«Кто эта девчонка 63» Элеонора вернулась в ресторан, когда все дети уже мирно спали в доме Лизы и Матвея под присмотром Нелли Николаевны. Лиза «вторую партию» детей с ней домой не повезла, осталась провожать гостей. На улице дежурил «младшенький», ждал такси, они быстро обнялись и улыбнулись друг другу.
Едва вошла, услышала рассерженный голос своего мужа. Виталий, обычно сдержанный, почти кричал:
— Родной брат чувствует себя преданным две трети своей жизни! Как тебе не стыдно, лекарь человеческих душ? … Два таких близких существа, сестры… Друг туда же! Что для вас важнее?
Ему что-то тихо ответили, и он продолжил уже тише:
— Это их ошибки, это их счастье! Вы делаете свои, какое имеете право лечить того, кто к вам не обращался за помощью, навязывать свои услуги! … Ты даже не знаешь точно, Полина, не уверена, что больна, уже объявила… Зачем придумываешь сразу всё плохое? …
Полина, езжай домой, отдохни от работы, ты переутомилась со своими семейными парами.
Это другие хотят развестись и приходят просить, чтобы им дали ключик к счастью. Мою дочь вообще такое желание ни разу не посещало, я бы это знал, чувствовал! А Матвей, бедняга, пережил в детстве тяжелый разрыв, полную потерю внимания матери, был нелюбим ею… Не надо играть на его чувствах. Это жестоко, разве нет? …Горькая правда?
Да! Он всегда будет сомневаться и просить… Для него это нормальное состояние, а мы с моей дочерью будем всю жизнь успокаивать и убеждать, что мы рядом, родные, близкие… Что никто не бросит никогда. …Идеального доверия нет в природе, мы сами себе не доверяем в принятии каких-то решений и сомневаемся.
— Мой брат просил Лизу рассказать про то, что у неё было с Максом, до сих пор он это просит, а она солгала всем и во всём. Не надо меня учить, я знаю, что такое ложь, и что легко у бивает доверие.
— Да, она солгала, Полина. Мне прямо в глаза. И я знаю почему! Она не виновата в том, что с ней случилось. Я тоже солгал, что не видел запись. Но даже мысленно ни разу не обвинил её в этом!!! Никогда!!! Она – моя маленькая девочка!!! Моя любимая же на! - Матвей даже не пытался быть спокойным, голос у него был несчастный, пьяный и очень взволнованный.
— Что вы так кричите? А где Лизка? — спросила Элеонора, глядя на Полину.
— Она поехала прокатиться с Сашенькой по ночной Москве. В клуб они поехали, к нему. — Матвей быстро выпил из бокала и налил еще.
— Не поняла. Ты что?
— Что? Ксюха с ними.
— И как ты её отпустил?! Предатель ты, Матвей, что случилось, пока меня не было? Лизка же детей уложила и к тебе уехала!
— Отпустил.
— Я сейчас стану преследователем, а ты жертвой. Куда дел мою Лизку?!
Виталий быстро прижал к себе:
— Дочь сама уехала, сказала, что ему надо поговорить и постараться помириться с сестрой. Они вернутся.
— Эльза, ты как будто Джульетту потеряла. Тебя-то что волнует?
— Полин, отстань, отвяжись. Что ничего интересного к тебе не приходит? Все семейные пары надоели? Какая жалость! Крокодилу, вроде тебя, некого затащить под воду, голодная… Слушай, Лизке это твое мозгоправство точно не нужно, она сама поставит на место одной фразой.
Полоскать бельё с драгоценными инициалами, вышитыми золотом, мы тебе ни разу не позволяли. И тем более мужа моего доводить до крика. Убирайся, лесная поганка, нам от твоего присутствия противно.
— Я не за этим пришла.
— Матвей, что ты глушишь?! Хочешь жену встретить лёжа? Матвей! Прекрати, не пей больше.
— Не ругайся. Поцелуй решает всё. Так моя Лиза сказала.... Иди, мужа поцелуй. — Матвей снова взял бокал, даже лёд не бросил. — Сестра тут ни причём, все, что она говорит, я давно знаю.
— Да.. Поцелуй решает всё, все проблемы и сомнения. Я это точно знаю, потому, что… мой муж… Я была на небесах от первого поцелуя, и от всех остальных. Что ты задумался? Матвей…
Эльза с изумлением посмотрела на него и увидела, что Полина улыбается.
— А ну … пошла на выход. Больше ты ничего не услышишь. … Матвей, что случилось с тобой? Как ты? Забей ты на это всё. Виталечка, пожалуйста, поговори с ним, пока я эту гадость провожу. Выкину отсюда.
— Я лучше сам выйду, подышу. Полина, прощайся с братом, как нормальный человек, жду на улице. Мы все уже расходимся, и тебе пора.
Виталий прошел к выходу, взял куртку, открыв электронным ключом дверь, выбрался на улицу и поманил Полину.
— Иди отсюда, ты не поняла? Помочь? – угрожающе спросила Эльза.
— Я сам. – Матвей поднялся и подошел к сестре. — Чего ты добиваешься? Я могу это ... откупиться?
— Ты же знаешь, что я всегда хотела только хорошего для тебя! Причем здесь деньги! – не сдавалась Полина.
— Мне вот от тебя ничего не нужно. Я от вас ничего не хочу и в твою жизнь не лез никогда!
— Ты нам помогал, теперь моя очередь, это важно... ты же несчастный.
— Повторяю: уйди и забудь про нас. Помоги делом!
— Ты что, не понимаешь? Я же всё объяснила! Матвей, милый брат, ты же всё понял, как я сказала - это так и есть!
— Я знаю, что мы с ней будем вместе и детей поженим, у нас будут внуки, я это знаю, уверен.
— Ты же сам думаешь, что она хочет разойтись с тобой…
— Я думаю, что это возможно, если моей любви ей будет мало. Что в этом тебя не устраивает?
— Твой вопрос, который ты должен был ей задать…
— Заткнись, Полин.
— «Ты хочешь с ним повторить?». Этот вопрос ты ей так и не задал.
— Господи, да замолчи ты наконец!!!
Раздался звук пощечины, Эльза не выдержала.
— Раз Матвей больше никогда не бьёт женщин, а Виталий никогда и не бил женщин, я беру это на себя. На выход, дорогая.
Матвей снова сел за стол и уставился в сторону окна.
— Твоя несдержанность лишний раз доказывает мою правоту, но ты не можешь… — уравновешенным голосом проговорила Полина.
Эльза перебила:
— Могу! Я вообще несдержанная. Полин, я могу так звездануть, что тебе придется швы накладывать, у меня рука тяжелая. Муж не видит, скажу, что ты начала первой.
— В чем ты считаешь меня виноватой?
— Матвей, прекрати налегать! Мы тебя не понесем! …В чем?... Ты, просто ... д ур а на голову, Поль, и поэтому ни в чем не виновата. Могу вызвать санитаров, или отцу позвонить. Наверное, этого ты и хочешь. Он вызовет своих санитаров у которых смирительные рубашки из нежнейшего шелка. Выбирай.
— Почему ты решила, что можешь так себя вести и меня отправлять в клинику? - вежливо уточнила Полина.
— А потому, что ты меня просто бесишь и деньги на это найдутся.
— Матвей, я только уточню: Лиза спросила тебя на детекторе: «Если бы жена потеряла внешнюю красоту, ты смог бы её любить так же сильно?» Ты ответил «ДА» и это была … ложь, Матвей. Это была ложь. Я знаю. Угадай, с кем она поделилась? ...С матерью!
Всё из детства, дорогой. Надо вернуться и прожить, а потом вздохнуть свободно! Необходимо понимание источника проблемы...
Вот тебе пример: Лиза всю жизнь свою хотела быть растрёпанным, грязным и некрасивым ребенком, чтобы её любила мать, её саму, а не внешние данные. И ты оказался такой же. Поэтому Лизка так равнодушна к своей внешности, не поёт больше с того дня твоего чистосердечного признания на детекторе лжи, одевается во что попало. Хуже, чем ваши дети. Только на праздники она при всех красивая. Я видела фото с отдыха – в красном! В красном, Матвей! Она ненавидит цвет, а значит… Это значит, что она дразнит, красной тряпкой дразнит быка. Ты любишь её внешний облик. Тебе она нравится в красном. Ты её… Все же повторяется.
— Я так ответил, потому, что не смог представить её некрасивой. Для меня она всегда красивая.
— Да? А её все время спрашиваешь – будет ли она любить тебя… стариком, не бросит ли… Она ответила на твои вопросы честно. Да, будет, нет, не бросит. И это – правда!
— Полина, что ты сейчас хочешь со мной сделать? Это беседа с психологом о прошлом или с сестрой о её будущем примирении со мной?
— Я помогу тебе, Матвей. Ты увидишь, как всё изменится к лучшему, я люблю твою Лизу и тебя.. И хорошо, что детка уехала. Она бы не выдержала этого разговора. Она вела его с матерью там, между жизнью и смертью. Удивительно, но … Лиза всё это сказала только ей. Тебе она никогда не будет доверять, любить, ублажать будет, а доверяет она … Максу и своей Элеоноре. Так почему ты не задал ей этот свой самый сокровенный вопрос «хочет ли она с ним повторить»?
— Может быть, потому, что я давно знаю ответ. Она мне сказала, что не любит его, но ей понравилось. То, что он делал с ней - понравилось. Если задать… такой вопрос…
— Ей семь раз понравилось! — прошептала с улыбкой Полина, наклонившись к нему, и Матвей не выдержал, уронил голову на руки, закрыв лицо.
Эльза не выдержала тоже. От её пощечины голова Полины дернулась так, что увлекла за собой тело и она упала.
— Ой, как это получилось? Полина, дорогая, ты в порядке? Матвей, можно добить её, чтобы не мучилась?
— Остановись. — проговорил он грубо. — Элеонора, стоп. Хватит. Снято.
— Матвей, и ты остановись. Не слушай её. Ты помнишь, как Лизка плакала, когда ей было обидно, больно, страшно? Эта твоя Полина хочет вернуть тебя и детку туда, в прошлое, Как все дурные психотерапевты. Но Сашенька вовремя её увез. Все пошло не по плану. … Да, ящерица?
Сашка понял, лучше спрятаться. Матвей тоже не дал тебе то, что ты хотела. Люлей не отвесил, правило Лизоньки не нарушил. Женщин не бьёт, а ты хочешь, чтобы он сорвался и стал зависимым от чувства вины перед тобой. Он не ударит тебя, чтобы потом искупать свою вину, поняла?
Ведьму можно прижать к стене… Но он не бьёт женщин, Полин. Ни одного удара не нанёс, никому и никогда. Не надо лгать детке…
— Тебя! Я видела!
— Мы так играли, я его просила выполнять задания. Понятно? … Мать била меня, сильно, больно, так, что отлетала. Я его просила. От нелюбви…
— Лиза сказала, что ненавидела моего брата перед свадьбой. А значит и свою свадьбу. Мать это видела, отец, все…
— Достала спрятанную карту? Надеюсь, последняя?
— И так это сказала... что я ей поверил. — произнес Матвей в тишине, не поднимая головы, — Она от меня.. сбе жала. Сказала, если любишь, дай уйти. Я всегда её отпущу, потому, что люблю. И всегда буду ждать, что вернется, поэтому, захочет быть с Максимом Владимировичем – будет с ним.
— И ты опять её отпустишь.
— Матвей, а что случилось на самом деле? Почему ты пьешь, а она уехала?
— Эль, все нормально... Все нормально. — Матвей встал, отвернулся и пошел в свой кабинет, хлопнув дверью.
— Полина, а ты всё еще одна, да? Бедняжка, а давай мы тебе срочно жениха найдем, и свадебку сыграем, пока не поздно? Какого-нибудь самого страшного! Я отца попрошу. Хотя нет, он занят, у него любовь …и Катька! Сама поищу, готовься, брей ноги, старайся, а то так и останешься …
— Я больна, какой жених!
— Да, кстати, тогда поедешь со мной, проверю тебя на вшивость. Что-то пахнет подлогом, похоже на тест ДНК для Максима Владимировича. Признаешься или придется в настоящем томографе полежать? Ксюху напугала зачем-то… Сашку разжалобила, овца. Я поняла, тебе деньги нужны, или расскажешь сама, или я начну бить больно.
— У меня есть деньги.
— Ах, не такие уж большие у тебя есть деньги. Поля узнала, что мой отец делит имущества и пакеты акций раздаёт. Пять долей: Птичка, Норка, Максимка, Матвей и Виталий Сергеевич мой. Тебе ничего не достанется, шесть – число дъявола, поэтому ... Мой отец уже не твоя перспектива, он занят.
Ну так что?! Решила снова перед отцом лебезить и плакаться? К нему захотелось, как узнала, что он полностью передаёт наследство нам? А тут такой облом, у него появилась Оленька любимая. Я тебя сейчас причешу, признавайся свои волосы или нарастила?
Элеонора протянула руку, но Полина быстро отбежала в сторону.
— Эль… Ты взрослая женщина – губы Полины задрожали, — Ну, Эль, всё. Я не это собиралась … Умоляю, я же больна, у меня приступ сейчас будет! Я вас люблю и уважаю, помочь хочу, потому что уже поняла как.
— НАС? Любишь? Ты поняла как? – Эльза расхохоталась и медленно пошла к Полине, снова сделав серьёзное лицо, — ... А ну говори, не томи, как ты хочешь стать владычицей морскою!
— Не подходи! – истерично крикнула Полина,
— Господи, какая ты дура… — усмехнулась Эльза, наблюдая, как Полина закатывает глаза. Она почувствовала на плечах руки мужа. Виталий зашел, не дождавшись Полину на улице. — Она весь этот спектакль устроила из-за денег моего отца.
— Эля, сейчас вызову ей неотложку, даже если это спектакль, пусть перед Новым годом полежит, подумает над своим поведением. Эх, Полина. Какое разочарование меня постигло. А такая девушка хорошая приехала… Так вы мне нравились, сестрёнки.
Что тебя испортило? … Жадность? Зависть? Я знаю, Матвей вас разбаловал. Слишком любил, да? А уважать его не надо, зачем...
Полина встала и поспешно направилась мимо Виталия Сергеевича к выходу. Эльза быстро схватила за ворот платья, подтянув к себе.
— Сдаёшься?
— Ты не права, — тихо ответила Полина.
— Хана тебе, не дам отца! — спокойно проговорила Эльза.
— Не дашь, я еще что-нибудь расскажу!… — прошептала Полина.
— А вот и не угадала! За молчание тебе никто не заплатит, а вот за клевету и распространение личной информации заплатишь сама. Кстати, я тоже кое-что знаю: твоя клиентка виллу спалила со всем барахлом. Её муж повесил это на тебя, он оказался какой-то крутой, Сашка разрулил, заплатил за тебя частично, ты квартиру Сашкину продать пытаешься, он не даёт. История прополощет их фамилию, тебя ждёт изгнание! Я могу опубликовать, и ты ничем не откупишься.
Сашеньку чем шантажируешь?
— Есть чем! Не твоё дело.
— И ты, гадюка, решила с братом помириться, чтобы потом с моим отцом сблизиться. Нельзя заранее настраиваться на проигрыш, главное - воля к победе! Так ты думаешь? Подготовилась… — зловеще прошептала Эльза. —С отцом моим хочешь, это я тоже поняла. Сашеньке сама всё скажу, кто ты, что звать тебя… Пандора. Поэтому «прости, братишка».
Так вот, мирового соглашения не будет. И нечего выступать, болезни придумывать. Исчезнуть тебе надо… в этом могу помочь.
— Не хочу я исчезать. Хочу жить со своей сестрой, вместе со всеми с братом общаться, а не с твоим отцом.
— Я все расскажу про твои подвиги в семейной психологии! – Эльза довольно улыбалась. – Я для тебя преследователь, а для наших – спасатель! О, как мне нравятся эти роли, я просто счастлива!
— Моя клиентка сказала, что это дача за городом, там муж её … развлекался, я рекомендовала сжечь всё, что напоминает о неверности, избавиться, продать и не знала что дом с мебелью стоит сто сорок миллионов. Она взяла и спалила. Причем тут я?
— Вот мы и посмотрим, что народ скажет. Сашка… Неужели он впрягся за тебя, вот это да… Что же ты на него накопала, интересно?
***
Матвей закрылся от всех в своем кабинете, стоял возле пустого дивана и с тоской смотрел на снежный пейзаж за окном. Её рядом не было.
В мыслях слова Лизы, и Сашкины обвинения.
«Первый поцелуй». Всегда вспоминал. Лиза же рассказала, что чувствовала только вкус моей клубничной жвачки. Растерялась, не поняла, что это было такое. И больше ничего. Эх, по пьяни лучше не думать… Второй поцелуй… ей была любопытная моя реакция, как ребенку. Никакого слияния наших душ не произошло. Мой разум с ума сходил, всё, как в тумане, потерялся совершенно, а она … кусалась… Нет, это невозможно. Я-дурак, зачем об этом думать? Неужели … Макс? Неужели он её судьба желанная? А я появился в жизни слишком поздно? Да, может и такое. Ну и что?
Как Лиза может мне доверять и рассчитывать на мою защиту, поддержку, если я не смог ее оказать и просто отдал другому в такой… ситуации! Она боялась даже в гости со мной идти к этой мажорке. Одна, в большом городе, какой-то неизвестный взрослый мужик пугает её, и отпускает с другим таким же неизвестным мужиком неизвестно куда ночью. А она так просила, прижималась ко мне… Искала… моей… любви и защиты…
Доверие, где оно? Есть у нас доверие?
Есть нежность тела. Но это ничто по сравнению с нежностью сердца. Моего мгновенно проснувшегося сердца. Я же думал, что она его любит… любит так сильно, как я её, почему это застилало мне разум? Почему я остался с этой… ненавистной Эльзой и отдал её Максу, как будто сам в тот момент сделал выбор и … выбрал быть с***, скотиной, предателем. Обещал, что мы будем вместе, парой…
Никогда этого не вернешь. Я и сейчас смотрю на Макса, вижу, что он любит сердцем, боится встретиться и посмотреть ей в глаза, чтобы научиться жить с другой женщиной, похожей на Лизу, такой же доброй, любящей детей.
Лиза так права, что думает о том, как мы с ней уезжаем вместе и навсегда. Вместе с первой минуты, секунды знакомства.
Сашенька прав.
Я каждый раз показываю всем свой взгляд на неё, как на изме нницу. Как будто она в любой момент готова сбежать к кому угодно. А Макс – это отдельная тема. Много разговоров с ним было на эту тему. Как жестоко он напоминает...
«Тогда снова отдай, отпусти её, если видишь их вместе. Как можно жить с женщиной, такой честной, верной … и видеть её с другим?» «Матвей, ты мне друг, но, может, вам расстаться ради чего-то более порядочного? Раз ты всё равно так уверен, что они тайно любят друг друга.
Так может тебе лучше одному? Будешь приезжать, с детьми встречаться, у Лизки детсад, она будет жить в доме тигра, Катька твоя вообще там мечтает жить… Всем хорошо, все спокойны, никто кроме тебя не страдает. А тебе не привыкать.
Пожертвуй собой, раз не можешь нормально жить. Отдай всё ради неё».
Прямолинейный Сашка, всегда говорит, что обо мне думает.
Все, что услышал Матвей от своего друга оглушило новой реальностью.
Он снова выпил, уже не наливая, из бутылки, и сел на диван, потом лег, положив руки за голову.
Так вот что происходит, когда молнией бьёт. Я же ничего ему не сделал, а он предпочел меня медленно у бивать, когда произносил все эти … ужасные вещи. Защищает Лизу от меня. Закрывает собой, думает, что я … могу ударить женщину, обижаю её, обвиняю в неверности….
«Ты слишком раскачал мышцы, Матвей, в твоей крови сплошной тестостерон,смотреть ей на тебя не очень страшно, как ты думаешь?»
«Тебе тоже не мешало бы!»
Зло ответил тогда, зря встретились и посидели в баре. Сашка располнел, но был счастливый, а я его… унизил.
Зазвонил мобильный.
Лиза!
— Любименький, привет! Вы уже поговорили? Хочу к тебе… Мы с Ксюшкой хотим к нам домой… Матвей, можно они меня привезут? Или ты сразу к нам домой поедешь сам? … Эй, ты где? Помирились?
— Кошка, ты … любимая моя. Кошенька.
— Я хочу домой, у нас посидеть! Как раньше, как всегда! …В клубе столько народа, чуть не потерялась, Сашка меня за руку тащил… Мы ушли, там просто…. Невероятно много людей, толпа и концерт…
Я без тебя не хочу, Матвей. Алё, ты что молчишь? … Матве-ей?
— Да…
— Что «да»? Ты напился что ли?
— Кошенька…
— Ну и где ты сейчас, с кем?
— Лежу.
Раздался её смех, и Лиза кому-то сказала: «Он очень смешной, когда пьяный!»
— Где ты лежишь? Элька рядом?
— Как ты могла… такое подумать!
Снова её смех.
— Я не могу с тебя!! Да не лежит рядом, а просто, можешь ей трубку дать?
— Не могу, я закрылся. У себя. Лиз, приезжай скорее.
— Ладно, лежи!… Сейчас вернемся.
Звук родного голоса подействовал, как кристально чистая отрезвляющая прохлада.
— Лиз…
— Что?
— Ты меня любишь?
— Матвей, ты что, опять пил джинн и тоскуешь у себя в кабинете?! Конечно, люблю, сладенький. Мы уже близко, … да, Саш?
— Ненавижу его… не на вижу. И не называй его Сашенька.
— Саш, он тебя ненавидит. …Тебе не смешно? Нет? Зачем моего мужа довел?...
Что! Он ни на кого не бросался! Что я не так сказала?... Я, вообще-то, пошутила…
Матвей, ты слышишь? Не спи, поешь что-нибудь лучше и кофе выпей. Котик. Пьяненький. Смешной.
Лиза отключилась.
Она ничего не знала о разговоре, только поняла, что Поля пришла прощения просить.
— Милая моя, если бы ты знала что у меня в душе, целый ураган стра стей. — сказал Матвей, но она его уже не слышала.
Слова жены о первом поцелуе вызывали в сердце щемящую тоску. «Я что-то не так сказала?»
«Вся реальность сейчас кажется искаженной, все плывёт, все меняются ролями. Теперь я больше не спасал её, а преследовал. Спасала меня Эльза, а Лизка… Если бы она мне все рассказала честно, когда я ее спрашивал о Максе. Но что я спросил? Что она сказала? Я ведь до сих пор дословно помню! «Мне кажется, я не смогу завтра смотреть, как они целуются… –Это он? – Да!!»
«Помоги мне не встречаться с ним. И не мучить никого. Он милый, но не хочу, чтобы все знали, как я его ... люблю. Сама глупость сделала, больше не хочу».
Лиза думала, что любила его одну ночь, а потом защищалась, только защищала свой разум. Но я … был полной скот и ной. Она ушла от меня сразу после того, как потеряла доверие, после того, как мы сходили в Эльзе, она рано утром она ушла из-за моей повторной из. ме ны. Как она меня уговаривала не делать этого, ни за деньги, ни за её честь. А я пугал её клеткой…подлогом… брал на себя Эльзу, хотя… она просила не делать этого, не встречаться с ней.
Моей девочке было больно, ложь повсюду. Я лгал ей и притворялся равнодушным взрослым мужиком, она лгала мне и притворялась влюбленной в Макса девчонкой. Она несколько раз повторила, что ей нечего мне дать, имела в виду… свою чистоту, невинность? Боже. Это все в моем подсознании. Никогда не забудем, не переиграем, не простила. Что делать с этими чувствами не представляю. Открыли ящик Пандоры.… Как пережить эту ночь... Притворяться, что ничего не было. Эльзу попрошу не рассказывать… о, боже, опять ложь… притворство… игра…»
Полина уже уехала, когда Лиза подошла к закрытому ресторану, увидела в темноте освещенный стол, за которым сидела Эля с отцом. Они что-то обсуждали и просто ужинали. Матвея с ними не было, Лиза позвонила Элеоноре и помахала рукой.
Отец быстро с улыбкой пошел открывать.
— Собрались? Мы едем домой? — Лиза смотрела встревожено.
— Ага. Поедем. Мужу-то звонила? Не выходит, заснул, наверное. Оставить именинника или ты знаешь где ключи от кабинета?
— Конечно, знаю. У меня есть. Ну что они не помирились? Раз Полины нет, значит нет…
— Она не Полина, возомнила себя Пандорой, но… Лизка, это ты у нас женщина Пандора. — спокойно сказала Эльза и кивнула в сторону кабинета Матвея.
Лиза медленно прошла, прикоснувшись рукой к барной стойке.
— Хочешь сказать, я открыла ящик, где хранились несчастья и бедствия, и выпустила в мир? С необратимыми ужасными последствиями? Как мне хочется, чтобы у нас все было хорошо.
— Нет, хочу сказать, что тебя боги подарили Матвею-Прометею. —Улыбнулась Элеонора. — Ты наделена красотой, плутовством, коварством, хитростью и мудростью.
— Ага, а ты одела меня в платье. Только золотой венец забыла подарить.
— Я подарила, но этот чудо Прометей его забыл тебе передать. Боги придумали для Матвея наказание - подарили женщину. Умные такие, да? Знали, что женщины приносят большие несчастья мужикам!
— Хватит смеяться, что вы его одного оставили…
— Я тебе потом всё доложу, что Поля ему наговорила. Пока иди, буди или приводи в чувство. Пятнадцать минут вам хватит? Я отвезу домой, пьяницы вы все…
— Там Саша с Ксюшей за вещами поехали, они к нам с ночевкой и останутся на Новый год сразу. А вы с нами сегодня или будете… романтически отдыхать?…
— Завтра же дети по вам скакать будут, я думаю, ночью у нас можно посидеть. — сказала Эльза,
— Конечно, давайте у нас! Дочь, Дианка во сколько сейчас просыпается?
Лиза вздохнула и улыбнулась отцу:
— Где-то в пять утра она к нам приходит и ложится, потом в шесть я её кормлю и она опять ложится, а Деня умница, он спокойно спит до пол восьмого, потом его уже Катя встречает. «Где мой хороший братик? Кто это там проснулся…» Она может сама. Но мы же не очень долго… просто поговорим, а то Матвей там что-то ненавидит Сашеньку, а Сашенька злится…
— Лиза, твой Матвей уже взрослый, конечно, — голос отца звучал негромко и тепло, — Но даже я в свои годы не уверен иногда, правильно ли я что сказал, как меня понимают. Не обижай его больше.
— Чем я могу обидеть мужа любимого, пап? Скажи, я тебя не совсем понимаю.
— Ну как, ... он романтически смотрит, а ты смеешься над ним. У Матвея твоего душа поэта. Он к тебе сильно привязан, пригласил танцевать, ты посмеялась и сбежала к детям. Больше не приглашал, а у него сегодня такой день.
— Пап, я была в балетках, на каблуках устала, отвыкла с детьми, объяснила ему и всё. Это смешно, когда мы танцуем, если я без высоких каблуков... А если он меня поднимает, я стесняюсь при всех. Успеем еще!
— Жизнь слишком быстро проходит, успевайте!
— Виталечка, хватит меня пугать. Давай пока потанцуем, пока она там … Матильду вновь в мужика превращает.
— Он кофе не пил? … — уточнила Лиза, и покачала головой, — Ладно попробую поднять. Скажу «Доброе утро, Матвей!»
— Скажи радостно «Макс привет!», и он сразу вскочит.
— Эль!
— Ха-ха. Но сработает же. Лиз, а потом ты снова: «Ми-ми-милый, тебе послышалось, дорогой…»
— Ты бессердечная, — улыбнулась Лиза. — Если не проснется, попробую.
***
Матвей не спал, он подхватил жену под бедра, нежно касаясь её губ.
— М-м-м… клубничная жвачка. Ты от кого тут прячешься? — Лиза обняла ладонями его лицо всматриваясь в глаза, шепнула:
— Спасибо, что отпустил прокатиться! Мы с Ксюхой поплакали, посмеялись, помирились и счастливы…
Матвей прижал крепче к себе, слегка прикусывал её губы, нежно поводил своими.
— Я оживаю с тобой.
Лиза обняла крепко и расцеловала лицо.
— О, какая ты… Господи, что ты со мной делаешь…
— Люб-лю! Кто моего котика обидел? Кто моего большого кота обидел? Поехали домой, посидим с друзьями!
— Сейчас?
— Можно, через… пять минут…
— Лизка!
—Что, ты так быстро не можешь? — она засмеялась и начала расстегивать рубашку.
— Лиза, подожди…
— Не подожду!
***
Матвей пил ледяную воду маленькими глотками, лежа на диване. Сильное опьянение уже прошло, то самое чувство, что вызывало яркие воспоминания тоже. Сейчас вспыхивали живые кадры любимой жены, в первозданном виде, счастливой, искренней. Она уже привела себя в порядок, улыбаясь смотрела сверху вниз, посмеивалась.
— Как же мне хорошо.… — проговорил он, приподнимаясь.
— Все очень, очень прекрасно, Матвей…
— Не забудь стихи, детка.
— Какие? Я что-то должна выучить на Новый год?
— Ты забыла на столе.
— А, ты об этом. Я возьму. И прочитаю… если смогу.
— Тебе не интересно?
— Если честно, … очень интересно, что там у него в голове происходит. Есть там что-то или пустота. — Лиза засмеялась, — Матвей, ну что ты всё об этом. Они женятся! Кстати, для Макса это четвертый раз! Представляешь? Вот бы мне так! — она опять начала тихо смеяться.
Матвей тоже не выдержал, улыбнулся, посмотрел с укором.
— Лиз!
— Что? Я уже забыла, как это. Наша прошла как во сне, а брачная ночь… Ты помнишь, как было классно? Что тебе снилось?… — Лиза начала давиться от смеха. — Ты спал, как мертвая царевна, которую поцелуями не разбудить, а я сначала вела переговоры, потом плавала в ванной, потом вылавливала полночи эти …лепестки. Сашенькина свадьба – мы были никакие после Нового года, отец просто расписался с Элькой, а вот Макс… Валерий Яковлевич обещал что-то суперское. С фейерверком и тёмными лошадками, у которых в гриву вплетены живые розы. Я хочу!
— Как ты думаешь, его отпустило?
— Я думаю, стихи он обо мне писать больше не будет. И думать тоже… Я очень рада, она такая… хорошенькая, да? И детей любит. Ну и пусть Лизой назвал, они вместе решили, мне даже приятно. Поехали?
— Я думаю, нет.
— Что - нет?
— Настоящая любовь – вечна. Меня никогда не отпускала… ты и любовь к тебе.
— Никогда?
— Никогда.
— Ну и зачем ты это сказал?
— Чтобы ты знала. Где бы я не находился, чтобы ни делал, я любил тебя одну. Меня любовь … не отпускала. А тебя?
— Знаешь, когда я Катю родила… мне казалось, что я теперь люблю её одну. А ты… где-то там… Неважно, где. Но с близнецами по-другому, я тебя очень любила, мы вообще все время все вместе. Хочу посмотреть, как они спят. Пойдём, милый, ну что ты … так долго.
***
Ангелина ушла, отказавшись поужинать, хотя почти не ела на празднике и ночью еще кормила дочь. Лизонька характером пошла в неё, спала хорошо. Волосики у неё были светлее всех, поэтому Ангелина, оправдываясь, показывала фотографии - оказалось, что её отец в детстве был блондином и бабушка.
Макс сидел за столом, пытался протрезветь и думал о том, что уезжать ему на самом деле совсем не хотелось.
Сегодня я окончательно пытался покончить с прошлым. Все это время боялся увидеть Лизу,… Но увидев её, ощутил облегчение и надежду. Восхищение осталось прежним, а вот думать о том, как она подходит ко мне и прижимается, ни трезвому ни пьяному уже не получалось. Я полностью принадлежу Ангелу, и чувствую что она так же со мной, вся моя …
Уже почти всё... Правда, ночью, утром я всё еще иногда произношу её имя, во сне, или просыпаясь, но теперь это имя дочери, поэтому нет ничего обидного для женщины, которая слышит: «Лизка, Лизонька, Лиза». Ангел умная и очень... добрая.
Ангелина не спала, когда он зашел в комнату, была в ванной, Макс слышал, как включился душ. Несколько минут спустя услышал, что она чистит зубы. Вскоре, с влажными распущенными волосами появилась сияющая Ангелина.
Макс в очередной раз почувствовал себя желанным, она явно показала, что рада видеть его. Немного смешная, в короткой до колен и широкой футболке, она на ходу наносила крем, легко похлопывая по щекам, как её учила косметолог Валерия Яковлевича. Аккуратно поставила баночку с кремом на туалетный столик, подошла к Максу и предложила:
— Позволь мне тебе помочь, или ты вообще не собираешься ложиться?
В действиях не было ничего такого волшебного или романтического, она просто расстегнула пуговицы рубашки и ремень.
— Дальше я сам. Ложись, сейчас я тоже в ванну и приду, — произнес Макс. — На этот раз я даже не почувствовал ничего, можно нам встречаться, не волнуйся.
— А я знаю, что можно. Она даже обрадовалась, когда ты сказал о свадьбе и обо мне.
***
Лиза смотрела на две общие исписанные тетради и не открывала
— Что ты уставилась, как на записки прокаженного? Лиз, это же наш Макс, давай, зачитай что-нибудь. — Эля покосилась на Матвея, у которого на плече лежала рука Сашеньки.
Они сидели в уютном зимнем саду дома Элеоноры за столом где два два дивана были настолько комфортны, что Лиза чуть не уснула. Она напряженно сидела, выпрямив спину. Волосы уже убрала наверх и успела смыть косметику, без которой глаза стали даже лучше выглядеть, нежней.
— Невероятно, Лиз. Твой новый цвет волос изменил тебя, стала безумно хорошенькой. И была тоже, но сейчас просто.. не могу тобой налюбоваться. — сказала Ксюша.
— А в мужской рубашке своего отца я похожа на своего отца? — улыбнулась Лиза.
— Машка больше похожа. С обла з н и тель но! Хоть рубашка и не твоего отца, а моя. — сказала Эльза и засмеялась. Она на женскую сторону застёгивается, не заметила? Ну и как тебе душ? Правильно, что пошла освежиться, а тоже хотела бы смыть с себя Полинкин негатив. Давай читай стишки. Если там без пош лостей, можно и сыну дать почитать, что папаша... то есть отец насочинял. Можно сказать даже, что стихи посвящаются дочери.
— У Макса Лиза светленькая получилась, — улыбнулась Ксюша, но похожа на него, да?
— Да, немного светлее, чем девочки. Ангел, мне кажется переживает за всё, но выглядит нормально.
— У меня сначала вообще были мысли, что играется она с ним, что не очень-то она и убивается, о том, что он так к тебе душой прикипел. У них общий ребенок и, скорее всего, он женится, будет официальный муж.
— Лизка просто напоминает о прошлой жизни. Он хочет забыть, и закончить думать о ней … в стихотворной форме... — Сказал Сашенька, — Ну прочитай что-нибудь нам, Лиз.
— Детка, — Матвей сжал и погладил её руку, — Не нужно, они же будут высмеивать, человек старался… Не надо, если не хочешь при всех.
— У тебя такой голос, что я просто таю от него. И стихов не надо… Скажи еще что-нибудь.
— Я думаю о тебе, сердце бьется учащенно, я доволен, счастлив и … сама знаешь, что чувствую.
— Он женится, но Ангелина очень переживает. За несколько слов её речи, я поняла – все это спокойствие у нас в компании - притворство. — Лиза пожала быстро плечами и взяла в руки тетради, — Вот эти два блокнотика… При всех… Его слова… Она просто старается держаться. Несмотря ни на что. И это ей удается. Она умница, а Макс… мог бы просто тихо подойти и отдать.
— К кому? К Матвею? Он бы не взял или выкинул, или пообещал сжечь! — Сашка усмехнулся, — А к тебе подойти лично, вообще не вариант, ты точно не возьмёшь. Открой и прочитай сама. Захочешь, что-нибудь вслух, а нет… не надо. Мы люди понимающие.
Макс – молодец, я по его взгляду понял, мужик нормальный и был и стал.
— Саш, а в чем ты будешь на Новый год? — спросила Лиза рассматривая парня. — опять в такой рубашке старомодной, как у лакея?
— У короля, — засмеялась Ксюша, — Лизка, мы можем взять средневековые костюмы, я тебе платье тоже посмотрю подходящее. И парики есть. Матвей ты с нами?
— Я с женой. Что скажет, то и одену.
— Я подумаю, — мечтательно захлопала ресницами Лиза, — Хотя… Может, и ничего не скажу.
— Он «ничего» и не наденет тогда.
— Если так… можно Матвея белой краской побрызгать и у входа поставить. Только, глаза пусть не открывает, постоит … вместо статуи.
— У нас Молли дома бегает, она не даст спокойно постоять.
— Откусит? Ногу? Или что?
— Не думаю. Просто поиграется. — засмеялась Лиза.
— Катя твоя у деда хочет жить у отца моего… Ей там нравится больше. Мне кажется, когда вы купили ей собаку, — нахмурилась Эльза, — мой сын стал не нужен… — она вздохнула. — Как-то беспокоит. У них вечные обиды… Мой сын ревнует к собаке…
— Ты только смотри ему так не скажи…
— Я уже ляпнула случайно. Он согласился, и знаете, по-моему ему стало получше! А что? Катя с ним меньше общается не потому, что он плохой, а просто собака очень хорошая…
***
— Ночью Лиза в шоке растолкала Матвея.
— Что случилось? Детка, ты чего?
— Боже мой, какой ужас. Она что, правда всё это сказала? Матвей!!! Проснись, я не могу с этим заснуть! Полина!
— Что?
— Она прислала запись, я послушала… Она что … ненормальная? Ты поэтому такой был? Почему ты мне не сказал, что она такое устроила! … Ужасный… человек. Просто ненормальный. Настоящая … с т е рва. Бедненький ты мой… Я не знала.
— Лизонька, зачем… зачем ты это слушала…
— Нет! Я должна знать кто … мириться пришел.
Лиза крепко обняла и прижалась.
— Детка.
— Ты же не поверил? Скажи, быстро! Поверил ей или нет? Да? Матвей. Ты меня прости… Все совсем не так было, это как в тёмном зеркале отражаться… У меня чувства светлые, я не так … Ревновала тебя просто очень сильно. К Эльзе и ко всем твоим прошлым. Но я же не имела права, у тебя была такая жизнь, и она просто менялась вместе с моей. И ты, как будто, менялся. … Она что, правда, больна?
— Не знаю. Я не верю… Эльза ей предложила пройти с ней вместе обследование – отказалась.
— Если на самом деле человек болен, он думает только о своей жизни, а не об этом. Тоже хочу убедиться, но Ксюша и Саша слишком веселые, да?
— Лизонька… Я тебя люблю.
— Извини, что разбудила, но я просто… мне надо знать, что ты об этом думаешь. Она сказала, что мы закрываем свои обиды телесной любовью и лаской, а разве это неправильно для тех, кто любит? Поссорились, ну и что, обнялись, поцеловались и спать. Мы с тобой по-моему и не обижались сильно…
Предательство? Потеря доверия? Это неправда. Ты хотел, как лучше для меня, ты же не знал, что я тебя обманывала, да и себя я тоже обманывала. Когда я поняла какой ты, что с ней за деньги и меня прикрываешь, захотела уйти потому, что, ... с таким жить не смогу, у меня же чувства к тебе. Когда я сказала, что я почти люблю тебя, я уже любила.. Вы … расстались, ты больше не мог с ней. Нам сложно было… И я не хочу повторить! Я точно не хочу! Я его не выношу … Макса не могу. Я вообще никого с собой не могу представить, Матвей. Только ты, твоё тело, твой запах, твои руки… губы… всё только твое. Я другое не могу. Она – темное зеркало, мы в реальности другие с тобой, да?
— Ты моя кошка… никогда не думал плохо о тебе, любимая. Ты мой ангел.
— Что она вообще знаешь о жизни? О том, как это – терять любимого, расставаться? Мне так было тяжело от тебя уходить, я заставляла себя, пыталась думать о другом… Матвеюшка, мы вместе скажем то, что захотим друг другу, а честно или нет… любимого бережешь, ему можно сказать не очень честно… Я не хотела тебя обидеть, я просто хотела быть с тобой. Во мне разгорался такой… огонь. …
Лиза потерлась щекой и замолчала.
— Поцелуй помнишь?… Когда тебе со мной понравилось, я был счастлив. Помнишь, когда ты сказала там в отеле перед расставанием?
— Я помню. Мы с тобой так много не умели… Я даже училась. — Лиза засмеялась, — Но всё и всегда было прекрасно. С тобой.
— А первый поцелуй?
— Приятно. Я долго потом вспоминала. Но так поцеловать мог только ты. Наиграно, а потом… я вообще потерялась в пространстве. Только одна мысль «Он меня целует???» Ты потом так вздохнул, как будто воздуха не хватило. Классно было! Мы с тобой… просто чудесно проводили время, Матвей. Я еще ни с кем и никогда не чувствовала такой восторг и радость. Милый подожди…
— Как хорошо, что ты меня разбудила.
— Извини, … не надо. — Лиза быстро прекратила его поцелуй и легла на прохладную подушку, словно пытаясь решить, действительно ли он хочет снова.
— Что случилось?
— Мне кажется, у нас будет много времени, пожалуйста, пусть эта ночь будет для сна, я хочу в Новый год быть … первого января хочу быть нормальной, сильной и умной. Пусть сегодняшняя ночь только для сна…
— Хорошо… Конечно, Лиза… Мне всегда с тобой хорошо, слышишь?
— Она называла это… телесным и таким словом, которое мне не понравилось. Она лишена этого удовольствия – любить человека, мужчину. Любить … его всего, всегда хотеть быть с ним. И никогда не отказывать, потому, что это … любовь, а не что-то плохое. Я хочу сказать тебе, что ... я счастлива с тобой, Матвей. У нас на двоих одно дыхание и … как будто одно сердце, одна душа… когда мы вместе.
***
Этим утром Максу не хотелось просыпаться, сон приснился яркий. Живой.
Он снова был у Лизы и смотрел на неё спящую. Её лицо нечеткое, как будто несколько лиц, но безумно любимое. Возмущенный взгляд, который меняется и становится влюбленный.
«Я тянусь к ней, и она тоже, сама произносит тихо моё имя, первая целует, губы, влажный шелк… о боже, как приятно, я на небесах».
— Максим, ты … просыпаешься?
«Ангел, хорошенькая, целует. Такая смешная, щеки уже «улыбаются». Теплый взгляд карих с крапинками глаз. Реснички нарастила – ей идёт».
— Привет! Просыпаюсь!
— Максим, почему этот шпиц у нас в комнате, это кто, Вилли или Ванилли? Он ткнулся носом в мою руку, и я испугалась. — прошептала радостная Ангелина.
Макс вновь закрыл глаза и тут же с ним рядом на кр о ват и уже сидела Лиза с распущенными волосами, печальная, обхватив руками свои аккуратные ножки.
Такую он её видел мельком, когда отдыхали на море.
«Безумие какое-то. … Это всё голос. Ангел, скажи что нибудь. О боже, опять, ну за что?».
Он, видно, поменялся в лице, потому, что Ангелина зашептала:
— Максим, ты чего? Тебе плохо? … Плохо, больно? … Любишь её, да?... Ничего, милый. Я представляю себе, столько лет видеть и любить. Бедный ты мой... Хочешь я тебя еще поцелую?
— Очень, ... очень хочу, ты мой Ангел. Люблю тебя, те-бя. Не думай об этом так.
— Я разбудила поцелуем, не удержалась, извини. Скажи мне правду, тебе приятно? Или мне лучше так не делать?
— Мне очень приятно, ты можешь почувствовать это, насколько мне приятно.
***
За три часа до Нового года Лиза достала первую тетрадь, но не открыла, а просто подержала в руках, а затем снова убрала в комод.
«Вернуть ему? Нет… Лучше просто оставить у себя. Не хочу читать чужие мысли».
Подошла Катя, обняла её и зашептала в ухо:
— Мама, они целуются.
— Что? Кто?
— Тётя Мария и мой брат.
— Какая тётя… Мария?
— Маша. Они целуются.
— Катюш…
— Там, на улице, она сказала, что будет с Молли гулять. Он приехал, и они пошли гулять с Молли.
— Ты… следила?
— Нет, я просто знаю, что они там целовались. Только не говори никому. Даже папе. Мой брат сразу уехал, он сказал, что не останется с нами на Новый год. Из-за Машки.
— Я с ней поговорю.
— Мам, ну ты что! Выдашь меня? Лучше с ним поговори, пусть приедет.
— Катёнок мой, ну что я скажу, он взрослый уже, сам решает..
— Я хочу, чтобы ты его вернула. Он не просто так уехал, а вдруг он совсем уедет? Машка плачет у меня в комнате… Сказала, что лучше она совсем уедет и будет моделью, её уже возьмут куда угодно одну… вот. Позвони ему. Это же Новый год!
Лиза посмотрела внимательно на дочь. Как она хороша собой. Длинные пушистые ресницы, детское личико, девичья …грудь… Маша … ей скоро шестнадцать, уже весной… Девочки выросли так быстро, казалось, она только недавно держала свою сестру Машу на руках, и вот уже совсем большая… Маша.
****
Макс и Ангелина были приглашены и не отказались, взяли в гости красавиц Лилию, Анюту, а маленькую Лизу оставили с няней и Ольгой Ивановной, которая никуда не любила уезжать на Новый год и всегда оставалась дома.
Валерий Яковлевич уже поздравлял свою Катюшу и остальных детей, обещал вернуться, встретить тоже дома, а первого числа вечером принять у себя гостей.
Ольга уселась возле камина, включила телевизор и посмотрела на стол - две персоны, отличная сервировка, шаманское во льду.
Все было почти великолепно, она улыбнулась, собираясь надеть своё новое платье, шелковое, приятное к телу.
Вздрогнула от звонка охраны: Полина просила пропустить её с подарком для Валерия Яковлевича. Ольга сказала «Да, можно» и машина Полины проехала в коттеджный поселок через ворота на въезде.
Она открыла дверь и услышала, прежде, чем успела поднять глаза на вошедшую Полину:
— Здравствуйте! Мне нужен Валерий Яковлевич, я привезла подарок.
— Полин, проходи, подожди его, он будет через полчасика, уже выехал.
— Вы просто передайте ему тогда... вот, это от меня. Мне в этом году не с кем праздновать, с братом так и не помирились, Сашка и Ксюха у них, а родители Саши уже спать улеглись, детей уложили и сами тоже.
— Полин, хочешь, с нами? Оставайся, а потом тебя трезвый водитель отвезет, Валера. Он же не будет, так, глоточек. Оставайся.
— Правда? Можно? Вы не против?
— Нет, конечно... проходи.
— Я даже платье не надела праздничное.
— У тебя отличный костюм, совсем, как платье. Всё хорошо? Ты побледнела.
— Все не очень хорошо, вы можете никому не говорить, что я здесь?
— А почему? Что здесь такого? Матвеюшка ... он добрый, Полиночка. Просто такой мужчина, чем старше, тем он серьёзней. А Валера наоборот. Он же от дел отошел, всё. Больше не командует. Там такая команда собралась в совете директоров. Даже Лизонька... Ну она, конечно, не будет там присутствовать, но все же...
— А вы как же?
— А мы хотим спокойно жить. Как твоя мама?
— Лучше, чем отчим.
— Не думали перевезти сюда, поближе?
— Зачем вы здесь, Ольга Ивановна? В роли няньки? Хотите за ним ухаживать в старости? Так он еще видный, крепкий мужчина, смотрит на молодых женщин... У меня среди клиентов много таких мужчин, они себе ищут лет на двадцать пять, а то и тридцать моложе...
— Полин, личную жизнь обсуждайте со своими клиентами. Можешь здесь подождать.
— Хорошо, я обязательно подожду.