Это было давно, а кажется, будто вчера...
Я училась в Тюменском медицинском институте.
Жаркое лето. Маленький провинциальный город Шадринск, куда нашу группу закинули на практику. Жили в больнице. Это были лихие девяностые годы. Талоны на продукты, в магазинах – шаром покати. А Курганская область тогда и вовсе почему-то нищенствовала. Откуда у приезжих студентов талоны? Почти неделю мы жили впроголодь. Потом приехал наш куратор, в очень резких выражениях поговорил с главным районной больнички, где мы практиковались. Что-то типа: «Вы что, совсем озверели тут? Почему у вас студенты голодают»? И нам выдали талоны. Мы с голодухи купили какой-то просроченный торт, траванулись всей группой. Но это так, просто вспомнилось. К делу не относится.
Практика была трехнедельная, в разных отделениях, и еще на скорой. Вот здесь и произошел случай, о котором я хочу рассказать.
Днем поступил вызов в какую-то деревню, километров за 30-40 от Шадринска, название сейчас даже не вспомню. Две действующие бригады были на вызовах, ехать было некому, и нас вдвоем с моим одногруппником отправили на этот вызов.
Надо сказать, что мой одногруппник Георгий поступил в институт уже имея фельдшерский диплом, в отличие от меня ( я со школьной скамьи). Мало того, поступив, он сразу пошел подрабатывать на 1 подстанцию скорой помощи в Тюмени, т.е. почти 4 года практики за его плечами уже было. Зная это, его без опаски отправили вдвоем со мной. Да и вызов был так себе – у беременной женщины отошли воды, схваток не было, надо было просто быстренько доставить ее в районный роддом.
Дорога была грунтовая, но не плохая, ехали с ветерком, вокруг поля, лес. Приехали в поселок, забрали женщину, повезли. Проехали километров 15 и тут она заявляет: «Всё, ребята, тормозите. Рожаю». Причем говорит совершенно спокойно. Но, оказалось, она совсем не шутила. Постфактум выяснилось, что это 4 роды, и первые трое у нее так и протекали, почти без схваток и стремительно.
Машину прижали к обочине. Расстелили все, что было в биксе. Это был уазик («батон», как их в деревнях называют). Женщину положили ногами к задним дверям, сами стоим на земле. Я в панике. Самостоятельно роды никогда не принимала. На акушерстве, были, конечно, но там же совсем другое дело – нас куча, преподаватели рядом. А тут – дорога лесная, машина и мы…
Георгию говорю: «Давай ты, ты же опытный у нас, а я рядом, на подхвате буду». Женщина вела себя просто героически спокойно. Такая деревенская пышная матрона. Родили мальчика. Пуповину он сам обработал, мне доверил ребенка запеленать, я была несказанно рада, что все закончилось.
Гера, весь уделанный околоплодными водами, и не только ими (клизму никто не делал), говорит мне: «Послед сейчас отойдет, положишь вот в этот пакет, я пойду сполоснусь. Я пять минут»! А за кустами слышно где-то рядом журчит что-то, не то ручей, не то речушка. Ушел.
Я жду послед. Что-то показалось. Что за странный послед такой? – думаю. И вдруг до меня доходит, что это не послед, это головка!!! Я в шоке, ору одногруппника, он не слышит, видимо. В общем, рожаем мы еще одного. Возвращается вымытый Гера, в недоумении взирает на то, как я в слезах и в соплях пеленаю второго ребенка, а мать меня успокаивает: « Да не реви ты, все путём».
Вот так мы съездили за беременной, а привезли троих… Надо ли говорить, какими героями мы возвращались!
Сколько потом было принятых мной родов… А все же те, самые первые, никогда не забуду!
