«Легенда, что это – реальное событие или человеческий плод воображения? Об этом может сказать только тот, кто был очевидцем появления легенды или тот, кто выдумал легенду и запустил её в обиход. Очевидцы происхождения легенд, как правило, никогда не находятся…»
Чем информационней становится окружающий нас мир, тем меньше в нём остаётся неоткрытого и недоступного для понимания и осмысления. Создавать легенды в наше новое компьютерное время, становится всё сложнее, а можно даже сказать – невозможно. Полностью уверен, при запуске в мир, кем бы то ни было, какую-нибудь неподтверждённую новость в виде «легенды», она быстро рассыплется в прах под напором тысяч опровержений и возмущений её слушателей или читателей. Да и многие легенды, в которые человечество верило веками, для наших современников, после их внимательного рассмотрения и изучения историками-исследователями, учёными или порой просто дотошными людьми, превратились в сказки, в которые всё же и хочется верить, но при этом хорошо понимая, что все легенды – это просто пересказанный плод чьих-то воображений и ничего более этого.
Легенды, перешедшие в наш двадцать первый век из прошлых веков и лет, стали в конечном итоге, просто красивыми сказками.
Об одной из таких легенд, которая начиная с семнадцатого века долго, до наших дней, привлекала внимание людей и будоражила их воображение, и пойдёт речь в этой заметке.
Давайте попробуем виртуально переместится по времени на шесть веков назад, в так называемую эпоху Великих географических открытий. Перед человечеством, в тот период времени, благодаря многочисленным сухопутным и морским европейским путешественникам, открывались всё новые и новые неизведанные грани окружающего мира. Рассказы и дневники путешественников, постоянно преподносили людям, жившим в те времена, новости о различных научных и географических открытиях и о чудесах, которые путешественники видели при этом. В дальнейшем, многое из того, что стало известно людям из рассказов и дневников этих путешественников, чаще в пересказанном, искажённом виде с фантастическими добавлениями и подробностями «от себя», уходило, как говорится в народ и осталось в нём в виде тех или иных легенд.
В те же, средневековые времена, в 1511 году, португальскими мореходами в морях Юго-восточной Азии был открыт и остров Ява. При этом надо сказать, что образование первых цивилизованных форм бытия древних племён, живших на том острове и на соседних от него островах, по данным учёных археологов, относится к третьему веку до нашей эры. Со временем, в третьем столетии уже нашей эры, по мере развития тех племён, на этих островах образовалось так называемое Индуистско-буддийское государство. В результате многочисленных внутренних войн и войн с соседними южно-азиатскими государствами и империями, данное государство, к моменту открытия европейцами острова Ява и от него соседних островов, потеряло своё былое могущество и без особых усилий в последующие два века было колонизировано португальцами.
Остров Ява и соседние от него острова на современной карте мира (сам остров Ява и еще ряд ближних к нему островов или части их, ныне вместе составляют территорию Республики Индонезии).
Остров Ява привлёк своих первооткрывателей не только фантастическими природными красотами и неповторимым ароматом круглогодично цветущих растений, кустарников и деревьев, но и удачным местоположением на морских торговых путях из Европы в Азию.
Слухи о необычном острове быстро распространились по всей Европе. На остров Яву, за произрастающими на нём дарами природы, стали снаряжаться и отправляться множество экспедиций из портов практически всех европейских приморских стран. Но наибольший успех в колонизации острова Ява и соседних от него островов, принадлежал Голландии – тогдашнее наименование Нидерландов. Голландские торговцы в жёсткой конкурентной борьбе потеснили с острова Ява португальских, английских и других европейских купцов и первыми организовали на этом острове своё торговое представительство в виде Ост-Индской компании, скупая у местных жителей на самом острове Ява, так и на соседних с ним других островах за бесценок, дары природы, произрастающие на тех островах, а это в основном, были мускатный орех и гвоздика. А вскоре, Ост-Индская компания развернула по всей Европе и торговлю экзотическими товарами, привезёнными с острова Ява, получая от их продаж, огромную прибыль. Местную народность – малайцев, тысячелетиями живуших на острове Ява и на соседних от него островах, голландцы превратили в рабов. Кроме этого, на эти острова их колонизаторы, привезли в качестве наёмных рабочих множество представителей народов практически из всех соседних азиатских стран. К чести малайцев, надо сказать, что они в этих условиях не смешались с переселенцами из других народов, сохранили свою культуру, обычаи и легенды. В дальнейшем, жители острова Ява и других соседних малайских островов, образовали свою национальную общину, ставшую в 1945 году новым азиатским государством – Республика Индонезия. При этом надо сказать, что такое название Республики, не содержит ничего самобытного малайского, проще говоря, слово Индонезия в переводе с малайского – Индийские острова.
Европейцы-колонизаторы, как известно, в основном, считались деловыми людьми и в те далёкие времена приезжая на остров Яву, в первую очередь, были охвачены жаждой наживы. Но среди них были и такие, кто приезжал на этот остров не за обогащением, а по зову свой натуры исследователя. Они не только восхищались красотами местной природы острова Ява, но и по возращению в Европу с восторгом описывали всё на нём увиденное, насыщая своих воспоминания легендами, услышанными от местных аборигенов.
Одним из таких европейцев, был немецкий естествоиспытатель Георг Румф, который в семнадцатом веке долгие годы прожил по договору-найму с Нидерландской академией наук на соседнем с островом Явой острове Амбон и не раз, побывавший и на самом острове Ява. Всё увиденное и услышанное от местных жителей Георг Румф, как истинный первооткрыватель, подробно описывал и сохранял. К сожалению, после его смерти, дневники-воспоминания, коллекция высушенных малайских трав и цветов, привезённые им в Нидерланды, большая часть рукописей о растительном мире тех мест, в которых он прожил долгие годы и рисунков местных островных представителей флоры и фауны, были утеряны.
Георг Румф (годы жизни 1627-1702).
Описал Георг Румф в своих воспоминаниях и одну из малайских легенд о растущем в глубине соседнего к острову Ява острове Амбон «Ядовитом дереве» или «Молочном дереве», как назвал его сам Георг Румф с учётом перевода с малазийского языка, выделяющим ядовитый сок. Ядовитый сок, с риском для жизни добываемый из «Молочного дерева», мужчинами острова Амбон наносился на остриё их стрел, для использования их в последующем на охоте или при отражения нападений агрессивных соседних племён.
Рисунок «Ядовитого дерева», выполненный самим Георгом Румфом.
Вот как описывал в своих воспоминаниях Георг Румф то, что ему поведали о «Ядовитого дереве» местные жители: «Под этим деревом и на выстрел стрелы от него, не растут ни трава, ни листья, и почва там остается голой, как выжженная. … Воздух вокруг него настолько испорчен, что если птицы, как только захотят присесть на его ветви, то скоро начинают испытывать головокружение и падать замертво. Никто не смеет приближаться к нему, не обмотав голову, руки и ноги тканями…».
Мало было в те далёкие века тех, кто имел возможность читать книги исследователей природы. Легенда о «Ядовитого дереве», описанная Георгом Румфом в сохранившихся его рукописях, так и была бы похоронена в книжных архивах, не родись в восемнадцатом веке в Германии его соотечественник Фурш, к сожалению, в мировой истории сохранилось только его фамилия. По профессии врач, Фурш также, как в своё время Георг Румф, но по договору-найму с Ост-Индской компанией, работал в небольшой больнице на одном из малайских островов. Вернувшись в Европу, он опубликовал в 1783 году в одной из бульварных лондонских газет свои воспоминания об увиденном и услышанном за время своего проживания на малайских островах. А для привлекательности лондонцев к чтению своим записок, включил в них легенду о том самом «Ядовитом дереве», о котором он узнал из рукописных воспоминаний Георга Румфа. В отличие от Георга Румфа – автора легенды, Фурш перенёс место произрастания «Ядовитого дерева» на остров Яву и насытил содержание легенды новыми выдуманными им деталями. Можно также предположить, что Фурш и вовсе не читал воспоминаний Георга Румфа, но знал о нём и его легенде о «Ядовитом дереве», ещё в период своего пребывания на островах Юго-восточной Азии.
Давайте всё же узнаем, что же добавил Фурш в легенду Георга Румфа о «Ядовитом дереве». А добавил он следующее: «Преступники, которые приговорены к смертной казни, получали шанс на спасение своей жизни, если они отправятся к дереву «Upas», так сам Фурш называл «Ядовитое дерево», за коробкой яда. И хотя принимались все меры для того, чтобы избежать вредного воздействия тлетворных эманаций дерева, из большинства преступников, отправившихся собирать яд, возвращались едва лишь единицы».
Читатели бульварной лондонской газеты с удовольствием и каким-то внутренним мистическим страхом «переварили» эту легенду Фурша, распространяя её с новыми от неё подробностями. С тех пор, легенда о «Ядовитом дереве» и пошла гулять по всей Европе. Давайте не будем забывать, в какое малоинформационное время всё это происходило. Легенду о экзотическом, далёком юго-восточном азиатском «Ядовитом дереве», все узнавшие о ней, приняли на веру и за правду.
Особенно бурно отреагировали на легенду Фурша о «Ядовитом дереве», опубликованной в бульварной лондонской газете творческие люди того времени, обладающие тонкой, чувствительной натурой и душой. Так, на её основе, английский врач, натуралист и поэт Эразм Дарвин сотворил целую эпическую стихотворную поэму – «Ботанический сад», в которой, при описании в стихотворной форме растительного мира, поведал и о «Ядовитом дереве» или «Upas» с острова Ява.
Эразм Дарвин (годы жизни 1731-1802).
В Англии и других европейских странах в те времена, появилось и несколько книг об острове Ява. Все они содержали с фантастическими искажениями и добавлениями из разных источников сведения о неком «Ядовитом дереве» или «Дереве яда». Так непроверенная и ничем, и никем не подтверждённая легенда о «Ядовитом дереве», вошла в повседневную жизнь европейцев.
Современное Оксфордское издание трудов Георга Румфа, в которых есть место и легенде о «Ядовитом дереве».
В самом начале девятнадцатого века, другое, местное малайское наименование «Ядовитого дерева» – «Анчар» и легенда о нём, пришли и в далёкую от острова Ява Россию.
В России эта легенда, вдохновила нашего великого поэта Александра Пушкина, создавшего на её основе в 1828 году своё гениальное стихотворение «Анчар».
Александр Пушкин (годы жизни 1799-1837).
Стихотворение Александра Пушкина «Анчар», появилось на свет осенью, где-то в сентябре-ноябре того года, в любимое для поэта время года, в период, когда Александр Пушкин гостил под Тверью в имении своего самого близкого друга и преданного почитателя своего творчества – Алексея Вульфа.
Литографический портрет Алексея Вульфа (годы жизни 1805-1881). Портрет Алексея Вульфа, нарисованный самим Александром Пушкиным.
Можно смело утверждать, что без Александра Пушкина, эта малайская легенда ещё долго бы для россиян, ютилась где-то в низовьях литературных фантастических сочинений, изложенных на иностранных языках.
Что вдохновило Александра Сергеевича на написание «Анчара» и, в каких источниках он сам прочитал или узнал от кого-то о «Ядовитом дереве» с острова Ява, сегодня сказать невозможно. Пушкинисты, исследуя его творчество строка за строкой, делают осторожный вывод, что поэт, возможно, прочитал одну или даже несколько публикаций на эту тему из книг на французском языке, который он знал в совершенстве. Кстати сказать, всю свою переписку с родными и друзьями, Александр Пушкин вёл только на французском языке. Откройте трехтомник его писем, изданный в конце девяностых годов прошлого века, и убедитесь в этом сами. А вот все свои стихотворения и другие литературные произведения, написаны Александром Сергеевичем Пушкиным только на русском языке с незначительным вкрапление отдельных, по смыслу текста, французских слов.
Гениальность Александра Сергеевича Пушкина и заключается в том, что он, в девяти четырёх строчных строфах стихотворения «Анчар», разбитых на практические две равные друг-другу части, кратко и ясно изложил суть того, что в «зарубежных источниках» о «Ядовитом дереве», занимало в описаниях и рассуждениях множество страниц. В заметке специально не приводится само стихотворение «Анчар» и ни одной из него строчки, чтобы не превратить заметку в его литературную рекламу. Откройте сами стихотворение Александра Пушкина «Анчар» и прочитайте его.
Отдельные пушкинисты связывают появление «Анчара» с трудными временами в жизни Александра Пушкина и видят в нём, какой-то заложенный тайный вызов от него существующей тогда власти. Мне же, не по душе такие выводы. Склоняюсь к тому, что жизнь у чувствительного и ранимого от всяческих косвенных или прямых обид нашего гениального поэта Александра Пушкина, всегда была трудной, нелёгкой, но не из-за материального положения, как считают многие исследователи его творчества, а из-за повышенной, как у всех гениев чувствительности ко всему, что происходило с ним и вокруг него. Эта обострённая чувствительность и привела Александра Пушкина за почти два десятка лет его взрослой жизни к двадцати девяти дуэлям, последняя из которых, в феврале 1837 года, оказалась роковой для него и для всей русской поэзии.
Через четыре года после написания Александром Пушкиным стихотворения «Анчар», оно появилось в печати в альманахе «Северные цветы». Поэта пригласили в Третье отделение Департамента полиции, объяснить, какой смысл заложен им в содержании этого стихотворения. Напомню читателям заметки, что этот департамент, осуществлял контроль за поведением всех взрослых граждан России, а в первую очередь, её столицы, тогда Санкт-Петербурга. После непродолжительной беседы в Третье отделение Департамента полиции, что зафиксировано документально, Александра Пушкина отпустили без всяких к нему претензий. Надо сказать, что Александра Пушкина при жизни и раньше, да и потом, частенько вызывали в Третье отделение Департамента полиции, но не из-за его политических взглядов. Чаще, из-за шумного, а порой и своего вздорного поведения на «вечеринках» проводимых его друзьями или из-за состоявшихся или несостоявшихся дуэлей.
После гибели Александра Пушкина, отдельные его современники и последующие исследователи его творчества для поднятия своего научного или общественного рейтинга, особенно в годы советской власти, не исключено по заказу, использовали это стихотворение для, не побоюсь этого слова, очернения русских царей и сурового обличения их самодержавного деспотизма в России.
И причём же здесь тогдашний император России Николай I. Умиравшему после дуэли Александру Пушкину император Николай I прислал такую записку: «Если Бог не велит нам уже свидеться на здешнем свете, посылаю тебе моё прощение и мой последний совет умереть христианином. О жене и детях не беспокойся, я беру их на свои руки». Император Николай I действительно выполнил данное обещание и оплатил из казны все долги Александра Пушкина, вернул вдове поэта Наталье Николаевне заложенное ею имение отца, оформил на её и дочерей Александра Пушкина Марию и Наталью пенсионы, а сыновей поэта Александра и Григория назначил в царские пажи.
Но всё это уже, как говорится, совсем другая тема разговора и другие рассуждения и умозаключения…
Юрий Сластников. Анапа. Краснодарский край. 12 ноября 2021 года.
Мои заметки выходят еженедельно по пятницам.
Набирайте в поисковых строках каналов Яндекс и Дзен мой псевдоним – Феофан грек собиратель, заходите на мою страницу и читайте все те заметки, которые уже опубликованы!
Обещаю, вас ждёт много интересного!
Подписывайтесь! Ставьте лайки! Подключайте к чтению моих заметок своих близких, знакомых и друзей! Делитесь ими в других социальных сетях, используйте для распространения их другие каналы. Комментируйте! Буду рад ответить на все ваши вопросы!
Продолжение заметок следует!
