Вообще у Ливии и Уганды к этому времени уже были достаточно прочные связи - вскоре после своего прихода к власти Амин посетил Муаммара Каддафи, и между двумя диктаторами установились весьма тёплые отношения. Уганда получала немалую финансовую помощь, кроме того, в стране постоянно находился небольшой ливийский контингент. Во-первых, Каддафи нужен был союзник против Египта и Судана, с которыми он конфликтовал. Во-вторых, Уганда была отличной базой для ООП, которую поддерживал ливийский полковник. Ну и в-третьих, не последним был религиозный фактор - Каддафи поддерживал Амина в том числе и как брата по исламу.
Собственно, когда стало понятно, что власть Амина под серьёзной угрозой, Каддафи решил вмешаться. Сначала он предлагал свои посреднические услуги после танзанийской контратаке в Кагере, потом - после сражения при Масаке, но оба раза Ньерере эти предложения отверг. Что вполне понятно, потому что объективность данного посредника была бы околонулевой. Раз мирный вариант не прошёл, Каддафи отдал приказ о начале переброски войск в Уганду. Командование ливийской армии это известие никоим образом не обрадовало - только недавно не сильно удачно прошла ливийско-египетская война, в самом разгаре была интервенция в Чад, где шла гражданская война, а тут ещё в Уганду надо кого-то посылать. Это сыграло огромную роль в дальнейших событиях: в основном на юг отправились части Народной милиции и Панафриканского легиона. Первые были по сути ополченцами, а вторые представляли собой ядрёную смесь из разного рода африканских наёмников и добровольцев, а также ливийских штрафников, то есть мелких преступников, которые вместо отсидки выбрали службу. При этом большая часть этой махновщины была ещё и не в курсе, что им придётся участвовать в боях - им сообщили, что они будут участвовать в совместных учениях и парадах с угандийцами. В общем, боеспособность у них была та ещё, тем более многие были уже не молоды - значительной части было больше 30 лет. Части регулярной ливийской армии тоже имелись, но они были в меньшинстве и тоже далеко не из числа элитных. Зато техники отсыпали достойно - полтора десятка танков Т-55, куча джипов с безоткатками, пара батарей гаубиц Д-30 и дюжина “Градов”. Проблема была только с ручным оружием - большинство были со старыми пистолетами-пулемётами. Вся эта лютая рать числом до 4500 человек была преброшена ливийскими транспортными самолётами на знаменитый аэропорт Энтеббе. Туда же доставили и большое количество военных грузов для армии Уганды, правда, воспользоваться ими те толком не смогли - помешали проблемы с логистикой.
Выделили и авиационную поддержку. У “Мираж-5” и МиГ-21 не хватало дальности для уверенного перелёта в Уганду, дозаправщиков у Ливии не было, вариант ПТБ почему-то не был использован. В общем, Каддафи, не мелочась, послал самое крутое, что у него было - советские сверхзвуковые бомбардировщики Ту-22Б. От двух до четырёх таких самолётов применялись против армии Танзании. Эффект, правда, оказался не впечатляющим, что изначально было спрогнозировано советскими спецами, выступавшими против подобного применения. Они прямо заявляли, что “шило” делали не для того, чтобы африканские кусты бомбить. Ливийцы незамедлительно подтвердили эту мысль, нанеся 29 марта удар по складам топлива в Мванзе - по цели они не попали, зато вжарили по местному заповеднику. Там они смогли легко ранить рабочего и убить шесть антилоп. Следующим ударом они не смогли попасть даже по Уганде, отбомбившись по городу Ньярубанге в Бурунди. Впрочем, никаких жертв и разрушений там не было.
После прибытия ливийцев Амин резко воспрял духом, надеясь, что теперь-то уж ход войны удастся переломить. Тем более что для этого имелись некоторые основания. Бойцы угандийской оппозиции под командованием Мильтона Оботе решили всё-таки проявить себя - с территории Кении они устроили рейд на город Тороро, где базировался десантный батальон, готовивший восстание. Высадившись, повстанцы объединились с восставшими и вступили в бой с аминовскими лоялистами. В городе погибли десятки человек, как солдат, так и мирных жителей. Выступившие из города на гражданском транспорте повстанцы встретились с наступавшими навстречу ливийскими военными и были наголову разбиты во встречном бою. Плюс отряды оппозиции довольно жёстко пострадали от нескольких ещё летавших МиГов, которые наконец-то начали куда-то попадать. Многие были убиты, остальные частью разбежались, частью попали в плен. Это окончательно убедило Амина, что ливийцы ему помогут победить Танзанию. Ну а танзаницы очередной раз убедились в полной бесполезности оппозиционеров.
Амин приказал готовить контрнаступление на Масаку. Командование собственно угандийской армии к подготовке операции не допустили, небезосновательно опасаясь, что эта информация быстро окажется у танзанийцев. Готовили всё ливийские офицеры и командиры ООП. Собственно угандийское командование было проинформировано о подробностях только перед самым началом операции. В бой должны были идти батальоны леопардов и смертников, артиллерийский полк и ливийцы. Командующим назначили подполковника Годвина Суле, командира угандийских десантников и одного из самых толковых аминовских офицеров. Наиболее ценные части возглавили палестинцы - артиллерией командовал майор Эрекат, а танкистами - полковник Хамдан. Ливийцам было объявлено, что их война - это часть джихада мусульманской Уганды против христианской Танзании. В свою очередь политические офицеры противника не отставали - танзанийские части подогревались мыслью, что арабы вновь пришли на юг, чтобы восстановить рабство. Потом это тоже сыграет немалую роль.
Чтобы наступать на Масаку, сначала нужно было решить вопрос с небольшим городом Лукая. Он лежит на дороге между Масакой и столицей Уганды Кампалой. На этот город уже наступали танзанийцы, а большая часть населения его заблаговременно покинула. 10 марта 1979 года 201-я бригада армии Танзании заняла город и начала окапываться, но при этом проморгала приближение объединённых угандийско-ливийско-палестинских сил. Впрочем, те были не лучше и ровно так же внезапно наткнулись на танзанийцев уже в сумерках. Но надо отдать должное - смогли быстро организовать обстрел города “Градами” и танковую атаку. Не ожидавшие такого танзанийцы начали стремительно отступать, несмотря на попытки командования организовать оборону. Ситуация могла бы стать критичной, но ливийцы вместо продолжения наступления остановились в городе, чтобы дать отдохнуть солдатам после долгого перехода.
Танзанийское командование начало собирать силы для контратаки - наступавшая неподалёку 208-я бригада получила приказ отрезать Лукая, а добровольцы из 201-й поддержали танкистов, которые не отступили с остальными и продолжили удерживать дорогу. Ночной бой проходил в состоянии полного бардака - пехота в основном воздерживалась от открытия огня, частью опасаясь выдать себя, а частью - атаковать своих же, потому что все в основном говорили на суахили. Танкисты просто палили куда-то в сторону города, но добились немалого эффекта - наступавшие объединённые силы были так же деморализованы, как и танзанийцы. У армии Танзании погибло за ночь восемь человек, потери наступавших неизвестны. Вполне возможно, что их вообще не было.
Наутро ситуация начала меняться. Подошла свежая 208-я бригада, которая начала наступление на Лукая с фланга. Вместе с перегруппировавшейся 201-й они взяли город в клещи, а основной удар традиционно нанесла артиллерия. Попавшие под огонь танзанийских “Градов” ливийцы начали стремительно отступать. Более или менее серьёзное сопротивление оказали только угандийские части под командованием палестинцев. Большинство офицеров из ООП сражались в первых рядах и получили ранения, только после этого их части отступили. Подполковник Суле самостоятельно возглавил танковую атаку, поведя за собой колонну пехоты, но его отряд попал в танзанийскую засаду и понёс тяжёлые потери.
Поднять боевой дух войск пытались генералы Исаак Малиямунгу (который в буше прятался) и Юсуф Говон (который спорил с капитаном за украденный трактор), но получилось не очень. То ли танзанийцы смогли отслеживать их перемещения, то ли это были просто совпадения, но стоило им появиться где-то на передовой, как туда сразу начинали лупить “Грады”. Суеверные африканцы быстро решили, что генералы приносят неудачу, и начали роптать. Пытающийся сохранить хоть какой-то порядок Суле попросил их покинуть позиции и занялся укреплением позиций. Тут угандийцы пошли по стопам итальянцев, но на минималках - Годвина Суле случайно переехал танк. Потеря единственного грамотного офицера привела к полному распаду цепочек командования, которые были на него завязаны. Армия Уганды начала бегство, смешиваясь с уже отступающими ливийцами. Разгром был полным.
В ходе сражения ливийцы и угандийцы потеряли примерно по 200 человек, при этом многие ливийские солдаты были убиты, когда уже не оказывали сопротивления. Подогретые пропагандой танзанийцы просто не брали их в плен, припомнив вековые обиды, нанесённые арабами их землям. Стратегические последствия оказались гораздо глубже. Вместо возвращения Масаки был потерян ещё и чрезвычайно важный Лукая, по сути дорога на Кампалу была открыта. Армия Амина окончательно утратила какой-то авторитет и начала распадаться. Дезертировали даже многие офицеры режима. Возможности ливийцев оказались сильно переоценены, более того, в чрезвычайно важном сражении они проявили себя ещё хуже местных частей, к которым относились до того с пренебрежением. Кроме этого, вылезла проблема с коммуникацией - ливийцы не знали ни английского, ни суахили, приходилось общаться языком жестов. Нормально общаться с местными могли опытные палестинские офицеры, но большинство из них выбыли из строя - Хамдан и Эрекат были отправлены на лечение в Европу. В довершении всего армия глупейшим образом потеряла подполковника Суле, одного из немногих нормальных командиров. Танзанийцы в свою очередь сделали серьёзные выводы - в какой-то момент битва могла закончиться совсем не в их пользу. Темп наступления немного замедлили, чтобы дать передохнуть солдатам, и окончательно убрали с фронта большинство ополченцев и резервистов, потому что именно они оказались слабым звеном под Лукая.
Возможностей для сопротивления у Амина оставалось всё меньше, но сдаваться он был не настроен. Тем более что Каддафи через воздушный мост присылал всё больше солдат и снаряжения. Война постепенно превращалась в ливийско-танзанийскую.
Автор - Роман Воронов
