«Эпос неотделим от истории народа, его литературно-культурных взаимосвязей с представителями других наций и народностей. Героический эпос или исторический дастан, как жанр, возникает на основе реальных событий прошлого и воплощает в себе образ исторической личности. Хотя очень сложно определить точное время возникновения эпических сюжетов, и эпосы-дастаны не отражают всех граней реальных событий, однако иногда исторические события далеких времен и имена знаменитых личностей сами проясняют ситуацию», - отмечает доктор филологических наук Лилия Мухаметзянова. Сказанное относится, конечно, и к дастану о Чура-батыре и истории его прототипа - государственного деятеля Казанского ханства Чуры Нарыкова. Об этой исторической фигуре и ее эпическом воплощении ученый, главный научный сотрудник ИЯЛИ им. Г. Ибрагимова АН РТ рассуждает в колонке, написанной для «Миллиард.Татар».
В татарском эпическом фольклоре образ Чуры воплощен в нескольких эпических жанрах. Впервые опубликованный среди всех тюркских народов в «Турецкой хрестоматии» И.Н. Березина под названием «Хикаят о Наренг и Чура-батыре» (Казань, 1862) объемный татароязычный текст дастана и другие варианты эпоса (Баязит Р. Яңа кала. Чура батыр // Ак юл. 1915. № 16; Казанская история (Ист. повесть 16-го в.). М. – Л.: Изд-во АН СССР, 1954), исторический баит (Казан тарихы // Насыйри К. Календарь 1881 елга. Казан, 1880; Казанская история // Катанов Ф. Исторические песни казанских татар. Казань, 1899) и предания (Татар халык иҗаты. Риваять һәм легендалар. Казан: Татар. кит. нәшр., 1987), кроме вышеперечисленных письменно зафиксированных текстов, еще и устно бытовавшие, зафиксированные фольклористами варианты дастана – все они характеризуют этот образ как народного героя.
Образ дастанного Чуры довольно схож с жившим в Казанском ханстве политиком и дипломатом Чура-бием Нарыковым. Эпизоды татарского и тюркского дастанов всесторонне приближают его к реальным событиям, сводят с личностями, жившими в одно и тоже время. Попытка считать эти схожести случайным явлением себя не оправдывает. Свое мнение в научной литературе по этому поводу выразили историки Д. Исхаков, Х. Паксой, эпосоведы Ф. Урманчеев и Л. Ибрагимова (Л. Мухаметзянова), определившие отношение персонажей и событий дастана к реальной истории.
Архивные документы, касающиеся этой эпохи, были уничтожены при пожаре еще в XVI в., и этот факт, разумеется, создает трудности, которые не дают возможности официально доказать, что в первой половине XVI в. в Казанском ханстве жил и вел политическую и дипломатическую деятельность Чура сын Нарыка. Но в трудах, освещающих историю Казанского ханства, есть сведения о его деятельности. Кроме того, обнаруженное М. И. Ахметзяновым шеджере (родословная) (Әхмәтҗанов М. И. Нугай урдасы: татар халкының тарихи мирасы. Казан: Мәгариф, 2002) доказывает уместность поиска прототипа Чура-батыра в Казани среди татар. В документе, названном «Родословная Чура-батыра», указано, что Чура восходит к родам Кукес и Нарык. Если тот факт, что Чура - сын Нарыка, является достаточным основанием для утверждения такой исторической личности, то строки из дастана:
Мән Чурамын, Чурамын,
Түрә түгел, карамын,
Асылымны сорасаң –
Күкес углы Тамамән(Я – Чура, Я – Чура, / Не из знати я, из черни /, Если спросишь, кто таков – / Я – сын Кукеса из племени Тама) и подробное описание в дастане отца Чуры Нарыка делают общими корни событий дастана и татарской родословной.
Следовательно, связывание дастанного Чура-батыра с исторической личностью, жившей в Казанском ханстве, возникает не на пустом месте, такой подход имеет серьезное основание. Тексты татарских и других тюркских эпических произведений, в основании которых лежат исторические события из жизни Казанского ханства, также способствуют усилению внимания к народному герою, создавая возможность рассмотреть в параллели судьбу исторического и дастанного Чуры.
Как известно, Казанское ханство со времени образования на всем протяжении своего существования соперничало и мерилось силами с Великим Московским княжеством и, наконец, было завоевано этим более сильным государством в середине XVI в. Как бы не пытались в истории истолковывать этот факт как прогрессивное явление, в исторической памяти у народа на этот счет есть свое мнение, которое не могло не отразиться в фольклоре. Реакция на непосредственное влияние этого события на казанских татар прозвучала в эпических жанрах народного творчества, и в первую очередь в дастанах. Героический дастан «Чура-батыр» дорог и ценен тем, что является своего рода отголоском событий, воспринятых народом как национальная трагедия. Этот созвучный с национально-освободительной борьбой татарского народа эпос в историко-традиционном плане по своему стилю, форме бытования и распространения представляет огромный интерес для современной науки и широкой общественности. В фольклоре не так часто бывает, что в творчестве одного и того же народа один и тот же сюжет, тема и образы встречаются в различных по жанру и форме народных произведениях. Это явление рассматривается нами как формирование эпического цикла о Чура-батыре, который стал как бы своего рода продолжением знаменитого «Идегея», также посвященного потомкам золотоордынских мурз и имеющего свою историческую основу.
Самым полным и объемным из текстов данного произведения является вариант, вошедший в хрестоматию И. Березина. У эпических мотивов, идей, сюжета и стиля общетюркского эпоса «Чура-батыр» в историческом масштабе есть свое место, и выяснить его чрезвычайно важно. В татарской версии дастана главный герой Чура-батыр храбро сражается с врагами, беспощадно громит вражеское войско. В конце дастана разгоряченный боевой конь батыра падает в Волгу, Чура-батыр тонет. Однако гибелью героя произведение не заканчивается. Далее в дастане говорится: «Позднее, после смерти Чуры-батыра, русское войско одержало победу и пала Казань. Через год после Казани русскими был взят и Хаджитархан (Астрахань, – Л.М.). Так закончился сказ о Чуре-батыре» (Ибраһимова Л. Х. Төрки халыклар иҗатында «Чура батыр» дастаны. Казан: Фикер, 2002. С. 158).
Упоминание об этом событии заставляет просмотреть эпос «Чура-батыр» еще раз от начала до конца. Дастан напоминает об отношениях между преемниками великой Золотой Орды – Казанью и Крымом, Казанью и Астраханью, Казанью и Ногайским ханством, а также Казанью и Русью в середине XVI в. Истина одна: утрата Казанским ханством былой мощи, взаимное непонимание и, наконец, трагедия. Эпический фольклор так или иначе скрещивает фольклорную и историческую память народа.
Татарская версия дастана «Чура батыр» – это фундаментальный образец общетюркского героико-исторического эпоса периода Казанского ханства. В нем нашел воплощение собирательный образ защитника, это – обобщенный героический тип, олицетворяющий героизм в народном понимании. В то же время в нем заложен и трагизм, связанный с событиями середины XVI в Казанском ханстве. Этот эпос-дастан, сохранившийся как историческая память народа, призывает извлечь уроки из прошлого, сохранить себя как нацию.
Повествующие о Чуре батыре эпические произведения, кроме татар, есть у ногайцев, казахов, узбеков, азербайджанцев, туркменов, киргизов, башкир и др. Версии всех народов относят Чуру-батыра (Шора, Сура) к историческому периоду Казанского ханства, а именно к середине XVI в. Следует признать, что версии и варианты этого дастана на известный сюжет являются общим достоянием всех представителей тюрского этноса.
Продолжение здесь : https://milliard.tatar/news/prototip-cura-batyra-cura-bek-narykov-mif-ili-realnost-679
