Родились близнецы – мальчик и девочка. Милые малыши. И начались беспокойные дни. Приходилось справляться одной: муж всегда на работе.
Дети были беспокойными – плакали часто. Один проснется – следом другой. Ходишь по комнате – руки отваливаются. И голова. С тех пор что-то с психикой – постоянно спать хочется. Запросто заснет в любом месте, если все оставят в покое.
Ребятишки примерно к трем-четырем годам выровнялись. Ночи стали спокойнее. Но пришло другое испытание. Мужу вдруг показалось, что он проиграл жизнь. Перспектив нет на работе. Видимо, кто-то отыгрался на его амбициях. Или подвинули, или задвинули. И у него что-то надломилось – внутри.
Начал с нытья, а закончил откровенной агрессией. Жить было очень тяжело. На ком он срывал свое раздражение? Догадаться несложно.
Плакала – в уголке, чтобы дети не видели. И тащила, тащила, тащила уже разбитую семейную телегу.
Чтобы выжить - вышла на работу. Детей удалось устроить в садик. И в это время подвернулся другой мужчина. Военный. Причем, как он говорил, перспективный. Его должны были куда-то перевести - далеко. Предложил руку и сердце. Сказал, что ее дети – его дети.
Разве возьмешь на себя ответственность за своих мальчика и девочку? Она может только за себя отвечать.
Не смогла оторваться – от телеги.
Муж начал попивать. И разлагался нравственно и умственно на глазах. Но он все-таки отец. И надо жить – ради детей. Терпеть, терпеть и терпеть.
Времечко бежало. Близнецам исполнилось пятнадцать. Овдовела. Муж ушел – из жизни. Раздавили обстоятельства. Не сумел им противостоять. И ушел.
И ей нужно было одной тянуть детей. Чтобы они и образование получили, и профессию. Разве расскажешь, как это тяжело?
Одна работа, и вторая работа. Сын отбился от рук – на свободе. Потому что догляда не было. Но ей удалось его остановить. Пристроила в какой-то техникум. Ходила к администрации, помощи просила.
Там у них типа мастера-педагога был очень хороший мужчина. Вправил парнишке мозги. И, между прочим, предложил ей – замуж за него выйти. Говорил, что он вдовец. И она – вдова. Кто мешает? Но она снова подумала, что дети подумают про нее как про развратную и легкомысленную женщину. И отказала.
Дочь после одиннадцатого класса ушла в медицинское училище. У нее свои планы. Мешать не стала.
Затем сын – в армию. Вернулся, как говорится, с умом. И с характером. Начал устраивать свою жизнь. Дочь вышла замуж. Брак у нее хороший.
Вышла на пенсию. Хотя могла бы работать. Но нужно дочери помочь – с ребенком посидеть. Потому что она после училища поступила в институт. Какой-то другой профиль.
Муж у нее замечательный. За учебу платит. Поэтому с ребенком нужно сидеть. Два слова: нужно и должна.
Только внук подрос, та же история с ребенком сына: помогать надо. Снова два слова: нужно и должна.
Опомниться не успела, как другая обязанность. Самая, может, неприятная. Самая тяжелая. Старая свекровь слегла. Не отдашь же ее в дом престарелых?
Забрала старуху к себе. Древнюю, параличную, потерявшую память – абсолютно больную. Лет пять самоотверженного ухода. Наконец, старушка померла.
И вот тишина. Полная тишина. У детей своя жизнь. У внуков своя жизнь. Ухаживать не за кем. Бежать сломя голову не надо. Спи себе спокойно. Живи, как хочешь. Гуляй и читай, готовь себе обеды и ужины.
Но она затосковала. Говорила, что не привыкла к одиночеству. Начала лезть в семьи детей, надеясь, что они найдут ей место – в своем сердце. Место, конечно, было. Но не постоянное. То есть посидела – и уходи – домой.
Жила-жила для других. Много добра сделала.
Облегчение пришло изнутри. Не кто-то помог, или образумил, или утешил. Нет. Изнутри. Наверное – мудрость. Спокойствие пришло. И удовлетворение. И слава Богу.
