Каждый год из окрестных станиц в Новочеркасск съезжаются со своими отцами, матерями и родственниками очередные казаки, отправляющиеся на службу. В начале масляной недели по городу начинают тянуться со всех сторон фуры, нагруженные сундуками, разной домашней рухлядью, сеном и т. п. С середины же масленицы и до конца по всему Новочеркасску раздаются казацкие песни, то унылого, то весёлого характера. Погрузка поезда и посадка производится на особой, специально для того устроенной ″казацкой″ платформе, находящейся в некотором расстоянии от платформы вокзальной. На этой-то казацкой платформе, в дни отправки казаков на службу, собирается по вечерам много народа: все родные молодых ″служивых″ находятся здесь, немало бегает и посторонних зрителей. Наблюдатель может встретить здесь много интересного.
Казаки обыкновенно разбиваются на множество небольших групп, находящихся бок о бок одна с другой. Везде происходят шумные, оживлённые беседы, песни поются во всю казацкую мочь. Вот одна кучка поёт грустную песню. Все стоят, слушая отдельные слова и фразы: ″прощай ты, матушка родная″, ″слезою горькой обольёшь″. Тут же, рядом, в другой группе, происходит совершенно противоположное. Один, притопывая ногами, стучит по кругу, обтянутому кожей, другой прищёлкивает пальцами, третий пилит на отсыревшей скрипке, - а двое ″служивых″ отплясывают пыльными ногами замысловатые ″па″ и вызывают восторженные замечания у зрителей.
- Как чисто, хорошо выделывает!
- Спасибо, брат!
А там, дальше, слышится заунывная песня: ″Простите, отец, мать родные, простите сына своего″. Ещё дальше – снова весёлые песни, снова пляска станичников.
От топота, пляски, разговоров и песен шум стоит в воздухе и далеко вокруг разносится.
Но за некоторое время до отхода поезда танцы прекращают. Везде слышится одна и та же унылая, по своему сопереживанию вполне соответствующая предстоящему отъезду на службу, песня. На вокзальной платформе, где поезд останавливается на несколько минут, теперь уже другие – грустные прощальные семейные сцены. Вот старик, обнял своего сына молодца, отправляющегося служить ″к Белому морю на службу″, да так и застыл в объятиях. Здесь же стоит мать-старуха с заплаканными, красными от слёз, глазами. Другой старик, расставаясь с сыном, плачет навзрыд.
- Не плачь, отец! – сквозь слёзы утешает его сын. - Будь мужчиной… Нечего унывать… На то уж мы родились.
- С сердцем своим, Якимушка, не совладаю.
Там молодой казак прижал к себе плачущую мать-старуху.
- Не плачь, мать. Ступай лучше. Богу молись… Лампаду засвети. Плакать не надобно.
- И-и, жалкие, болезные мои! – плачет другая старуха, глядя на своих внуков.
- Дунюшка! Что это ты так-то закручиненная? – обнимая молодую жену, говорит молодой казак.
- Сердце как-то шибко болит, будто говорит…
- Даром, Дуня! Гляди только, чтобы Ванюшка был здоровый.
- Моя деточка! – обращается он к сыну и начинает его целовать.
Раздаётся последний звонок.
- Сёмушка! Иди же, сынок, ещё с тобой простимся!
Но послышался свисток. Протяжно, уныло, прерывающимися звуками засвистела машина, и – поезд двинулся.
Раздаются ужасные рыдания. Толпы народа двигаются вслед за поездом. И из вагонов, и с платформы доносятся последние приветствия.
- Ариша!.. Андрей Матвеевич!.. Ванечка!.. Родные мои!..
Скоро поезд исчезает во мраке ночи.
Грустно становится при виде этих проводов, полных страдания и горя. А пасмурная ночь, почти неизбежно сопутствующая этим проводам и тёмное, беззвёздное небо только увеличивают эту грусть. Тяжело при виде этих молодых, свежих сил, отрываемых от земли, от мирного, производительного труда и оставляющих свои семьи часто беспомощными, с хозяйством, расстроенным непосильными затратами на приобретение строевых лошадей, обмундирование и прочее. Становятся понятными эти казачьи песни, где ″вольный″ казак завидует всем не казакам, всем тем, ″за кем казацкой службы нету″, и жалуется на свою горькую ″долю казачью″. Вспоминается тот бич человечества, с которым связаны эти повсеместные ежегодные проводы и которого до сих пор не могло уничтожить полное любви к человеку христианство. Невольно вспоминаются знаменитые сцены ″Войны и мира″, и понятным, близким, родным становится чувство, одушевляющее гениального художника при создании им своего великого произведения…
Газета ″Приазовский край″ № 43 от 15 февраля 1898 года
Навигатор ← Казачье войско
► Подборка "Снаряжение казака на службу"
