Детство у всех разное. Хочу поделиться с вами, дорогие друзья, своими воспоминаниями. Так получилось, что я тот самый театральный ребенок, выросший в театре. Согласитесь, не каждый может заглянуть за кулисы. Я попробую приоткрыть завесу этой тайны. Ну, что ж, продолжаем!
Начало цикла рассказов тут.
Предыдущая часть
Пока мама занималась переездом и обустройством на новом месте, я жила у бабушки в челябинской области.
- Варька, ты теперь джамбулка, - подтрунивал надо мной папа Ваня, всякий раз усаживаясь за стол обедать или ужинать.
- Я не булка! – кричала я, - Никакая я не джамбулка!
-Тиханька, тиханька, - легонько постукивая по спине, успокаивала меня бабушка.
И вот меня привезли в Джамбул. Нас с мамой поселили в маленькой комнате двухкомнатной квартиры, в которой жила Клавдия Львовна. Это была пожилая женщина с благородной седой головой и гордой прямой осанкой. Ее сын Лёвушка был когда-то в театре режиссером, но трагически погиб в расцвете лет. В театре из уважения к его памяти не стали выселять пожилую женщину из квартиры. Но, считая, что ей слишком жирно пользоваться столь большой площадью, периодически кого-то к ней подселяли.
Жила она очень уединенно и независимо. В гости никто не ходил. В квартире была идеальная чистота. В ее комнате стояла большая железная кровать с шишечками на спинках. Всегда аккуратно застеленная покрывалом, на котором в изголовье стояли две огромные взбитые подушки, покрытые кружевной накидкой. Шкаф, комод и старинное пианино марки Бернштейн.
Единственной верной компаньонкой была кошка Муська. Гладкошерстная, трехцветная, с огромными зелеными глазами и тощим длинным хвостом. Кошка была нелюдимая. Она признавала лишь свою хозяйку. Иногда вечерами, Клавдия Львовна садилась в глубокое старинное кресло с высокой спинкой и, глядя на портрет своего Лёвушки, плакала. Дикая, по отношению ко всем, Муська, прыгала ей на колени и начинала слизывать слезинки, скатывающиеся по старческим щекам.
Мама сразу меня предупредила, что в квартире нельзя шуметь и шалить, чтобы не беспокоить величественную соседку. Мне это условие выполнять было не трудно. Иногда Клавдия Львовна приглашала нас к себе в комнату. Мне очень хотелось погладить Муську, но она мигом забиралась под кровать, где все было заставлено ящиками с книгами, и выудить ее оттуда было не возможно. Они беседовали с мамой. А я тихо гладила уголки пианино. Или рассматривала замысловатые трещинки на его крышке.
На второй день после моего приезда ночью выпал первый снег. Причем как-то сразу и неожиданно во дворе образовались сугробы глубиной примерно сантиметров двадцать. Увидев любимый снег, я запросилась на улицу. Мне разрешили погулять во дворе под окнами и, прихватив пластмассовую лопатку, я вышла на улицу.
Детей во дворе не было. Снег оказался каким-то рыхлым и непривычно мокрым. В Сибири я с таким не сталкивалась. Там он всегда был пушистым и рассыпчатым.
Поковыряв его минут пятнадцать и не найдя в этом ничего интересного, я вернулась домой. От чего-то хотелось плакать. Вспомнился Томск, наш двор и санки. Тут все было не так, все было чужим и неприветливым. На следующий день снег полностью растаял. И стало еще тоскливее.
Театр тоже поначалу не произвел на меня впечатление. Это было огромное железобетонное здание, а не роскошный томский особняк. В нем было холодно и не уютно.
Мама меня устроили в детский сад, который находился на другом конце города. У меня от него не осталось никаких впечатлений. Да и водили меня туда не часто и не долго. Помучившись с моей утренней и вечерней доставкой в сад и обратно, мама плюнула и решила отказаться от этой затеи.
Наконец, зима все-таки наступила. Я подружилась с ребятами во дворе. Мы катали друг друга на санках, кидались снежками. И там впервые меня научили лепить снеговиков.
Однажды к нам во двор прибежала огромная овчарка. Это был пес, и мы его назвали Верный. У него был чудесный огромный шершавый нос, большущий розовый язык, которым он норовил лизнуть каждого и внимательные чуткие глаза, выражающие абсолютную преданность. Я прибежала с ним домой.
- Мама, мама, - закричала я с порога. – Посмотри, это Верный! Он такой умный! Давай, он будет жить у нас!
- Это невозможно, - вздохнула мама, рассматривая собаку. – У нас мало места, да и Клавдия Львовна вряд ли этому обрадуется.
Мы сидели с Верным в подъезде. Я его обнимала и плакала. Пес вилял сочувственно хвостом и поскуливал. Через какое-то время он пропал. То ли его кто-то приютил, то ли нашелся его настоящий хозяин.
Однажды мы с мамой возвращались вечером из театра. В розовом свете уличных фонарей кружились пушистые снежинки. Мы остановились ими полюбоваться.
- Мама! Мам, - тихонечко позвала я.
- Что случилось? – мама присела и заглянула мне в лицо.
Я прижала ладошками уши ее белоснежной кроличьей шапки и сказала, - Мамочка, ты так на Верного похожа, правда, правда.
Она рассмеялась, и мы пошли дальше к дому.
.........
Далее вы узнаете, какой способ придумала мама, чтобы быстро "загонять" меня домой? Продолжение тут.
НАВИГАТОР по рассказам "Записки театрального ребенка" ссылка
Ваши лайки помогают каналу развиваться.
Вы не пропустите новое, если подпишитесь на мой канал. До встречи!
Продолжение "Записок" цикл рассказов "Кулёк" тут.
Для более серьезного и несерьезного чтива цикл рассказов "Обезьянообразные" тут.
