Я знаю этого ребёнка. Знаю, что зовут его Вовочка. Что он единственный, поздний, выстраданный ребёнок своей мамы. Что ему всего 11 месяцев, он не ходит и не говорит ещё ни одного словечка. А качает его отец так высоко, как не качаюсь даже я, в свои 27 лет.
С отцом я тоже знакома, но шапочно, знаю только имя. Он мне не улыбается и тихо бурчит привет. А Вовочка мне улыбается, и машет своими пухлыми ручками, когда видит нас с дочкой. Моя Маруся на 5 месяцев старше мальчика. Мы живём рядом и часто гуляем вчетвером с мамой Вовочки.
Мама сыночка бережёт. Он родился на месяц раньше срока. И хотя было жаркое лето, мама укутывала Вову, страдая от непрошеных советов типа «Совсем ребёночка запаришь!» и устав повторять, что ребёнок недоношенный и ему нужно больше тепла, чем другим маленьким деткам.
Да, этого мальчика, которого я знаю без преувеличения с пелёнок, со всей силы раскачивал на качелях его отец. Голова мальчика болталась, сам он завалился на бок, взгляд был растерянный.
Отец даже его не поддерживал. Не поддерживал 11 месячного ребёнка на качелях, рассчитанных на взрослых детей. Мальчик вцепился в перекладину, и это было единственное, что не давало ему упасть навзничь. Он держался даже не ручками, он висел на локтях.
Я посадила дочку на соседние качели и начала тихонько качать, придерживая ей спину. Не могла я, ну не могла, не спросить отца мальчика, не сильно ли он качает сына. Его ответ был в духе, ну он же не плачет, значит нормально.
Он просто не видел лица своего ребёнка. Когда я в ужасе, я тоже не плачу и не кричу. Я замираю, не могу ни пошевелиться, ни открыть рот.
Моя дочка не любитель долгих качаний. Она начала слазить с качелей. Я подхватила дочку и на правах знакомой посоветовала качать потише и сказала, что мальчику уже головку трудно держать.
Дочка утащила меня с площадки.
Мы подошли к лавочке у подъезда. Там сидела бабушка, которая тоже заметила, что ребенка качают слишком сильно. Она поделилась этим со мной. Я ответила, что сказала отцу, что так делать не стоит, и добавила, что ему видимо виднее, как себя вести со своим ребёнком.
Когда я обернулась, ведомая дочкой за угол дома, то увидела, что отец продолжает качать мальчика на качелях и даже не думал сбавлять обороты.
С мальчиком в тот день все было нормально, по крайней мере, с качелей он не упал. Я видела, как они заходили в свой подъезд. Перед этим отец десять раз подкинул сына над головой, хвалясь бабулям на лавочке, как он тренирует свои руки.
Я не могу перестать думать об этом. Тогда мне показалось, что я сделала достаточно. Но спустя время я чувствую, что поступила неправильно. Надо было настоять, чтобы папа перестал так сильно качать ребёнка, объяснить ему, что малышу может стать плохо.
Может быть, наши отношения бы это испортило, может я бы влезла ни в свое дело. Но если бы мальчик упал, что бы тогда? Я бы тоже была виноватой.
Как мне поступить в другой раз в такой ситуации? Я не знаю.
