Пережив шок, мы все дружно поехали в рентген кабинет. Я для того, чтобы услышать вердикт врачей, а врачи, для того, чтобы убедится в своей правоте. Через 20 минут я узнала, что у меня контрактура коленного сустава. Все мои лекари теоретически знали, что нужно делать в таких случаях, но в реале с таким обременением при ампутации никто не сталкивался, поэтому лица у всех врачей были одухотворенные, но никаких мыслей на них не отражалось. Они изо всех сил старались меня успокоить, но мне в тот момент как то все было по фигу.
Меня привезли в палату, помогли взгромоздиться на кровать и вся компания удалилась. Половина из них точно пошла думать, что со мной делать. На беседу со мной вернулись, как всегда, Анатолий Михайлович и Римма Халитовна. Они мне объяснили, что случилось с моей ногой, что такое контрактура, и как мы будем с этой напастью бороться. Вообще, в те времена, способов лечения контрактуры не было , врачи только предполагали , как можно расшатать мою коленку. И у них для этого были только физиопроцедуры и массаж.
Я все это выслушала, согласилась с их мнением и слегка успокоилась, хотя и до этого не очень волновалась. В моей голове с утра сформировался вопрос, который не вызывал никаких эмоций,но требовал ответа:"Бл@дь, когда же это все закончится? Будет всему этому логический конец или это бесконечный лабиринт? За три месяца я переболела всем, чем можно было переболеть. Раз пять умирала, один раз пожелтела, подхватила сепсис, несколько раз болела воспалением лёгких, даже тромбоэмболия оставила свой след в моем организме! Доколе, спрашиваю всех, доколе это будет длится? Или у этой всеселухи нет конца?".
Пришла сестра, меня повезли в физиокабинет, хоть какое то перемещение. Мою коленку грели всем, чем могли, накладывали какие то металлические пластины, от которых её кололо и щипало. Потом, откатив меня от физиоаппаратов , её сразу же взялись разгибать, совместными усилиями. Они её тянули, тискали, дергали в разные стороны. Не знаю, была ли от этого польза, но мне казалось, что толку от этого никакого. Лежа на кущетке, я старалась думать о хорошем, о том, что потихонечку все разогнется.
Сейчас для работы с любыми контрактурами используют мешки с песком, разного веса, и разного размера, и это реально действующая метода. В этом году я наблюдала, как за два, за три дня разгибаются самые разные контрактуры, без всяких усилий. Надо просто выбрать, подходящий тебе мешок с песком, и положить например, на ту же коленку или куда ещё. И если ты упорный и терпеливый, то результат ты увидишь буквально через два часа. В восьмидесятые годы прошлого века таких методик не было, поэтому врачи реально не знали, как работать с контрактурами.
После физио меня повезли на массаж. Массажистка была невысокой, пухленькой женщиной, лет тридцати пяти, звали её Лидия. С её помощью я перелезла с коляски на кушетку, она осмотрела мою ногу и мы начали. Она терла моё колено со всех сторон, она очень старалась получить хоть какой то результат, коленка горела, но я не чувствовала, что что то меняется в моих поступательных движениях. Лидия действительно разогрела коленку до самых глубин, я реально чувствовала, что она горит, но я не чувствовала, что моя голень двинулась с места. Лежа на кушетке, и глядя в потолок, я все таки сильно надеялась на будущее. Если бы я думала о том, что эта нога не разогнется никогда, я бы умерла прямо в тот момент на кушетке массажиста.
