Начало статьи:
Старинные пломбы, которые в изобилии встречаются на местах былых торжков, ярмарок и базаров, свидетельствуют: ярмарки не только досыта кормили, но также обували и одевали. Вдобавок, на ярмарках велась продажа товаров, производство которых было не по зубам местным фабрикантам.
«Одёжные» запросы и привозная мануфактура
В позапрошлом веке основу клинской промышленности составляли «самоткацкiя-бумажныя фабрики»: «братьевъ Кауленъ, Красногорова и Капустина при селѣ Спас-Коркодинѣ», «Григ. Лаврен. Кашаева и Ко при дер. Некрасинѣ» и «Базилiуса Тай-Грегори при селѣ Солнечной-горѣ». К тому же, имелись ткацкие производства самой разной направленности: «бумагопрядильная фабрика Балина и Макарова при селѣ Молчановѣ», «ковровая и шелкоткацкая фабрика Фландера при дер. Козловѣ», а также более ста «мелкiхъ ткацкiхъ фабрикъ» и «бахромныхъ заведенiй» [1, c. 73-162].
Несмотря на собственную развитую ткацкую промышленность, внутриуездные ярмарки торговали привозным товаром: большей частью, на тюки с хлопчатобумажными тканями навешивались пломбы всемогущего клана Морозовых. Односторонние оттиски с надписью «Саввы Морозова сынъ и Ко» принадлежали Тимофею Саввичу, с 1862 г. возглавлявшему «Тво Никольской мануфактуры». Под его управлением и без того внушительное производство разрослось в широкую сеть фабрик и мастерских. Склады Тимофея Морозова были разбросаны по всей империи: от Баку и Самарканда до Петербурга и Одессы.
У другого представителя Морозовской династии были пломбы с весьма содержательной надписью лицевой стороны: «Тов. ман. Викула Морозова съ сынов. въ Никольскомъ» А вот оборотные стороны данных оттисков несколько разнятся: на ранних – розетка с круговой надписью «Москва», на поздних – двуглавый орёл. Помимо мануфактуры, Викула Елисеевич Морозов владел оптовыми складами в Москве и Петербурге, а также розничными магазинами, один из которых находился в Гостином дворе.
Нередки на Клинской земле «тестильные» оттиски с весьма содержательной легендой, помещённой на единственной заполненной стороне: «п?ч. общ. ?ер. губер. пуш. мануф?? моск. уѣздѣ въ селѣ Пушкинѣ». Витиеватая надпись скрывает «Тво суконной мануфактуры», которое работало в подмосковном селе Пушкино с 1873 г. Примечательно, что среди пайщиков этой фирмы значатся купцы 1 гильдии: М.Е. Попов (1817-1896) – хозяин известной гостиницы «Лоскутная», а также Н.А. Алексеев (1858-1893) – московский городской голова, который был дружен с П.И. Чайковским.
Особую группу «текстильных» оттисков составляют крупные овальные пломбы, на реверсе которых выштампованы номер партии и длина куска в аршинах. Такие оттиски при хорошо читаемом «цифирном» реверсе имеют совершенно нечитаемые «буквенные» аверсы: на одном можно разобрать «дмитровскiй», на другом – «мануфактура», на третьем – фамилию московской купчихи Сметаниной.
Штиблеты, валенки и галоши
В отличие от привозного текстиля, наш город был обеспечен не только местным кожевенным сырьём (главным образом, «кожами для смазныхъ сапогъ и подошвеннымъ товаромъ)» [1, с.299], но и произведёнными на его основе сёдлами, хомутами и сбруями, а также всевозможной обувкой – от сапог «бутылками» до моднявых лаковых штиблетов. И это неудивительно: в Клинском уезде XIX в. работало немало скорняжных заведений с первостатейным оснащением: в самом городе – кожевенные заводы Немчинова и братьев Скоковых, на внутриуездной периферии – завод Кузнецова в Селинской волости. Для расцвечивания выделанных кож употреблялась краска, которую поставляла «сандальная мельница Неокладнова при селѣ Демьяновѣ» [1, с. 246-249]. Не обошлось без мелких полукустарных производств: исстари скорняжный промысел процветал в Завидовской, Обуховской и Петровской волостях [1, с. 286-319].
Потребляли кожевенное и красильное сырьё многочисленные обувные мастерские, среди которых особо выделялись «сапожныя заведенiя» Константинова и Грязнова. Торговые пломбы, найденные неподалёку, свидетельствуют: для последней фабрики поставки осуществляли «Б. …осовы въ Москвѣ» – к сожалению, за давностью лет более ничего не разобрать. Зато барашек, изображённый на лицевой стороне такого рода оттисков, «намекает» на тюки с шерстью романовских овечек, которые некогда «охраняли» свинцовые кругляши.
Уездные ярмарки могли предложить обновку, производство которой было не по силам местным сапожникам. Как и на большинстве оттисков XIX в, на реверсе этого свинцового кругляша «угнездился» двуглавый орёл. А вот на аверсе рядом с названием города-производителя – Москва – расположилось достаточно редкое для царского времени сокращение Т.Р.А.Р.М. – «Тво Россiйско-Американской Резиновой Мануфактуры», основанное в 1860 г., а c 1908 г. получившее название «Красный треугольникъ». Московская контора этого столичного предприятия поставляла в Клин не только знаменитые галоши, но и шины всевозможного назначения: от велосипедных до авиационных. Не будем забывать, что в начале XX в. через Клин пролегали как наземные, так и воздушные маневровые трассы Российской императорской армии, усиленно готовившейся к неизбежной войне с германцами. Достаточно вспомнить авиаперелёт 1911 г., а также автопробег 1912 г. – причём, оба этих эпохальных события запечатлел неугомонный фотограф В.А. Беликов.
Купеческие оттиски-невидимки
Конечно, на ярмарках продавалось превеликое множество товаров, для каждого из которых был заведён особый, неповторимый тип свинцового оттиска. Но подчас трудно разобрать, что скрывается за вековыми надписями: многих предприятий давным-давно и след простыл. К тому же, свою лепту вносит плохая сохранность большинства свинцовых кругляшей. И хотя находки таких «загадочно-нечитаемых» оттисков единичны, всё-таки они важны для создания целостной картины товарооборота Клинского уезда. Со временем информации о подобных оттисках набралось столько, что для них был отведён специальный раздел. Итак, закладывая основу будущей работы, сгруппируем пломбы-«невидимки» по трём направлениям:
1. Зачастую товары, которые некогда «хранила» пломба, хорошо известны. А вот легенда оттиска пока не поддаётся однозначной расшифровке. Примером тому может служить «хлебный» оттиск паровой вальцевой мельницы «СПЗ», упоминавшийся в первой части статьи.
2. Иногда напротив, легенда вполне понятна, а вот скрепляемый пломбой товар остаётся загадкой: или нет никакой информации о фабрикантах, или же её ничтожно мало. Так обстоит дело с пломбой «ТД Агѣевъ и Гороховъ» – эта московская фирма канула в Лету, не оставив по себе сколь-нибудь значимой информации.
3. Но чаще всего «в потёмках» как сами сокращения, так и товары, многие из которых ещё ждут своей расшифровки. Какую продукцию охраняли односторонние оттиски с инициалами «БЯиС», «БУ», «Р.Г.», пока неизвестно. Неизвестно также назначение пломбы с гербом Московской губернии на условной лицевой стороне и аббревиатурой «М.Г.Б.» – на оборотной. По одной из версий, такие свинцовые кругляши привешивались на мешки с наличностью Московского губернского банка – тем более что этот оттиск был найден неподалёку от бывшего городского казначейства.
И напоследок: изредка на клинских ярмарках встречаются «забугорные» пломбы, многие из которых имеет лаконичные, а, следовательно, трудно поддающиеся расшифровке надписи: к примеру, «AS». Впрочем, и более пространные варианты легенд, такие как «Bedea 1889» не вносят ясности в поставки заграничных товаров.
Таким образом, многие старинные пломбы пополняют копилку загадок, на которые пока что нет ответов: возможно, они появятся в недалёком будущем. А значит, в исследовании многообразия клинских оттисков ставить точку ещё рано. Уместнее будет написать: продолжение следует…
Примечание: сокращенная версия статьи опубликована в газете "Серп и молот" от 9 июня 2022 г. Понравилась статья? Подпишитесь на канал: вам не сложно, а автору приятно.
Список источников:
1. Сборникъ статистическихъ свѣдѣнiй по Московской губернiи. Отдѣлъ санитарной статистики. Томъ III. Вып. I. санитарное изслѣдованiе фабричныхъ заведенiй Клинскаго уѣзда. Ф.Ф. Эрисмана. Изданiе Московскаго губернскаго земства. Москва, Типографiя С.В. Гурьянова, 1881.
