Сергей Васильевич Трикачев
Февраль 1975 года. Вокзал города Выборга. На перроне слышим объявление:
— Электропоезд сообщением «Выборг — Ленинград» отправляется с третьей платформы!
Ну, кажется, сейчас поедем.
Электричка вчерашних «двоешников»
Небольшая группа вчерашних курсантов «оседлала» вагон электрички и позанимала места на жестких сиденьях.
Правда, 9 февраля нас было не менее пятисот — выпускников авиационно-технического училища, закончивших обучение и разъезжающихся по необъятной Родине. А эта запоздавшая группа была сформирована из тех, кто завалил тот или иной предмет на государственных экзаменах. Поселенная в помещение 3 роты, она готовилась к пересдаче и жила своей обособленной жизнью.
«Парикмахерский» экзамен
Я, завалив первый экзамен по военной подготовке, я сдал остальные три успешно. И самое жуткое, что мне грозило, если я не сдам его снова — собрать чемодан и отправиться в Советскую армию, получив все-таки диплом о специальном образовании с опозданием на два года.
К пересдаче экзамена я готовился неделю в суматохе отъезжавших курсантов, осчастливленных подъёмными и отвальными.
Итак, наступил день «Х», смело захожу на повторный экзамен, докладываю и… вижу, как полковник Шмелев, оценив мой внешний вид, хмурит черные брови под седой, «под лысого», прической. И говорит:
— Товарищ курсант, вы же не в «Полтинник» на танцы пришли, а на военную кафедру. Будьте добры привести свою прическу в порядок, и даю вам 10 минут!
«Полтинник» — так в училище называли Дворец культуры им. 50-летия Октября. Выглядело все это зловеще и убедительно, поэтому я ответил:
— Есть! — и вперед в третью роту.
Прибежал,говорю:
— Ребятки выручайте, осталось 9 минут, а если не получится, то будут проводы в армию!
Нашли ножницы, обкромсали меня, как уж получилось, и я помчался к товарищу полковнику на очередную аудиенцию.
Зашел, доложил, взял билет, ответил и выскочил.
Потеря потерь... Почти.
В конце дня вечером собрались «сливки курсантов». Похоже, что все пересдали, как говорится, «без потерь в личном составе».
Наутро получили подъемные, а суммы были немалые, в зависимости от дальности распределения, и, поскольку торопиться уже было некуда, собрались компанией, человек с десяток, в «Затылке». Так мы называли кафе на Красной площади в Выборге, потому что из его окон открывался вид на затылок стоящего на ней памятника Ленину.
Поднялись на лифте, зашли в зал, сдвинули три столика и, обсуждая прошедшее, на радостях, под «укрепляющие напитки», поднимая тост за тостом, отметили окончание училища.
Часа через два спокойно вышли на улицу и пошли собирать чемоданы. Немного отошли, я хлопнул по карману, по другому, а кошелька с деньгами, с этой кучей банкнот, в карманах нет! Вспомнил! Да я же его под ножку стола подставил, когда их сдвинули, и один не хотел стоять ровно!
Сказал ребятам, и назад в кафешку. Прибегаю, весь такой ошарашенный и возбужденный. К столикам, а они уже снова расставлены, как положено в «Общепите». И… о Боже, выходит официантка, и вся такая-растакая, говорит:
— Что кошелек ищешь?
— Да… вот похоже оставил!
На моё счастье, эта официантка подрабатывала у нас в училищной столовой и, наверное, понимала, что такое для курсанта, получающего 6-9 рублей в месяц, значит эта оставленная в кошельке сумма, рублёв так в двести.
— На, получай. Да повнимательнее будь, путь-то еще длинный. И удачи тебе!
— Спасибо!!! — выпалил я и погнал догонять друзей-товарищей.
Вот так и собрались все вчерашние «двоешники», теперь уже – выпускники, в одной электричке.
