Тема кажется немного зловещей и пугающей. Но все "устаканивается", если в самом начале понять главное: речь не идет о физической смерти или, упаси боже, о призывах к суициду.
Давайте сначала признаем: почти все глубокие мыслители и философы утверждали, что философия и философствование суть обучение умиранию. И Платон, и Монтень, и Гуссерль, и М. Мерло-Понти, и Ж. Деррида, и М.К. Мамардашвили.
Полотно художника XVIII века Жака-луи Давида, изображающее Сократа беседующим со своими учениками в тот момент, когда он готовится принять яд.
Сократ, главный герой почти всех диалогов Платона говорит: «Те, кто подлинно предан философии, заняты, по сути вещей, только одним — умиранием и смертью» (Платон "Федон", 64a-b). Мишель Монтень (XVI в.) писал в своих "Опытах": «Философствовать — это не что иное, как приуготовлять себя к смерти». Или вот постмодернист Жак Деррида эпатирует читателей: «Учиться жить, должно означать учиться умирать, понять абсолютную смертность, чтобы принять ее (без спасения, воскресения и искупления) — ни для себя, ни для другого». Сьюзен Зонтаг, американская писательница и философ оценивает философию Эмиля Чорана (румынский и французский философ): "Произведения Чорана учат умирать". И да, чему еще может научить философ. Мераб Мамардашвили в беседе на французском радио настаивает: "Философия учит забывать".
Попробуем прояснить для себя то содержание, которое философы пытаются нам донести. Для начала вспомним: философский язык отличается от обыденного и даже научного языка. Он не буквальный. Не предметный.
Особенностью философского языка (языка мудрости) является то, что философские термины ничего не обозначают (в отличии от слов обыденного языка или языка науки). Нет такого предмета или объекта, с которым можно было бы соотнести философские термины. Философы как бы говорят: "не понимайте нас буквально. Мы не о том говорим. Мы говорим о чем-то, что есть, если мы думаем об этом". Например, совесть есть, если мы совершаем нравственные поступки. Право есть, если есть люди, желающие и умеющие решать свои дела, опираясь на закон. И тогда законы есть.
Итак, когда философы говорят о смерти, о приготовлении к смерти, то не нужно понимать их буквально. Смерть это символ. Символ чего?
Французский философ Пьер Адо писал в своей работе "Философия как способ жизни" о Сократе: "Сократ представляется человеком, взявшим на себя миссию нападать на других с целью заставить их принимать решение".
А для того, чтобы принять решение тебя касающееся, нужно увидеть свою ситуацию в жизни такой, какой она есть. Есть на самом деле. Мы же обычно видим в свете прежнего опыта и прежних оценок.
Смерть и означает "выход" за пределы "готового мира", мира наших представлений и оценок. И это нужно делать сейчас. Ты должен помнить, что ты умрешь, что ты конечен. Иначе говоря, нельзя откладывать на потом и нельзя перекладывать на других. "Здесь Родос, здесь прыгай" (лат. Hic Rhodus, hic salta).
Итак, "умирание" здесь символ очищения себя от оценок, готовых мнений и концепций. Смотришь на мир глазами ребенка ("будьте как дети"), глазами человека, "увидевшего мир впервые". Что это дает? Ты можешь увидеть то, что раньше не замечал и что не могло войти в твою картину мира.
Очень важно ваше мнение о предмете статьи. Помыслите сами! Мне интересно!
