Кажется вполне логичным, что большая часть нашей истории должна быть посвящена самому Цусимскому сражению. Мы и рассчитывали, что отведем ей две, ну максимум, три части этой серии, однако события одного только дня настолько трагичны и заслуживают должного внимания потомков, что мы уже и не знаем, когда подойдет время эпилога. За считанные часы, а то и минуты погибали огромные боевые корабли. Уходили на дно вместе с сотнями моряков -членами их экипажей, за плечами которых прожитые жизни, ждущие их семьи и, вообще, огромная страна. Мы не считаем, что затянем нашу историю, остановившись на подробностях тех дней, которые грех считать излишними…
Гибель броненосца «Бородино».
Заняв место погибшего броненосца «Александр Третий», как уже было сказано в предыдущей главе, эскадренный броненосец «Бородино» моментально сделался основной мишенью двенадцати главных японских кораблей, остававшихся почти невредимыми (наиболее серьезный ущерб понесли флагманский броненосец «Микаса», эскадренный броненосец «Фудзи» и броненосный крейсер первого класса «Ниссин», но их повреждения носили локальный, вполне восполнимый характер по сравнению с тем катастрофическим ущербом, который японские корабли нанесли русской эскадре) и продолжавшими придерживаться той же самой убийственной (для русских моряков) тактики сражения.
Проявляя поразительную живучесть под многочисленными попаданиями японских снарядов главных калибров, «Бородино» ухитрялся долгое время достаточно искусно маневрировать, прикрывая собой все остальные корабли безжалостно и планомерно истребляемой русской эскадры. По сути, броненосец «Бородино» повторил подвиг своего однотипного собрата, броненосца «Александр Третий» - ценою собственной гибели отсрочил на несколько часов «депопуляцию» всей остальной 2-ой Тихоокеанской эскадры. Во всяком случае, когда наступила ночь, то для, еще остававшихся на плаву русских кораблей наступила передышка, у каждого из которых появился, хотя и призрачный, но все же – шанс на спасение…
Не было уже никаких шансов у четырех новейших русских броненосцев, представлявших собой главную боевую мощь 2-ой Тихоокеанской эскадры: «Осляби», «Александра Третьего», «Бородино» и «Суворова», последовательно и с неумолимой неотвратимостью уничтоженных японцами…
Вот как описывает гибель «Бородино» А.С.Новиков-Прибой в романе «Цусима»:
«… Я хотел бежать вниз, но откуда-то услышал голоса:
- «Бородино»! «Бородино»!
Появившись на верхней палубе, я первым делом обратил внимание на этот броненосец. Ведя за собой эскадру, он имел уже крен на правый борт и тоже пылал. На нем горели мостики, адмиральский салон, вырывалось пламя из орудийных полупортов, играя багровым отсветом на воде. А теперь то, что я увидел, отозвалось в груди раздирающей болью. «Бородино» не выходя из строя, быстро повалился на правый борт, сделав прощальный залп из кормовой двенадцатидюймовой башни.
Это случилось в семь часов десять минут вечера.»…
Скорее всего, после очередного попадания крупнокалиберного японского снаряда у «Бородино» сдетонировал носовой артиллерийский погреб и, без того. изувеченному броненосцу просто вырвало часть корпуса ниже ватерлинии в носовой части с правого борта.
Из девятисот шестидесяти человек команды спасся только один – марсовый матрос, Семен Ющин…
И далее А.С.Новиков-Прибой пишет:
«Угасал день. На западе, приплюснутый облаками длинной кровавой раной догорал закат».
Вот, собственно, и все для русской эскадры практически кончилось «длинной кровавой раной догорающего заката» – за пять с небольшим часов боя ее костяк был уничтожен.
… А наступавшая ночь с 14-ого на 15-ое мая 1905 года оказалась совсем непростой – эту ночь смело можно было назвать ночью «восходящего солнца». «Восходящего» только для одной державы во всей Восточной Азии – Японии. Но никто еще пока в целом мире этого не успел ясно осознать, кроме разве что личного состава русских кораблей 2-ой Тихоокеанской эскадры.
Утром 15-ого мая 1905 года началась многолетняя эпоха полного доминирования военно-морского флота страны «Восходящего солнца» в гигантской акватории всей восточной части Тихого океана и закончилась она лишь в июне 1942 во время знаменитого трехдневного сражения у атолла Мидуэй, когда, доселе непобедимый японский флот безвозвратно потерял четыре тяжелых авианосца, 7 декабря 1941 года составлявшие стержень легендарного авианосного соединения, под командованием одного из лучших учеников адмирала Того, адмирала Нагумо, нанесшего сокрушительный удар по главной военно-морской базе США в Тихом океане, Перл-Харбору.
И раз уж я затронул японо-американские «военно-морские выяснения отношений» на Тихом океане в рамках очерков, посвященных Цусимскому сражению, то для полноты картины не могу не вспомнить роман американского писателя Питера Альбано, написанного в жанре «исторической альтернативной фантастики»: «Седьмой авианосец». В этом необычном романе, автор вкладывает в уста одного из главных героев мнение всего американского народа о Цусимском сражении…
Роман Питера Альбано «Седьмой авианосец». Очень простой и всё объясняющий взгляд американцев на причины сокрушительного поражения русского флота в Цусимском сражении.
Сюжет романа Питера Альбано «Седьмой авианосец» очень прост: автор изобрел фантастическую ситуацию, из которой явствовало, что в авианосном соединении адмирала Нагумо, ударившем по Перл-Харбору вдекабре 1941-ого года, насчитывалось не шесть авианосцев, а – семь! Седьмой, самый крупный авианосец «Йонага» перед выдвижением соединения Нагумо с Курильских островов на ударную позицию в южной части Тихого океана, дислоцировался почему-то в одном из глухих заливов полуострова Чукотка (по каким-то причинам этот безымянный залив-фьорд был совершенно неизвестен советским пограничникам, хотя «на дворе» стоял декабрь 1941ого года!). Как известно, авианосное соединение Нагумо сохраняло режим полного радиомолчания с первой же минуты начала самой грандиозной военно-морской операции 20-ого века и этот приказ распространялся и на «седьмой авианосец» «Йонага». У командира «Йонаги» был пакет, заклеенный сургучной печатью, который он должен был вскрыть в строго определенный день и час, и действовать далее согласно прочитанному им приказу, хранившемся в этом конверте.
Но произошло непредвиденное: случилось землетрясение и выход в море из залива, в котором прятался авианосец «Йонага», безнадежно завалило обломками скал. В результате, «Йонага» проторчал в этом злосчастном и таинственном заливе-фъорде целых сорок три года – с конца ноября 1941-ого по ноябрь 1984-ого. Дело в том, что дисциплинированный командир авианосца строго следил за сохранением режима «полного радиомолчания» и поэтому никто из экипажа «Йонаги» не знал о том, что вторая мировая война закончилась много лет назад. Советскими пограничниками, равно, как и советскими орбитальными спутниками, накрытый маскировочными сетями, гигантский японский авианосец за сорок три года так и не был обнаружен. В заливе водилось много рыбы и ею-то японцы с «Йонаги» и питались, ухитряясь, к тому же не замечено для советских локаторов производить тренировочные взлеты и посадки с палубы своего уникального авианосца. Не будем судить строго Питера Альбано за откровенное «притягивание за уши» многих реалий – роман то все же - фантастический!...
В общем, в один прекрасный момент в ноябре 1984-ого года произошло новое землетрясение и выход из залива в открытое море наконец-то открылся. Капитан «Йонаги», которому к тому времени исполнилось уже сто четыре года, немедленно отдал приказ: «Вперед – на Пёрл-Харбор!». Физиологически безнадежно постаревшая команда, полностью сохранившая, однако, боевой самурайский дух, с огромным воодушевлением встретила долгожданный приказ своего бессмертного капитана, в 1905-ом году, принимавшего участие в Цусимском сражении в качестве безусого лейтенанта, проходившего службу на флагманском броненосце «Микаса».
По мысли автора романа «Седьмой авианосец», в чудодейственном для «Йонаги» чукотском заливе «законсервировалось» само «Время» и в результате на просторы «мирного» Тихого океана 1984-ого года из «конца ноября 1941-ого» выплыл самый настоящий «плезиозавр войны» - незаржавевший за сорок три года авианосец «Йонага», на взлетно-посадочной палубе которого застыли, тоже незаржавевшие самолеты-торпедоносцы и бомбардировщики «Мицубиси- 390», готовые к выполнению боевого задания – уничтожению Тихоокеанского флота США, дислоцирующегося в Перл-Харборе.
«Йонага» продолжал хранить полное «радиомолчание» и, в целях сохранения тайны своего беспримерного плавания через «безбрежный океан времени», безжалостно топил все, попадавшиеся ему на пути, гражданские суда (в частности, не повезло советскому китобойному судну, только-только загарпунившему огромного синего кита; давно уже «свихнувшийся» капитан «Йонаги» за «зверское убийство этого кита» решительно приговорил экипаж советского китобоя к смертной казни). Пересказывать весь роман я не буду, упомяну лишь один эпизод, имеющий непосредственное отношение к серии очерков «Ужасы Цусимы» - «Йонага» заставил лечь в дрейф, повстречавшееся ему по курсу американское торговое судно, капитаном которого был сын американского военно-морского офицера, погибшего во время японского налета на Перл-Харбор в 1941-ом году. В общем, между командиром «Йонаги» и плененным американцем произошел разговор, по ходу которого и было упомянуто Цусимское сражение… «Да-а…, Цусима-а!!! – с волнующим придыханием в голосе протянул старый «японский морской волк» и выцветшие глаза его подернулись дымкой неподдельной гордости за свою великую военно-морскую державу: - Мы тогда опрокинули русских!!!» На что пленный американец резонно возразил ему: «Но вы встретили русскую эскадру после ее полугодового перехода через три океана, сами же при этом готовились к битве у родных берегов!».
К этому главному и разумному объяснению катастрофического беспрецедентного разгрома 2-ой Тихоокеанской эскадры адмирала Рожественского японским военным флотом под командованием адмирала Того, ничего нельзя ни прибавить, ни убавить – по существу основного вопроса!...
Но нам пора вернуться из мира военно-исторических альтернативных грёз американского писателя-фантаста в суровую действительность середины мая 1905-ого года…
Гибель флагмана русской эскадры, эскадренного броненосца «Князь Суворов-Таврический». Пленение адмирала Зиновия Рожественского.
После того, как броненосец «Ослябя», в силу сложившихся трагических обстоятельств, первым из новейших и самых мощных кораблей русской эскадры получил свою смертельную дозу японских снарядов и фактически выбыл из боя, четыре японских броненосца и восемь броненосных крейсеров сосредоточили массированный огонь на флагмане 2-ой Тихоокеанской эскадры (собственно, самой эскадре осталось существовать меньше суток) – броненосце «Князь Суворов-Таврический»…
…Через полчаса, объятый пламенем от кормы до носа, флагманский броненосец «выкатился» из строя, потеряв управление и перестав, тем самым представлять собой, активно действующую боеспособную единицу русской эскадры. Раненый в голову вице-адмирал Зиновий Петрович Рожественский выбыл из строя вместе со своим кораблем, автоматически сложив с себя полномочия командующего эскадрой, спустя всего лишь полчаса после начала сражения.
Несколько часов «Суворов» был предоставлен самому себе. Так как внимание броненосцев Того и броненосных крейсеров Камимуры целиком было приковано к «Алекандру Третьему» и «Бородино».
Поле того, как было покончено с «Бородино», адмирал Того, видимо, вспомнил о «Суворове» и послал разыскать и добить тяжело раненый корабль адмирала Рожественского группе миноносцев.
Перед самым закатом русский флагманский броненосец был обнаружен вражескими миноносцами, Но незадолго до появления японцев русский миноносец «Буйный» под командой капитана второго ранга, Коломийцева успел эвакуировать с обреченного «Суворова» тяжело раненого Рожественского и двадцать три старших офицера его штаба.
Прапорщик Курсель, руководивший эвакуацией раненого командующего 2-ой Тихоокеанской эскадрой на борт «Буйного», на предложение старшего флаг-офицера эскадры, Клапье-де-Колонга остаться на «Буйном», отказался покинуть пылающий «Суворов», без объяснения причин. На «Суворове» оставалось девятьсот человек команды: убитых, раненых и пока еще – невредимых моряков. Прапорщик Курсель командовал на броненосце «Суворов» кормовой батареей, в которой оставалось действующим одно трехдюймовое орудие – Курселя ждали его матросы-комендоры и он вернулся к своим людям, потому что иначе поступить не мог, так как, в отличие от того же Клапье-де-Колонга, у него были честь, совесть и необходимое мужество.
После того, как в районе девятнадцати часов вечера, миноносец «Буйный», эвакуировавший себе на борт раненого адмирала Рожественского отчалил от бывшего флагманского корабля эскадры, «Суворов» продержался на плаву еще где-то полчаса.
Несколько японских миноносцев набросились на «Суворова», как гончие собаки – на смертельно раненого матерого медведя. Но «медведь» еще сумел «огрызнуться» напоследок – это заработало трехдюймовое орудие кормовой батареи прапорщика Курселя. Первая атака миноносцев была отбита, и тогда они устремились к носовой части броненосца, откуда в них уже никто не стрелял. Четыре торпеды, выпущенные почти в упор поставили окончательную точку на боевом пути эскадренного броненосца «Суворов» - после взрывов торпед он затонул меньше, чем через минуту, унеся на океанское дно героя-прапорщика Курселя и еще девятьсот человек команды – живых и мертвых.
Спустя пять минут после гибели «Суворова», судьбу флагмана разделила, не бросившая его плавучая мастерская, транспорт «Камчатка», пытавшаяся отчаянно защищать погибающий броненосец огнем своих четырех сорокасемимилиметровых пушек. Двенадцатидюймовый снаряд, попавший в носовую часть транспорта, в общем-то, практически оставил транспорт без этой самой носовой части – холодные воды Корейского пролива с торжествующим ревом ворвались внутрь транспорта и из его команды, представленной преимущественно вольнонаемными кронштадтскими рабочими, никто не уцелел…
Загадка пленения адмирала Рожественского: трагическая случайность или преступный умысел, тесно смешанный с малодушием?!
… А миноносец «Буйный», тем временем на максимальной скорости, под ожесточенным огнем японских миноносцев, мчался прочь от места гибели «Суворова» и «Камчатки», спасая раненого Рожественского и членов его штаба.
Спустя несколько часов «Буйному», получившему множество повреждений, в результате многочисленных попаданий японских снарядов, удалось соединиться в районе острова Дажелет с пока еще остававшейся невредимой частью эскадры: крейсером «Дмитрий Донской» и миноносцами «Бедовый» и «Грозный».
На «Буйном» к тому времени оказалась серьезно поврежденной ходовая часть, и к тому же у миноносца почти не осталось угля и поэтому Рожественского переправили на борт миноносца «Бедовый», у которого был полный порядок в машинном отделении и топлива вполне хватало до Владивостока (остров Дажелет от Владивостока отделяло 400 морских миль).
Неповрежденные миноносцы «Бедовый» (с адмиралом Рожественским на борту) и, сопровождавший его «Грозный» взяли курс на Владивосток. Оба миноносца способны были развивать скорость до 23-25 узлов в час и поэтому у раненого Рожественского появился реальный шанс добраться до Владивостока, а – не погибнуть в морской пучине и не попасть в плен к японцам.
Но, как мы знаем, в результате непродолжительной погони двух японских миноносцев за двумя русскими миноносцами в течение дня 15-ого мая 1905 года произошла странная штука: миноносец «Грозный», легко отбившись от преследовавшего его японского миноносца «Кагеро», вырвался на чистый морской простор и через двое суток бросил якорь в родной бухте Золотой Рог военно-морской базы России на Дальнем Востоке – города-порта Владивостока. Миноносец «Грозный» оказался единственным боевым кораблем 2-ой Тихоокеанской эскадры, сумевшим прорваться во Владивосток.
Тоже самое мог легко сделать и миноносец «Бедовый» под командованием капитана второго ранга Баранова (сын кавторанга Баранова, мичман Баранов героически погиб со всей командой броненосца «Александр Третий»), имеющий на борту раненого Рожественского и членов его штаба. Но, совершенно исправный и ничуть не поврежденный, русский миноносец «Бедовый» добровольно сдался другому японскому миноносцу «Сазанами», не сделав ни одного выстрела по противнику, которому никак не уступал ни в мощности вооружения, ни – в скорости хода и маневренности.
В чем же тут было дело?! Над истинными причинами этой загадочной сдачей в плен вице-адмирала З.П.Рожественского до сих пор бьются отечественные историки и военные психологи…
… Но как бы там ни было – поначалу складывавшееся на равных величайшее морское сражение начала двадцатого века, очень скоро (меньше, чем за сутки) из битвы двух, не боявшихся друг друга, «левиафанов» превратилось в банальную «охоту за разбегающимися зайцами» одного сильнейшего противника за другим – слабейшим…
Короче говоря (на ломаном русско-японском наречии - устами «маленького вертлявого, с плоским, как доска, лицом», японского унтер-офицера, служившего на броненосце «Асахи» и сносно говорившего по-русски)в мае 1905 года на Дальнем Востоке сложилась очень обидная для России военно-политическая ситуация: « - Япония маленькая, но умна – сакасий. Россия большая, но… как это называется? Глупа - бакарасий. Мы ее всю можем разгромить – хотеки суру…»…
А.Резник
Читайте начало:
Ужасы Цусимы: Преамбула разгрома
https://zen.yandex.ru/media/pohozhe/ujasy-cusimy-preambula-razgroma-612e54f2d945116254eda164
Ужасы Цусимы: Часть вторая. Поход
https://zen.yandex.ru/media/pohozhe/ujasy-cusimy-chast-vtoraia-pohod-61326c945ef98a52fcf119d9
Ужасы Цусимы. Часть третья. «Мадагаскарские каникулы»
Ужасы Цусимы. Часть четвертая. Развязка
Ужасы Цусимы.Часть пятая. Разгром
https://zen.yandex.ru/media/pohozhe/ujasy-cusimychast-piataia-razgrom-616daac7a29cfc3ab38f7d0c
Продолжение следует…
