Нормы Русской Правды, имея в виду, прежде всего, Пространную редакцию[1], лежали в основе Псковской и Новгородской судных грамот и последующих законодательных актов в истории России.
Русская Правда, которую иногда называют кодексом древнерусского феодального права, регулировала, главным образом, вопросы уголовного права. Вместе с тем она касалась в определенной степени и иных вопросов — семейно-брачных, наследственных отношений, договорного права, в том числе и личного найма.
Л.С. Таль, анализируя положения Русской Правды, выделял, в частности, ст. 110, в которой говорилось, что «в соглашении, коим сопровождался добровольный переход в холопство, заключались зачатки консенсуального договора личного найма. Но время для его полного развития еще не настало»[2].
Основным делением общества в Древнерусском государстве было деление людей на свободных и зависимых. Среди последних называют, прежде всего, холопов, которым была посвящена последняя часть Пространной Правды — Устав о холопстве (ст. 110—121), а также и ряд других статей.
Холопами становились в силу таких обстоятельств, как то: а) попадание в плен; б) взятие какого-либо предмета в долг и невозврат долга; в) в качестве меры наказания (например, за кражу лошади, за поджог, умышленное убийство) и др.
В ст. 110 Русской Правды речь шла о нескольких случаях возникновения холопства и по доброй воле в него поступавших. Переход в холопство свободных людей мог основываться на: а) продаже себя в присутствии свидетеля хотя бы за полу гривны (самопродажа и закабаление); б) вступлении в брак с холопом (-кой); в) поступлении на службу тиуном (слугой) или ключником. Если последние, будучи крупными слугами при дворах князей и бояр, не заключали при этом договор в присутствии свидетелей, то хозяин мог превратить их в холопов.
Фактически нормы Русской Правды относительно положения холопов были во многом аналогичны римскому праву, по которому раб наделялся особым имуществом с возможностью распоряжения им в хозяйственных целях в пользу своего господина. Холоп мог также вести торговые операции по поручению своего господина, который сам отпускал его в такие «затеи».
Холоп был рабом, лишенным всех прав: как правило, он не мог выступать на суде в качестве свидетеля (ст. 66, 85). Холопа нельзя было даже судить за кражу: поскольку он не был свободным, то за него должен был отвечать его господин (ст. 46). Хозяин холопа мог распоряжаться им по своему усмотрению, как вещью: убить, продать, заложить.
Различалось холопство двух видов: а) обельное (вечное), т.е. бессрочное и б) временное.
Обельные холопы были самыми настоящими рабами, навечно закрепленными за своими хозяевами (хотя, в отличие от рабов классического рабства, могли иметь свою семью, свое жилье).
Временное холопство ограничивалось договором, по которому в случае поступления свободного лица в холопы при свидетелях устанавливался срок, по истечении которого он вновь становился свободным.
Труд холопов постепенно и систематически вытеснялся более прогрессивным трудом феодально-зависимых людей, основную группу которых составляли закупы (обедневшие крестьяне). Закупами были чаще всего смерды-общинники, т.е. землевладельцы, которые лишались по разным причинам своей земли и оказывались в связи с этим в трудном материальном положении. Испытывая острую нужду, они брали взаймы у феодала на правах временного пользования землю или другую так называемую купу (хлеб, зерно, скот, орудия производства, предметы домашнего хозяйства). В качестве купы могли выступать и деньги. В присутствии свидетелей дача купы оформлялась договором, по которому закуп, пока он пользовался взятой взаймы вещью, не являлся свободным: на время действия договора он отдавал свою свободу за купу (отсюда и произошло название таких людей, как «закуп», замененное в более поздних актах названием «закладчик»).
Закуп отличался от свободного работника тем, что брал у феодала деньги вперед, а затем их отрабатывал, т.е. за долг «отдавался в работу» на условиях личного найма до уплаты заемного обязательства (купы): имел место заем с самозакладом.
Закуп, названный в ст. 73 Русской Правды наймитом, находился фактически на положении временного холопа, поскольку был в распоряжении феодала и должен был работать на него до возвращения купы — денежной или вещевой ссуды, т.е. «это было лицо, лишенное права отходить от своего хозяина, пока он долга своего не заплатил или не отработал»[3]. За попытку уйти от господина, не расплатившись, и за кражи закуп мог быть обращен в полное холопство (ст. 55, 56, 64 Пространной Правды).
Господину запрещалось беспричинно наказывать закупа и отнимать у него имущество. Если же сам закуп совершал правонарушение, ответственность была двойной: господин уплачивал за него штраф потерпевшему, а сам закуп мог быть «выдан головой», т.е. превращен в полного холопа.
Вернув долг, закуп снова становился свободным человеком. Таким образом, относительно своего правового и социального статуса закуп находился между свободным человеком и зависимым, с угрозой перейти в холопское состояние в случае неуплаты долга. При этом сроки для возвращения долга не устанавливались: объем работы определялся кредитором.
Отношения наймитов с наймодателем (нанимателем) оговаривались договором, по которому наймодатели (наниматели) получали право не только на труд наймитов, но и на личное владение ими. Наймит мог расторгнуть такой договор, лишь возместив убытки наймодателю (нанимателю). Поэтому неисполнение стороной некоторых обязательств не только могло повлечь за собой взыскание в виде возмещения причиненного ущерба, но и при известных обстоятельствах давало потерпевшей стороне право на владение лицом, не выполнившим своих обязательств (продажа в рабство).
Форма заключения договоров была устной, при свидетелях, на торгу или в присутствии мытника (сборщика торговых пошлин), с совершением некоторых символических действий (рукобитья или связыванья рук).
Существовала также такая категория зависимого населения, которая находилась ближе к закупам и являла собой практически свободных людей — рядовичей, заключавших договор с землевладельцем на добровольных началах о временном холопском положении.
Как правило, причиной заключения такого договора служила нужда, и чтобы справиться с ней, приходилось согласно договору выполнять ряд работ. Поэтому и термин «рядович» появился от слова «ряд» (договор). У рядовича имелось значительно больше прав, чем у закупа: в некоторых случаях рядович мог выступать в качестве представителя своего хозяина[4].
В Русской Правде имеется упоминание о найме рабочих «мостников» для ремонта и строительства не только мостов, но и мостовых, на условиях подряда с установлением размера платы за выполняемые работы и питания (ст. 97).
У людей найма, именовавшихся «наймитами», в сделках с ними главными были условия хозяина, отдававшего приказы, поэтому такие сделки назывались приказными.
Отметим, что термин «найм», начало употреблению которого относится к XII—XIV вв., имел в разных документах неодинаковое значение.
Так, положения Русской Правды получали развитие и в других памятниках древнерусского права, в числе которых можно назвать, в частности, Правосудие Митрополичье (XIV—XV вв.) — руководство для церковного суда[5].
Если вначале на Руси в ранних источниках под наймом понималась «лихва», т.е. процент с данных взаймы денег или имущества, то из текста ст. 29 Правосудия Митрополичьего найм относительно положения челядина-наймита определялся как плата вперед (задаток). Несколько позднее термин «найм» стал рассматриваться как условленная плата за выполненную работу.
Характеризуя вопросы найма труда на Руси, нельзя не упомянуть и о сделках с так называемыми кабальными людьми, появившимися в XIV— XV вв. в качестве одной из разновидностей временного холопства, возникавшего из личного заклада за долг в силу невозможности выплачивать этот долг при обязательной отработке по нему процентов.
Сам термин «кабала» — арабский, заимствованный у татар, означал заемную расписку. Кабала, конечно, могла иметь и характер обыкновенного заемного обязательства с уплатой процентов деньгами, а не трудом.
Должник личной службой на кредитора-кабаловладельца в его хозяйстве погашал взятую в долг сумму, что определялось особым документом — служилой кабалой. Тем самым до уплаты долга создавалась временная холопская подчиненность власти кредитора.
Формально кабальный, уплатив долг, становился вновь свободным, но так как его служба считалась лишь уплатой процентов, то фактически он никогда возвратить долга не мог и всю жизнь вынужден был работать во дворе кредитора: только из милости господин мог отпустить его.
Кабальная зависимость могла быть прекращена путем уплаты долга, вернуть который было очень сложно: труд должника при очень низкой цене рабочей силы покрывал долг только уплатой процентов по нему, которые платились личной работой. Сам же долг так и оставался невыплаченным, поскольку у должника не было средств на оплату долга. Поэтому кабальный холоп переходил от одного феодала к другому феодалу, предоставлявшему должнику для уплаты долга требуемую сумму в виде нового займа. Новый же заем на тех же условиях являлся только переменой кредитора по инициативе самого холопа.
В большинстве случаев кабала была пожизненной. Если кабальные не уплачивали долг кредитору, то в случае его смерти они на том же основании переходили к его кредиторам и должны были служить уже им.
Относительно кабальных людей были изданы документы: Указ о кабальных холопах 1586 г., Указ об урочных летах 1597 г. и др. На их основании вносились изменения в характер кабального холопства: прежняя пожизненная зависимость переходила в личное холопство кредитора-кабаловладельца, после смерти которого кабальный холоп становился вольным человеком, без уплаты долга; узаконивался новый способ кабального холопства путем добровольной службы во дворе без всякого предварительного займа и т.д.[6]
Кабальное холопство просуществовало до введения Петром I подушной подати в начале XVIII в., когда произошло окончательное слияние холопов с крепостным крестьянством.
(отрывок из книги "ОТНОШЕНИЯ В СФЕРЕ НАЙМА ТРУДА В РОССИИ: становление и развитие правового регулирования", автор -- Скачкова Г.С.; М.: А-проджект, 2018) Купить книгу в интернет-магазине Лабиринт
Об авторе
Скачкова Галина Семеновна — заведующая Cектором трудового права и права социального обеспечения Института государства и права Российской академии наук, д-р юрид. наук, профессор. Сфера научных интересов: проблемы трудового права и права социального обеспечения во взаимодействии с иными отраслями права — гражданским, административным и др. Автор и ответственный редактор более 200 публикаций: монографий, сборников статей, научно-практических и учебных изданий, комментариев законодательства.
Читать по теме
Протопоп Аввакум: жизнь и подвиг
Апостол Павел: поддержание человеческого в человеке
Вознесенская военная авиашкола: 22 июня 1941 года
