Где-то в параллельной вселенной белогвардейцы захватили Москву в их 1919 году, подавили все силы большевиков и установили конституционную монархию. А может быть, республику. Я дальше не смотрела.
В реальности осенью 1919 года белые остановились под Орлом. Хотя и могли как минимум удержать юг европейской части России. И там, может быть, у них получилось бы какое-то свое государство. Фантазировать можно много. Я расскажу, как всё было на самом деле.
Летом 1919 года Антон Иванович Деникин решил, что в Вооруженных силах Юга России накоплены достаточные силы, чтобы идти на Москву. Об этом, безусловно, нужно говорить отдельно, потому что стереотипно считается, что белогвардейцы с самого 1917 года всюду и везде проигрывали. Но это не до конца соответствует действительности.
Командиром Добровольческой армии был Владимир Зенонович Май-Маевский.
Карьерный рост
Да на самом деле роста никакого не было. Май-Маевский всего уже добился при царе. Самое ценное – это, пожалуй, была любовь со стороны солдат. Владимира Зеноновича просто обожали в войсках. Наверное, поэтому он не попал в смутное время в тюрьму, как Деникин. Май-Маевского Временное правительство приняло. И только спустя несколько месяцев, уже в 1918 году, генерал прибыл на юг, чтобы сражаться с большевиками.
Его довольно неожиданно зачислили простым солдатом. Но талантливый и опытный человек может легко выбиться в люди. Именно таким был Май-Маевский.
Когда Дроздова не стало, Владимир Зенонович возглавил дроздовцев. В целом всё у него ладилось, были ресурсы для склонения ситуации в свою пользу. Однако ж Май-Маевский увлекся спиртным. И об этом рассказывают многие известные его белогвардейские современники.
Показания «свидетелей»
Больше всего мне нравится, когда читаешь не то, что написали историки, хотя ко многим отношусь с большим уважением, а то, что записывали в мемуарах очевидцы событий. Да, предвзятость у них исключать нельзя. Но можно сопоставить факты и понять, как было на самом деле.
Первый наш свидетель – это генерал Борис Штейфон. Он издал в свое время книгу, которая называется «Кризис добровольчества». Штейфон пишет, что впервые он встретился с Май-Маевским в 1918 году. Автор, описывая Владимира Зеноновича, использовал такую формулировку: «С профилем римского патриция времен упадка». В целом Штейфон положительно отзывался о Май-Маевском, называл его «способным, решительным», но и отмечал, что одна привычка генерала сгубила.
Проблема Май-Маевского была в том, что он не просто выпивал, а любил делать это на широкую ногу, в компании товарищей и так далее. А нужно было смотреть на военные карты и придумывать планы. Но горячительное сильно мешало это делать.
Еще один свидетель у нас есть. Это барон Петр Врангель. Он похожим образом охарактеризовывал Май-Маевского. Другое дело, что Врангель встретился с Май-Маевским позже, чем Штейфон. К тому времени Владимир Зенонович выглядел уж совсем смешно. Да, Врангель так и писал: «Не будь на нем мундира, был бы, несомненно, принят каждым за комика». Еще Врангель добавил, что лицо у Май-Маевского было красным, щеки – обвислыми, а нос – огромный, похожий на сливу.
Поначалу Петр Николаевич, скорее, с сочувствием относился к Владимиру Зеноновичу. Но потом всё кардинально переменилось. Барон любил режим, порядок. А Май-Маевский его постоянно нарушал. Приходилось Врангелю жаловаться на него Деникину.
В частности, в одном из донесений Петр Николаевич Писал, что Май-Маевский устроил загул в Ростове-на-Дону, швырял деньги. На это смотрели люди.
Всё правильно. Смотрите: я сейчас не занимаю позицию белых или красных, я рассуждаю с точки зрения командира и, в какой-то степени, политика.
Люди бедствовали, люди нуждались, а генерал тратил деньги легко, отдыхал так, как душе хотелось. Это не прибавляло сторонников Добровольческой армии. Самое грустное для сторонников белогвардейцев – это то, что Врангель, Май-Маевский, Колчак и другие не смогли бы отвыкнуть от старой жизни, не объявили всеобщего равенства. А потому шансов завоевать народное доверие у них в любом случае было мало.
Поход на Москву
Ко времени, когда Деникин решил его организовать, положение усугубилось – что касается Май-Маевского. Кажется, «зеленый змий» его полностью поработил. А виновным в этом часто считают штабс-капитана Павла Макарова, который якобы был вовсе не штабс-капитаном, а большевицким шпионом. Якобы именно он поддерживал Май-Маевского во вредной привычке.
В общем, когда нужно было усердно думать над тактикой и стратегией, Владимир Зенонович употреблял алкоголь. Это его сгубило лишь в той части, что генерал лишился должности и несколько месяцев голодал. Белогвардейцы же не смогли взять Москву и даже к ней приблизиться.
Май-Маевский ушел, будучи в Севастополе, когда корабли уходили на Запад. Тот же Врангель пристроил его руководить тылом. И там посрамленный генерал более-менее справлялся.
По одной из версий, Май-Маевский так переживал, что у него случился инфаркт. По другой версии, алкоголик-генерал не забыл о чести и не сдался в плен.
