Интервью с техническим специалистом ISU Александром Кузнецовым в новом выпуске журнала "Московский фигурист" №1(61) 2021.
Текст: Ольга Вереземская
- Александр Валентинович, вы как технический специалист постоянно обслуживаете соревнования от взрослых международных стартов до российских юниорских. Глядя на российское фигурное катание, какие рекомендации вы можете дать нашим тренерам, чтобы уровень катания стал еще выше?
— Судейский корпус не должен учить тренеров, как им тренировать спортсменов, как их обучать тем или иным элементам. Это было бы просто неэтично. Судьи должны просто оценить катание спортсмена и больше ничего. Однако специалисты, которые находятся в руководстве российского судейского корпуса, регулярно проводят для тренеров семинары с целью в очередной раз объяснить им требования ИСУ, которые необходимо выполнять, чтобы элементы ценились выше и лучше. Особенно учитывая, что эти требования меняются от сезона к сезону, а тренеры, как правило, увлечены самим процессом тренировки и иногда упускают из вида эти новшества.
С другой стороны, мы уже с 2003 года существуем в этой системе судейства, и за прошедшие 18 сезонов тренеры имели возможность обратить внимание, каким образом оценивают катание их спортсменов, и стать опытными специалистами. Безусловно, все тренеры обладают глубоким знанием тех нюансов, которые прописываются как для судей, так и для технических специалистов. Больше нет удивленных глаз и того вала вопросов, который был в первые годы работы по новым правилам. Сегодня все понимают, что техническая бригада оценивает то, что она видит, а не то, что предполагалось спортсменом, тренером или хореографом. Но в любом случае тренеры должны внимательно читать о коммюнике, которое действует в данном сезоне, чтобы подготовить своих спортсменов к встрече на соревнованиях с техническими специалистами во всеоружии. Правда, надо честно сказать, что в правилах есть серые зоны, которые позволяют техническим специалистам интерпретировать ситуацию либо в одну, либо в другую сторону.
— Что вы имеете в виду?
— Например, в правилах сказано, что в случае фиксации недокрута в четверть оборота техническая бригада должна в протоколе его пометить буквой q. Этот недокрут не влияет на базовую стоимость прыжка, но влияет на GOE. Дальше недокрут более четверти, но менее половины оборота, то есть в пределах 91-179 градусов включительно обозначается знаком (<) и наказывается снижением стоимости прыжка на 20%. Недокрут вполовину и более оборота обозначается знаком (<<) и оценивается как пониженный на один оборот прыжок, то есть базовая стоимость тройного прыжка падает до стоимости двойного и тому подобное. Вроде бы все понятно. Однако получается, что прыжок считается чистым, если недокрут составляет меньше 90 градусов. Таким образом, выходит, что для углов 89, 90 и 91 градус будет три разных результата, что с точки зрения здравого смысла вызывает вопросы. Да, на соревнованиях я могу вам сказать, что этот прыжок был чистый, этот был со знаком q, а этот был недокручен на более чем 90 градусов, по факту это будет мое оценочное суждение. Но так записано в правилах, и я буду исходить из них, потому что каждый технический специалист обязан быть буквоедом. С другой стороны, это не означает, что у меня нет на этот счет своей позиции, которая со временем может меняться.
— Что может повлиять на изменение вашей точки зрения?
— Моя точка зрения сегодня — это не истина в конечной инстанции: есть еще мнение тренеров и спортсменов, к мнению которых есть смысл прислушиваться. Иногда я думаю о том, что когда я катался, то какие-то позиции во вращении мне казались, да и сейчас кажутся, сложными, а сегодня они оцениваются как простые. Я, например, никогда не делал заклоны, и все они мне кажутся очень сложными вращениями, однако я прислушиваюсь к мнению тренеров и спортсменов, которые так не считают. Видимо, дело в том, что новое поколение исполняет элементы на высоком уровне сложности, они более гибкие, более координированные, и, собственно говоря, часто те позиции, которые они сейчас исполняют, были вообще недоступны спортсменам по 6-балльной системе.
Собственно, работа судейского корпуса в лице всего сообщества технических специалистов заключается в том, чтобы выработать единую позицию и найти общие подходы не только на основе каких-то теоретических знаний, но еще на основе опыта.
— Эта позиция вырабатывается внутри сообщества во время каких-то дискуссий или спонтанно?
— Безусловно, было бы разумно находить общие критерии оценок во время каких-то семинаров и практикумов, но сейчас оно вырабатывается во время живого общения. В этом общении всегда принимают участие тренеры и спортсмены, мнение которых для нас очень ценно, поскольку они являются изобретателями и исполнителями элементов, а мы лишь интерпретаторами их исполнения. Для того чтобы находить общий язык с моими оппонентами, надо жить фигурным катанием, думать и рассуждать об этом постоянно. У технического специалиста должен быть острый ум, быстрая реакция, потому что решение, от которого зависит результат спортсмена, принимается в режиме реального времени. Да, у нас должно быть моментальное оценочное суждение в рамках действующих правил, которое мы должны уметь объяснить и защитить. Процент верно принятых решений должен быть максимально высоким и от этого зависит, будете ли вы судить соревнования уровня чемпионата России, чемпионата мира, Олимпийских игр или нет.
— В чем причина того, что в одиночном катании все стали уделять внимание преимущественно прыжкам?
— В одиночном катании удельный вес стоимости прыжков и каскадов существенно доминирует над стоимостью всех остальных элементов. Если спортсмен в произвольной программе идеально сделает все три вращения, дорожку шагов на максимальный уровень плюс хореографическую последовательность на хорошие плюсы, то наберет по общей стоимости этих элементов примерно 25 баллов и никуда выше не сможет сдвинуться с этой цифры. Если же спортсмен без помарок исполнит в программе 11 прыжков, то за счет них может набрать по базе 75-85 баллов, особенно если это Нейтан Чен или Анна Щербакова, которые за один успешный каскад 4Л-3Т могут набрать 19-20 баллов. То есть стоимость пяти элементов — трех вращений, дорожки шагов и хореографической последовательности, которые спортсмен отрабатывает всю спортивную жизнь, совершенствуя реберность скольжения, наращивая обороты, совершенствуя координацию, гибкость, равна максимально 25 баллов, и эту сумму можно получить, выполнив один каскад ультра-си. Часто этот фактор и является определяющим в одиночном катании для определения победителя.
— Существует какая-то базовая граница сложности программ, которую невозможно пересечь?
— Верхняя граница сложности в одиночном катании ограничена только количеством исполненных прыжков из разряда ультра-си, чего, к моему сожалению, нельзя сказать о парном катании. Недавно Тамара Николаевна Москвина в своем интервью очень верно заметила, что в парном катании все элементы давно изучены и посчитаны. Например, в подкрутках существует всего пять признаков, по которым определяется уровень сложности: сложная вариация захода (шаги, движения непосредственно перед отталкиванием), разножка партнерши, разведение рук партнера, поднятие рук наверх партнершей и ловля партнерши партнером без касания ее льда. То же самое и с тодесом, где признаками являются вариация захода или выезда, количество оборотов в низкой позиции одновременно для партнера и партнерши. Ничего креативного здесь нет, только чистый тодес с тремя оборотами в низкой позиции. Что касается комбинированных вращений, то стандартизация встречается еще чаще, и для меня они разительно не интересны в сравнении с танцевальными вращениями. Мне так и хочется сказать, давайте на один-два сезона разрешим парникам делать танцорские вращения, чтобы получить больше разнообразия в позициях. На мой взгляд, именно поэтому в парном катании мы достигли максимума по набору баллов. Я не могу представить, что какая-то топ-пара может получить за технику по базовой стоимости на 10-20 баллов больше, чем другие такие же пары, потому что все наборы элементов в программах давно посчитаны. Ничем нельзя превзойти другую пару, разве только качеством исполнения и стабильностью. Если же спортсмены захотят что-то исполнить в виде четверной подкрутки, то им будет невыгодно идти на этот риск, поскольку базовая стоимость элемента не настолько велика по сравнению с тройной. Если сделать четверную подкрутку на базовую стоимость или на плюс 1, то вы проиграете тем, кто сделал тройную такого же уровня на плюс 4 и 5. К чему все и пришли.
— Вроде бы это было сделано специально, чтобы спортсмены не убивались на этом элементе в желании выиграть?
— Четверная подкрутка — это не убийство, потому что элемент имеет контролируемый вход в нее и выход. Если пересмотреть стоимость этого элемента, то многие начнут ее делать, потому что это управляемый элемент в отличие от четверного выброса. Лично у меня нет вопросов по ограничению стоимости за четверные выбросы, потому что при большой амплитуде выброса любая ошибка на заходе чревата проблемами приземления партнерши на ноги. Те пары, которые делали четверные выбросы на соревнованиях, отличались непредсказуемостью приземления, что повлекло решение о снижении стоимости элемента. На самом деле я тоже считаю, что прогресс не остановить и четверные выбросы все равно будут делать. Кстати, Юко Кавагути — Александр Смирнов уже 9-10 лет назад делали выбросы четверной риттбергер и сальхов. Они их делали контролируемо и грамотно, что присуще при работе с грамотными тренерами, коих в парном катании большинство.
Посмотрите, как у нас в этом году катаются пары. У каждой из них есть сверхзадача, они максимально используют свои возможности для достижения цели, и это двигает каждую пару индивидуально и все российское парное катание в целом сильно вперед. Посмотрите, Дарья Павлюченко — Денис Ходыкин взяли на короткую программу музыку, которую обычно используюттанцоры, и попытались включить в нее танцевальные движения, акробатические связки. Возможно, в начале сезона это смотрелось несколько натужно, а сейчас просто изумительно легко. Короткая программа Анастасии Мишиной — Александра Галлямова — это гротеск, это фейерверк игры и эмоций. Катание Евгении Тарасовой — Владимира Морозова в этом сезоне заиграли новыми красками. Александра Бойкова — Дмитрий Козловский качеством своего катания очевидно переросли поставленные им ранее программы и явно готовы поразить всех своими постановками на предстоящих Олимпийских играх. Сейчас мы имеем плеяду парников со своим запоминающимся лицом. Давайте возьмем парное катание в Перми: вы бы слышали восторженные комментарии Теда Бартона в адрес Апполинарии Панфиловой и Дмитрия Рылова, которые любой парный элемент исполняют непринужденно и легко, но чего стоит эта легкость. Посмотрите, какие классные вещи в этом году делают Ясмина Кадырова и Иван Бальченко. Для меня российское парное катание, что на юниорском, что на взрослом уровне, лучшее в мире.
— На ваш взгляд, за счет чего парное катание могло бы обрести второе дыхание?
— Я давно думаю о том, что с точки зрения развития парному катанию могло бы пойти на пользу разделение техкома по одиночному и парному катанию на два отдельных техкома. Члены техкома по парному катанию прислушаются к мнению тренеров и специалистов и тогда, возможно, появятся свежие идеи и парное катание заиграет новыми красками. Лично мне хотелось бы видеть в произвольной программе больше свободы, чтобы спортсмены могли показывать какие-то инновационные элементы, которые будут оценены, или чтобы они имели возможность повторять какие-то элементы, которые сейчас строго лимитированы. Возможно, так когда-нибудь будет.
— Когда смотришь фигурное катание, то мальчики чаще делают бабочки, чем девочки. С чем это связано?
— Мальчики, как правило, физически сильнее девочек, поэтому они могут более свободно трактовать технику фигурного катания. Недаром же есть поговорка про летающие табуретки. Мальчишки могут вылететь на большую высоту и там сделать необходимое количество оборотов. У девочек нет таких сил, поэтому требования к девичьей технике более высокие, более строгие при обучении и исполнении, потому что любая мелкая ошибка в технике на дуге захода или при отталкивании даст отрицательный результат. У женщин немного другой состав тела, поэтому им просто необходимо в совершенстве владеть техникой. По моему мнению, на большинстве элементов девочки на порядок техничнее мальчиков.
— Получается, что тренеры мальчиков мирятся с этим? Или мальчики в процессе тренировок сбрасывают часть требований и приспосабливают технику под себя?
— Тренеры в принципе к мальчикам менее требовательны, потому что их изначально меньше в фигурном катании, они более свободно подходят к тренировкам и соревнованиям. Девочка понимает, что одна ошибка и она улетит на далекое место во втором десятке, а мальчик понимает, что «бабочка» откинет его на несколько мест назад, что звучит не так страшно при в два раза меньшем количестве мальчиков, принимающих участие в соревнованиях. Это с детства формируется. У девочек все жестко, поэтому они должны быть более стабильны и выносливы. В предыдущие десятилетия мужчины уже делали четверные прыжки, а женщины в массе своей только тройные, причем каскад 3-3 был элементом ультра-си, а каскад тройной лутц — тройной риттбергер несколько лет назад казался нам экзотикой, а тройной Аксель — выдающимся прыжком. Сегодня у девочек огромная конкуренция, и они понимают, что должны идти на риск, быть безошибочными, иначе окажутся во втором составе или вообще надо заканчивать. А у мальчиков нет второго состава, его погладят по головке и продолжат с ним работать.
— Если говорить о вращениях, у вас есть свой список черт сложности или позиций, который вы редко видите?
— Да, например, во вращениях редкая смена направления вращения. Ее довольно часто можно увидеть в парных вращениях в парном катании, где оно считается вполне ординарной штукой, и очень редко в одиночном. В этом сезоне, например, я видел одного или двух фигуристов, которые сделали смену направления вращения после смены ноги. Вообще, если я правильно помню, в одиночном катании существует черта, увеличивающая сложность вращения. Спортсмены обычно используют в своем арсенале 12-14 черт сложности, которые приходятся на все вращения в двух программах. Получается, что 6-7 признаков сложности всегда одни и те же. Правда, воспитанники группы Этери Тутберидзе используют, как правило, около 15-16 признаков сложности. Они могут делать вращения, которым можно было бы смело поствить 5-6-й уровень сложности, если бы такие были.
— В чем причина такого подхода команды Тутберидзе?
— Там думают о будущем, о каком-то запасе и о восприятии зрителями и судьями. Да, в этой группе спортсмены могут сделать идеальное вращение, которое будет состоять из восьми черт, потому что так хочется и можется. Но кто-то может сказать, что у меня там впереди еще пол программы, поэтому сделаю четыре черты и достаточно. Так было всегда: все ведущие тренеры делают все по максимуму и даже больше, чем это требуется.
— То есть черт, увеличивающих уровень сложности вращений, прописано много, но мертвых из них — почти десяток. Ваше мнение, с чем это связано?
— Просто тренер ищет те варианты, которые обеспечат 100%-ный успех. С другой стороны, каждый тренер стремится к тому, чтобы спортсмен мог на 100% стабильно и красиво исполнить каждый элемент, в конце программы даже на усталых ногах мы, как правило, видим очень стандартизированные комбинированные вращения в мужском и женском одиночном катании. Иногда сидим и просто предугадываем, какая позиция будет следующая. Да, это четвертый уровень, но это мало интересно зрителям и судьям. Сточки зрения развития фигурного катания я бы предложил ИСУ ввести в короткую программу, например, обязательный определенный набор черт, которые мало популярны или вообще не используются в одиночном катании. Например, смена направления вращения или видимое ускорение. Тогда всем волей-неволей придется усложняться в этом направлении. С какой долей успеха? Неизвестно, но интересно будет посмотреть. По крайней мере будет интрига.
— Представляю, какой шок может случиться с теми, кому либела со сменой ноги кажется сложным элементом.
— Ну либела со сменой ноги как обязательный элемент прописана чуть ли не во втором юношеском разряде по ЕВСК. Поэтому сложно или несложно, но спортсмен должен исполнять этот элемент как ему предписано. С другой стороны, я могу подтвердить, что даже на чемпионатах мира можно увидеть спортсменов, которые делают смену ноги через дугу выезда и дугу въезда на другой ноге, что мы фиксируем не как смену ноги, а как второе вращение.
— Для вас как должна выглядеть дорожка шагов, чтобы вы ее определили как ультра-си? Не как дорожку четвертого уровня, а как суперсложный элемент?
— Безусловно, такая дорожка должна содержать в себе весь набор, который прописан в правилах: шесть разнообразных сложных поворотов и шагов, сделанных вправо и влево, две комбинации сложных поворотов с разных ног. Что же касается работы корпуса, хореографии, презентации, музыкальности исполнения и прочего, то это прерогатива судей, хотя я как технический специалист запомнил бы такого спортсмена, несмотря на то, что перед глазами катаются по 40-50 участников, как это обычно бывает, скажем, на Первенстве Москвы.
На самом деле у нас довольно часто спортсмены уровня чемпионов Олимпийских игр, таких как Юдзуру Ханю, получают иногда и третий уровень сложности за дорожку шагов. Великий маг конька Стефан Ламбьель делал на льду прекрасные вещи, которые не вписывались в правила соревнований, и он мог ощущать досаду и неудовлетворение от вида поставленных оценок. Однако умение реализовать все свои фееричные идеи в рамках существующих правилах — это тоже искусство. Что касается моего понимания дорожки уровня ультра-си, то приведу в пример Елену Радионову. Ей в сезоне-2016/17 Ше-Линн Бурн поставила короткую программу на музыку It Ain’t Necessarily So из оперы «Порги и Бесс» Джорджа Гершвина. Так вот, я, наверное, на всю жизнь запомнил дорожку по кругу, которая была прелесть что такое. Она была великолепна, феерична, она отражала все мои чаяния и все мои представления об идеальной дорожке. Правда, когда я ее первый раз увидел, Лена катала ее на свежие ноги и отдельно от программы, когда же я смотрел ее уже в прокате программы, то понял, что повороты и шаги она сделала на 2-3-й уровень, что половина движений корпусом куда-то исчезла и вся эта феерия тоже куда-то ушла, испарилась. Такой казус исполнителя случается сплошь и рядом: сделать чисто элемент на тренировке или перед друзьями — это не то же самое как сделать его в программе на соревнованиях.
Или, например, есть такой элемент, как последовательность спиралей. В правилах прописаны четкое начало движения и четкий конец, без указания, что должно быть внутри. Есть спортсмены, которые придумывают креативные решения, затрачивают силы на их исполнение, но в результате не сильно много от этого приобретают, поскольку базовая стоимость элемента невысока, а получить +5 от судей за его исполнение — это редкость. Поэтому основная масса спортсменов используют этот время как отдых перед финальной частью произвольной программы. Искусство владения коньком как раз заключается в том, чтобы в любых обстоятельствах — в условиях стресса, плохого льда, шума с трибун, при плохом освещении — спортсмен выходит и показывает класс катания.
— Насколько все это оказывает влияние на судей? Какую роль играет расположение элементов на площадке поставленная программа, выбор музыки?
— Это все играет огромную роль, но ваш вопрос лучше адресовать судьям, чем к техническому специалисту: мы просто определяем уровень элемента и все. Решения технической бригады обусловлены правила ми и только. Даже если меня эмоционально захватывает происходящее на льду, я должен контролировать свои эмоции, пренебрегать симпатиями, иначе меня надо увольнять с этой должности. У судей их эмоциональная вовлеченность в программу закономерна, потому что они оценивают компоненты программы. Компоненты — это вообще отражение того, что видит судья, как он проникается происходящим. Это правильно, ведь фигурное катание должно влиять на людей и вызывать эмоциональный ответ.
— Вы смотрите фигурное катание вне своей работы по судейству?
— Мне ужасно интересно фигурное катание. Я получаю удовольствие, наблюдая движения на льду. Если бы фигурное катание меня разочаровало, то я этим перестал бы заниматься, но я не представляю, что такое может произойти. На каждом соревновании случаются какие- то события, которые потрясают, я вижу спортсменов, которые меня впечатляют или, наоборот, огорчают, потому что невозможно повторить прокат программы один в один: исполнение элементов, эмоциональный настрой и прочее — все будет разное, и в этом очарование фигурного катания. Вы попробуйте не полюбить фигурное катание, например, после произвольной программы Анны Щербаковой на чемпионате России в Челябинске. С моей точки зрения это же одно из лучших исполнений в истории женского фигурного катания! Но если вы хотите эти ощущения перенести на другой прокат, то не получится. И там будет совсем другая Щербакова…
