К вещам человек привыкает быстро и даже не задумывается об их значении в его жизни. Вещи могут быть разными по статусу: необходимые, вроде, как нужные и не очень или те, о которых и помнить то не обязательно. А иные вещи могут быть ещё и любимые. Такие греют душу, будучи рядом, и даже, редко используемые, а то и вовсе лежащие без применения, они имеют свойство становиться частью жизни человека, без которой та лишена своей составляющей. Лично для меня такой вещью стал пистолет Маузер К-96, который я храню в ящике письменного стола.
Сказать, что там он в лежит без дела было бы несправедливо. Только ведь применение у оружия в мирное время разное и необязательно оно именно то, для которого создавалось. Безусловно, элементарно подпитывать сознание владельца оружия ощущением относительной безопасности с ним, мой Маузер может и должен, но думать о нём, как только о защитнике неприкосновенности жилища и личной, в частности, значило бы не иметь духовной связи с вещью, к которой неравнодушен.
О Маузере К-96 мнение разное только в России и в том я уже убедился. Если, например, в Америке к нему относятся с интересом и любопытством, то российский ценитель оружия может высказать точку зрения от восторженной до радикально противоположной. С первой понятно и предельно логично. Маузер для Росси всегда был больше, чем просто пистолет и для людей, привыкших с детства к его существованию, как легендарного атрибута в отечественной истории, он символ уже не для одного поколения. Но взгляд на Маузер, как на нечто громоздкое, тяжёлое и сложное - для меня загадка. А именно так и отзываются о Маузере некоторые мои соотечественники. Такое впечатление, что для этих людей обсуждаемый пистолет - чуть ли не предмет ежедневного пользования, настолько его габариты и прочие неудобства стали для кого-то объективной причиной тот невзлюбить И ведь никто же из моих современников или ровесников с ним не воевал! И наверняка ни один из них не пользовался Маузером профессионально: ни на службе, ни в экспедиции, ни, простите, "на деле" Так откуда же подобное неприятие?
У меня к Маузеру трепетное отношение. Воспетый в кино, в живописи и в литературе, он - та вещь, которая давно стала культовой. И этот пистолет таковым останется не в пример некогда другой культовой вещи в СССР - американским джинсам, утратившим теперь свой ценз. А ведь было время, когда мой близкий товарищ чуть не обменял, как говорят сегодня, "копанный" ствол на штаны с биркой "Levi Strauss & Co" Ну, не идиот? Слава богу, вовремя решил посоветоваться со мной и я его отговорил. Звонил ему недавно и напомнил про этот случай, так ему до сих пор стыдно, хоть и времени уже прошло немало. А логика было незатейливой: джинсы стоили 120 рублей - по тем временам месячная зарплата инженера, а его ствол, хоть и рабочий, но без магазина и без патронов, в лучшем случае, четвертной? Конечно же, у моего товарища был не Маузер, но всё равно! Всё моё существо тогда восстало против столь вопиющей неравноценности обмена. Оружие и какая-то тряпка? Почтение к оружию я питал безграничное с детства.
Наверное потому и теперь я с придыханием достаю свой Маузер из деревянной кобуры-приклада и беру его в руку, как икону. Я люблю свои вещи и выбираю их без компромисса между желаемым и возможным. Ведь если, например, хочется Мерседес, Тойота же его не заменит? И цена меня не останавливает. Как говорила одна моя одесская знакомая - дама во всех отношениях интересная: собственное удовольствие хоть иногда и покупается за деньги, его цену ими не измерить. Эта мудрая женщина, несомненно, была права и, ощущая приятную тяжесть Маузера в руке, я уже твёрдо знаю, что возможность потакать своим желаниям - это удача, а уверенность в них - это привилегия. Выбирая Маузер, мне не пришлось сомневаться - какой? А выбор был достаточный: "Красная девятка" - Прусский контракт 1918 года, калибром 9 мм, испанская Астра, китайский Маузер "Модель-17 Шаньси" и несколько довоенных коммерческих моделей - один 1908 года, другой - 1912-го. И опять, как и раньше с Люгером, выбор был сделан в пользу того Маузера, стрельба из которого будет без оглядки на его состояние и возраст. То есть, остановил свой выбор на практически непользованном пистолете, благо в Америке, при желании, такой найти вполне реально. И предусмотрел, чтобы кольцо на рукоятке непременно было настоящее, а не жалкая копия, используемая в быту для ключей. Подмены кольца случаются сплошь рядом и стоит обратить внимание на его конфигурацию. Вроде мелочь, но не для Маузера и не для его хозяина- эстета.
Обойма для К-96, к сожалению, в комплекте с выбранным Маузером не продавалась. Пришлось её покупать отдельно. Проблем с этим не возникло, но найти её в хорошем состоянии и с маркировкой "Mauser", к сожалению, не удалось. Пришлось довольствоваться новой с маркировкой "DWM" - Deutsche Waffen und Munitionsfabriken. До сих пор не уверен, новодел она или настоящая? В принципе, особого значения это не имеет и обойма функциональна, но червячок сомнения в душе всё же шевелится. Обойма и пару коробок с патронами лежат в том же ящике, который я называю арсенальным.
Нет, что ни говорить, а Маузер в ящике стола - вещь необходимая! И пусть уже давно пистолет стал там привычным, ощущений, любезных моему сердцу, не убавилось. В нижнем ящике стола лежат альбомы с фотографиями родителей и их родителей, в среднем - памятные мне предметы и, в том числе, пачка папирос Одесской табачной фабрики "Salve", основной ещё в 19 веке, и Маузер в верхнем. Он всегда под рукой и в любую минуту доступный, если вдруг захочется отвлечься от работы и взглянуть на свой "самозарядник" Да, именно так и называли Маузер в начале двадцатого века те, кому посчастливилось его приобрести. И я считаю себя одним из них хоть и минуло уже больше века. И мой Маузер - это не просто вещь, но символ, среди других не менее важных символов, связывающих меня неразрывной нитью с Родиной.
