- Молоко на губах ещё не обсохло, а уже акулья хватка! А главное: вижу, что врет. Когда девицы начинают, уставившись на тебя, правдиво округлять глаза – это верный признак, что морочат голову.
- Думаете, беременность она выдумала?
- Смысл? Пройдет несколько месяцев и обман раскроется.
Игорь немного подумал.
- Так ведь Барби не хочет ждать несколько месяцев, а нападает на Новиковых, требуя, чтобы они прямо сейчас ей что-нибудь дали. А то, мол, засужу, разорю, всё моё будет.
- Ну, вряд ли она чего-то добьется без предъявления теста ДНК. У Эллы Владимировны крепкие нервы. Суд также без результатов теста отклонит иск на установление отцовства. Да и вообще, нам нужно установить убийцу Новикова, а не его наследников.
- А может, здесь и кроется мотив убийства?
- Разве, что для вдовы. Но у неё алиби, - вздохнул Иван Григорьевич.
- Могла нанять и какого-нибудь бомжа.
- Не тот Элла Владимировна человек, чтобы с бомжами путаться.
Иван Григорьевич подумал.
- Приведи какую-нибудь из баб, что так убивались по покойному на похоронах.
- Ксения Лотырева недалеко от моей матери живет. Эдакая любительница огня и дыма. Вечно у неё пьяные компании собираются.
Гражданка Лотырева пришла на допрос в состоянии жесточайшего похмелья.
- Поминали, Эдичку, - пояснила она, от полноты чувств шмыгнув носом. – Такого классного мужика убили, суки!
- А кто убил-то? Предположения есть?
- Да кто же знает. Может и Элка. Это же анаконда, а не баба.
- Думаете, приревновала мужа к Марисабель?
- К этой оторве, что ли? – пренебрежительно усмехнулась женщина. – Ой, не смешите меня, и так голова болит! Нужна она была Эдику, как свинье пропеллер. Где-то по-пьяни с ней состыковался, а потом вилами отбиться не мог: и посылал эту прошмандовку куда подальше, и нас просил, чтобы гнали её взашей. Но юная б… вцепилась в него похлеще репья в собачий хвост. Мол, люблю, не могу, с собой покончу…
Внезапно Ксения вытащила из сумки бутылку минералки и жадно её опорожнила.
- Ох, какой же сушняк… - пожаловалась она, отрыгнув газы. – Уж простите.
- Ничего, бывает. Так вы говорите, что девушка проходу убитому не давала?
- Это ещё мягко сказано. В тот день, когда его убили, мы уютненько сидели за бутылочкой, а тут эта коза прискакала. И давай махать у Эдика перед носом тестом на беременность. Мол, теперь им пожениться необходимо. Ну, дура дурой!
- Почему дура?
- Да кто же с такими делами к пьяному мужику лезет? Эдик и послал её куда подальше. Заявил, что матерью одиночкой быть выгоднее: льготы, пособия. А ему алименты платить особенно не с чего. Всё жене и дочерям отдает. Ну, оторва, ясно дело, тоже погорячилась: и судом пригрозила, и тюрьму ему пообещала, дескать, за изнасилование несовершеннолетней. Эдик тогда схватил её за шкирку, как нашкодившего котенка, да и вышвырнул из дома, чтобы настроение не портила.
Иван Григорьевич переглянулся с Игорем. Показания Лотаревой сильно отличались от рассказа самой Марисабель.
- А ступай-ка ты, Игорь, в общежитие. И попытайся там кого-нибудь разговорить, кто в курсе дел нашей красотки. Может, она всё же покидала в тот вечер свою комнату?
Игорю повезло. Воспитательница на дух не переваривала Фатьянову, поэтому быстро обернулась, волоча за собой насупленную девицу, представившуюся Аней Петровой.
- В одной комнате живут, но друг друга терпеть не могут, - шепнула она оперу.
Узнав, что симпатичного опера интересует её соседка, Аня молчать не стала:
- В комнате она весь вечер прорыдала, потому что папик послал куда подальше. Такую истерику устроила, что её мамаша из деревни примчалась. Меня в коридор вытолкали, но я слышала, как она возмущалась, мол, с чего это у папика денег нет, когда вся его семья в золоте купается?
Девчонка злорадно хихикнула.
- Мамаша ей что бу-бу-бу, а потом слышу - Фатьянова номер телефона диктует. Видимо, тетка решила с магнатом по-взрослому поговорить. Может, тюрьмой припугнуть. Галина Алексеевна – баба серьезная. Как-то к Фатьяновой начал местный приставать. Однако её мамашка его встретила, да так отмудохала, что тот до сих пор от общежития шарахается.
После показаний Ани у следствия, наконец-то, появилась подозреваемая. Проверили звонки на мобильник покойного. Один из номеров принадлежал Фатьяновой Галине Алексеевне. Она звонила Новикову в четверть одиннадцатого. Ещё раз просмотрели записи с видеокамер. Игорь Зверев сразу же опознал мать Марисабель в могучем силуэте одной из женщин, выходящих из парка в одиннадцать часов.
Когда её вызвали к следователю и предъявили улики, Галина Алексеевна не стала отпираться.
- Я дочь воспитываю одна. На соревнованиях по тяжелой атлетике познакомилась с одним гадом. Щупленький, но смазливый был на редкость. Вот я и повелась. Ну, и как водится - то да сё, а потом его и след простыл. Конец 90-х: работы нет, жрать нечего, а я с приплодом. Помню, фильм мне понравился - «Богатые тоже плачут». Вот я и назвала свою доченьку Марисабель. Ничего для неё не жалела. Одного хотела, чтобы дочь из нищеты выбралась. К счастью, она выросла красавицей – вся в своего непутевого папашу. Но я всегда ей внушала, что нищеброды нам в женихах не нужны – сами такие. И вроде бы мужика она смогла найти состоятельного – всё складывало хорошо. А ведь тоже сволочью оказался. Говорю ему: «С таких-то денег хоть алименты девчонке хорошие назначь». А мерзавец только рассмеялся: «Нет у меня ничего! Промахнулась твоя дочь. Не на того поставила». Повернулся спиной и побрел к своим шлюхам, ну я и… погорячилась.
- Чем же вы его?
- Кулаком, - удивилась вопросу баба.
Иван Григорьевич покосился на кувалды, что были у тетки вместо рук, и тяжело вздохнул. Что Галина Алексеевна видела в своей жизни хорошего, а теперь её и вовсе ждала тюрьма.
- Ну, ничего, - вдруг удовлетворенно улыбнулась женщина. – Зато теперь моя доченька ни в чем нуждаться не будет. У Новиковых денег много. Как только Марисабель родит, она сразу же предъявит права на свою долю наследства.
Увы, но Эдик умудрился и здесь не оправдать ожиданий матери и дочери Фатьяновых. Во время судебного разбирательства неожиданно выяснилось, что с наследством Марисабель и Галина Алексеевна действительно «промахнулись». Оказывается, опасавшийся, что во время очередного загула подпишет какие-нибудь невыгодные обязательства или продаст за бесценок акции предприятия, Эдик всё свое имущество перевел на жену. Супруги подписали контракт, согласно которому все доходы от бизнеса принадлежали Элле. Взамен она обязывалась не разводиться с мужем, не лезть в дела предприятия, безропотно подписывать все финансовые документы, и главное - выделять Эдику на пропой лишь обозначенную в документе сумму, и не больше... «как бы он ни угрожал и ни настаивал».
