У многих художников есть свои "призраки" - идеи или образы, которые словно преследуют годами, заставляя их воплощать вновь и вновь.
Для Эдварда Коули Берн - Джонса одним из таких "навязчивых призраков" была надежда. В период с 1874 по 1885 гг. он писал ее несколько раз, словно пытаясь уловить и запечатлеть ту невероятную магию, которая заставляет людей верить в лучшее даже в самых суровых жизненных обстоятельствах.
Помните как поется в детской песенке:
О ней почти не помним летом,
Но стоит вьюге закружить,
Не то, что дня без нити этой,
Но и минуты не прожить.
Вот и Берн - Джонс хорошо знал, что надежда редко живет в благополучии - она рождается на пороге отчаяния, возможно именно поэтому, надежда на картинах этого художника почти всегда заточена.
Кстати, в названиях совсем не многих картин Берн - Джонса присутствует английское слово "Hope" / "Надежда". Большинство из его посвященных надежде картин, озаглавлены как "Спес". Т е. они посвящены не эмоции или чувству, их героиня - мало примечательная греческая богиня, та самая, которая осталась заточена в глубине "ящика Пандоры", когда злополучная жена Эпиметея его открыла и выпустила на волю беды и болезни.
Женщина эта и беды лихие наслала на смертных.
Только Надежда одна в середине за краем сосуда
В крепком осталась своем обиталище — вместе с другими
Не улетела наружу: успела захлопнуть Пандора
Крышку сосуда по воле эгидодержавного Зевса".
Так пишет об этом Гесиод с в своем трактате "Труды и дни".
Сегодня уже сложно сказать, чем этот образ надежды, воплощенной в скромной и не самой популярной греческой богине, так вдохновлял художника. Во всяком случае сам он не оставил на этот счет никаких заметок. Как бы то ни было, но дошло до того, что в 1877 году художник создал свой "ящик Пандоры".
Ларец стал подарком на 23 день рождения для Фрэнсис Грэхем - дочери друг и мецената художника Уильяма Грэхема. Фрэнсис с Берн-Джонсом так же связывали многолетняя дружба и переписка. Он всегда дарил своей протеже замечательные, собственноручно изготовленные подарки, среди которых фортепиано, декорированное изображениями на сюжет мифа об Орфее и Эвридике, а так же ларец Пандоры.
Правда художник трактовал сюжет легенды очень вольно - его "ящик Пандоры" покидают не болезни и тревоги, а ангелы провидения, милосердия, вечной жизни и справедливости, изображенные на лицевых панелях подарка.
Пока ангелы улетают ввысь, Надежда, как ей и положено, остается запертой в глубине ларца. Это она восседает на золотом троне, и для нее в сумеречном небе поет соловей.
