что тот сначала скептически отнесся к механизму перезарядки, но после тщательного изучения обратился в его сторонника. В апреле 1818 года, когда винтовки еще проходили испытания, Уодсворт высказал мысль о том, что Холлу следует переехать в Харперс-Ферри и организовать там автономный завод под эгидой правительства. Предложение было очень заманчивым, поскольку под крылом Департамента вооружений Холл был бы навсегда защищен от посягательств доктора Торнтона. Однако две проблемы удручали Уодсворта. Во-первых, винтовки были дорогими: Холл заключил контракт на изготовление винтовок по 25 долларов за штуку, в то время как стоимость обычного мушкета обр. 1816 г. на заводе Харперс-Ферри составляла 14,73 доллара - довольно большая разница в цене. Другое беспокойство являлось в основном философским, но оно будет влиять на развитие стрелкового оружия еще многие десятилетия. По словам Уодсворта, "не приведет ли возможность [быстрой] стрельбы к чрезмерному расходу боеприпасов, и можно ли будет обеспечить транспортировку боеприпасов, которые потребуются на действительной службе - все эти последствия необходимо рассмотреть, прежде чем мы примем ответственное решение о таком важном изменении в нашей военной системе".
Холлу повезло, что у него был верный сторонник в лице Джорджа Бомфорда, который не имел тех сомнений, которыми был одержим его начальник. Кроме того, каждое испытание, которому подвергали казнозарядную винтовку, подтверждало ее превосходство над конкурентами. В ноябре 1818 года сравнительные тесты винтовки Холла и армейской винтовки обр. 1817 года показали, что разницы в точности стрельбы нет (чего и следовало ожидать), а когда дело дошло до быстроты заряжания, разница оказалась поразительной: винтовка Холла была в два раза быстрее. В отношении долговечности предполагалось, что казенная часть ствола не выдержит длительных нагрузок, но оружейники смоделировали "усталость, по крайней мере, равную той, которой эти части подвергались в течение 14 или 15 кампаний, и, вероятно, большую, чем та, которой они когда-либо должны были подвергаться", произведя тысячи выстрелов из винтовки Холла - каких-либо отклонений от нормы отмечено не было. Кроме того, многие предсказывали, что войска сочтут новые винтовки сложными и непонятными, но эти ожидания были быстро развеяли испытатели, которые сообщили об обратном. Единственное возражение военных "против этого оружия [Холла] связано с дороговизной его изготовления". Это привело их к выводу, что еще не пришло время для его "повсеместного принятия на вооружение". Прежде чем "внести столь значительные изменения в вооружение войск", им требовалось "самое неоспоримое доказательство" превосходства оружия Холла, поэтому на данный момент они рекомендовали передать винтовки Холла стрелковым подразделениям для проведения дальнейших испытаний. На что Холл, всегда резкий, риторически спросил, не будет ли "неправильным отвергнуть вид огнестрельного оружия, которое будет выполнять вдвое больше задач, чем обычное, только потому, что оно стоит дороже? " Он знал, что прав.
В конце концов, Уодсворт заключил с Холлом контракт на изготовление тысячи винтовок в Харперс-Ферри на отдельном заводе. Предлагая открыть новое производство в далеком Харперс-Ферри, а не в Спрингфилде - более естественном месте для северянина Холла - Уодсворт и Бомфорд стремились использовать его в качестве троянского коня, засланного в крепость суперинтенданта Стабблфилда, руководителя основного государственного завода в этом городе. Суперинтендант за долгие годы службы сумел поставить на все ключевые должности своих родственников и преданных людей, остальных же рабочих фактически закабалил и превратил предприятие в рассадник коррупции и мошенничества. Будучи частным подрядчиком, работающим на Департамент вооружений, Холл не являлся подчиненным Стабблфилда и стал полезным источником информации для Уодсворта. Узнав о новом заводе, Стабблфилд безошибочно заподозрил интригу, но ничего не смог поделать, кроме как выразить своё недовольство в лицо прибывшему на юг изобретателю. Чувство было взаимным. Холл, откровенный и упрямый, и Стабблфилд, завистливый и коварный, ссорились абсолютно по любому поводу, начиная от распределения сырья и заканчивая выбором почтмейстера для города. Стабблфилд свалил вину за хронический дефицит материалов на необходимость снабжать ими винтовочный завод, Холла. В ответ Холл донёс в Вашингтон, что нежелание Стабблфилда разрешить конкурсные торги при закупке материалов повысило их стоимость на 20 процентов.
Финансовые неприятности Холла закончились. Хотя его зарплата составляла всего 60 долларов в месяц, в дополнение он договорился получать роялти в размере 1 доллара за каждую произведенную винтовку. Этого было недостаточно для того, чтобы разбогатеть, но позволяло сводить концы с концами и кормить семью.
Своей первейшей задачей Холл видел создание машин, которые позволили бы добиться экономии материалов и идентичности форм. Но он недооценил насколько сложной окажется эта задача. Взаимозаменяемость на бумаге кажется проще, чем есть на самом деле. Рассмотрим такой простой предмет, как винт. Для того чтобы его изготовить требуется глубокое понимание множества технических параметров - длина, диаметр, шаг резьбы, её угол, размеры и форма шляпки и прорези. Традиционно каждый мастер изготавливал свои собственные винты; только в 1770-х годах Джесси Рамсден придумал токарный станок, который нарезал их единообразно. Однако оружейники по-прежнему полагались на свои собственные представления о крепеже и при необходимости изготавливали небольшие партии винтов, ни одна из которых не была абсолютно идентична предыдущей или последующей. Разнообразие имеющихся винтов сделало попытки Холла обеспечить их взаимозаменяемость предметом множества дискуссий, особенно после того, как Бомфорд, в попытке проявить бережливость, приказал израсходовать имеющиеся запасы винтов перед изготовлением новых.
В начале 1823 года, столкнувшись со сложностями, Холл был близок к тому, чтобы уйти со своего поста, сославшись на размышления "о чрезмерной и неизбежной медлительности нашего прогресса в подготовке инструментов и ... о том, что я трачу годы для их завершения". Холл признался, что "если бы я знал раньше, об огромной работе, чрезмерном умственном напряжении и долгом времени, необходимых для строительства фабрики, я бы, возможно, не решился на это… Изначально, непоколебимо полагаясь на свои собственные способности, я рассчитывал завершить [проектирование и строительство машин] в короткий срок". Его старый покровитель, Бомфорд, с 1821-го года занявший пост куратора оружейных производств в объединенном Департаменте артиллерии и вооружений, успокоил Холла и призвал его продолжать работу. Благодаря его поддержке, Холлу удалось запустить в работу несколько станков к Рождеству 1824 года.
В чем он не преуспел, так это в производстве винтовок. В 1824 году, когда он должен был закончить изготовление тысячи экземпляров предусмотренных контрактом, Холл сделал в общей сложности лишь 22 из них. Они имели стволы 52-го калибра длиной 32 5/8 дюйма. К прямому ложу их крепили три железных стяжки, отделанных коричневым лаком. Тем же составом был покрыт ствол. А вот казенная часть с механизмом заряжания покрывалась цветной калкой. К винтовкам прилагались стальные шомпол и граненый штык.
Бомфорд, получив заверения Холла в том, что тот преодолел самые сложные проблемы, не только дал ему столько времени, сколько ему было нужно, но и добавил к заказу еще тысячу винтовок. Это было удивительно смелое проявление поддержки, особенно учитывая мнение приехавшего правительственного инспектора, что "мистер Холл ... слишком любит проекты, слишком большой новатор, чтобы ему когда-либо доверили государственные средства для завершения машин собственного изобретения".
Риск Бомфорда оказался не напрасным: всего за два месяца 1825 года Холл выпустил первую тысячу своих винтовок. Как признался оружейник, он довел "все, что касается моего оружия, до предела совершенства". И в самом деле, изделия являлись абсолютно идентичными первым 22 экземплярам, даже клейма, стоявшие на них говорили о 1824-м годе выпуска. Это был технический триумф - впервые в мире Холл добился взаимозаменяемости в технически сложном изделии. Теперь, когда каждая деталь его винтовки "подходила ко всем соответствующим деталям каждого экземпляра", он заявил, что с этого момента стоимость единицы оружия начнет снижаться. Средняя стоимость винтовки из первой партии составила, по расчетам Холла, 20,59 доллара - значительно ниже 25 долларов, на которые первоначально рассчитывал Уодсворт, изобретатель был уверен, что сможет снизить эту цифру до 14,71 доллара для следующей тысячи.
Бомфорд испытал огромное облегчение, услышав это: за семь лет Холл сжег $57 022 налогоплательщиков (в то время, когда налоговые поступления страны составляли мизерную долю от сегодняшних) на менее чем дюжину деревянных и железных станков. Лоббисты Стабблфилда в Конгрессе начали задавать вопросы о счетах Харперс-Ферри. Суперинтендант рассчитывал списать на Холла весь перерасход средств, допущенный на оружейных производствах, и с позором прогнать ненавистного соглядатая Департамента вооружений.
Его надежде суждено было рухнуть. Три инспектора, отправленные в декабре 1826 года наблюдать за работой Холла, доложили правительству, что эксперименты в Харперс-Ферри не были пустой тратой государственных денег, а совсем наоборот. Инспекторы были потрясены. Они никогда прежде не видели винтовок "сделанных столь точно похожими друг на друга", и они наперебой рекомендовали оказать Холлу "то покровительство от правительства, которого заслуживают его таланты, научные знания и изобретательность". Тактика, которая была призвана свалить Холла, на самом деле обернулась против Стабблфилда, привлеча внимание к его собственным мутным методам управления и учета.
В том же месяце артиллерийская школа в крепости Монро, штат Вирджиния, сообщила о результатах исчерпывающих пятимесячных испытаний винтовки Холла, обычной винтовки Харперс Ферри обр. 1817 г. и экспериментальных мушкетов Спрингфилда. Для Бомфорда и Холла результаты тестов были очевидны, но даже они оказались удивлены выводами артиллеристов. Испытатели школы "выразили свое полное убеждение в превосходстве оружия Холла над всеми другими видами стрелкового оружия, используемыми в настоящее время; это мнение было сформировано после того, как две роты, вооруженные ими, в течение пяти месяцев, выполняли все обязанности, которые присущи войскам в гарнизоне". Кроме того, взаимозаменяемость частей винтовки "свойственная этому оружию, считается огромным усовершенствованием".
Испытатели с восторгом заявляли, что никто еще не видел таких характеристик у прототипа оружия. Скорострельность была невероятной. За 4,5 минуты пять Холлов выстрелили 77 раз, за то же время мушкеты сделали 54 выстрела, а винтовки обр. 1817 г - 37. Десять человек заряжали и стреляли по десять раз из своих Холлов в среднем за 3,75 минуты, мушкету на это требовалось 6,5 минуты, а обычным винтовкам - 16,75 минуты.
С точки зрения точности стрельбы винтовка Холла выиграла у мушкета. Тридцать восемь человек стреляли по мишени на расстоянии 100 ярдов в течение десяти минут. Испытатели обнаружили, что винтовки обр. 1817 г. сделали 494 выстрела (при этом 164 пули, или 33 процента, попали в цель), мушкеты - 845 (при этом только 208 пуль, или 25 процентов, попали в цель), а казнозарядные новинки показали удивительные значения - 1198 выстрелов, из которых 430, или 36 процентов, попали в цель. Все, что смогли сказать эксперты, это то, что подразделение, вооруженное Холлами, одержит гарантированную победу "над противником равной численности, вооруженным обычными мушкетами".
Было лишь несколько незначительных критических замечания. Самое важное касалось "сгустков грязи", которые скапливались в патроннике и стволе после быстрой стрельбы. Испытатели рекомендовали Холлу снабдить каждую винтовку "маленькой цилиндрической проволочной щеткой" и сделать чистку казенной части ствола частью тренировки каждого стрелка. Кроме этого, им было нечего добавить.
Современный тест подтвердил похвалы артиллерийской школы в адрес блестящего достижения Холлом практически идеальной взаимозаменяемости деталей винтовки. В конце 1980-х годов Роберт Гордон, профессор прикладной механики Йельского университета, провел точные измерения одиннадцати размерных параметров двух ранних винтовок Холла, изготовленных машинным способом. Возможно, самый важный параметр - зазор между казенной частью и стволом - составил в среднем 0,003 дюйма на совершенно новом оружии, в то время как среднее отклонение остальных десяти параметров составило 0,0027 дюйма. Для сравнения, среднее отклонение на винтовках из Спрингфилда, которые в то время являлись самыми лучшими в стране с ручной подгонкой и индивидуальным изготовлением каждой детали, составляло 0,0042 дюйма. По любым стандартам, даже сегодняшним, успех Холла был впечатляющим.
Однако Холл не почивал на лаврах. Проблемы продолжали преследовать его. У него было слишком мало места для станков, которые он задумал. Для изготовления винтовки требовались ложарезки, молоты, кузницы, сверлильные инструменты, станки для прямолинейной и криволинейной резки, а также нужное количество людей для управления оборудованием. Одной из постоянных проблем было найти достаточно водяного питания для приведение в действие механизмов. Холл был вынужден использовать один станок для выполнения нескольких задач, вместо того чтобы иметь несколько станков, каждый из которых выполнял одну задачу. Это препятствовало эффективному производству, поскольку одному оператору приходилось постоянно корректировать и заново выверять приспособления и настройки.
Испытания в артиллерийской школе и визиты инспекторов убедили правительство в жизнеспособности винтовки Холла. Даже если оно по-прежнему не хотело заменять мушкеты во всей армии, это не помешало изобретателю в апреле 1828 года получить контракт на поставку шести тысяч винтовок в течение двух лет.
Благодаря благоприятной огласке, которую нечаянно создала неуклюжая интрига Стабблфилда, не менее девяноста шести конгрессменов запросили образцы, а также Корпус морской пехоты и даже правительства Франции и Пруссии. В декабре 1828-го года, в ответ на просьбы ополченцев штатов, Холл и Бомфорд подписали контракт с оружейником-промышленником Симеоном Нортом, позволив ему изготовить для них дополнительные пять тысяч винтовок с выплатой роялти Холлу.
Технический прогресс стал новой проблемой Холла. Вначале его винтовка была самым передовым оружием в мире, но вот прошло семнадцать долгих, трудных лет после того, как он впервые обратился в военное министерство, и появились инновации, которые делали её конструкцию несовершенной. Иоганн Николаус фон Дрейзе в Пруссии разработал еще более футуристическое "игольчатое ружье" (которое станет первой винтовкой с продольно скользящим затвором), а шотландец, преподобный Джон Форсайт, изобрел прототип ударного капсюля, который нарушил многовековое господство кремневого замка.
Ударный капсюль появился как раз в тот момент, когда Холл был близок к тому, чтобы поставить точку в совершенствовании своего изобретения. Из военного министерства пришел приказ о том, что необходимо перепроектировать винтовку под новый ударный механизм. Изменение не требовало коренной переделки оружия, но Холл понимал, что это означает новые станки, новые заботы и труд в поте лица.
К 1830 году он утратил свою юношескую энергию и с возрастом стал более вспыльчивым и упрямым. Холл не пожелал внедрять новую технологию. Постоянно испытывая проблемы с деньгами, Холл убедил себя - и в какой-то степени справедливо - в том, что враги таятся повсюду, и стал более скрытным и хитрым.
Военное министерство в лице нового руководства начало призывать его уйти на покой. По правде говоря, нежелание Холла идти в ногу с темпами технического прогресса задерживало производство казнозарядных капсюльных карабинов, которые были нужны для кавалерии. Чтобы мягко решить проблему, в 1834 году Департамент вооружений понизил его в звании до мастера-оружейника, сократив жалование с 1500 до смехотворных 600 долларов в год. Бомфорд заверил старого друга, что это не настоящее понижение, но Холл считал по-другому и приписал понижение своим врагам в Вашингтоне. Хотя Бомфорду удалось добиться временного повышения его зарплаты до 2 646 долларов, в 1837 году Холл столкнулся с очень заметным врагом в лице Эдварда Лукаса.
Назначенный новым суперинтендантом Харперс-Ферри, Лукас был уравновешенным человеком, но безжалостным политиком. Это еще больше способствовало упадку Харперс-Ферри по сравнению со Спрингфилдом. В период с 1837 по 1840 год Лукас уволил тридцать четыре высококвалифицированных работника (из которых двадцать восемь были врагами демократов – партии к которой принадлежал суперинтендант) и заменил их менее талантливыми людьми, которые были членами его партии. Лукаса не устраивало то, что он ошибочно считал сохраняющимися проблемами с взаимозаменяемостью деталей. Убежденный в том, что "невозможно сделать оружие, которое будет взаимозаменяемым, и в то же время точным, по разумной цене и без ущерба для иных требований" (таких как массовое производство), Лукас считал, что "чем скорее будет прекращена попытка добиться этого, тем лучше". Поэтому поддержка завода Холла медленно, но неумолимо сводилась на нет.
Здоровье Холла сильно ухудшилось, и в 1840 году он ушел в отпуск. За время его отсутствия кремневые винтовки обр. 1819 г. на производстве заменили винтовками Холла с капсюльным замком. Они были за исключением системы воспламенения полностью идентичны предшественницам. Их принято называть винтовками Холла обр. 1841 года. По данным историков, с 1819 по 1840 гг. в Харперс-Ферри выпущено 19680 винтовок с кремнёвым замком. В 1841 и 1842 г. арсеналы пополнили 4213 винтовки с капсюльными замками.
Холл вернулся на работу без всякой радости. В последующую зиму его самочувствие опять ухудшилось, и 26 февраля 1841 года он умер. Он пожелал быть похороненным в Дарксвилле, штат Миссури, как и его жена, Статира. Бомфорд семь лет поддерживал и продвигал систему Холла в армии США, пока в 1848 году не последовал за своим другом в могилу.
Винтовки Холла до 1853 г. эволюционировали, став кавалерийскими карабинами Холла обр. 1836 и 1842 г. и Холла-Норта обр. 1833, 1840 и 1843 гг. Оригинальные кремневые образцы долго хранились на складах, в основном южных штатов. В гражданскую войну значительное число винтовок обр. 1819 г. было переделано по приказу правительства Конфедерации под капсюльную систему воспламенения. В наше время оригинальная винтовка Холла может считаться жемчужиной коллекции любого оружейного коллекционера.
(с) Свен Железнов
Читайте также:
Кавалерия США на острие оружейного прогресса: карабины Холла-Норта
Старомодная, но эффективная: винтовка M1841 Mississippi
Любимое оружие трапперов: винтовки братьев Хокен
Самый массовый кремневый мушкет армии США: M1816
Обычная военная винтовка армии США M1817
Лучший подарок для индейца: карабин M1807
Первая военная винтовка США: M1803
Американские мушкеты войны 1812-го года
Ставший первым и последним: мушкет армии США M1842
