А проснулся я не только от будильника. На кухне кто-то ходил и передвигал посуду! Я слышал это через стену.
Вчера вечером, часам к половине восьмого, когда уже начало темнеть я пошел ужинать. Ресторанчик и приют управлялись одной семьей:
ХОЗЯИН – основательный и крепкий мужчина моего возраста. Он делал очень мало движений, но у него получалось всё гораздо быстрее, чем у его хозяйки.
Хозяйка, лет пятидесяти с гаком, хлопотала на кухне и мойке. Еще она пыталась работать за стойкой, когда муж выйдет по своим делам. В России ее, наверное, прозвали бы торопыгой – она пыталась всё сделать быстро, но хлеб не резался, банки с водой куда-то прятались на полках, а вилки и ножи в ящиках. Похоже, вещи не любили ее.
Через дверь я видел женщину помоложе лет на десять, которая работала посудомойкой.
«Ресторан» имел пару-тройку столиков на улице и один длинный стол в помещении.
В самом углу стола, чтобы входящий не сразу ее заметил, на инвалидном кресле сидела очень ухоженная старушка. Она сидела практически неподвижно, строго глядя на всех. Перед ней, на столе, лежал раскрытый журнал с кроссвордами и парой карандашей, но при мне она ни разу не написала ни одной буквы.
Потом откуда-то прибежал мальчик лет десяти и сел рядом с ней. Достал из своей сумки альбом, цветные карандаши и стал самозабвенно что-то рисовать, опасливо оглядываясь на старушку. Минут через десять подошли его родители, расцеловались с хозяевами и стали готовится к ужину. По всему было видно, что все они – родственники.
Пока готовился ужин, время от времени, один из взрослых (хозяев или пришедших) подходили к старушке в кресле, что-то ласково ей шептали, подправляли волосы, одежду. Это не было так необходимо – это была дань уважения.
Ужин был простой: картошка-пюре с омлетом (это не готовилось здесь – это магазинная покупка). Что-то было из овощей, красное вино…
У меня было такое чувство, что я попал вовнутрь «Едоков картофеля» Винсента Ван Гога, глубоко-глубоко в прошлое.
Я ушел спать. Им понадобилось всего полчаса, чтобы доужинать, убраться, закрыть ресторан и всем вместе пойти к себе домой, который располагался в метрах 20 от приюта.
Вот теперь я действительно один. Я с удовольствием лежал и читал, включив негромко музыку на моем планшете. В десять вечера я вышел наружу через дверь приюта. И опять были громадные звезды – облака были где-то внизу.
А проснулся я не только от будильника. На кухне кто-то ходил и передвигал посуду! Я слышал это через стену.
Оказалось, вчера, когда я уходил, хозяин спросил меня, во сколько я буду уходить. Он пришел за полчаса до моего выхода на маршрут, чтобы растопить камин (печку?). Когда я к нему заглянул, он поздоровался и спросил, чем я буду завтракать.
Так, я в первый раз за два года Камино, я вышел на маршрут «профессионально накормленный» и очень довольный своей «капучинкой».
Первые десять километров мне предстояло спускаться с 1300 до 650м, а после них – опять подниматься до 900 и опять спускаться до 500 метров. Горки и есть горки 😊
Галисия богата своим скотом – он везде: чистый, ухоженный. Очень много коров и овец.
Почему-то у нас, в России, на тех, кто работает со скотом, смотрят свысока: «Мол, чего он в жизни достиг? Хвосты коровам крутит!» Но вы попробуйте проживите без мяса, без молока. Да вы помрете с голода около своих компьютеров и высоких технологий, если нечего будет, извините, жрать.
Лет 35 назад, когда я работал ведущим инженером в ИВТАНе, нас посылали летом на месяц-полтора «помогать» колхозникам. Первый год я отработал скотником 7го разряда в коровнике. Во второй и третий раз я уже ездил работать дояром (то есть, оператором машинной дойки). На моем попечении было 50 коров. Помниться, я умудрился работать по правилам: то есть додаивал каждую корову вручную и получил на 300 грамм выше среднего от каждой коровы в день (вроде так). За это получил грамоту почетной доярки и колхозную премию в размере 6 рублей.
Когда на профсоюзном собрании я с трибуны вопрошал: «Когда мне работать? Летом – месяц в колхозе. Осенью месяц – на овощной базе. Кто я? Ведущий инженер или знатная доярка?» меня заметила моя будущая жена. Через какое-то время мы поженились, так и живем вместе уже больше 30 лет.
Запах коровьева навоза, как вы догадываетесь, меня не раздражал – привычка к нему не перестала быть привычкой после долгого перерыва.
В отличие от других районов Испании, в Галисии, коровники отдельно строят редко. Обычно первый этаж дома используется для скота и бара для пилигримов, а хозяева живут на втором этаже.
Я спустился ниже облаков. И это был последний «сухой» кадр – дальше, весь день, пошел моросящий дождь и камеру пришлось запрятать вглубь рюкзака.
Длина окружности этого дерева – более 8метров, если верить табличке на стволе.
С одной стороны, дождь – это плохо: сыро, сверху капает. А с другой стороны, просто так сидеть негде и поэтому бредешь и бредешь по дороге. И думаешь о своем.
Так зачем же я всё-таки сюда попал? Вроде всё понятно и просто: мне здесь нравится, с солнцем, с дождем, с мозолями – просто нравится.
Вроде бы, я обязан здесь искать Бога.
Буду я, лысая обезьяны, говоря словами зоологии, интересен Богу? Представьте маленького паучка и большого слона. Слон, может быть, временами и будет сочувствовать паучку (если у него будет такая блажь), но что Он может сделать? Любое неосторожное движение с самыми благими намерениями и - нет паучка.
Мы можем связывать мироустройство с именем Господа, но это будет безличный Господь. В законах физики нет никаких личностных особенностей.
Христа? Но, господа христиане, вы же не думаете, что до Христа для людей не было Бога? Или он был только для евреев?
Религия? Но какая из религий правильная? Даже среди христиан нет однозначного решения. Припомните, сколько было религиозных войн в Европе, когда одни христиане резали других христиан. И священники с каждой стороны говорили: «С нами Бог!».
Насколько я понимаю, все религии равноправны – это просто разные методы постижения Бога. Католик, православный, мусульманин, индуизм и т.д. и т.п. – говорят об одном и том же, но разными путями.
Церковь? Католическая со своим Папой в Ватикане, православная с патриархами, ислам с муллами – это просто коммерческие организации, компании, такие же как компании Кока-Кола, ГазПром и иже с ними. Коммерчески успешна организация – все хотят быть ее членами и церковь развивается, посылает крестить и окормлять Америку во времена Колумба, заодно забирая серебро и золото из храмов проигравшей церкви.
Да, я, наверное, иногда я хочу пойти в церковь и поговорить со священником, но как посмотрю в телевизор… страшно далеки они от народа.
Сейчас век науки и нам везде кричат, что наука побеждает религию. Стойте-стойте, настоящая наука появилась лет 500 назад? Чтобы знать, мы учимся в школе, в институте (если повезет) и дальше. То есть на «приобщение к науке» мы тратим лет 10-15.
Простой вопрос: во сколько лет вы верили в Деда Мороза? (ведь это тоже религия, верить во что-то). Когда вы начали верить в черную кошку, в «сплюнь три раза через левое плечо». Вас кто-то учил этому? Это влилось в вас незаметно, не то, что все эти науки. Приметы – это тоже вера.
Вера. Мы не только возвращаемся к первому пункту, но и становится всё более запутаннее. Вот сейчас я шагаю по Камино, и в кармане у меня синяя бумажка в 20 Евро. Я верю, что, когда я приду в приют, эту бумажку у меня примут и поверят, что это 20 Евро и дадут мне спальное место и ужин.
Они же верят, что, собрав пять таких бумажек, они их поменяют на одну зеленую в 100 Евро.
Себестоимость этих бумажек гораздо меньше 20 и тем более 100 Евро. Помните, много лет назад еще на Американском долларе и советском червонце гарантировался их обмен на золото. Сейчас таких надписей нет нигде – осталась только вера. Она настолько сильна, что Иран ненавидит США, а собирает их бумажки, их доллары – вот им-то они верят (в доллары верят и христиане, и мусульмане и индусы, и даже, атеисты).
Эй, посто-йТЕ! БуанОС диАС!
Я оглянулся, остановился. На меня с горы, большими прыжками бежал молодой парень (я так бегал с горки в классе шестом, мечтая взлететь в воздух, с каждым большим прыжком надеясь, что закон тяготения именно на этом прыжке сделает для меня исключение), широко улыбаясь.
Он затормозил рядом со мной и выдохнул:
- Вчера со мной в приюте никто не разговаривал – поговорите со мной.
Можно и поговорить, тем более, что я был в приюте один и со мной уж точно никто не разговаривал. Он оказался инженером из Аргентины.
Когда я спросил инженером чего он является. Он гордо ответил: «Всего! Это у вас в Европе есть специализация, а у нас в Аргентине учат сразу всему».
Ему сейчас 26 лет и он уже отработал пару лет во Франции, делая пищевое оборудование (я не стал спрашивать, а он не стал уточнять, что он с ним делал: проектировал, собирал, комплектовал… и что это было за оборудование). В начале лета он потерял работу и решил сходить на Камино, чтобы ее найти.
- Мой отец решил, что я сошел с ума, решив пройти 900 км. А я считаю, что это он сходит с ума: ему 72 года, а он у меня до сих пор работает пекарем. Каждый день он в 5 утра встает месить тесто, а затем начинает печь хлеб и продавать. Мы с ним часто спорим, кто из нас сошел с ума. Он не доволен, что я уехал от семьи на край света, во Францию…
… жить во Франции хорошо, только мяса мало. Мы, в Аргентине, привыкли, что его много и дешево.
Так, болтая о самым не животрепещущим вопросам, мы дошли до Саррии (Sarria).
Это блеклый, с исторической стороны, городок. Здесь нет больших храмов, известных памятников. Это ничем не выделяющийся от других городок, кроме одного: отсюда начинается Камино для тех, у кого нет времени.
Как вы понимаете, пройти всё Камино работающему человеку за один отпуск практически невозможно. Поэтому, католическая церковь постановила, что если ты пройдешь последние 115км, начиная с Саррии, то тебе выдается такой же сертификат, как и тем, кто прошел 300, 500, 800, 2000 километров (от Парижа).
Поэтому самые ослабленные и халявщики начинают свой путь именно отсюда, из Саррии. Сюда их подвозят поезда из Мадрида.
Поэтому Саррия – это город-гостиница, приют и пансион – всё вместе. Она этим живет.
Мой аргентинец остался в одном из приютов в Саррии, а я решил пройти еще три с половиной километра до Barbadelo, чтобы завтра утром не выходить с толпой пилигримов.
Но это было не совсем правильное решение. Приют оказался гигантской турбазой, очень похожей на то, что было в 70е – 80е годы у нас, в Советском Союзе. Посередине территории находилась столовая, к которой вела «пионерская» дорожка. А вокруг стояли корпуса.
В каждом корпусе было восемь комнат с выходом на улицу. В комнате, площадью метров 20 и с одним окном, находились 8 двухэтажных железных коек, два туалета и два душа. Вентиляция отсутствовала. Поставить свою обувь вне комнаты, на улицу, было боязно – слишком много народа. Да всё еще шел дождь. Поэтому каждый ставил свою обувь у своей койки.
У хозяев приюта был принцип один – забить комнаты под завязку, хотя соседние комнаты стояли пустые. И никаких исключений. Выпало тебе счастье – получай!
Мне оно выпало.
Из 16 человек в комнате существом мужского пола был один я. Все остальные, соответственно, девушки и… старше. Моя верхняя койка была напротив кабинок душа и женское население очень смущалось идти в душ (так же, как и я сам).
Сидеть в комнате нельзя – нет ни одного стула. Рюкзак нельзя положить так, чтобы быть уверенным, что утром его найдешь.
Поэтому, пришлось спать в обнимку с фотоаппаратом, паспортом и планшетом и пр., пытаясь не спихнуть их на нижнюю койку.
Wi-Fi. Wi-Fi был…, но только в центральном ресторане, чтобы и там ты им приносил прибыль.
В приюте есть бассейн, о котором я мечтал всё Камино, но на улице 13-15С и туда совсем не тянет.
Вот судьба-игра.
Справки
Как, наверное, вы догадываетесь, я не сам додумался до идей, которые обсуждал.
Возможно, я не цитировал дословно, но, использовал эти книги (я их читал на камино в моем планшете) :
1. «Письма с Земли» Марка Твена
2. «Правила жизни» Стивена Хокинга
3. Десмонд Моррис. Голая обезьяна.
4. Харара Юваль Ной. Sapiens. Краткая история человечества
5. Эрнест Ренан. Евангелия и второе поколение христианства
Не буду кривить душой - лайки приятны, но еще важней подписка, так как Вы всегда будете в курсе новых публикаций!
Если есть чем поделиться, пишите в комментариях, обязательно отвечу.
Фотографии из моего архива, 2017 год
