Одомашнивание лошади в сказке Киплинга о кошке, которая гуляла сама по себе, выглядит так:
«Дикая лошадь наклонила свою дикую голову, и женщина накинула на нее уздечку; тогда дикая лошадь дохнула на ноги женщины и сказала:
–О, моя госпожа и жена моего господина, я буду служить тебе ради этой чудесной травы…»
Сказка чудесная, но, разумеется, никто на самом деле не думает, что одомашнивание лошади случилось вот так, легко и просто.
А как?
На сей счет, как водится, у ученых нет единого и окончательного мнения.
Начнем с самой экзотической теории.
Во Франции есть пещера Мас-д’Азиль, знаменитая произведениями искусства культуры мадлен (поздний палеолит, 15-8 тысяч лет до н.э.). В частности, изделия из кости так прекрасны и самобытны, что их выделяют даже в особую азильскую культуру, которую считают продолжательницей культуры мадлен. Разумеется, одной лишь этой пещерой места обнаружения азильских статуэток из кости не исчерпываются. Носители этой культуры жили и на севере Пиренейского полуострова, и на юге нынешней Франции. Тем не менее, самые, наверное, яркие произведения азильских художников найдены именно в Мас-д’Азиль. К их числу относится знаменитая голова лошади.
Изумительно тонкая проработка деталей впечатляет. Штришками намечена шерсть, выделена мускулатура, очень выразительные, просто как живые глаза… Но самое потрясающее – на голове явственно видна веревочная узда. Серьезных ученых это ставит в тупик, поскольку никаких намеков на то, что обитатели пещер южной Франции знали скотоводство, не существует.
Несерьезным ученым, напротив, все ясно, как дважды два. Понятное же дело, и лошадь одомашнили, и верхом ездили (куда вот только?) и грузы перевозили (какие грузы и зачем?), но только ученые-все-это-от-нас-скрывают. Иронизировать на этот счет можно сколько угодно, но явственно видимая веревка на конской морде, как кажется, не оставляет для иронии места. Но это только кажется. Дело в том, что практически все изображения животных, выполненные художниками палеолита, покрыты символами и знаками, значения которых мы, увы, видимо никогда не поймем. Можно вспомнить и «лошадь в попоне», и мамонта с какими-то странными полосами на теле и др.
И лошадка из Мас-д’Азиль – лишь одно из многих изображений в этом ряду. Предположение, что в Европе за 7 тысяч или даже более до новой эры одомашнили лошадей, кажется невероятным, поскольку не было в ту эпоху никаких предпосылок для такого прорыва. Ни грузы людям перемещать на большие расстояния не было надобности, ни самим очень уж быстро и далеко скакать тоже было незачем. Примитивное было хозяйство, вполне охотничье-собирательское.
Правда, стоит глянуть на головку из Мас-д’Азиль, и берут сомнения. Очень уж на веревку похоже!
Правда и то, что отношение к лошадям у охотников и собирателей эпохи палеолита, совершенно очевидно, было особым. Например, такой факт: изображения лошадей, как подсчитал эксперт по палеолитическому искусству Жорж Сове (исследование было проведено в 2012 году), составляют почти четверть всех изображений животных.
Художники палеолита рисовали и быков, и оленей, и мамонтов, и даже верблюдов, но лошадей – чаще всего. Еще одна особенность: подавляющее большинство животных на стенах пещер обращены головой влево. А лошади всегда идут или скачут вправо. И, наконец, лошади в пещерах, как правило, помещены выше других изображений, они как бы венчают композицию.
Если вернуться к вопросу о самых древних коневодах, то гораздо более вероятной можно считать гипотезу о ботайском центре одомашнивания лошадей.
В 80-х годах прошлого века на севере Казахстана, недалеко от города Ботай была открыта археологическая культура позднего каменного века, которой ее первооткрыватель, доктор исторических наук, археолог Зайберт дал название «ботайской культуры».
4 тысячи лет до нашей эры (эпоха энеолита) здесь жили люди, для которых лошадь была, очевидно, главным источником пропитания. Они охотились на диких лошадей и, как считает Зайберт, приручали их. О том, что лошадь была приручена, говорят такие факты: прежде всего, обнаружены конские черепа с такими особенностями зубов, какие могут быть от использования узды. Найдены костяные изделия в виде стерженьков с утолщениями. Зайберт считает, что это – псалии (часть конской упряжи). Наконец, на глиняных черепках специалисты усмотрели следы молочного жира. То есть, кобылиц доили и изготавливали, по всей видимости, кумыс.
Справедливости ради стоит, впрочем, отметить, что надежных свидетельств содержания коней в стойлах не обнаружено. Обилие лошадиных костей на стоянках ботайцев можно объяснить тем, что эти животные были главным объектом охоты. Да и псалии какие-то не очень надежные.
Еще одним центром вероятного одомашнивания лошадей археологи считают степи нижнего Дона, Приазовье, степное Поднепровье. Именно в этих местах в 5-4-м тысячелетиях до н.э. развивалась Среднестоговская археологическая культура. Представители этой культуры находились на рубеже неолита и бронзового века (так называемый «медный век»). Они были земледельцами и скотоводами. Лошадей у «среднестоговцев» было не так уж много, судя по количеству костей домашних животных, около 12% от общего числа. И разводили они лошадок, судя по всему, исключительно для еды. Впрочем, на поселениях «среднестоговцев» тоже обнаружены предметы, которые атрибутируются как псалии.
Ездили они верхом или нет – вопрос открытый. Но тем не менее очевидно, что в Донских и Днепровских степях обнаружен один из древнейших (если не древнейший) очаг одомашнивания лошадей.
А если вспомнить, что археологи считают среднестоговскую археологическую культуры предшественницей ямной культуры, которую связывают с ранними индоевропейцами, то теория «среднестоговского» одомашнивания лошадей выглядит еще более привлекательной. Ведь индоевропейцы – известные лошадники. Они первыми изобрели колесницы, у них был весьма развит культ коня, наконец, кто, как не древние индоевропейцы принесли в Европу традиции, позднее подарившие нам особое отношение к всадникам, начиная с пресловутого «рыцаря на белом коне» и кончая святым Георгием Победоносцем?
Все эти всадники гарцевали на конях, предками которых были дикие лошадки-тарпаны, одомашненные ботайцами, индоевропейцами или кем-то еще.
