580 подписчиков

Замятин. Сто лет спустя

12 октября 202112 окт 2021

211

6 мин

«Самая моя шуточная и самая серьезная вещь», - так отзовется о своей книге «Мы» отец антиутопии.

Соотечественники ни в 1921-м, ни позже труд Евгения Замятина не оценят. Не увидят в книге не только предсказания будущего тоталитарного строя СССР, но и победу над простым человеком технического прогресса с его постоянной слежкой. Зато Джордж Оруэлл и Олдос Хаксли, последовав примеру Замятина, продолжат тему пессимистических прогнозов о будущем планеты. И не прогадают.

Отцы-антиутописты

Замятин станет первым в триаде известных антиутопистов. Его труд появится через несколько лет после прихода к власти в нашей стране коммунистов, а идея тотального наблюдения будет выражена в образе государства со стеклянными домами, которое прячется за Зеленой Стеной на Земле. Управляет им Благодетель, у жителей нет имен, только порядковые имена, а на личные отношения выдается спецталон.

В 1932-м Олдос Хаксли продолжит тему, создав «О дивный новый мир» о жизни людей в Лондоне в 2541 году. Мир будет поделен на касты, а во главе всего будут стоять такие ценности, как беззаботность, сексуальная свобода и потребление.

«Первое, что бросается в глаза при чтении «Мы», - факт, я думаю, до сих пор незамеченный, - что роман Олдоса Хаксли «О дивный новый мир», видимо, отчасти обязан своим появлением этой книге. Оба произведения рассказывают о бунте природного человеческого духа против рационального, механизированного, бесчувственного мира, в обоих произведениях действие перенесено на шестьсот лет вперед», - отметит Джордж Оруэлл. Он и сам создаст в 1949-м антиутопию – роман «1984», причем, откровенно будет говорить о влиянии Замятина на его творчество. В письме русскому поэту, литературному критику и литературоведу, переводчику Глебу Струве за пять лет до выхода своего труда он отметит:

- Вы меня заинтересовали романом «Мы», о котором я раньше не слышал. Такого рода книги меня очень интересуют, и я даже делаю наброски для подобной книги, которую раньше или позже напишу.

Последователи и последователи последователей

И ведь напишет бестселлер, который до сих пор считается самым читаемым в Англии. Некоторые из его строк даже станут сюжетом к книге другого последователя-антиутописта. «Мы разорвали связи между родителем и ребенком, между мужчиной и женщиной, между одним человеком и другим. Никто уже не доверяет ни жене, ни ребенку, ни другу. А скоро и жен, и друзей не будет. Новорожденных мы заберем у матери, как забираем яйца из-под несушки. Половое влечение вытравим,» - скажет Оруэлл. А канадская писательница Маргарет Этвуд в «Рассказе служанки» разовьет эту мысль. Она опубликует свой роман в 1985 году, когда Белый дом объявит бойкот абортам, а на клиники, где прерывали беременность, начнут нападать воинствующие активисты. Книга, по которой в 2017-м будет снят популярный и уже переживший 5 сезонов одноименный сериал, расскажет не просто о тоталитарном обществе и жизни в нем, а конкретно о женщинах, которые сохранили репродуктивную функцию: они попадут в рабство к богатым семьям и принудительно станут рожают им потомков.

Когда гендерная повестка станет особенно актуальной, Этвуд издаст продолжение истории о Республике Гилеад - «Заветы». Книга в 2019-м будет удостоена Букеровской премии, а ее писательница, когда-то сама последовавшая за Оруэллом, вызовет волну издания книг авторов-женщин, так или иначе раскрывающих тему жизни женщин в будущем. Огромным успехом в США будет пользоваться роман Кристины Далчер «Голос», в котором женщины оказались в рабстве у мужчин и могли произносить в день не более ста слов. Мировую славу получит и Наоми Олдерман, разработчица компьютерных игр, колумнистка The Guardian, написавшая роман-антиутопию «Власть» об альтернативном мире, в котором женщины научились превращать энергию тела в электрический ток и используют его в качестве оружия.

Замятин голосом Глуховского

Все книги, вышедшие на Западе, о которых я пишу выше, будут пользоваться у читателей огромной популярностью. Чего не скажешь о романе Евгения Замятина. «Мы» он напишет в 1920-1921, вскоре после возвращения из Англии, где участвовал в строительстве российских ледоколов на верфях Ньюкасла, Глазго и Сандерленда, в революционную Россию. Первая публикация романа, кстати, состоится за границей: на английском языке его издадут в 1925 году, на чешском – в 1927, французском – в 1929. У нас же в стране в 1929-м, когда будет происходить ужесточение политики партии в области литературы, начнется настоящая травля писателя. Он выйдет из Всероссийского союза писателей и уедет за границу. Как будет горько шутить автор впоследствии, он окажется петухом из персидской басни. Будет петь на час раньше остальных петухов, из-за чего постоянно будет ставить своего хозяина в неловкое положение, за что тот в итоге отрубит ему голову.

Иллюстрации к роману "Мы" Евгения Замятина. Издательство: Вита-Нова, 2017 г. Серия: Рукописи

- Роман «Мы», - заключит писатель, - оказался персидским петухом: этот вопрос и в такой форме поднимать было еще слишком рано.

В 1937-м Евгений Замятин в возрасте 53 лет скончается в Париже в нищете от сердечного приступа. На Родине, о возвращении в которую он будет мечтать с первого дня отъезда, целиком его роман издадут лишь незадолго до развала Советского Союза.

Иллюстрация к роману Е. Замятина ''Мы''. О. К. Вуколов, 1989 г.

И лишь сто лет спустя, то есть в нынешнем 2021-м, роман вновь заззвучит. «Мы» озвучил Дмитрий Глуховский. А кто бы еще, если не автор года по версии GQ за экранизированный роман «Топи» и аудиосериал «Пост. Спастись и сохранить»?

Когда-то еще совсем молодой Глуховский иронизировал, что хотел бы, чтобы его книги после его смерти стояли на одной полке с произведениями Замятина, Оруэлла и Хаксли. Случилось при жизни.

Насколько «Будущее» или «Пост» равны трудам великих антиутопистов, решат потомки. Знаково, что писатель-современник «читает» труд прародителя жанра, возвращая книгу к жизни. И сто лет спустя писатели продолжают критиковать стремление к идеальному существованию человечества и, как итог, потерю им морального облика, не давая нам забывать простые истины: «Каждый должен что-то оставить после себя. Сына, или книгу, или картину, выстроенный тобой дом, или хотя бы возведенную из кирпича стену, или сшитую тобой пару башмаков, или сад, посаженный твоими руками. Что-то, чего при жизни касались твои пальцы, в чем после смерти найдет прибежище твоя душа. Люди будут смотреть на взращенное тобою дерево или цветок, и в эту минуту ты будешь жив.» Так сказал Рэй Брэдбери в 1953-м в антиутопии «451 по Фаренгейту», и я с ним полностью согласна.