Здесь события развивались параллельно «Малой Земле». И в отличие от «Малой Земли» они такого широкого пиара не получили. В этих событиях участвовал знаменитый человек—А. А. Гречко, когда гремела песня «Малая Земля, Великая Земля!», он были Министром обороны СССР. Тем не менее бои на Кубани не были настолько успешными и не настолько даже, что называется, излагая советскую версию событий, можно было их поднять и возвеличить, поэтому предпочитали о них если не помалкивать, то во всяком случае не афишировать и не выдвигать на первый план.
Туда приезжал в качестве консультанта, можно сказать, наблюдателя, консультанта и советчика не кто иной, а Георгий Константинович Жуков. Он приезжал в апреле 1943 года. Мало того, что он оказывал помощь в удержании «Малой Земли», он ещё и давал вполне конкретные советы тем войскам, которые наступали на Кубанский плацдарм немцев.
Начать здесь наверное стоит с самих событий, с которых началась борьба за Кубань. Дело в том, что окружение армии Паулюса и развитие советских наступательных операций на Дону поставили под угрозу всю группу армий «А» на Кавказе.
На Кавказе в составе группы армий «А» в тот момент находились две армии—это 1-я немецкая танковая армия и 17-я немецкая армия.
1-я немецкая танковая армия, конечно, обладала большими возможностями со всех точек зрения к тому, чтобы убежать через Ростов, до того, как Ростов будет взят советскими войсками и до того, как будут перерезаны все эти маршруты, которые выводят немецкие войска на Донбасс.
17-я немецкая армия, которая к тому моменту довольно глубоко завязла и под Туапсе, и на рубеже Главного Кавказского хребта, находилась в менее выгодном положении с точки зрения бегства через Ростов.
У 17-й немецкой армии имелась возможность отойти на выгодные позиции на Таманском полуострове, то, что немцы назвали Кубанский плацдарм. И здесь на 17-ю немецкую армию сработал, как ни странно, воздушный мост Паулюса. Поскольку 2 февраля 1943 года всё рухнуло и остатки армии Паулюса сдались в Сталинграде, а вся масса самолётов, которые их снабжали, несмотря на внушительные потери, никуда не делись, и были задействованы для снабжения немецких войск, отходящих на Таманский полуостров.
В отличие от воздушного моста в Сталинграде снабжение 17-й немецкой армии и её корпусов на Таманском полуострове находилось в гораздо более выгодном положении. Во-первых, немецкая авиация была сосредоточена в Крыму, тем самым она была выведена далеко из эффективного радиуса действия советской авиации, которая могла наносить удары по аэродромам. А во-вторых, 17-я немецкая армия была куда менее многочисленной, чем армия Паулюса.
Если на момент начала операции «Уран» армия Паулюса насчитывала около 300 тысяч человек, то на ту же дату 17-я немецкая армия насчитывала 190 тысяч человек. Это, конечно, было больше, чем 2-й немецкий армейский корпус под Демянском, но всё равно, прямо скажем, не самая большая группировка и её как раз можно было снабжать, опять же, по «короткому плечу», из Крыма.
Ещё один момент, конечно, что-то можно было перебрасывать через Керченский пролив, где расстояние тоже было небольшое. Даже когда исчез лёд, который появляется в Керченском проливе в наиболее холодный период зимы, противодействие советского флота было затруднено минными постановками.
Кроме того, если кто не знает, на входе в Керченский пролив немцы поставили зенитки калибром аж 128-мм. Они не могли прикрывать керченский порт, но вполне могли вести огонь по любым надводным целям. Разумеется, попытка с советской стороны прорваться и прервать снабжение, она привела бы к потерям, которые, прямо скажем, никто не хотел и никто бы на этот риск не пошёл.
Советская Черноморская группа войск, в тот момент это был Закавказский фронт под командованием И. В. Тюленева, в январе 1943 года он переходит в наступление. «На сцене» появляется наш главный герой—56-я советская армия А. А. Гречко и, практически с ходу, без перегруппировок, они переходят в наступление и начинают преследовать по пятам те немецкие части, которые стремительно отходили с Северного Кавказа.
На самом деле одними из главных препятствий были даже не войска противника, а погодные условия. Зима 1942-43 годов была уже более тёплой, чем первая военная зима. Тем более это юг и, конечно же, советское наступление проходило в условиях и оттепели, и распутицы.
Но тем не менее с советской стороны была предпринята попытка отрезать войска противника пути отхода на Таманский полуостров. Одним из приёмов, с помощью которого попытались отрезать пути отхода, была как раз высадка на плацдарм у Южной Озерейки и на «Малой Земле». То есть это был комплекс мероприятий, как раз проводившихся в феврале 1943 года.
24 января 1943 года Северная группа войск Закавказского фронта была преобразована в Северо-Кавказский фронт. В его состав вошли 9-я, 37-я, 44-я и 58-я советские армии. Возглавил Северо-Кавказский фронт И. И. Масленников, такой ставленник Берии, военачальник от НКВД и, по крайней мере на Кавказе, он показал себя не худшим образом.
Выполнить «программу-максимум» и отрезать 17-ю немецкую армию от Таманского полуострова не удалось. Немцев оттесняли в достаточно своеобразные природные условия. Своеобразие их заключалось в том, что резко менялся рельеф местности. Под Новороссийском местность гористая. Конечно, это не какие-то там, что называется, отвесные скалы, но тем не менее, ярко выраженный гористый рельеф, сложный для наступления.
А вот дальше, к северу, где протекает река Кубань, местность совершенно другая, наоборот, низменная, множество лиманов, то есть таких обширных заливов, плавни. Плавни—это такие неглубокие места, хотя местами, опять же, по отзывам солдат и командиров, которые там воевали, вода доходила до горла.
Конечно, местные жители нас могут поправить, но мы исходим из того, что написано в оперативных документах про конкретные события 1943 года, потому что режим лиманов и плавней сильно менялся.
Всё это было заполнено камышом, довольно глубокие заросли и на самом деле там нормально проходили лодки-плоскодонки с острыми носами, которые раздвигали этот камыш. Немцы, естественно, как только стало теплеть, стали эти заросли камыша поджигать, то есть выжигать какие-то районы. И, конечно, борьба разворачивалась, в том числе и в плавнях.
4 февраля 1943 года разворачивается Краснодарская наступательная операция. То есть приходит директива советской Ставки на наступление с целью вытеснения немецких войск с Кубани и Таманского полуострова. И конечно же, предполагали, и задачей-максимум было разбить 17-ю немецкую армию, выбить из рук противника не только армию Паулюса, но и 17-ю немецкую армию, и высвобожденные советские войска отправить на какие-то другие участки фронта.
На самом деле войска и так высвобождались по мере сокращения фронта. Конечно, часть войск выводилась. Вообще, нужно понимать, что это было такое волевое решение Гитлера—отойти на Кубанский плацдарм с тем, чтобы в следующем году, когда обстановка изменится, перейти в наступление и может быть снова выйти к нефти Майкопа и Грозного, потому что нефтяной баланс Германии был для Гитлера задачей №1. Поэтому дело было не только в том, что немцы не успевали убежать через Ростов, а ещё и стремлении персонально Гитлера удержать плацдарм недалеко от нефтепромыслов.
Советское наступление в условиях распутицы привело к тому, что отставала артиллерия. Конечно, эффективность наступательных действий при отставшей на 80-100 километров артиллерии была, прямо скажем, сомнительной. Но, несмотря на это, 12 февраля 1943 года удалось освободить Краснодар.
На самом деле распутица, как обычно, влияет на обе стороны. Немцы бросают технику, есть и пленные, то есть в ходе боёв 37-я советская армия захватила 1600 солдат и офицеров противника, это не так мало.
Одновременно советские войска взяли почти полторы тысячи автомашин, 93 самолёта, 23 танка, 104 тягача. В общем, довольно внушительное количество разного рода имущества. Что характерно, захваченные немецкие танки ремонтировали и снова пускали в дело.
Это было организованно отступление противника и, конечно, были намечены рубежи отхода, от рубежа к рубежу. Причём местами разгорались схватки местного значения. Например, был такой населённый пункт Славянская, здесь был обход противника через плавни. Это пока ещё не ярко выраженные действия, более масштабные действия развернутся уже в апреле-мае 1943 года, когда погода будет более благоприятной для того, чтобы действовать в том числе и в плавнях.
Но, так или иначе, немцы отходят-отходят-отходят и наконец-то выходят на рубеж, можно сказать, идеальный для обороны. С одной стороны у них горы под Новороссийском, во всяком случае неблагоприятный рельеф для действий и бронетехники, и на самом деле «не сахар» для действий пехотинцев. А с другой стороны обширные плавни.
И единственный район, который немцы нужно удерживать во что бы то ни стало, это район Крымской. То есть сейчас это город Крымск, а тогда это называлась Крымская. На самом деле, хотя вроде бы название звучит, как, можно сказать, деревня или станица, но это довольно большой населённый пункт, который, прямо скажем, был превращён в целую крепость.
На тот момент на этих рубежах оборонялись войска, входившие в состав 17-й немецкой армии. Как раз на направлении Крымской занимал оборону 44-й немецкий армейский корпус, в нём было две егерские дивизии—97-я и 101-я. Рядом оборонялся 49-й горный корпус, под Новороссийском находился 5-й армейский корпус и немцы тоже выводили лишние управления.
Ещё одной, можно сказать, особенностью, было использование немцами румын. Дело в том, что они вынужденно использовали румынские части, но памятуя, прямо скажем, негативный опыт, который имелся с использованием румын под Сталинградом, немцы аккумулировали опыт Ржева и Сталинграда, потому что под Ржевом, как известно, были свои «румыны» в лице авиаполевой дивизии, и что делает командование 44-го немецкого армейского корпуса? Оно берёт 97-ю егерскую дивизию, хотя не только 97-ю, и эти дивизии набивает батальонами, изъятыми из авиаполевой дивизии.
Помимо этого, ещё брались румынские батальоны, при сохранении полкового управления, и по сути это получается немецкий дивизионный штаб, которому подчинены вперемешку подразделения люфтваффе и румын. Но, естественно, ядро при этом составляют конечно же немцы. И самое главное—управление артиллерией и резервы.
Причём в ту же 97-ю легкопехотную дивизию с начала советских наступлений передаются танко-гренадёрские батальоны из 13-й немецкой танковой дивизии, потому что подвижная дивизия, которая не успела убежать через Ростов—это 13-я немецкая танковая дивизия. Она была довольно в плохом состоянии с точки зрения бронетехники, там буквально пара десятков боеготовых танков осталась к моменту отхода на этот рубеж.
Но тем не менее имеется немецкая мотопехота, оставалась артиллерия и это всё передавалось в дивизию, которая формально вроде бы не «монстр». Как известно, легкопехотные дивизии были двухполковыми, но несмотря на эту двухполковость, по состоянию на начало апреля 1943 года, если даже называть точную дату по немецким документам, это 1 апреля 1943 года, 97-я легкопехотная или егерская дивизия насчитывала ни много, ни мало, а примерно восемь с половиной тысяч человек.
Это только непосредственно входящие в её состав солдаты, чиновника и офицеры. Кроме того, опять же, не будем «выкидывать слова из песни», там было 1 912 «хиви», также был подчинённый это дивизии батальон специального назначения. По советским данным это был штрафной батальон. По немецким данным это был 560-1 батальон специального назначения. Ещё там был Туркестанский батальон, в котором, соответственно, был немецкий персонал, так скажем, «туркестанцев». Понятно что это был такой «микс» из разного рода национальностей Средней Азии , там было примерно 170-180 человек не немецких, именно из состава разного рода среднеазиатских народностей и примерно три десятка немцев.
На советских картах, если смотреть тогдашние советские карты, есть «белоказаки Платова», все сразу представляют себе Бородино и казаков Платова. Мы пытались покопаться в документах и найти этих самых «белоказаков Платова». Честно говоря, ничего близко похожего не нашлось. Если смотреть документы 17-й немецкой армии и 44-го армейского корпуса, максимум, что удалось найти—это украинский строительный батальон, ну и, опять же, какие-то строительные туркестанские подразделения.
Но это максимум, что удалось найти, а какие-то там «белоказаки» с шашками, то есть может быть они занимались какими-то деяниями по борьбе с партизанами, потому что на самом деле советской стороны шла определённая партизанско-диверсионная деятельность. Более того, даже подрывом на мине убило командира 50-й немецкой пехотной дивизии. По немецкой версии это был подрыв на мине, которая была поставлена, так сказать, «бандитами», как они называли советских партизан. Но это на самом деле могла быть какая-нибудь советская разведгруппа из Северо-Кавказского фронта. Но всё равно неплохо, это была вполне хорошая месть за борьбу в плавнях.
Если смотреть численность, включая всевозможные «дозы» разного персонала, который вливался в эту 97-ю дивизию, у неё было своих семь батальонов, а ещё были батальон егерей, «россыпью» вот эта вот авиаполевая дивизия, два батальона из танковой дивизии, так называемая Группа «фон Газа», рота танков, рота противотанковых пушек и сапёрный батальон, переданный из состава 13-й немецкой пехотной дивизии.
Одним словом, получался такой «монстрик». Почему мы на ней акцентируем внимание, если мы возьмём и почитаем книжку Вильгельма Тике, на самом деле вполне толковая книга, в ней, в том числе упоминается борьба за Кубанский плацдарм немцев, там есть замечательная фраза о том, что «огненный поток» Красной Армии был остановлен «волноломом» из этой 97-й егерской дивизии. Но у Вильгельма Тике никаких «белоказаков Платова» тоже не обнаружилось. И такими же были все части противника. То есть помимо немцев были ещё румыны. Одним словом, получалась на самом деле довольно большая масса. Понятно, что румын ставили на менее ответственные участки, но это вполне работало.
Поэтому, когда начинается первое советское наступление, это конечно же уже апрель 1943 года, потому что в марте 1943 года шли бои, мы бы сказали, ознакомительного значения. Опять же, напомним, что в апреле 1943 года развернулись события, связанные с плацдармом «Малая Земля», но эти события шли именно в параллели.
Конечно же, артиллерия играла огромную роль. Приходится сказать, конечно, что вот эта поддержка плацдарма «Малая Земля» тоже рассеивала внимание артиллеристов Северо-Кавказского фронта при достаточно напряжённом положении со снабжением. Понятно, что когда немцы отходили, они оставляли за собой «выжженную землю», взрывали мосты, в том числе и железнодорожные.
Если почитать документы тыла Северо-Кавказского фронта, масса боеприпасов завозилась морским путём, то есть пытались снабжать как бы в обход этих всех взорванных мостов и вспоротых железных дорог, например, через Туапсе. Но надо было возить ещё и грузовиками непосредственно к фронту.
Причём, что характерно, когда туда приехала представительная делегация в лице Г. К. Жукова, А. А. Новикова от ВВС и др., сразу же Северо-Кавказский фронт стал получать «ништяки». Эти «ништяки» выразились в том, что Северо-кавказскому фронту сразу «отсыпали» сотню «студебеккеров», это очень хорошо. Полноценно снабжение по железной дороге наладили только в июне 1943 года, но июнь 1943 года—это, что называется, совершенно отдельная история(Про эти события мы постараемся рассказать, всё зависит от времени и финансовых возможностей, интернет не бесплатный—Авт.).
Следует сказать, всегда говорят, что 14 февраля—это День Святого Валентина, но многие историки просят добавить, что 14 февраля 1943 года—это день освобождения Ростова. Конечно же, советское командование умерило свои аппетиты в плане прорыва к Ростову. То есть операция «Сатурн» стала операцией «Малый Сатурн», фронт А. И. Ерёменко в итоге стал Южным фронтом и он наступал на Ростов, пока Паулюс сидел ещё в Сталинграде, и снабжение было довольно бедным. В итоге горючее для танков там возили самолётами и продвигались к Ростову довольно медленно. На самом деле «ядро» 1-й немецкой танковой армии как раз стало одним из главных участников боёв под Харьковом(Мы об этом уже писали—Авт.). Поэтому 1-я немецкая танковая армия сумела, что называется, ускакать через Ростов.
А вот 13-я немецкая танковая дивизия была в числе тех, кто не ушёл через это «игольное ушко», правда учитывая, что там были танки «Тигр», это было то ещё «игольное ушко». Поэтому она стала резервом. Конечно, подвижность там не играла большой роли на наличие нескольких батальонов мотопехоты, то есть в том числе по два пулемёта на отделение, артиллерии и хоть каких-то танков.
Опять же, с советской стороны был страшный «зоопарк», как и везде, на юге советско-германского фронта это была «смесь» английских, американских и советских, в том числе и старых, танков. В одном из танковых батальонов Северо-Кавказского фронта был, страшно сказать, танк БТ-7. У нас на дворе апрель 1943 года, это был даже не Ленинградский фронт, но тем не менее был даже танк БТ-7.
Можно наверное сказать, что именно там дебютировали танки «Шерман». Это тоже была одна из танковых частей Северо-Кавказского фронта. Очень интенсивно использовались такие танки, как М3«Стюарт» и М3«Ли».
Вообще, в целом, на 1 апреля 1943 года в составе Северо-Кавказского фронта было 173 боеготовых танка и 75 ещё находились в ремонте. Это был действительно страшнейший «зоопарк», включая «валентайны» и Mk.3 и Mk.7, даже было четыре танка Т-26. То есть, в общем, это был редкостный «зоопарк». Но тем не менее все эти танки использовались и была отдельная история, когда их пытались использовать в ночной атаке с практически диверсионной задачей.
Но начало, конечно, было положено в апреле 1943 года. Первый «подход к снаряду»—это 4 апреля 1943 года. В 10 часов утра после часовой артподготовки советские войска пошли в атаку. Но на самом деле организация планирования артиллерийского огня была, прямо скажем, невысока. То есть отсутствовала определённая гибкость в использовании артиллерии.
Например, был такой характерный момент, его упоминали даже в советской книжке А. С. Завьялова-Т. Е. Калядина, которая с 1957 года является одним из основных источников по этим событиям о том, что советские части стреляли, например, по центру населённого пункта, а у немцев оборона была на периметре населённого пункта или даже вынесена из него, соответственно, снаряды, которые падали в центр населённого пункта, можно сказать, что он фактически был пустой, потому что, опять же, население отселялось, населённый пункт превращался в крепость, но его центр не имел большой ценности с точки зрения целей для артиллерии.
Но тем не менее организации артиллерии не было, плюс ещё было плохо продумано сопровождение атаки. Без обиняков можно сказать, что была трагедия 383-й советской стрелковой дивизии, дивизия была достаточно закалённой в предыдущих боях. 4 апреля 1943 года дивизия идёт в наступление и ей улыбается удача, она прорывается далеко вперёд. Но при этом соседние советские части отстают и следуют, во-первых, немецкие контратаки, а во-вторых, её пытаются расстрелять, подтянув артиллерию.
В итоге самым простым решением было—из полосы соседней стрелковой дивизии огнём артиллерии отбить контратаки противника, то есть немецкие контратаки, там буквально было двадцать танков, прямо скажем, не армада. Советские части пытаются удержать занятые позиции, потому что советские части вырвались далеко вперёд.
Но это не получается и дивизию фактически полуокружают. Вот именно из-за отсутствия артиллерийских наводчиков и должного, что называется, наблюдения со стороны соседних советских частей, это стоит дивизии, понятно, что она не полного состава, примерно пять тысяч человек, обходится это всё дивизии в 325 человек убитыми, 579 человек ранеными и ещё 513 человек пропавшими без вести. За один бой на довольно узком фронте это, прямо скажем, разочаровывающий результат.
Причём был даже плохой контроль за действиями орудий прямой наводки и миномётов. И вообще по итогам всех этих событий, когда штаб артиллерии фронта писал отчёт, они обратили внимание—ребята, у вас постоянно идёт так, что постоянно идут одни сплошные тяжёлые калибры. Это было по итогам всего апреля 1943 года, что вы расстреливаете 3,5 боекомплекта тяжёлого калибра 203-мм, и половину боекомплекта «сорокапяток», которые в принципе и должны давить дзоты противника, и один боекомплект миномётов 82-мм—это никуда не годится, то есть это никакие не штурмовые действия, это, так сказать, довольно жалкое и непрофессиональное зрелище.
Расход в три боекомплекта на орудие по меркам 1942 года это очень круто, но по меркам 1944 года это немного. Конечно, тяжёлые орудия—это прежде всего ложилось на 152-миллиметровые гаубицы и пушки гаубицы. На Северо-Кавказском фронте были орудия 203-мм Б-4, «сталинские кувалды», но они настреляли меньше одного боекомплекта, плюс к тому они как раз поддерживали «Малую Землю». Там одну батарею отправили поддерживать «Малую Землю», а оставшиеся оставили поддерживать наступление 56-й армии как раз будущего Министра обороны и грозы НАТО Андрея Антоновича Гречко.
Хотя справедливости ради надо сказать, что в первый день наступления, перед фронтом, из 19 выявленных артбатарей противника после артподготовки действовали 3-4. Но это тоже мешало продвижению вперёд. Опять же, танки упёрлись, проблема была в том, что там проходила железнодорожная насыпь, в какой-то момент орудия замолчали и вот эта вот организация продвижения вперёд тоже была, прямо скажем, смазана. Плюс хлынул дождь и уже довольно быстро советское наступление завязло с выматыванием как раз 383-й стрелковой дивизии.
Уже приезжает как раз высокая делегация из Москвы и им, так скажем, показывают на что способны. Советским войска подвозят боеприпасы, они готовятся к наступлению и 14 апреля 1943 года советские части снова переходят в наступление. Опять артиллерию противника практически полностью удаётся подавить и улучшилось управление огнём.
На самом деле Крымская и так была единственным пунктом, то есть тут немцам не надо было даже догадываться, где будет нанесен следующий удар. Но тем не менее уже пошла «накачка» 97-й легкопехотной дивизии резервами и артиллерией. Одним словом, следующее советское наступление тоже упирается в достаточно плотный огонь.
Плюс к этому новинкой было то, что относительное затишье и немцы перебрасывают в Крым не только транспортные самолёты, они также перебрасывают боевые части, они перебрасывают туда пикирующие бомбардировщики, опять же, в интересах борьбы с плацдармом «Малая Земля». А тут за три дня до наступления появляются новые цели. За 15-16 апреля 1943 года происходит до двух тысяч самолёто-вылетов по боевым порядкам советских войск. Что самое главное—ещё и удаётся «затыкать» действия советской артиллерии.
В итоге у советской стороны не получается и наступление снова останавливается. После этого следует наступление немцев на Мысхако, то есть на «Малую Землю» и оно, как известно, тоже терпит неудачу. Но вот такого, прям синхронного удара, который наносится немцам, пока они пытаются выкинуть десанта с плацдарма «Малая Земля», всё же не выходит. Более того, из состава войск противника, нацеленных на «Малую Землю», даже изымается батальон из 4-й горно-егерской дивизии и отправляется под Крымскую. Одним словом, намечается позиционный фронт.
Но тем не менее приехала действительно высокая делегация вместе с Г. К. Жуковым и начинают готовить новую операцию. И что сделал Г. К. Жуков? Конечно, он не мог радикально изменить ситуацию со снабжением, потому что Орджоникидзевская и Закавказская железные дороги были банально забиты и их ёмкость была невысокой. Кроме того, шёл вывоз, в том числе, нефти из Баку и пр. То есть на самом деле было чем заняться. Поэтому фронт, конечно, жил не прям «с колёс», но в достаточно таком напряжённом ритме. Кроме того, были «лимиты», которые в результате двух неудачных советских атак были в целом израсходованы.
Г. К. Жуков выбивает дополнительные «лимиты» за счёт, так скажем, «центра». Северо-Кавказский фронт получает очередную порцию боеприпасов, включая самые большие калибры, для проведения наступления. При этом, конечно же, от всех требуют максимально продуманные атаки и максимально продуманного удара.
Ещё одним приёмом с советской стороны становится внимание как раз-таки к плавням. Опять же, это проходит как раз по советской литературе. То есть мы честно скажем, что вот эти отметки Г. К. Жукова, что вот именно он приказал действовать в плавнях, мы не нашли, вполне возможно эти документы где-то лежат и ждут своего часа. Но факт остаётся фактом, что именно Г. К. Жукову приписывается предложение устроить немцам удар через плавни.
Для того, чтобы нанести через плавни, выделяются войска, отряды добровольцев. То есть это были формирования исключительно из добровольцев, наиболее подготовленных молодых, имеется в виду по возрасту, не свеженабранных рекрутов, а уже опытных бойцов, молодых, крепких и сильных в двух советских армиях—37-й и 9-й.
Это отдельные отряды особого назначения, внутри эти отряды делились на сотни. То есть, можно сказать, вспомнили давние традиции русской военной мысли и разбили на сотни. В сумме, в пять отрядов, набрали полторы тысячи человек, вооружались они преимущественно автоматическим оружием, то есть на полторы тысячи человек у них было 900 автоматов, около 400 винтовок и всего 15 станковых пулемётов, потому что понятно, что пулемёт было тяжело тащить. На самом деле у них были миномёты, противотанковые ружья и шесть «сорокапяток».
Эти отряды сделали прям на ходу, не только нашли и собрали у местного населения, аж 600 лодок и понтонов, и стали интенсивно тренироваться.
Вот как раз в этом интервале от 14 апреля 1943 года до следующего удара, который был намечен на 29 апреля 1943 года, интенсивно тренировались использованию лодок, использованию плавательных костюмов, то есть штатных довоенных плавательных костюмов. Где-то можно было передвигаться действительно вброд по камышам. Понятно, что там дно было завалено всяким полусгнившим камышом, но тем не менее двигались не только на лодках.
Также были небольшие островки суши, на которых устраивали наблюдательные пункты, какие-то опорные пункты и какие-то склады. Но в основном, конечно, действовали с лодок, плотов и каких-то понтонов. Ещё перетаскивались в перетаскивании лодок через вот эти вот гребни, намытые в процессе образования этих плавней.
Идея на самом деле была довольно толковая, поскольку немцы обороняли свой фланг в плавнях так называемыми «штуц-пунктами». То есть это были такие опорные пункты, действительно вооружённые только стрелковым оружием или противотанковыми пушками. Они оборонялись на широком фронте сравнительно небольшими силами, потому что, конечно, после «кровопускания» и неудачи 1942 года сил у немцев оставалось уже мало, и они максимально экономили силы для того, чтобы «накачивать» те самые пехотные батальоны, которые оборонялись вместе с 97-й дивизией.
Эти «штуц-пункты» были раскиданы, опять же, по берегам лиманов. Если посмотреть их численность, то есть один «штуц-пункт»—1 офицер, 20 унтер-офицеров, 136 солдат, там, другой «штуц-пункт»—5 офицеров, 21 унтер-офицер, 171 солдат. У них есть ручные пулемёты, у них есть 1-3 станковых пулемёта и несколько лёгких миномётов 50-мм., Например, на десяток «штуц-пунктов» буквально 3 миномёта, пушки 37-мм, трофейные советские «сорокапятки». На каких-то «штуц-пунктах» есть ещё и гаубицы. Опять же, не будем «выкидывать слова из песни», в этих «штуц-пунктах» были ещё и «хиви». Рассуждая логически, вполне возможно, что взятый в плен советскими войсками какой-нибудь «хиви», от него и пошла эта замечательная история про «белоказаков Платова», потому что взяться этому, откровенно говоря, было больше некуда.
Главной проблемой для всех этих отрядов в плавнях на остроносых лодках было то, что плавни, конечно, плохо просматривались, то есть можно было спрятаться в камышах, но днём любое передвижение в плавнях и лиманах вызывало молниеносную реакцию немецкой авиации.
Огромной проблемой для всех этих отрядов, опять же, перечислим, 9-я советская армия, отряды Воронюка, Голоскова, Поповича, Болгарцева, Сверчкова, каждый из них насчитывал примерно от 191 человека до 426 человек, все они вынуждены были передвигаться преимущественно в ночное время, потому что любое передвижение днём сразу же вызывало появление немецкой авиации. Опять же, будем откровенны, что любые попытки, например, ставить какие-то плоты и на них водружать артиллерию были заведомо обречены на провал, потому что плот с пушкой сразу же становился целью для немецкой авиации. Как писалось в советских отчётных документах—это штурмовики.
Конечно же, предпринимавшиеся в этих условиях рейды в обход и охват немецкой обороны в плавнях проводились в крайне тяжёлых и напряжённых условиях. Не возможно было обеспечить полную синхронность действий отрядов. Вот эти отряды выходили к нужным точкам не синхронно и не одновременно. Это, конечно, позволяло немцам бить их по частям.
Опять же, что самое неприятное—немцы могли сами применять обходы по воде. То есть в этих «штуц-пунктах» конечно же были и свои лодки. Когда происходит высадка одного из советских отрядов, сразу же следует немедленная реакция со стороны немцев, они делают на лодках ответный ход. Одним словом, если конкретизировать, то это был, например, рейд одного из отрядов, он проходил ещё и вдоль побережья Азовского моря. Это была совместная операция с военной флотилией, когда ночью грузятся на два катера, отряд подвозят на побережье и пытаются вклиниться в тыл немцам.
Отряд высаживают на отдалении от берега, глубина полтора метра, люди вынуждены телепаться по илистому дну к берегу, опять же, апрель, холодно и это оказывается «удовольствием» ниже среднего. Самое плохое, что утопили ещё и рации. Конечно, вот этот вот рейд отряда Болгарцева, несмотря, прямо скажем, на хорошую подготовку людей, они бьются как львы, то есть они ходят в камыши, отстреливаются, держат удар, но тем не менее их загоняют в камыши и они вынуждены держаться, что называется, из последних сил. Но тем не менее ожидаемого результата не получается.
Ещё одним неприятным «сюрпризом» было то, что у немцев была дальнобойная артиллерия. По всему этому пространству плавней работали немецкие орудия 210-мм. Мы специально посмотрели и проверили, действительно, в документах 17-й немецкой армии есть указания на то, что для обороны плавней были выделены орудия 105-мм, 150-мм и 210-мм. То есть 210-мм—это огромная дальность. Практически всё простреливается.
Конечно же, воевать в плавнях в апреле, по грудь в воде или пусть даже на лодке, под огнём стокилограммовых «чемоданов», это, что называется, «удовольствие» ниже среднего. Опять же, к вопросу подготовки и морального духа людей. Отряд в течение трёх суток находился в воде без продуктов питания, которые были либо съедены, либо утоплены, преодолевая заросли камышей и болта плавней, вынося с собой оружие и раненых, и пытаясь, соответственно, соединиться с другим отрядом. Из-за определённых нестыковок, с отрядом Поповича они не соединились и в итоге вышли на другой участок к своим.
Конечно, проводились повторные рейды, когда на самом деле попытались выйти в населённый пункт Курчанская. На берегу одного из лиманов есть деревня и через неё проходит дорога, пытались через этот лиман перескочить, захватить населённый пункт и дорогу. Немцы, конечно, этот удар отбили, они предпринимают ещё и контратаки. То есть, опять же, они оттесняют советских бойцов в глубину плавней.
Они на самом деле оттесняются и уже в мае 1943 года, где-то через несколько дней после начала операции, они отходят и занимают какие-то опорные пункты в глубине, на каких-то островах, где там плавни, какие-то, что называется, небольшие островки, или просто места, где можно разместиться, они отступают и занимают там оборону, и держатся довольно долго.
Идея здесь была в том, чтобы пройти через плавни, перенести лодки через вот эту кромку берега, которая, собственно, разделяет плавни и лиман, атаковать и высадить десант. Конечно, идея была довольно толковая, но в условиях, когда немцы постоянно летают днём, бомбардировщики и штурмовики воспрещают всякое движение, это, конечно, было малореально.
Более такой реалистичный план был у соседней 37-й советской армии. 37-я советская армия находилась в более узком месте плавней, то есть там плавни расходились вширь и к Азовскому морю. Соответственно, 9-я советская армия пыталась через «штуц-пункт» 50-й немецкой пехотной дивизии, как раз командира этой дивизии подорвали или диверсанты, или партизаны.
На соседнем участке более узкое пространство между рекой Кубань, плавнями и там был населённый пункт Славянская, потом, что называется, за него будут вестись бои в более традиционном формате, но там, в плавнях, проходит небольшая речка и нужно было захватить плацдарм на этой реке.
В итоге три отряда, около 600 лодок, но проблема была в том, что они вышли не одновременно. То есть если бы они одновременно атаковали один из участков, там на самом деле у немцев оборонялся штрафной батальон, вполне возможно, что этот штрафной батальон они бы опрокинули. Но они выходят не одновременно и к тому же, конечно, спугнули противника предыдущими рейдами. То есть уже предпринимались попытки рейдов в районе 9-10 апреля 1943 года и немцы были настороже.
В итоге 30 апреля 1943 года следует советская атака на штрафной батальон немцев в район населённого пункта Киевское. Попытка захватить плацдарм на речке Адагун терпит неудачу и советские войска вынуждены отойти назад.
Конечно, потери, к сожалению были довольно большие. То есть, если мы посмотрим действия 9-й советской армии в плавнях, которая наиболее масштабно вела боевые действия, потери там составили 345 человек убитыми и 758 человек ранеными. То есть из полутора тысяч это довольно много. И как раз-таки вот этот вот отряд Болгарцева на самом деле даже не был лидером по потерям, у него было 58 человек убитыми и 93 раненых. Естественно, там были потери и в материальной части.
То есть на самом деле из 600 лодок противником были выкошены почти все, потому что понятно, что когда немцы с воздуха атаковали штурмовиками, эти лодки, сделанные буквально на ходу, на каждую лодку помещалось несколько человек, станковый пулемёт, ещё что-то. Лодочки были маленькими, необходимо было размыкать камыши своим острым носом, эти камыши потом над ними смыкались и можно было в них прятаться. Поэтому понятно, что какое-то попадание авиационно пушки для такой лодки было смертельным.
Лодки топили, радиостанции топили и, в общем, на самом деле это был очень тяжёлый рейд именно с точки зрения процента потерь. Основной проблемой, которая, что называется, повторяется в разных документах—это то, что днём никакое движение вообще было невозможно из-за авиации, ну и эти постоянные обстрелы артиллерии позволяли немцам быстро реагировать на это.
Конечно, опыт был скорее отрицательный. Тут можно, что в условиях конкретного апреля 1943 года решение задачи, можно сказать, было невозможно без выигрыша в воздухе. В целом, например, если бы где-нибудь гремели бои и основная масса немецкой авиации была бы там, опять же, есть книжка Вольфганга Пиккерта «От Кубани до Севастополя», естественно, он там в основном рассказывает про зенитки, но в том числе рассказывает и о том, что первоначально сил авиации было мало, а вот при общем затишье, мало того, что оно сыграло против плацдарма «Малой Земли», оно ещё и сыграло против тех, кто находился на Кубанском плацдарме, как в составе обычных пехотных частей, так и в составе этих отрядов добровольцев и сотен.
О переломе в воздухе на Кубани тоже есть смысл как-нибудь потом написать, когда будет мощнейшее советское наступление в мае-июне 1943 года( У нас есть в планах об этом написать, о сроках пока не можем сообщить, всё это тоже зависит от времени и финансовых возможностей—Авт.), то есть достаточно сильный удар. Почему параллельно проходили боевые действия в плавнях?
Через плавни должны были ударить во фланг и тыл, чтобы, так сказать, воздействовать на немцев и они, что называется, либо собирают вещички и убегают, либо хотя бы сидят смирно, отбиваются и не усиливают район Крымской, потому что в районе Крымской разворачивается довольно продуманное сражение. Понятно, что когда приезжают А. А. Новиков от ВВС и Г. К. Жуков, присылают боеприпасы, но началось всё с хитрого плана. В чём заключался хитрый план?
Берутся советские танковая бригада, танковый батальон и перед ними железнодорожная насыпь. Они должны эту насыпь преодолеть. Причём предполагалось посадить на танки людей и учитывая, что в это всём ещё участвовали танки М3 «Ли», мы всё же рискнём предположить, хотя напрямую в отчётных документах не написано, вполне возможно, что кого-то пытались перевезти внутри боевых машин. Идея была в следующем.
На танки берётся десант сапёров со взрывчаткой. Ночью они должны были подъехать к насыпи. Всё заранее отрекогносцировано, танковые командиры всё видели днём. Там населённый пункт Трапезонд(или Трапезунд—Авт.), то есть, можно сказать, прям полнейшая романтика. Правда там менее романтичный пункт, обозначенный как Бойня. Но факт заключался в том, что имелись советский 257-й танковый полк и советская 151-я танковая бригада, которые должны были подъехать к насыпи. Причём эти части перебрасывались из одной армии в другую.
В составе 151-й советской танковой бригады были трофейные танки, которых к началу апреля 1943 года имелось 14 штук, то есть было 28 «валентайнов» и 14 трофейных танков. После относительно вялых боёв в середине апреля 1943 года было потеряно сожжёнными пять «валентайнов» и один Pz.III, то есть мы думаем, что немцы с большими глазами смотрели, как на них едут Pz.III с большими красными звёздами.
Самое интересное происходит в полночь 29 апреля 1943 года. Едут советские 151-я танковая бригада и 257-й танковый полк, 257-й советский танковый полк едет как раз на танках М3 «Стюарт» и М3 «Ли». Но немцев всё же спугнули заранее, они начинают стрелять осветительными снарядами и вести артиллерией заградительный огонь.
Советские сапёры попрыгали с танков, танки подъехали к насыпи, а взрывать её нечем. Кроме того, сама по себе насыпь была превращена в такую «крепость». Ещё один момент—это то, что железнодорожная станция находилась за насыпью, на здания торчали над насыпью и тут наши танкисты с удивлением видят, что со вторых этажей станционных зданий по ним начинают стрелять противотанковые пушки.
Скорее всего там были деревянные перекрытия, как туда водрузили противотанковые пушки—это на самом деле не вполне очевидно, но факт остаётся фактом, что над насыпью стреляют противотанковые пушки из здания. В саму насыпь тоже вкопаны противотанковые пушки и, конечно, эта ночь превращается если не в «горнило ада», но хитрый советский план не работает.
Но танкисты всё же достаточно активно двигались и перестреливались с этими противотанковыми пушками. На тот момент, по крайней мере по отчётным документам танкистов, танки в бой ещё не вводились. Потери советского танкового батальона на М3 «Стюарт» и на М3 «Ли» составили сожжёнными два танка и ещё пять танков были подбиты. То есть, будем откровенны, по меркам предыдущего года это не самый большой страх и ужас, могло быть и гораздо хуже.
Потери 151-й советской танковой бригады были больше—один танк сожжён и 18 подбиты. Здесь, по документа, не детализируется сколько из них было трофейных. То есть вполне возможно, что какое-то количество трофейных танков, но факт в том, что советский план «А» не работает.
Приходилось идти по линии плана «Б». То есть идёт обычная атака напрямую, но чуда-то не произошло, потому что насыпь надо преодолевать. Советская сторона пытается захватить эту насыпь пехотой. На этом участке железная дорога идёт с севера, поворачивает к Крымской и уходит в глубину немецкой обороны. Остальные советские дивизии, наступающие на других участках, при поддержке других танковых частей, опять же, упираются в немецкую оборону, которая оказывается взбаламучена вот этим ночным советским рейдом.
Наступающие советские части оказываются встречены огнём противника. На следующий день, 30 апреля 1943 года, советские части снова пытаются овладеть железнодорожной насыпью, тоже ничего не получается. Кроме того, 32-я гвардейская стрелковая дивизия, одна из именитых, несмотря на все усилия, тоже не добивается успеха. Даже в отчёте писалось, что вследствие потери управления со стороны командира дивизии, отдельные подразделения, проявив элементы паники, самовольно покинули поле боя, отошли с участка железной дороги, только принятыми мерами командования было остановлено. Одним словом, всё идёт не так.
Но на самом деле силы немцев тоже оказываются на исходе, потому что вот этот вот более организованный советский нажим с массированной артподготовкой, с подавлением батарей противника, и следует ещё один ход советского командования. Его авторство не вполне очевидно, возможно с подсказки и подачи Г. К. Жукова, но это решение всё же не А. А. Гречко, это было решение командования фронтом, по крайней мере приказы писал И. И. Масленников. Вскоре назначение туда получит Петров, но на тот момент всё ещё И. И. Масленников.
Начинается переброска советских войск с одного фланга на другой. То есть, когда не получилось в плавнях, решили сосредоточить усилия южнее насыпи, на участке, где более-менее получается, в обход Крымской с юга. А вот тут-то всё и получается, потому что до этого дела, конечно, шли не очень, там всякие выволочки получали за ложные донесения, за отсутствие наблюдения за полем боя, за «зазор» между окончанием артиллерийской подготовки и переходом в наступление непосредственно стрелковых батальонов.
Но тем не менее советским войскам удаётся продвинуться южнее Крымской. Немцы на это реагируют переброской, поскольку немецкая операция «Нептун» провалилась, у немцев одновременно высвобождаются силы, они их пытаются перебрасывать в район Крымской, батальон 73-й немецкой пехотной дивизии, не целиком дивизия.
Но удача всё же улыбается Красной Армии. После долгих, так сказать, попыток, советские войска идут вперёд. Практически переломным днём было где-то 3-5 мая 1943 года, когда удаётся пробиться южнее Крымской и по сути удаётся создать противнику угрозу обхода и охвата, потому что первоначальный хитрый план предполагал, что мы перескакиваем через насыпь и с двух сторон устраиваем немцам «клещи». «Клещей» не получается, но удаётся обойти с юга, получился «удар серпом», практически как у Манштейна в 1940 году, только маленький.
Здесь на самом деле перегруппировка советских войск идёт два дня—1-2 мая 1943 года. Там была дивизия НКВД, она проходит по документам, как Особая, Отдельная стрелковая дивизия. Уже появляются стрелковые корпуса как стрелковые управления. Короче говоря, удаётся, опять же, используя сохранившие боеспособность танковые части, постепенно перемалывать-перемалывать тех, кто сидит в окопах.
Немцы, конечно, всё свалили на румын, что южнее Крымской сидели румынские батальоны и вот когда русские в них ударили, они-то и посыпались. Но тем не менее все попытки контратак противника, в том числе и с танками, успеха они не имеют. Создаётся ситуация, когда немцы должны или оказаться окружёнными с точки зрения перерезания коммуникаций, то есть это не означает, что одной «клешнёй», опять же, что называется, по-манштейновски, Ла-Манша то не было, поэтому некуда было упираться.
Но тем не менее советские войска обходят и следует отступление противника. И дальше отступление на самом деле было уже санкционировано. Откуда пошло название «Голубая линия»?
Так это были всякие слова—«Голова гота» и пр. В Берлине лично Гитлер взял голубой карандашик и на карте нарисовал линию—отходим. Войска сказали—фюрер лично начертил линию, туда и отходим.
Они собирают вещи и валят. То есть окружения одной «клешнёй» не получится, но тем не менее в опорном пункте Крымская советские инженеры потом нашли ещё дот. Возможно, что дот был сделан из подручных средств, вряд ли там был дот, как на линии Мажино, но факт остаётся фактом, что был один дот и где-то полторы сотни дзотов, то есть очень мощная такая «крепость» под названием Крымская, она была оставлена.
Ещё отдельно отмечалась хорошая работа гвардейских миномётных частей. Они давали залпы по узлам сопротивления противника и возможно также было психологическое давление на тех же самых «замечательных» румын и прочего персонала Люфтваффе. Ситуацию удаётся переломить и Крымская оставлена противником.
Тем не менее «коридор» остаётся, то есть «коридор» горы-«коридор» плавни остаётся. Дальше начинается движение, дальше к той самой «Голубой линии». В принципе уже была готова такая танковая группа, на самом деле размером с две бригады. С этой группой помедлили, но потом об этом горько пожалели. Там немного, что называется, не решились идти. Мы думаем, что тут ещё сыграл негативный пример 383-й советской стрелковой дивизии, которая вырвалась вперёд, соседи отстали и в итоге у неё, прямо скажем, полторы тысячи потерь.
Поэтому двигались осторожно, тем более было понятно, что у немцев есть танки, самоходки и могут быть проблемы. Но советские части пытаются следующий рубеж противника, потому что понятно, что будет уже заведомо проще.
А вот что было дальше, какие у них там были «кубанские этажерки» и как там попытались переломить ситуацию в воздухе, поскольку это будет новое советское наступление. организованное без «звонка другу» в Москву, что из этого получилось, об этом мы напишем как-нибудь в другой раз.
