Маринки не было на кухне и она не слышала негодование Милы по поводу того, что она живёт тут, но Мила зашла к ней в комнату.
- Ты же понимаешь, Марина, что у этой квартиры есть наследники? – спросила и посоветовала, - Тебе с дочкой лучше уже сейчас подготовиться к тому, чтобы освободить её, чтобы потом в спешке не делать этого.
Маринке очень хотелось сказать Миле, что не тот день она выбрала для выяснений, ведь приехала не наследство делить, а отца поздравить. Но ничего этого Маринка не сказала. Она молча ждала, когда Мила выйдет из её комнаты. Но Мила не торопилась. Она ещё раз напомнила Маринке:
- Ты не обижайся, что я говорю напрямую. Не люблю вилять. Ты для нас никто, и ничего тебе тут не светит. А потому, подыскивай место, куда сможешь переехать. И не затягивай, я буду жить здесь и при жизни отца. Ему нужны помощь и забота.
Опять Маринка промолчала, а ведь сказать было что. Разве она не заботилась о старике? В то время, когда его дети о нём забыли и даже навещали лишь изондка, она помогала ему во всём, даже курсы медсестёр закончила, чтобы научиться и иметь право делать инъекции. И Августа хотя ещё и мала, но уже сейчас проявляет заботу о дедушке и она любит старика.
- И кто тебе, Марина, разрешил собаку тут завести? Да ещё такую дурную, я не успела обувь снять, как один ботинок исчез куда-то. Коль завела, то и учить должна псину непонятливую.
Маринка сама удивилась. Никогда такого за Лушкой не наблюдалось. Никогда не трогала она ни чью обувь и вообще, Лушка собака не глупая. Но что-то Мила ей не понравилась, лаяла на неё и смотрит как-то по недоброму. Наверно, права Галина Николаевна, сказав, что собаки не любят тех людей, которых не любит хозяин. И хотя Марина свою нелюбовь к Миле не показывала, Лушка это почувствовала.
- Я что-то не пойму тебя, Марина, - продолжила Мила, - как вроде бы и не немая и не глухая, а молчишь, слова с тебя не вытянуть.
- Людмила Климовна, давайте в другой раз об этом поговорим. Сегодня не тот день, - ответила Маринка.
Мила ушла, сказав лишь:
- Ну и ну…
А Маринка принялась плакать. «Всё! Завтра же за билетами пойду и уеду к родителям. Мне от них ничего не надо» - думала она, но тут же представила дедушку Клима. Разве может Мила о нём заботиться? И на Галину Николаевну надежды нет, состарилась она, болеет, часто скорую к ней вызывает внук. Валерка уже давно переехал к ней, заботится, как может. Часто и Маринка ему помогает, а приготовленную еду делит на две семьи. Как-то Галина Николаевна ей сказала, что была бы счастлива, если бы Валерка на ней женился.
- Я бы тогда спокойно могла умереть, - сказала.
Маринка и сама видит, что из Валерки муж хороший получился бы и Устеньку он любит. Возможно Маринка и дала бы согласие стать его женой, но не просит он её руки. И ни малейшего повода не даёт думать, что это произойдёт. А когда Галина Николаевна надоедает ему вопросами о женитьбе, у него ответ один: «Я уже был женат. Хватит!»
Конечно, у него женщины есть, не монахом живёт. А женщинам он нравится. Красивый мужчина. Но в Маринке он, видимо, женщину не видит, никогда и намёка не сделал, что она ему интересна.
Маринка посмотрела на своё отражение в зеркале и ужаснулась. Заплаканное, опухшее лицо, надо бы умыться, ведь скоро гости придут. Сын давно уже позвонил и сообщил, что выходят они с женой. Маринка видела несколько раз их, когда изредка навещали они отца, но в разговор с ними не вступала, уходила в свою комнату. И сейчас решила она удалиться, пойти с Августой к Галине Николаевне, побыть у неё. Да и время как раз подходит делать ей укол. Плохо чувствует себя старушка, даже не пришла к Климу, а поздравила его по телефону. Но она счастлива, что внук её, не в пример внукам Клима, заботится о ней.
Ключ от квартиры Галины Николаевны у Маринки есть, открыла дверь сама, знала, что Валерки дома нет. Галина Николаевна подала голос, обрадовалась приходу гостей.
Августа села возле кровати и начала читать бабушке Гале сказки, а Маринка кушать приготовила, накормила, укол сделала и тоже села рядом.
- А вы что, к дедушке не идёте? Я, конечно, рада, что вы у меня, но он же расстроится, что нет вас. Лучше идите туда, не надо его расстраивать.
Ушли Маринка с Августой, но лучше бы у Галины Николаевны остались. Пришёл сын с женой и начали они с Милой о квартире говорить. Старый Клим слушал их и хмурился, а потом сказал, что если бы мог ходить, то ушёл бы сейчас из дома, чтобы не мешать им выяснять отношения. Брат и сестра прекратили, да и вообще разговаривать перестали, сидели с недовольными лицами.
