Предыдущую публикацию по данной теме вы можете прочитать по этой ссылке.
Передо мной великолепный Храм фараона XIX династии Сети I,
который посвятил его великим божествам древнеегипетского пантеона: Птаху, Осирису, Ра-Хорахти – Хору, Исиде, Амону и Тоту.
На первый взгляд может показаться, что строгое монументальное строение буквально “давит” своим архитектурным обликом, словно оказываешься перед воплощением идеи нерушимого вечного покоя какого-то чуждого современному человеку мира. И в тоже время, композиционная архитектурная идея Сети должна была стать вполне понятной каждому входящему. Геометрическая исключительная четкость внешней колоннады, точная прямоугольность форм – все это свидетельства стремления воплотить в каменном облике идею устройства божественного мира, основанную на законах “истины и порядка”, существующие постоянно вне времени и пространства.
У входа в Храм меня встретили смотрители, поздоровавшись по-арабски. Тут же я снова оказалась окруженной полицией и еще несколькими людьми, под “опеку” которых и была передана: как бы чего со мной не вышло. …итого – моя делегация по осмотру комплекса составила шесть человек. Тогда-то я и поняла, что нормально, то есть хорошо посмотреть древнюю “достопримечательность” мне не дадут, и решила, что через день-два мне следует сюда вернуться снова, а пока нужно выдержать все свалившиеся на “незваного гостя” трудности.
Войдя в первый Зал-Гипостиль, оказываешься в широком прямоугольном помещении с огромными двадцатью четырьмя колоннами, поддерживающими крышу храма. Здесь на оштукатуренных стенах, и колоннах, изрядно потемневших от сырости, изображены многочисленные образы Осириса как царя Мира Мертвых. Рисунки на потолке Храма, насколько мне удалось разглядеть в призрачном свете, пробивающемся сквозь небольшие прямоугольные отверстия в крыше, были изображениями хищных птиц, и как мне пояснили – это коршуны богини Нехбет, крылья которых защищают священное место. Стены первого зала были покрыты именами Сети и его сына Рамсеса.
Мои “проводники”, предложили мне проследовать за ними в восточную часть зала, тогда как я решила начать обследование с запада. И не обращая внимания на предложение, двинулась в левое крыло, чем опять вызвала раздражение к себе. Известняковые плиты пола давно потеряли свою ровность, провалившись во многих местах, и в наполненном сумраком пространстве приходилось постоянно смотреть под ноги, прежде чем, продолжая осмотр, переходить от одного барельефа к другому.
Пройдя по кругу только один зал, и сделав немного снимков, оказалось, что я затратила уже более получаса, а ведь впереди еще было так много открытий…
Несмотря на шумное охранное “сопровождение”, дергания меня за рукава даже в моменты фотографирования и постоянные приглашения смотреть только то, что важно “им”, я старалась вести себя как можно тише и скромнее.
В этом потрясающем месте, посвященном “владыкам истины и вечности”, находясь, словно в параллели от современного мира, я будто растворилась в атмосфере древнеегипетских богов. Хотя мне было искренне жаль, что по вине моего присутствия, священный зал, вместо мягких речей, оглашался громкими, похожими на ругательства, речами в мой адрес. Возможно, при других обстоятельствах, если бы вместе со мной блуждали бы еще какие-либо туристы и смотрители смогли бы переключиться на них, все сложилось бы иначе, но я была здесь совсем одна.
Пройдя в следующую галерею, я поспешила в ее восточное крыло, так как надеялась увидеть там те самые изображения загадочной техники, которую Сети I обнаружил проводя здесь во время своего правления археологические работы. Когда я увидела эти удивительные иероглифы, оказавшиеся высоко под потолком храма, они показались мне действительно поразительными, особенно вертолет, он наиболее узнаваем.
В других также довольно несложно было угадать танк и даже летательный аппарат, возможно, НЛО. Неужели Сети смог видеть все это своими глазами в древнейшие времена? А смог ли он пользоваться этими находками для достижения своих побед и укрепления государства? И если да, то кто дал ему инструкции, и куда потом они делись, эти чудеса, подумать только – древней техники. В зале было мало света, и чтобы запечатлеть “объекты”, мне пришлось воспользоваться стоявшим напротив высоким прямоугольным каменным основанием, поддерживающим колонну. Минут пять я старательно делала снимки, то на дальнем, то на ближнем зуммере, но все получалось как-то плоховато. Глазу было гораздо виднее, но для хорошей фотографии света почти совсем не хватало. Пока я работала с “верхом”, внизу происходило что-то уже совсем неладное. Ко мне подошел начальник смотрителей – пожилой человек с прищуренными хитрыми глазками на маленьком худом морщинистом лице, сердито приказал спуститься вниз и отдать ему фотоаппарат. Моему возмущению не было конца – ну ничего нельзя “делать”, только ходить можно, и то, только там, где разрешается.
– Ты нарушила условия. Фотографировать можно только без вспышки. Трогать рисунки и забираться на камни нельзя. Уходи.
– Ну конечно! Я турист и могу ходить везде и фотографировать что хочу.
И с этими словами я сверху в шутку щелкнула всю кампанию. Про эмоции последних в этот момент промолчу. Стараясь из последних сил по доброму улыбаться, я спустилась с камня и наглядно для всех удалила последний групповой снимок.
– Почему нельзя фотографировать со вспышкой?
Начальник выдержал долгую паузу, при этом проницательно вглядываясь мне в глаза, сказал:
– Осирис не разрешает.
Пришлось ответить глупостью на глупость:
– А у меня без вспышки система не работает. Осирис в курсе, он разрешил.
Покачали головами, он пробубнил что-то охранникам и мне было позволено отправляться смотреть дальше, но уже ничего не фотографировать и ни к чему не прикасаться руками. Но я решила действовать иначе.
– Пойдем, Уважаемый человек, смотреть вместе со мной. Только ты и я. Ты расскажешь мне, где здесь находится самое интересное.
Он очень удивился такому предложению и, именно от удивления наверное, согласился. Группа “последователей” рассредоточилась, и мы с начальником стражей проследовали в другой зал. Здесь, на стенах галереи, я увидела знаменитые рисунки, которыми прославлен Древний Египет во всех историко-художественных каталогах. Это известные рельефы тончайшей работы, которые, несмотря на свою ветхость, сохранили свой сине-желто-красный яркий цвет и считаются непревзойденными шедеврами древнеегипетского изобразительного искусства.
Здесь на рельефах изображены культовые виртуальные сцены “общения” фараона Сети I с богами Осирисом, Амоном-Ра, Птахом, богом наук и письма Тотом, солнечным Ра-Хорахти и после ставшим уже воинственным Хором, богиней любви Хатхор, Осирисом и его супругой Исидой, Хнумом и львиноголовой Сехмет, и еще со многими и многими богами древнеегипетского пантеона.
Здесь же, в дань уважения богам, изображены сцены предложения щедрых жертвенных подношений – фруктов, благовонных масел, лотосов, и множества других ценных и полезных вещей, которые Сети при жизни воздавал богам в благодарность за их расположение к своей царственной персоне. Интересны еще одни настенные изображения, где четыре воплощения богини-кормилицы Хатхор питают еще совсем юного фараона своим волшебным молоком.
Однако примечательно то, что на стенах храма изображены не только предметы, о смысле и назначении которых несложно догадаться, но и те, которые остаются неизвестными до сих пор. Это так называемые технические приспособления, насколько можно по логике догадаться, изучая рельефные рисунки. У них я подолгу останавливалась и, будучи опекаема начальником смотрителей, делала снимки без зазрения совести, да и он, наблюдая мое “упертое нахальство” уже махнул рукой на свои запреты и сам тыкал пальчиком в наиболее “интересные” элементы чудо-техники, находящиеся в руках богов и фараона Сети I.
Самым удивительным предметом, мне показался так называемый “Джед”, объяснение которому не нашлось лучше, чем трактовать его как “позвоночник Осириса”. На вид это высокий столб, увенчанный четырьмя перекладинами в верху, внешне напоминающий один из трансформаторов линии высоковольтных передач. Неужели Сети нашел трансформатор, принадлежавший богам?
Получается, что найдя эти, казалось бы, “странные” для древнего человека предметы, не зная об их истинном назначении, их вряд ли бы могли отнести в разряд вещей божественных.
И наоборот, именно тогда только они и могли быть отнесены в категорию настоящих “божественных технологий”, когда, обнаружив их, сам фараон Сети стал бы восхищенным свидетелем их сверхсовременной технической работы. А это говорит о том, что “предметы”, найденные в ходе археологических изысканий, находились на тот момент в исправном состоянии, так, что фараон смог реально ими воспользоваться. И оценив величайший “божественный” вклад в развитие Египта, в его укрепление как мощную Империю, фараон Сети I воздвиг на месте проведения своих археологических поисков великолепный храм, посвященный всем выдающимся богам Высокоразвитой додревнеегипетской цивилизации, оставившей в наследие людям чудесные образцы своих уникальных технических творений.
Следующее отделение храмового комплекса оказалось в длину разделенным на две части – передний холл и небольшие комнаты, посвященные самым значимым богам: (слева направо) Тоту и СетиI, Птаху, ХорАхету, Амону-Ра, Осирису, Исиде, Хоросу.
Эти семь дверных проемов в святилища богов, расположены в точном соответствии с семью дверями в фасаде храма, и уровень пола по мере приближения к ним повышается, на полуметровую высоту. Надо отметить, что естественный свет в эти комнаты не проникает никогда, так как находятся они почти с самом центре комплекса, если не глубже. Однако, сотни лет Храм оставался действующим, и в его святилищах проводились соответствующие ритуальные действия, а для этого необходимо было освещение, но следов копоти, например, от древних масляных ламп или еще какого “огнива” на стенах и потолке нет, рельефные рисунки чисты и ровны, и следов современной реставрации на них не обнаружено, только местами проявилась зелень от сырости. Какими же осветительными приборами пользовались египтяне в кромешной тьме храма? Ведь даже чтобы пройти к этим внутренним святилищам, наткнешься не на одну колонну, не говоря уже о ступенях и возвышении уровня пола каждого следующего зала.
Центральная и единственная из всех семи комнат, святилище принадлежащее Амону-Ра, имеет проход, через который попадаешь в зал с небольшими отделениями, слева – посвященными почитанию Ра и Птаху, и справа – Осирису, Исиде и Хору. Так своим архитектурным замыслом древние строители смогли увековечить миф о рождении бога Осириса.
А вот как мне показалось, изображение как-то связанное с Великими пирамидами и Сфинксом в Гизе.
Покидая в обратном порядке основную часть храма, оказываешься в соединительном коридоре, где на стене изображен огромный знаменитый список семидесяти шести царей всех правящих династий, начинающийся с имени царя Менеса, основателя I династии, и завершенный именами Сети и его сына Рамсеса.
Я уже решила было выйти из Храма Сети, увидев свет в конце коридора, ведущего на заднюю сторону храма, ведь у меня оставалось совсем немного времени, и поспешить скорее к заветному Осириону. Но мой Уважаемый провожатый попросил еще ненадолго задержаться. Это было для него несколько странным поступком, он таинственно, со свойственной ему хитрецой посмотрел мне в глаза и сказал:
– Мариам, я покажу тебе то, что туристы не видят. Только у меня имеются ключи от этого.
Ну, думаю, ничего себе, что же это такое за место?… и каким именем он меня называет?…я совсем не Мариам, ведь мы же знакомились.
– А разрешишь сделать фото?
– Да, да, иди за мной.
Мы сделали несколько шагов по коридору к “заветному месту” и очутились перед темным проемом, где, вместо двери в стене, была решетка с висячим замком. Начальник достал связку ключей, болтавшуюся у него на поясе под халатом, провернул одним из них в замке, и мы вошли в совершенно черное помещение. Тут же в оставшемся позади дверном проеме возникли охранники и громко заговорили с главным смотрителем, бросая на меня негодующе и возмущенные взгляды. Но в ответ на их возмущения, им была дана команда включить осветительные лампы на полу, чтобы посмотреть место куда меня пригласили войти.
“Уважаемый” подтолкнул меня вперед, тогда как сам и остальные остались у входа. Честно говоря, я не поняла сразу, в чем собственно заключалась его замысловатая добрая услуга. Это был небольшой зал, полностью очищенный от фресок и барельефов, если не считать невнятные их остатки в полуметре от уровня пола. Потолок поддерживали шесть прямоугольных колонн, и в свете “дневных” ламп, в сравнении с другими залами, все помещение показалось мне слишком чистым и каким-то очень белым.
– Смотри, Мариам, смотри!
– Господи, да куда же?
Я растерялась, стоя посреди зала, изображая улыбку и делая вид, что чего-то понимаю. Охранники снова завопили и я поняла, что мне здесь срочно нужно чем-то заинтересоваться. Я стала оглядывать стены и, оказавшись в левой части, почти на уровне глаз, увидела изображения двух красных крестов. И, подойдя как можно ближе, вызвала бурные радостные восклицания у охраны находящейся в дверях.
Откуда здесь это? Древние прохристианские воздаяния египетским богам? Стремление укрепить связи с доисторической цивилизацией осирисов? Но ведь Египет был проклят библейскими пророками.
Кто молился здесь? Я была в смятении. Ведь почти в самом начале Ветхого Завета Египет был навековечно осужден Яхве за многобожие. И как известно, идея основания Царства Истины Единого не была бы возможна, если бы Моисей не выполнил своей египетской миссии, в итоге заключавшейся в укреплении в народном сознании значения Единобожия. Хотя о каком единобожии может идти речь, когда бог по основам христианской традиции, должен пониматься людьми “триединым”: Бог-Отец, Сын божий и Дух Святой. И отсюда связь с Египтом становится здесь не просто прямой, а родной.
Божественные триады в Древнем Египте всегда были основой культа в составе – Бога Отца, Богини Матери и Бога Сына. Троица Абидоса представляла Озириса, Изиду и Хора, Троица из Фив – Амон-Мут-Хонсу, Мемфиская Троица – Птах-Сехмет-Нефертум. Почему-то, выключенной из состава божественной триады оказалась только богиня-мать, замененная присутствием Святого Духа. Странное оно какое-то получилось, христианское единобожие. И понимая всю эту нелепицу… послушать бы, что на самом деле говорил Христос, который по некоторым данным провел в Египте всю свою юность, а не читать писанное-переписанное предание, и слово “предание” в его иносказательном смысловом значении теперь здесь более чем подходит.
…Эти ортодоксальные “штучки” …удивительно.
– Откуда это? В какое время эти рисунки были сделаны?
Довольно улыбаясь, начальник ответил:
– Это было так давно, что не было меня, моей бабушки и ее мамы…
В общем, всей его многочисленной родни до какого-то ветхого колена, что внятно было совершенно непонятно. Кто-то из охранников написал на бумажке 600, прибавив к этому: лет обратно от начала лет, что означало первую половину тысячелетия до нашей эры...
Покинув зал в размышлениях над крестами, я снова оказалась в коридоре и, выходя из Храма во внешний двор, попутно сделала еще несколько снимков.
Дальше границы храма начальник смотрителей за мной не последовал. Зато дал напутственные рекомендации другим охранникам, которые сразу же оживились, увидев меня одну, направляющуюся к Осириону. (О. Боровикова)
Автор фото: О. Боровикова
Продолжение статьи можно прочитать по этой ссылке.
#египет #путешествия #древние цивилизации #история #древний мир #храм #религия #приключения #мифология #загадки истории
