В кинокомедии «Джентльмены удачи» (1971) есть одна важная, по сути – главная, хотя и не явно поданная мысль. Мы наблюдаем похождения, приключения и кульбиты, переодевания в дамское платье, историю с древним артефактом, классическую линию двойников из разных социальных сред – в духе «Принца и нищего».
Это смешно уже само по себе и предвещает забавные совпадения и несовпадения, привычные для «комедии положений». Но база там серьёзная и связанная с юридической наукой под названием «криминология».
О преступниках и лицах, склонных к антиобщественному (делинквентному) поведению говорится так: они, как правило, не проходят социализацию в детстве-юности, оставаясь на всю жизнь «злыми детьми».
У малых детей и некоторых подростков своеобразное представление о жизни, если никто занимается их воспитанием. Ребёнок может отнять у другого малыша игрушку, а тот в ответ – бац-бац лопаткой по спине. Взрослые люди решают свои проблемы как-то иначе. Да, если они не преступники.
Вор лишён эмпатии – он думает лишь о том, чтобы заполучить вожделенный объект. Как и ребёнок – тот отнимает не потому, что хочет обидеть или досадить; он просто желает штучку. А тот факт, что кто-то огорчился? Малышу всё равно - он ещё не в теме добра и зла.
Дитё не понимает, что нельзя брать чужое – пока не объяснят (а иной раз – ещё и отлупят). Теперь вернёмся к нашим героям. Двойником и антиподом рецидивиста Доцента авторы сделали заведующего детским садом – Евгения Ивановича Трошкина.
Чем на протяжении всего фильма занимается Трошкин, помимо того, что помогает милиции? Он …перевоспитывает своих подопечных. По привычке. Он не умеет иначе – Трошкин педагог от Бога и если видит невоспитанных ребятишек, не умеющих себя вести, тут же «включает» воспитателя.
Если посмотреть, как они говорят, общаются, мыслят – все эти «а в тюрьме сейчас ужин, макароны», «мужик в пиджаке и дерево – «во!», «Джамбул – там тепло, там мой дом, там моя мама» — это детско-подростковые конструкции. Вместе с тем, Хмырь, Косой и Василий Алибабаевич способны к трансформации.
Мы видим, что они далеко не безнадёжны. В 1960-1970-х годах много писали о назревшей реформе пенитенциарной системы в СССР - мол, надо усилить воспитательную роль, благо преступник – именно потому что он несформированный «человек-ребёнок» - может измениться, если ему дать правильные образцы и примеры социализации.
В финале нашей комедии жулики так «взрослеют», что их начинает глодать ненависть к самим себе, к образу жизни, к преступной деятельности, а заодно к Доценту - как к неверно понятой причине собственных бед. Символично, что милиция их не арестовывает – им как бы уже не нужно дальнейшее воспитание.
Zina Korzina (c)