1941-1945 годы
Советская граница на Дальнем Востоке
С началом Великой Отечественной войны на Дальнем Востоке создалось крайне напряженное положение, вызванное подготовкой Японии к нападению на Советский Союз. Несмотря на то, что в апреле 1941 года Япония заключила с СССР пакт о нейтралитете, японцы систематически устраивали провокации на советской границе. Самолёты военно-воздушных сил Японии вторгались в воздушное пространство, а военные корабли — в территориальные воды СССР. Японские пираты задерживали, а иногда и топили советские суда.
В Маньчжурии, Корее, на Южном Сахалине и Курильских островах было сосредоточено большое количество японских войск. Только в Квантунской армии, являвшейся основой японских вооружённых сил, насчитывалось свыше одного миллиона человек. На территории Маньчжурии и Кореи японцы строили широкую сеть железных и шоссейных дорог, порты, военно-морские базы и долговременные оборонительные сооружения.
Анализ оперативно-следственных материалов, накопленных органами государственной безопасности Приморья в 1941 —1945 годах, показывает, что разведка Японии в соответствии с планами командования японской армии собирала информацию военного, экономического, политического и иного характера о Советском Союзе, принимала активные меры к созданию условий для развёртывания на советской территории подрывной деятельности, распространяла листовки антисоветского содержания и панические слухи среди личного состава Советской Армии, пограничных войск и населения края.
Большое значение в подрывной деятельности против Советского Союза японская разведка придавала организации диверсионно-террористических актов. В сентябре 1941 года харбинская японская военная миссия (сокр.: ЯВМ)по приказу командующего Квантунской армией генерала Умедзу приступила к разработке мероприятий по усилению разведывательной, диверсионной и террористической деятельности в тылу советских войск, находившихся в Приморье и других дальневосточных областях СССР. Наряду с разведкой укреплений советской пограничной полосы в районе озера Ханка, Уссурийска и в других местах этими мероприятиями предусматривались взрывы важных железно дорожных и оборонительных сооружений в Приморье, Забайкалье и Сибири.
Японские военные миссии в гг. Харбине, Муданьцзяне, Хайларе, Венемяо, Мишани, Цзямусах и Сахаляне под непосредственным руководством 5-го (русского) отдела 2-го управления генерального штаба и 2-го отдела Квантунской армии активно готовили агентов для формирования из них разведывательно-диверсионных отрядов. К ноябрю 1941 года в этих отрядах насчитывалось около 1500 человек.
В подрывной работе против Советского Союза японские секретные службы широко использовали русскую эмиграцию. После оккупации Маньчжурии японская разведка приняла меры к активизации антисоветской деятельности белоэмигрантских организаций, существовавших на маньчжурской территории, и вербовке агентов из числа их участников.
Арестованный в 1945 году советскими органами бывший начальник харбинской ЯВМ генерал-майор Акикуса показал: «Основной базой разведывательной работы против Советского Союза, проводившейся Харбинской японской военной миссией, являлась русская эмиграция в Маньчжурии, и в частности еёнаиболее реакционные слои, ненавидевшие Советский Союз, например члены «Российского фашистского союза», «Союза легитимистов-монархистов», «Союза казаков на Дальнем Востоке» и др. Эти организации поставляли харбинской ЯВМ кадры агентов. Для диверсионной работы на случай войны из русской белой эмиграции формировались специальные отряды, маскировавшиеся под различные воинские части и полицейские подразделения».
По приказу военного министерства Японии из русских эмигрантов и местного населения создавались воинские формирования, предназначавшиеся для использования в боевых операциях против советских войск и враждебных действий в их тылу во время войны.
В подрывной деятельности против СССР японская разведка широко использовала агентов, завербованных из числа китайцев и корейцев, проживавших в Маньчжурии. Японцы вели их обработку в антисоветском духе. В работе спецорганов Японии на территории Маньчжурии в тот период проявлялось стремление к установлению жёсткого контроля за деятельностью белоэмигрантских союзов и различных антисоветских организаций, усилению режима проживания и передвижения.
Органами жандармерии через широко разветвленную агентурную сеть проводилась в приграничных районах интенсивная проверка китайского и корейского населения с целью выявления агентов советской разведки и антияпонски настроенных лиц.
После разгрома немецких войск под Москвой зимой 1941—1942 годов, когда стало очевидным, что гитлеровский план молниеносной войны провалился, японские спецслужбы стали создавать более совершенный агентурный аппарат, с тем чтобы вести подрывную работу против СССР в новой, значительно усложнившейся для них обстановке. В Харбине и Муданьцзяне, например, были созданы разведывательно-пропагандистские и диверсионные школы. В них готовились агенты, пропагандисты и диверсанты для подрывной работы непосредственно па территории СССР.
Нелегальной засылкой агентов в Приморье занимались японские военные миссии, их отделения и резидентуры, имевшиеся в городах и крупных населённых пунктах, расположенных недалеко от советско-маньчжурской границы, а также особые отделы полицейских и жандармских управлений.
Агенты японской разведки забрасывались в Советский Союз по нелегальным каналам под видом представителей революционных организаций (японских, корейских, китайских); партизан, скрывающихся от преследования; дезертиров из армии Маньчжоу-Го; китайских и корейских крестьян, якобы спасавшихся от произвола властей, и т. д. Некоторые агенты снабжались оружием и боеприпасами, фотоаппаратами, компасами, биноклями и другим шпионским снаряжением.
Способы переброски и сроки пребывания агентов на советской территории определялись характером поставленных перед ними задач и особенностями условий, в которых им предстояло действовать.
Японские разведывательные органы пытались проводить работу по разложению личного состава гарнизонов Красной Армии, расположенных в приграничной полосе, и подразделений пограничных войск, стараясь склонить советских военнослужащих к измене Родине. С этой целью на советскую территорию направлялись агенты с задачей вербовки военнослужащих Красной Армии и пограничных войск, забрасывались листовки и письма от изменников родины к советским военнослужащим с призывом бежать в Маньчжурию, велись антисоветские передачи через громкоговорители, установленные близ границы.
Харбинская ЯВМ, ее периферийные органы и жандармские подразделения, помимо контрразведывательных функций, занимались сбором шпионской информации по широкому кругу вопросов, в интересах военного командования вели наблюдение за советской территорией. Особое внимание они уделяли сбору данных о системе охраны границы, наличии в приграничной зоне инженерно-технических сооружений, шоссейных, грунтовых и железных дорог, частей Красной Армии, о численности и вооружении этих частей.
Так, агент японской спецслужбы Чжо Чан-мин, арестованный в октябре 1944 года, рассказал, что перед заброской на советскую территорию хуньчуньская ЯВМ поставила перед ним задачу: «Перейти границу СССР и вести наблюдение за передвижением советских войск, собирать данные о наличии гарнизонов, пограничных застав, военных и оборонительных сооружений, шоссейных и грунтовых дорог, рек, троп и фотографировать их...».
Японский агент Кити Синдзи, арестованный в сентябре 1944 года, на допросе показал, что ему поручалось визуальным путем установить количество огневых точек и долговременных оборонительных сооружений в районе одной из высот, прилегающих к советско-маньчжурской границе.
В качестве основного и наиболее распространённого способа связи с агентами японская разведка использовала личные контакты с ними резидентов. В ряде случаев передача шпионских сведений осуществлялась с помощью агентов-связников, средств радиосвязи и даже почтовых голубей. Значительная роль в поддержании связи с агентами отводилась японским дипломатическим сотрудникам из состава посольств и консульств.
В подрывной деятельности против Советского Союза японская разведка особое значение придавала перевербовке и использованию в своих интересах агентов советских разведывательных и контрразведывательных органов. Она принимала также меры к захвату советских офицеров и солдат и уводу их в Маньчжурию с целью получения от них разведывательных данных. Так, задержанные при нелегальном переходе границы в декабре 1943 года японские агенты Су Ки-сан и Вань Ман-тан показали, что они имели задание захватить на нашей территории советского офицера или солдата для вывода в Маньчжурию.
(Источник: Мазеркин Ю.П.)
