Повторю слова Корбелецкого из предыдущей главы: " Потом Наполеон, пришедши несколько в себя, садится на лошадь и въезжает сам в Москву, в которую последовала за ним и конница, стоявшая до того вне заставы; но проехав Дорогомиловскую ямскую слободу, и приближась к берегу Москвы реки, останавливается паки у оной в правой стороне улицы на береговом косогоре, сходит с лошади и опять расхаживает взад и вперед, но токмо уже покойнее". Авангард продолжал следовать далее за Москву реку. Коленкур говорит, что император проехал по предместью до моста, "часть которого была разрушена; так как река в этом месте была глубиной всего в два фута (0,6096 метра - прим.авт.), то мы перешли ее вброд. Император доехал до конца улицы на противоположном берегу, а затем вернулся и стал торопить с починкой моста, чтобы можно было по нему перевозить снаряжение. Он велел расспросить несколько жителей, но они, как оказалось, не знали ни о том, что происходило в городе, ни даже об отступлении русской армии до самого момента эвакуации города в день нашего вступления в Москву. Император оставался у моста до самой ночи. Его главная квартира была устроена в грязном кабаке - деревянном строении у въезда в предместье".
Маленькая, никчемная деталь по сравнению с масштабами событий тех лет для Москвы и истории России в целом. Но если быть точным для истории именно Москвы, для ее хронологических деталей, тогда этот вопрос стоит рассмотреть поближе. Не знаю откуда, кем это установлено, на основании чего в интернете давно уже бытует информация о том, что “грязный кабак”-главная квартира Наполеона располагался по адресу М. Дорогомиловская д.47. Если взять мемуары д'Изарна "Описание пребывания французов в Москве и пожар этого города в 1812 году" 1871г., то на стр.6 в ссылке №2 увидим такие строки: "(2) La barrière de Drogomilov (Drogomilovskaia Zastava). La maison où Bonaparte s’était arrêté et où il coucha, se voit encore à un quart de kilomètre de la barrière, à mille pas environ de la route qui conduit à Smolensk". "(2) Застава Дорогомилово (Дорогомиловская застава). Дом, где Бонапарт остановился и где он спал еще существует в четверти километра (250 м.- прим.авт.) от заставы, приблизительно в тысяче шагов от дороги, которая ведет к Смоленску" (перевод автора). И это спустя 59 лет после событий! Почти все французские авторы, помимо Коленкура, воспоминаний похода в Россию и русские авторы, описывающие пребывание Наполеона в Москве 2 сентября 1812 года, свидетельствуют о том, что это была изба, изба, напоминающая трактир... с упоминанием даже такой детали как клопы, мучивших их всю ночь, а во дворах было всего 4 дворника. Возьмем карту 1838 года.
Наложим на нее современную карту Яндекс. Возьмем за шаг нормального человека 70 см, таким образом, 1000 шагов будут равняться 700-м метрам.
Камер-коллежский вал почти точно соответствует Можайскому валу. Ворота Дорогомиловской заставы соответствует перекрестку, образованному Б. Дорогомиловской ул. и Можайским валом. 250м от этого места - дом №1, между ОТП Банк и Альфа-Банк в этом доме. 1000 шагов (700м) вправо от Б. Дорогомиловской ул. будет соответствовать району Киевской ул. с домами №21, 23.
В этой главной квартире он поручил маршалу Бертье отдать следующие приказы: „Маршалу Лефевру с молодой гвардией предписывается занять Кремль и устроить в нем полицию; генерал Дюронель назначается губернатором города; Неаполитанскому королю предписывается, чтобы он поручил Понятовскому занять своей кавалерией пространство между дорогами, которые ведут к Коломне и Троице (Рязанскую и Ярославскую); вице-король должен перенести свою главную квартиру к С.-Петербургской заставе и занять все пространство от нее до дороги к Троице; Даву перережет все дороги, начиная с той, которую займет вице-король и до той, на которой остановится Понятовский; вице-король и король Неаполитанский пошлют сильные отряды на Петербургскую дорогу и на ту, по которой направился неприятель с тем, чтобы сообщать о нем известия и забирать отсталых". (Chambray, т. III, прпложение, стр. 405; Fain, т. II, стр. 76).
"Неаполитанский король, преследовавший неприятеля, доносил императору, что он захватывает много отставших; неприятельская армия двигается, по их словам, по Казанской дороге. Он подтверждал то, что мы узнали в городе, а именно, что Кутузов скрывал проигрыш сражения и свое движение на Москву вплоть до вчерашнего дня; власти и жители бежали из города в прошлую ночь, а частью даже сегодняшним утром; губернатор Ростопчин узнал о проигрыше сражения лишь за 48 часов до нашего вступления в Москву; до тех пор Кутузов говорил только о своих успехах, своих маневрах и о тех потерях, которые он, по его словам, причинил нам. Неаполитанский король надеялся отбить у неприятеля часть его обозов и, по-видимому, был уверен в том, что отрежет его арьергард, так как ему казалось, что у русских крайний упадок духа. Он повторял эти сообщения во всех своих донесениях. Все эти сведения были приятны императору, и он вновь развеселился. Правда, он не получил никаких предложений у врат Москвы, но нынешнее состояние русской армии, упадок ее духа, недовольство казаков, впечатление, которое произведет в Петербурге весть о занятии второй русской столицы, - все эти события, которые Кутузов, бесспорно, скрывал до последнего момента как от губернатора Ростопчина, так и от своего государя, должны были, говорил император, повлечь за собою предложение мира. Он не мог только объяснить себе движение Кутузова на Казань.
К 11 часам вечера было получено сообщение, что горят Торговые ряды.Герцог Тревизский и граф Дюронель отправились туда; этот ночной пожар нельзя было прекратить, так как под рукой не было никаких противопожарных средств, и мы не знали, где достать пожарные насосы. Жители и солдаты грабили лавки, в которые они успели проникнуть. В течение ночи было еще два небольших пожара в предместьях, далеких от того предместья, где остановился император; их приписали неосторожности солдат на некоторых бивуаках, и был отдан приказ усилить меры охраны. Так как эти несчастные происшествия не имели особых последствий, то им не придали никакого значения. Гвардия получила приказ выставить посты в различных учреждениях. Герцог Тревизский и Дюронель, ни на минуту не покидавшие седла, делали все, что могли, чтобы обеспечить спокойствие в этом огромном городе. Дюронель, не располагая достаточными средствами для поддержания порядка, утром лично явился с докладом к императору и предложил ему передать управление городом герцогу Тревизскому, войска которого занимали город и который, следовательно, обладал необходимыми силами. Император согласился с этим предложением, и Дюронель сам отвез герцогу Тревизскому приказ взять на себя управление Москвой. В полдень император отправился в Кремль" (Коленкур).
Все это происходило именно здесь, где мы определили место нахождения главной квартиры Императора в ночь со 2/3 сентября 1812 года.
