И вот, значит, были мы в гостях. В Подмосковье. И было мне счастье. Вот вы, наверное, думаете, что я очень весёлый человек и всегда смеюсь. Ну, или, по крайней мере, улыбаюсь. Ошибаетесь. Я смеюсь раз в пять лет, не чаще. Да, точно.
Ну, в общем, прошедшие выходные как раз были теми самыми, которые в пять лет раз в жизни. Пригласил нас с мужем на свой юбилей наш старинный друг. Из тех, которых не видишь сто лет, а потом встречаешься, как будто только вчера расстались.
- А сколько ему? – поинтересовалась я.
- Полтинник… - сказал муж.
- Сколько-сколько?! Старый пер… - начала было гаденько хихикать я.
Но осеклась. Потому что до меня дошло… Мда. И посмотрелась в зеркало. Ведь вчера только было мне двадцать лет?
Наконец я перестала рыдать, и мы поехали. Ехали, ехали и приехали. И было мне хорошо! Загород, воздух, птички поют, баня топится. Хорошо же?
А уж когда пришёл кот – стало вообще отлично. Кот был местный, видимо, хорошо знакомый с методикой добычи пропитания при помощи красивых глаз и обворожительного пения. В качестве факультативного способа – тыринг и спирание (от слова «спереть») самых неправильно лежащих
кусков, которые и так бы сами на пол упали.
- Ой, какая прелесть! – первым заметила кота жена именинника.
Кот, выглядывавший кончиком усов из-за скамейки, приосанился и вышел целиком, соглашаясь, что он, разумеется, прелесть. И прелесть, к слову, некормленная, что, согласитесь, откровенный непорядок.
Непорядок кинулись устранять и жена именинника, и подруга жены именинника, и я, конечно, тоже влезла. А чего бы, собственно, и не влезть? За банкет платил именинник, а кому не хочется побыть щедрым за чужой счёт? Выяснилось, что кот охотно ест лаваш, что доказывало, что насчёт некормленности он не врёт. Но что такое лаваш для кота? Даже свежайший.
- Мяса! Дай ему мяса! – потребовала жена именинника.
Сам именинник в это время размахивал топором над бараньей ногой. Очень впечатляет, поверьте. Есть в этом что-то первобытное, захватывающее, когда мужик размахивает окровавленным топором.
Кот, услышав, что кроме скудного лаваша, в этом месте где-то дают ещё и мяса, оживился ещё больше. Задвигав усами в нужном направлении, он быстренько переместился куда надо. Поближе к мангалу. И начал красивое дефиле. Попытался дополнить картину «Голодный кот в пароксизме страсти» ударным вокалом, но захлебнулся слюной и просто показал лапой, что, мол, вот я, вот открытая пасть – клади сюда.
Именинник не возражал: ещё раз взмахнув секачом, он щедрой рукой отмахнул кусок баранины и протянул коту. Кот вежливо понюхал, странно задумался, но потом решил, что дарёному барану в зубы не смотрят и взял кусочек. Поблагодарил взглядом и пожевал.
- Оказывается, я не ем баранину, - ещё через минуту задумчиво сообщил кот.
Кажется, он сам до конца не верил, что это так. Понюхал снова.
- Нет, точно не ем, - заключил он. – Лаваша дайте.
- Ишь ты! – удивился именинник. – Зажрался! От мяса отказывается!
Ну, на нет и суда нет. Кроме лаваша кот съел ещё чего-то, но далеко не уходил – надеялся, что среди такой толпы найдётся кто-то, кто ест что-то приличное, а не баранину.
Кота гладили все подряд. Кот совершенно не возражал. А ещё через несколько минут путём нехитрых манипуляций с хвостом мы выяснили, что кот – это кошка. И, наверное, поэтому она не ест баранину. Следит за фигурой.
Обжарив огромные куски баранины, именинник выложил их в миску, отправив в казан морковь. Миска стояла на маленьком столике у мангала и одуряюще пахла.
- Хм... - еще раз задумчиво прошла мимо кошка. - А может, я всё-таки это ем?
Тут же мы выяснили, что да. Жареную - ест.
– Это вы очень хорошо сделали, что пожарили! Просто замечательно! И столик у вас удобный! Спасибо. А то я сырое как-то не того… не идёт он мне, сырое-то…
Мы поумилялись и отвлеклись. Но кошка решила, что отвлеклись мы рано, один убогий кусочек - это безобразно мало. И кошка решительно взяла себе верхний кусок из миски.
Проблема оказалась в том, что кусок мяса оказался больше кошкиной головы и даже больше, чем полкошки. Перевесил, короче. Знаете, бежать, когда у тебя в пасти кусок больше твоей же… хм… задницы, очень проблематично. Он цепляется за траву и запутывается в ногах. И вообще непонятно, зачем такие большие куски делать!
- Мясо! Мясо! – дружно заорали зрители.
Оказалось, что не такие уж мы альтруисты, как хотели выпендриться изначально. Мы догнали кошку и отобрали у неё баранью ногу обратно. Правда, оправдались тем, что совсем без ноги плов будет не очень, а хочется очень. Но пообещали отрезать кусочек потом, когда плов будет готов.
- А потом – суп с котом, - проворчала кошка, не очень-то поверив в наши обещания.
И поэтому пошла и демонстративно стала есть жареную морковь прямо из миски. Чтобы нам было стыдно! И нам было стыдно!
Поэтому, когда все сели за стол, то просто непозволительным образом мы забыли, зачем, собственно, и по какому поводу мы вообще тут собрались. Начали наперебой угощать кошку люля-кебабом и пловом. Кошка не отказывалась ни от первого, ни от второго, периодически ещё просила кусочек лаваша.
- Ей станет плохо! Плохо! – переживали мы все по очереди.
- Вали ещё! – не соглашалась кошка. – Мне может быть только хорошо!
Наконец мы с чувством лёгкого стыда вспомнили, что среди нас есть юбиляр и вообще-то, хорошо бы его с этим поздравить. В тот же момент и сам юбиляр вспомнил, что он тут не только чтобы кошку кормить, но и перейти рубеж на шестой десяток (кошмар какой!).
Пока мы обменивались тостами, кошка ловила бабочек и всячески показывала, что жизнь хороша, и жить хорошо.
До вечера, разумеется, она ещё не раз приходила перехватить кусочек-другой.
Так что мы не без оснований опасались, что ей действительно станет плохо. Случилась даже небольшая дискуссия на предмет лечения котов. Каждый, разумеется, был в этом деле диванным экспертом, потому что у всех в анамнезе был как минимум один кот. А у некоторых даже собака-шпиц. Которая тоже, как правило, котик.
- Вот проснёмся утром, выйдем на лужайку, а там – труп! – зловеще сказал кто-то, прихлёбывая вкусный холодный эль после бани.
Если бы не эль, слово «труп», конечно, могло бы прозвучать ещё более устрашающе. Но с элем прошло на ура. Хороший эль варит наш кум.
Наутро про труп забыли и с вопиющей беззаботностью распахнули дверь на крыльцо.
- Опа! – высунулась кошачья морда. – Плов где? Нога баранья, лаваш? Где вот это всё? Сижу, как дура, с утра...
Выяснилось, что увы, плова и ноги больше нет. Были окинуты презрительным кошачьим взглядом – весьма устыдились. В качестве контрибуции предложили кошке адыгейского сыра и копчёный язык (к слову, копчёный язык я сама попробовала впервые, в нашем Мухосранске я его не встречала в продаже).
- Э-э-эх, попадёшь к вам в дом — научишься есть всякую гадость! (С) – голосом Карлсона проворчала кошка.
Но бутерброд съела. А потом ещё один. И ещё.
- А мы вообще сами завтракать будем сегодня? – спросил кто-то человеческий.
Пришлось, как сироткам, есть торт. Ну, не всем же копчёный язык перепадает, увы. Очень уж он маленький! Но торт, правда, был очень вкусный.
Ну, а потом мы опять поехали. Ехали, ехали и приехали.
Знаете, что такое хорошая компания? Это такая компания, где когда ты кормишь первую же увиденную кошку, не говорят, что «чокнутая, делать нечего? Всех не накормишь!», а кормят наперебой вместе с тобой.
И да. Не жалея даже целой бараньей ноги.
Пы.Сы. Я заглянула в почту - там накопилось много писем, ура! И несколько следующих публикаций будут - письма!
