Конечно же, художник, творящий в направлении, соответствующем мейнстриму – это хорошо. Но некоторые одиночки – гении создают свои собственные художественные направления, которые и охарактеризовать-то сложно.
И пишут в биографиях таких художников обобщённо, например, «модернизм в изобразительном искусстве».
Впрочем, свои чудесные (и чудаковатые) гении были не только в двадцатом веке. И до этого их было достаточно. И сегодня, когда, как может показаться, художника без собственной ярко выраженной манеры не существует, примеры этих смельчаков и экспериментаторов особенно поучительны и интересны.
Андреа Мантенья
Обычно о Мантенье вспоминают с придыханием. Колосс искусства Ренессанса. И, впрочем, колосс, почти ничем не отличающийся от других по сюжету и гениальности. Если бы не одно но.
В поздний период он пишет две выдающиеся картины. «Самсон и Далила» и «Суд Соломона».
Фон этих картин достоверно изображает разные цвета мрамора, а фигуры словно вырезаны из другого драгоценного камня. Полная имитация творчества ювелира.
И, хотя художники времён Ренессанса часто рисовали прямо на поверхности плафонов объёмные скульптуры, всё же, ничего похожего на эти шедевры не делали ни Микеланджело, ни Леонардо.
Арчимбольдо
Художник жил в то время, когда всякие причуды заполонили искусство, но на такие сложные эксперименты никто не решался.
Он рисовал лица людей из овощей и фруктов, часто «обманки», которые в зависимости от того, как их повернуть, могли стать и сочным натюрмортом, и лицом человека.
И, если вы думаете, что его не понимали, то это не так. Он был официальным живописцем королей и пользовался популярностью. И искусствоведы, и зрители не могут понять, что именно имел в виду мастер, но ясно, что его работы имели отношение к философии и тайным знаниям своего времени.
Марк Шагал
В советское время был распространён штамп, описанный ещё в статье «Против формализма и натурализма в живописи». Говорилось там о том, что, дескать, художники рисуют примитив, потому что по - другому рисовать не умеют.
Абсолютная ложь. Почти все художники, кроме собственно примитивистов, прошли в начале двадцатого века если не школу реализма, то хотя бы импрессионизма (хотя и реалистические работы у многих есть).
Пикассо же создавал реалистичные работы в одно время с кубистическими, а следовательно «разучиться» не мог. Но кто действительно не имел почти никакого серьёзного образования, так это Марк Шагал.
Индивидуальность его была столь сильна, что не давала ему ни в чём и никому подражать, а значит и об «ученичестве» в полном понимании этого слова не могло быть и речи.
То, что он изображал, одни называют примитивизмом, другие – магическим реализмом, но главное – не термины, а чувства. В его работах много людей, летающих по небу, а уж любовь тем более естественно было изображать в виде романтического полёта.
В творчестве Шагала много чисто еврейских символов, которые человеку другой национальности будут непонятны. Эти символы наполняют каждую картину.
В работах много животных (куры, коровы, собаки), пейзажи родного художнику Витебска, города в современной Беларуси, который художник делил в своём сердце с Парижем. Без этих простых домиков и заборов творчество Шагала было бы невозможно. Угадывается в его работах и наследие кубизма, в особенности в портрете любимой им женщины.
Тышлер
Ещё один оригинал, и такой же чистый мечтатель, как и Шагал. Тышлер родился в семье столяра, в которой почти все были заняты ремеслом или иными видами творчества. Тышлер изображал сцены, которые в жизни и представить сложно.
На головах у людей – целые балаганы со скоморохами, свечи в несколько рядов, дома с оконцами, иногда в качестве персонажа он выбирал кентавров. И опять же – фон экспрессионистский, но формы, формы откуда?
Тышлер вспоминал, что подобные сюжеты он брал из своего детства. В его родном городе на головах женщины что только ни носили. И тазик с бельём, и корзины с фруктами…
Моранди
Найти знаменитого художника, всю жизнь посвятившего жанру натюрморта, можно, пожалуй, в Нидерландах. Но в Италии такой человек тоже есть. И все его натюрморты смотрятся свежо и даже в чём – то величественно, несмотря на жёстко ограниченную цветовую гамму.
Голубой, белый, охра, матовые, окрашенные непрозрачной краской бутыли и кувшины. И всё это – ради любования красотой окружающих нас бытовых вещей. Эти вещи всегда казались художнику исполненными глубочайшего смысла, и он утверждал, что, как знать, может мы видим не то, что есть на самом деле.
Моранди сначала подражал метафизической живописи, но в этом подражании ничего не добился. А в его зрелом творчестве – гармония тонких оттенков, и ничего лишнего.
Художники – одиночки порой не имели ни подражателей, ни учеников, часто их и не понимали не только современники из простого народа, но и коллеги по цеху. Но история всё расставила на свои места, и они вошли в число признанных и знаменитых мастеров.
