Маленькие детки - маленькие бедки. И никто не ощущал это так явственно, как короли- подрастающие дети которых тоже были королями, принцами или герцогами.
Когда император Максимилиан I сам был еще эрцгерцогом, он часто критиковал, не слушался и в грош не ставил своего отца - Фридриха III.
Когда вырос его собственный сын - Филипп Красивый, Максимилиану пришлось платить по этим счетам. И с пенями.
Начало истории читайте здесь:
Часть 1. Первая бриллиантовая помолвка в истории
Как мы знаем из жизнеописания "последнего рыцаря Европы", за право опеки над детьми Максимилиану еще пришлось побороться - жители бургундских Нидерландов воспринимали маленького Филиппа, сына Марии Бургундской, как свою собственность, "естественного принца" этих земель. А его отец - Максимилиан, это так... мимо проходил. А лучше бы проходил куда подальше, не мешал серьезным людям принца воспитывать. Воспитывать, как им надо, разумеется.
Но пока между Максимилианом и непокорными фламандцами шли жестокие распри за титул "опекун года", сам маленький Филипп мирно рос в Мехелене под надзором Маргариты Йоркской, мачехи покойной Марии Бургундской. У Маргариты в браке с Карлом Смелым не было своих детей, и к Марии, единственной дочери своего мужа, она относилась с искренней нежностью и любовью. Той же любовью она окружила и Филиппа, сына своей ненаглядной падчерицы, которая умерла такой молодой.
Мальчик рос хорошеньким - с золотыми немецкими волосами своего отца и пухлыми губами, наследством по бургундской линии. Филипп был ладно сложен, ловок и грациозен - и, к сожалению, окружен льстецами.
Отец, формально вернувший себе право опеки, все равно не мог полностью игнорировать интересы нидерландской знати, и Филипп вырос во многом послушным инструментом в руках этой самой знати. А как иначе - если с детства он был окружен этими людьми, и их влияние было сильнее отцовского. Филипп "верю-во-все-что-мне-говорят" - так называл его Оливье де ла Марш.
В 1494 году, в неполные 16 лет, Филипп был объявлен совершеннолетним, и печати его отца- императора были торжественно разбиты, чтобы быть замененными его собственными печатями - герцога Бургундии Филиппа Красивого.
Тем временем начались Итальянские войны. Король Франции под надуманным династическим предлогом вторгся на территорию Италии, которая, оставаясь раздробленным лоскутным одеялом, ничего не смогла противопоставить армии относительно централизованного государства. В следующем же году Максимилиан заключает с Изабеллой Кастильской и Фердинандом Арагонский "полный и вечный союз", направленный против усиления Франции.
В качестве гарантий Максимилиан предлагает католическим королям двойной брачный договор: его дочь Маргарита становится женой инфанта, а Филипп женится на его младшей сестре Хуане.
И тут Филипп вдруг начал показывать характер. Летом 1495 он приехал к отцу в гости, отдохнуть и поохотиться в горах Тироля, но идиллические альпийские пейзажи не улучшили настроений отца и сына. Между ними происходили безобразные сцены, в приступе гнева Максимилиан даже выгнал и запретил показываться себе на глаза воспитателю Филиппа Франсуа Буслейдену (епископу Безансона), считая его ответственным за сыновье непослушание и дерзость. Правда Макс, видимо, забыл, что его сын теперь совершеннолетний и сам мог нанимать и увольнять, кого хотел. Буслейден остался в фаворе.
А сыр- бор разгорелся из- за предстоящей женитьбы Филиппа на Хуане (Безумной). Брюссельский красавчик еще в глаза не видел свою испанскую невесту, но видимо уже предчувствовал, что этот брак его погубит. А если серьезно, Филипп, будучи миролюбиво настроенным усилиями своих воспитателей, вовсе не хотел становиться частью какого- то антифранцузского "вечного союза".
Веселый и доброжелательный нрав Максимилиана не должен вводить нас в заблуждение - современники дали ему прозвище "Сердце из стали", поэтому не удивительно, что юношеский бунт Филиппа был беспощадно подавлен, и бургундский герцог покорно, но без особого энтузиазма поплелся навстречу своей судьбе.
Что удивительно, сама Хуана при встрече ему понравилась - Филипп даже настоял, чтобы их обвенчали сразу, чтобы уже ночь можно было провести вместе.
По брачному контракту ни за одной из невест не давали приданого, обеспечение невест ложилось на плечи их будущих мужей - однако Хуана прибыла во Фландрию с приличествующей дочери королей помпой. Ее сопровождала флотилия из 130 кораблей.
Филипп, вступивший в этот брак против воли, вымещал зло на соотечественниках Хуаны - обитателях тех самым 130 кораблей. Бедняги- испанцы в количестве нескольких тысяч человек той зимой просто замерзли и умерли от холода в Антверпене, став жертвой "гостеприимства" Филиппа Красивого. Жилье им не было предоставлено, питания тоже.
Таким образом брак этот начался с трагедии, окончившись ею же.
"Размах преднамеренной жестокости Филиппа ошарашил кастильцев и имел на них устрашающий эффект. У Хуаны не было денег на приданое для ее фрейлин, что вызвало еще один кризис. Одна из высокородных девушек из семьи Бобадилья даже была отозвана домой для испанского брака, но осталась верной Хуане и предпочла не покидать ее, вместе с другими фрейлинами. Но финансовое положение было столь плачевным, что постепенно все они уехали. Хуана оказалась окружена только фламандскими придворными, которые часто действовали противоположно ее интересам. Из тысяч, что сопровождали невесту в свадебном кортеже, с Хуаной в итоге остались только три рабыни."
А в 1498 году Филипп и вовсе подложил отцу и свекрам жирную свинью, в разрез с их ожиданиями подписав с французами договор о ненападении. Смысл брака с Хуаной Безумной окончательно терялся.
Если Филипп и разочаровал отца во всем прочем, то единственное, в чем никто не мог упрекнуть герцогов бургундских - они исправно плодились и размножались. Шестеро внуков, здоровых, бойких и светловолосых, стали для Максимилиана отрадой и большим политическим капиталом.
Не буду здесь повторять историю Филиппа Красивого и Хуаны Безумной. Кто там был больше виноват, эгоист Филипп или неуравновешенная, ревнивая Хуана - вопрос спорный. Одно ясно - супруги изо всех сил старались превратить жизни друг друга в ад.
Но интересно, как на смерть сына отреагировал Максимилиан. А вот тут, возможно, информация кому- то покажется неожиданной: смерть Филиппа посчитали насильственной - как иначе, когда внезапно умирает 28- летний спортсмен. Но виноватым в случившемся считали не Фердинанда Арагонского, как можно было бы подумать, зная последующие события, а... саму Хуану.
"Наш добрый король Филипп был заподозрен королевой во внебрачной связи (ложно, как потом оказалось). Она же восприняла это слишком близко к сердцу, и в конце концов решилась его отравить в качестве мести...
После этого она поняла, что ошиблась, позволив своему гневу взять власть над ней. И тогда ее стали терзать муки совести и сожалений. Потеряв мужа, она стала любить его в два раза сильнее..."- писал домой немецкий придворный
О смерти сына Максимилиану даже не решились сказать сразу. Вместо этого придворные инсценировали болезнь Филиппа: якобы получая все новые и новые сообщения о его внезапном недомогании и ухудшающемся состоянии. Когда Максимилиан более- менее привык к страшной мысли - ему сказали.
Максимилиан тоже винил во всем яд. Только предпочитал видеть отравительницей не свою невестку или свата, а по давней привычке - французского короля.
Потеряв единственного законного сына, Максимилиан обратил всю свою заботу на внуков и дочь Маргариту.
Об отношениях Макса и Маргариты Австрийской читайте в продолжении.
#короли #история #средневековье #дворцы
