Кто сейчас не знает комбайн ДОН-1500? Среди людей, так или иначе связанных с сельским хозяйством, таких и не найдется. А вот в далеком 1983-м это все еще была опытная модель, запуск в серию которой оставался под вопросом. Именно в это время и появилась идея преобразить комбайн до неузнаваемости.
Рацпредложение, как водится, поступило от БФ ВНИИТЭ. Неугомонные парни и сами не сидели без дела, и другим бездельничать не давали. Тем более, судя по всему, они не только приложили руку к разработке первоначального образа ДОН-1500, но и продолжали курировать проект во время испытаний.
Ни для кого не секрет, что ДОН-1500 — это не исконно-русская идея. Прототипом для нового комбайна стал американский John Deere 8820. Именно его конструктивно-компоновочные решения легли в основу разработки, которую совместно вели БФ ВНИИТЭ, ВИСХОМ и ГСКБ по комплексам зерноуборочных машин ПО «Ростсельмаш».
На протяжении трех лет с 1981 по 1983 год была проведена масса различных исследований, в том числе и по эргономике. За это время были собраны три опытных образца, каждый из которых в чем-то отличался от предшественника.
И в первую очередь это касалось кабины. Уже на втором образце она заметно подросла в размерах и стала выбиваться из первоначального архитектурного образа. Сконцентрированному на эстетике БФ ВНИИТЭ это не очень понравилось, но внешний вид был не главной проблемой.
По результатам сравнительных эргономических испытаний было выявлено, что доступ комбайнера в кабину, удобство рабочего места, расположение рабочих органов, приборов и контрольных ламп, а также обзорность «не соответствуют регламентируемым требованиям». Да и акустический комфорт оставлял желать лучшего.
Более того, чем дальше продвигалось изучение машины, тем больше проявлялись недостатки выбранной компоновочной схемы.
Так при работе с широкозахватными жатками, их правая часть выпадала из сектора обзора комбайнера. Боковое консольное размещение двигателя потребовало сложной конструкции подмоторной рамы. А наряду с мощным бампером и опорными кронштейнами под кабиной это увеличило металлоемкость комбайна. Плюс неудовлетворительная продольная устойчивость, потребовавшая удлинение колесной базы, недогруз задних колес, повышенная шумность и вибрации в кабине. Было от чего задуматься над компоновкой.
К тому же никуда не делась и старая проблема транспортировки комбайна по железной дороге. Как и на старых моделях, для этого требовалось полностью демонтировать кабину. А ведь она по сравнению с той же «Нивой» стала заметно большей и по размеру, и по весу. Да и надежность машины, в которой активно стала применяться электроника, от этого явно не улучшалась.
Тем не менее, торопясь выполнить «задачу партии», на «Ростсельмаше» к тому моменту разработали всю конструкторскую документацию, чтобы выпустить партию машин к уборочному сезону 1982 года. Естественно, это заставило БФ ВНИИТЭ все свои предложения по улучшению комбайна жестко увязывать с уже принятыми решениями конструкции комбайна.
Центральная компоновка сулила много преимуществ. Уменьшалась габаритная ширина комбайна, исключались сложные крепления для кабины, ненужной становилась подмоторна рама, так как двигатель крепился за кабиной на корпусе молотилки. Попутно упрощался доступ ко всем узлам и агрегатам, а обслуживать машину становилось значительно удобнее.
Попутно БФ ВНИИТЭ поработал и над кабиной. Вместо применявшихся на других комбайнах солнцезащитных жалюзи предлагалось использовать тонированные стекла и устанавливать кондиционер (на тот момент японский!). Все органы управления и приборная панель должны были получить единую стилистику.
Кроме того, для удобства использования правой двери предполагалось, что вместе с рулевой колонкой вперед будет откидываться и консоль с рычагами управления жаткой и регулировкой оборотов барабана.
Но как мы теперь знаем, кабина на ДОН-1500 никуда не «переехала» и двигатель остался на своем месте. Главным камнем преткновения стал сам «Ростсельмаш». Единожды выбрав путь, он уже не захотел с него сворачивать.
