История про легкомысленную попрыгунью Стрекозу и сурового, но справедливого Муравья известна всем. Ну кто в детстве не читал басни дедушки Крылова?
Однако сюжет Иван Андреевич позаимствовал, а точнее 1808 году переложил на русский лад историю французского баснописца Жана де Лафонтена «Цикада и Муравей» (впрочем, не только это историю).
Де Лафонтен тоже не является первоисточником. Он, в свою очередь, заимствовал сюжет у греческого баснописца Эзопа (VI века до н.э). В первом варианте басня носила название «Кузнечик и муравей» и излагалась в прозе.
Давайте сравним сюжеты и проследим метаморфозы.
1. Изложение Эзопа
Как видите, у Эзопа в басне встретились две особи мужского пола – практичный и запасливый Муравей и повеса – Кузнечик. Но смысл тот же.
2. У Лафонтена Кузнечик превратился в Цикаду
А поскольку по-французски муравей - la Fourmi, слово женского рода. В беседу вступили две «женщины». Причём Цикада просит еды не безвозмездно, а в долг.
В переводе это выглядит так:
Почему стрекоза Крылова – это не совсем стрекоза
Крылов в своём изложении «вернул Муравью брюки», а Цикаду вновь заменил на Кузнечика. Да именно, на кузнечика, поскольку во времена Ивана Андреевича «стрекозами» нарекали и кузнечиков и собственно стрекоз. Поэтому крыловская Стрекоза - попрыгунья.
А вот и знакомый всем текст басни:
Какая версия басни больше импонирует вам? Делитесь в комментариях.
Читайте также: почему на сигаретах печатают фото с последствиями, а на алкоголе нет.