Можно ли всадить три пули в редактора популярной газеты и при этом остаться на свободе?
1
28 июня 1914 года сербский националист Гаврило Принцип застрелил наследника австрийского престола Франца Фердинанда, а также его супругу Софию Хотек. Ровно через месяц началась Первая мировая война, обернувшаяся для Европы Апокалипсисом. Свыше 18 миллионов человек погибли на полях сражений, еще больше людей умерло от начавшейся в конце войны пандемии испанки.
Очень может быть, что выстрел Принципа был главным событием ХХ века. Но если бы мы вдруг очутились в июльском Париже 1914 года, то с удивлением обнаружили бы, что до балканских заварушек там вообще никому нет дела.
Столица взахлеб обсуждала совсем другое убийство.
2
Гастон Кальметт родился в Монпелье 30 июля 1858 года. Семья была состоятельной, все дети получили отличное образование. Гастона больше клонило в гуманитарную сферу, а вот его младший брат Альбер стал выдающимся бактериологом и даже изобрел вакцину от туберкулеза.
Конечно, в юности Гастон Кальметт мечтал стать великим писателем. О чем еще может грезить юноша, увлеченный книгами и живущий в одно время с Гюго, Дюма и Золя? Он пробовал писать, отправлял что-то в газеты, кое-что даже опубликовали. Но в 23 года здравомыслящий и прагматичный парень честно признался самому себе, что богом не поцелован, что нового Гюго из него не выйдет, и что лучше поискать более подходящее занятие.
Так Кальметт пришел в журналистику.
3
Талантливый репортер с кучей связей в высшем свете быстро сделал неплохую карьеру. Уже в 27 лет Гастона пригласили работать в легендарную "Фигаро", а в 1896 году он женился на дочери Жоржа Преста, занимавшего в газете пост председателя наблюдательного совета. Не стоит удивляться, что через 6 лет монпельянец уже был главным редактором.
По политическим взглядам Кальметт был классическим правым буржуа, а еще он был знатным реваншистом, мечтавшим о возвращении Эльзаса и Лотарингии. В 1913 году он пламенно поддержал Луи Барту, предложившего увеличить срок военной службы с двух до трех лет. Это привело к конфликту "Фигаро" с министром финансов Жозефом Кайо, который как раз был против военной реформы и вообще выступал за дружбу с Германией. Зато Кайо предлагал перевести французов на прогрессивный подоходный налог, что не очень отвечало уже интересам Кальметта и целевой аудитории его газеты.
Среди простого населения Кайо был безумно популярен. Все шло к тому, что в мае 1914 года он станет главой правительства. И допустить этого "Фигаро" не могла.
4
С декабря по март 1914 года на страницах газеты публикуется 110 (!) материалов с критикой налоговой реформы Кайо — от вдумчивых аналитических разборов до откровенно низкопробных фельетонов. На министра финансов это не произвело ровным счетом никакого впечатления, более того, однобокость "Фигаро" постепенно стала модной темой для шуток.
Кальметт это быстро понял и сменил тактику. В следующем номере он опубликовал разоблачительный материал о финансовых махинациях, в которых якобы принимал участие Кайо. Вопреки ожиданиям главного редактора, эта статья также не вызвала особого резонанса — в ней было слишком много сложной финансовой терминологии и большинство читателей просто бросали ее, переключаясь на что-нибудь более интересное.
Выборы были все ближе, а позиции Кайо оставались столь же нерушимыми. Пришлось прибегнуть к тяжелой артиллерии.
5
10 марта 1914 года Кальметт опубликовал статью, в которой анонсировал публикацию переписки Кайо с его женой Анриеттой. Звучит вполне целомудренно, но штука в том, что письма эти Кайо и Анриетта писали друг другу тогда, когда он был женат на другой женщине, а она была замужем за другим мужчиной. Иначе говоря, министра финансов прямо обвиняли в супружеской измене, а это в 1914 году, мягко скажем, не приветствовалось.
Копание в грязном белье, впрочем, не приветствовалось точно так же, поэтому поступок Кальметта был жестко раскритикован, а несколько читателей "Фигаро" демонстративно отменили подписку. Но закусившего удила редактора это не остановило — он действительно начал публиковать приторно-сладкие письма Кайо с оборотами вроде "тысяча поцелуйчиков твоему очаровательному тельцу!", подписанные не иначе как "Твой Жо".
Несчастная Анриетта Кайо больше не могла посещать званые вечера, ходить в театры и рестораны. Везде на нее устремлялись десятки любопытных взглядов. В одних читалось сочувствие, в других насмешка, и женщина долго не могла понять, от каких ей больнее.
Она точно понимала одно: дальше так жить нельзя.
6
Многие ждали, что Кайо захочет защитить честь любимой женщины и вызовет зарвавшегося писаку на дуэль (с концами похоронив тем самым свою политическую карьеру). Министр, однако, предпочел игнорировать шумиху.
Тогда за дело взялась сама Анриетта. В понедельник, 16 марта 1914 года она отправилась в оружейный магазин, где приобрела крохотный дамский "Браунинг" и комплект патронов. После этого она протестировала покупку в специальном тире, расположенном в подвале магазина. Удовлетворившись результатом, супруга министра финансов поблагодарила управляющего и отправилась в редакцию "Фигаро".
Кальметт в это время принимал популярного писателя Поля Бурже. У него вообще было много знакомств в литературных кругах — решив, что сам он писателем стать не сможет, Кальметт активно помогал молодым талантам, регулярно публикуя их опусы на страницах своей газеты. Кстати, одним из таких протеже Кальметта был Марсель Пруст, который настолько уважал редактора, что даже посвятил ему первый том "В поисках утраченного".
7
Бурже знал Анриетту Кайо в лицо и был крайне удивлен, когда увидел ее в приемной Кальметта. Писатель даже вернулся в кабинет и посоветовал другу "не пускать эту женщину". На это воспитанный Гастон ответил, что "не видит возможности отказать даме". Бурже ушел, Анриетту пригласили войти.
— Здравствуйте, сударь. Полагаю, вы понимаете, чем вызван мой визит?
— Добрый день, мадам! Увы, я не имею об этом ни малейшего понятия.
Возможно, Кальметту стоило начать разговор с какой-нибудь более вежливой фразы, потому что Анриетту его апломб окончательно вывел из себя. Решив, что подлец над ней просто издевается, она выхватила из рукава "Браунинг" и расстреляла всю обойму. Три пули прошли мимо, а вот три пошли в цель.
8
Анриетта и не думала бежать. Она дождалась прибытия полиции, призналась в убийстве (хотя технически Кальметт в тот момент был еще жив), а потом согласилась проследовать в участок. Правда, ехать в "пошлом фургоне" она отказалась и попросила, чтобы в полицию ее отвез личный шофер. У полицейских возражений не было.
Истекающего кровью Кальметта доставили в больницу. Современные медики утверждают, что если бы его сразу положили на операционный стол, то почти наверняка бы спасли, но медлительный доктор Хартманн сначала решил созвать консилиум и в результате бездарно потратил драгоценное время. Оперировать редактора начали только через несколько часов (!), в полночь он скончался.
9
Суд над Анриеттой Кайо начался 20 июля 1914 года. Он вызвал колоссальный интерес парижской публики, о Принципе с его эрцгерцогом все забыли начисто.
Адвокатом министерской супруги выступил опытный адвокат Фернан Лабори. Он сделал себе имя на защите Дрейфуса, причем интересно, что во время того процесса ему пришлось пережить покушение, чем-то похожее на выстрел мадам Кайо.
Лабори строил защиту на двух посылках. Во-первых, он ожидаемо начал представлять убийство Кальметта как "убийство в состоянии аффекта". Дескать, подлая газетенка опорочила доброе имя уважаемой матери семейства, в защиту никто не выступил, вот и пришлось браться за револьвер... Эти выкладки имели весьма ограниченный успех, так как обстоятельства убийства были хорошо известны, и предварительная покупка пистолета вкупе с его тестированием как-то слабо увязывались с "аффектом".
10
Вторая идея Лабори была более оригинальна. Он отметил, что мадам Кайо собираются судить за убийство, но она же... никого не убивала! После ее выстрелов Кальметт был жив, более того, он прожил еще половину дня, а убила его непозволительная халатность врачей. К этим доводам публика прислушалась куда охотнее. Врачей вызвали для допроса и смотрелись они там настолько неубедительно, что 28 июля 1914 года Анриетта Кайо была полностью оправдана судом присяжных. Ее освободили прямо в зале суда, она вполне комфортно прожила еще 29 лет.
Жозеф Кайо так и не стал главой правительства, а также потерял пост министра финансов. Считается, что его отстранение, а также убийство еще одного сторонника дружбы с Германией Жана Жореса, не позволили Франции избежать вступления в войну.
Так что в каком-то смысле Гаврило и Анриетта стреляли в одну сторону.
Что почитать:
1) Дж.Барнс, "Портрет мужчины в красном"
