А что ж Онегин? Кстати, братья!
Терпенья вашего прошу…
Нет, я не буду, как поэт, подробно описывать «вседневные занятья» героя. Нам сейчас нужно попытаться представить себе, как изменился герой (и изменился ли) к моменту встречи с Татьяной в Петербурге. Но вернёмся немного назад.
Первоначально Пушкин собирался несколько иначе показать отношения героев в деревне. Так, в третьей главе после строфы V (той, где Евгений говорит: «Я выбрал бы другую, когда б я был, как ты, поэт» ) в черновой рукописи было:
В постеле лежа, наш Евгений
Глазами Байрона читал,
Но дань вечерних размышлений
В уме Татьяне посвящал.
Проснулся он денницы ране
И мысль была всё о Татьяне.
«Вот новое, — подумал он, —
Неужто я в неё влюблён?
Ей-богу, это было б славно,
Себя уж то-то б одолжил;
Посмотрим». И тотчас решил
Соседок навещать исправно,
Как можно чаще — всякий день,
Ведь им досуг, а нам не лень.
А потом шли наброски:
Решил, и скоро стал Евгений
Как Ленский ..............
.............................
Ужель Онегин в самом деле
Влюбился? ............
Однако дальше «ужель» не пошло, и автор от такого развития сюжета отказался… Мы уже говорили, как ответил Онегин на письмо Татьяны. Можно, конечно, вспомнить и его первую реакцию:
Но, получив посланье Тани,
Онегин живо тронут был:
Язык девических мечтаний
В нем думы роем возмутил;
И вспомнил он Татьяны милой
И бледный цвет и вид унылый;
И в сладостный, безгрешный сон
Душою погрузился он…
А вот дальше будут строки, которые можно трактовать по-разному:
Быть может, чувствий пыл старинный
Им на минуту овладел…
«Чувствий пыл старинный»… Звучит как будто немного иронично. Что кроется за этими словами? Через какое «воспитание чувств» прошёл Евгений, постигая «науку страсти нежной» ?
Но чаще занимали страсти
Умы пустынников моих.
Что же мы знаем о «страстях» Онегина?
Ушед от их мятежной власти,
Онегин говорил об них
С невольным вздохом сожаленья…
Первоначально автор писал куда подробнее:
Онегин говорил об них,
Как о знакомцах изменивших,
Давно могилы сном почивших
И коих нет уж и следа.
Но вырывались иногда
Из уст его такие звуки,
Такой глубокий чудный стон,
Что Ленскому казался он
Приметой незатихшей муки.
И точно: страсти были тут,
Скрывать их был напрасный труд.
Какие чувства не кипели
В его измученной груди?
Давно ль, надолго ль присмирели?
Проснутся — только погоди (а дальше уже то, что в немного изменённом виде войдёт в роман, - «Блажен, кто ведал их волненья…»)
Они, конечно же, проснутся – только много позже, а пока
… обмануть он не хотел
Доверчивость души невинной.
И у меня возникает вопрос – да, не хотел обмануть доверчивость Татьяны, но, возможно, и себя не хотел лишний раз тревожить? Вспомним его слова из письма Татьяне – «Привычке милой не дал ходу». Может быть, просто испугался, что вдруг вспыхнувшее чувство лишит его «вольности и покоя», не задумываясь о последствиях? Может быть, вспомнил что-то, нанесшее душевную рану?
Так или иначе, позднее Пушкин вынесет своему герою жестокий приговор:
Онегин (вновь займуся им),
Убив на поединке друга,
Дожив без цели, без трудов
До двадцати шести годов,
Томясь в бездействии досуга
Без службы, без жены, без дел,
Ничем заняться не умел.
Автор беспощаден. Думаю, в тот момент он считает, что 26 лет – это много, это возраст, когда человек уже должен что-то представлять собой, а не только «томиться в бездействии досуга» и обладать «озлобленным умом, кипящим в действии пустом».
Сохранилось интересное воспоминание. В нескольких верстах от Болдина находилось село Апраксино, принадлежавшее семье Новосильцевых, где Пушкин часто бывал, беседовал с хозяйкой дома Натальей Алексеевной и её дочерьми Анастасией, Варварой и Прасковьей. Вот эта самая Анастасия (в замужестве Толычева) много спустя вспоминала: «Приехал в Апраксино Пушкин, сидел с барышнями, был скучен и чем-то недоволен. Разговор не клеился, он всё отмалчивался, а мы болтали. Перед ним лежал мой альбом, говорили мы об "Евгении Онегине", Пушкин молча рисовал что-то на листочке. Я говорю ему: "Зачем вы убили Ленского? Варя весь день вчера плакала!" Варваре Петровне тогда было лет шестнадцать, собой была недурна. - "Ну, а вы, Варвара Петровна, как бы кончили эту дуэль?" - "Я бы только ранила Ленского в руку или плечо, и тогда Ольга ходила бы за ним, перевязывала бы рану, и они друг друга еще больше бы полюбили". - "А знаете, где я его убил? Вот где", - протянул он к ней свой рисунок и показал место у опушки леса. "А вы как бы кончили дуэль?" - обратился Пушкин ко мне. "Я ранила бы Онегина; Татьяна бы за ним ходила, и он оценил бы её и полюбил её". - "Ну, нет, он Татьяны не стоил ", - ответил Пушкин».
Конечно, можно и не всерьёз отнестись к этому рассказу, и посмеяться над романтическими представлениями барышень, мечтающих «ходить» за раненым героем», но вот не дают мне покоя слова «он Татьяны не стоил»!
Во всяком случае, покоя после смерти Ленского Онегин лишён. «Окровавленная тень ему являлась каждый день», думаю, не просто так сказано (автор к этому не раз ещё вернётся). И ещё интересны строки:
Поэта память пронеслась
Как дым по небу голубому,
О нём два сердца, может быть,
Ещё грустят… На что грустить?..
Чьи эти «два сердца» ? Явно речь не об Ольге, о ней чуть выше сказано «уж другому его невеста отдалась». Мне кажется, что Пушкин говорит о Татьяне, уже считавшей Ленского, как жениха Ольги, «братом», и самом Евгении…
Во всяком случае «охота к перемене мест» гонит Онегина в путешествие, а вот о его состоянии во время странствий поговорим в другой раз.
Если статья понравилась, голосуйте и подписывайтесь на мой канал.
«Путеводитель» по всем моим публикациям о Пушкине вы можете найти здесь
"Оглавление" всех статей, посвящённых "Евгению Онегину", - здесь
Навигатор по всему каналу здесь
