Михримах тихонько прокралась в покои своей любимой матушки, Хюррем-султан. Больше всего на свете она боялась, что по дороге увидит отца и не сумеет от него скрыть, куда направляется. А когда он узнает, обязательно рассердится. После смерти матушки повелитель категорически запретил заходить в ее апартаменты.
Первое время султан почему-то решил, что дочь захочет здесь поселиться, и довольно подозрительно посматривал в ее сторону. Но принцесса сразу его успокоила — менять ничего не собирается. Ей хорошо в своих старых комнатах, к тому же, у них с супругом, великим визирем Рустемом-пашой, благодаря доброте и вниманию великого падишаха, имеется прекрасный дворец на площади Ипподром, так зачем ей еще что-то?
После этих слов родитель заметно успокоился, однако приказ отменять не стал. Лишь служанки могли здесь бывать, да и то лишь для того, чтобы навести порядок. Султан требовал: здесь все должно оставаться, как при жизни покойной. Даже цветы каждый раз приносились свежие и только те, что любила хасеки. Не говоря уже о том, что постоянно, как при матушке, здесь горели ароматические лампы. Из-за этого запаха лаванды и жасмина, столь любимого покойной султаншей, казалось, что хозяйка лишь ненадолго отлучилась. Через мгновение войдет и засмеется, и от этого хрустального смеха всем станет легче.
Михримах очень требовалась моральная поддержка. Она, по-детски наивно верила, что мать всесильна, и даже сейчас, когда ее больше нет на земле, дух Госпожи Босфора по-прежнему витает в ее апартаментах. Поэтому тайно надеялась, что именно здесь найдет нужное решение или хотя получит подсказку с небес.
Принцесса вошла в помещение и плотно закрыла за собой дверь. Она очень надеялась, что ее визит в это святая святых, куда мог входить только султан, останется незамеченным и ему не доложат об ее самовольстве. Впрочем, на всякий случай у дочери имелось оправдание — вошла сюда помолиться. Здесь молитвы долетают до небес лучше…
Михримах внимательно осмотрелась и первым делом подошла к столику, на котором стояли шахматы. Матушка очень любила сама с собой разыгрывать партии. Когда она была поменьше, очень любила наблюдать за действом, спрятавшись в укромном местечке. Сейчас же ей впервые придется самой разыграть партию, где один из королей, в чем сомнений не имелось, обязательно погибнет. Фраза великого Фирдоуси, чью поэзию столь высоко ценил ее отец «Иль шах убивает, иль сам он убит», в ситуации, что сложилась в султанской семье, на данный момент звучала как нельзя актуально.
Наследница Османского рода прекрасно знала: она нарушила слово, данное родительнице перед ее смертью и не может защитить обоих братьев. Перед ней встал сложный выбор. Селим и Баязид были одинаково дороги, но сегодня требовалось определиться на стороне которого будет играть. Только вот как это сделать, не понимала…
Принцесса осторожно прикоснулась к фигурке и тут же услышала шорох. Она подняла голову и замерла. На окне в лучах яркого солнца грелась рыжая кошка с зеленым глазами. Михримах знала, что иногда матушка крестилась, когда видела нечто непонятное, правда, делала это всегда так, чтобы никто не видел. Несколько раз она все же застала ее за этим действом и была очень удивлена.
Тогда еще не знала, что подобным образом христиане, а в прошлом матушка была православной христианкой, не только производят символическое очертание Креста, на котором был распят Иисус, но и надеются на защиту от действия падших духов и рассчитывают на спасение. А Михримах и в том, и в другом очень нуждалась… Поэтому принцесса, не совсем понимая, зачем это делает, нанесла на себя крест.
И в этот момент случилось невероятное. Все та же знакомая рыжая кошка мягко прыгнула на шахматную доску. От удара ее сильных лап шаткий столик вздрогнул, фигурки пошатнулись и черный король, тот самый, которого обычно изображал Баязид, упал и укатился куда-то в дальний угол покоев. Михримах жутко испугалась заметалась из угла в угол, не зная, как поступить. Немного успокоившись, принялась искать потерянную фигурку и никак не могла найти.
Госпожа готова была разрыдаться от отчаяния — отец сюда заходит регулярно и сразу заметит отсутствие короля на шахматной доске. В довершение всех бед, она во время поисков нечаянно задела столик и часть черных фигурок упала на пол. Пришлось собирать и их.
Наконец, порядок на шахматной доске был установлен. Молодая султанша надеялась, что все расставила как было прежде, и вновь попыталась по примеру матери разыграть партию. Через несколько минут поняла — у нее ничего не получается. Для нее игра в шахматы была сродни игре в куклы, чем она так любила заниматься в детстве. Она не видела в ней сути и не понимала, почему мать, прежде, чем передвинуть фигурку на поле, долго думает и хмурится, если что-то получается не так, как надо.
Михримах сложила руки на груди и глубоко вздохнула, помниться так всегда поступала родительница в трудные минуты. Закрыла глаза, мысленно попросила совета и вдруг поняла — изменить ситуацию у нее никак не получится. Все уже предрешено. И рыжая кошка дала это понять.
Принцесса тихонько выглянула в коридор и, убедившись, что за ней никто не следит, поспешила на свою половину. Откуда ей было знать, что глаза отца, который услышав посторонние шаги, спрятался за тяжелыми шторами, внимательно следят за дочерью. Поначалу он жутко рассердился, когда увидел Михримах, и хотел ее наказать. Но в последний момент остановился и стал незаметно наблюдать за происходящим в покоях. И также как она, был жутко удивлен, увидев рыжую кошку.
Признаться, был уверен, после смерти Хюррем никогда больше с ней не встретится. А когда кошка уронила в прыжке фигурку, вдруг отчетливо осознал — скоро он потеряет сына.
Публикация по теме: Меч Османа. Книга третья, часть 54
Начало по ссылке
Продолжение по ссылке
