Найти в Дзене
Журнал Розмари

В студии Перуджино

Оглавление

Мадонна, художник Пьетро Перуджино
Мадонна, художник Пьетро Перуджино

Что делать с мальчиком после смерти отца — это был важный вопрос, разрешить который предстояло мачехе и дяде. Они приняли своё решение, проявив при этом изрядную мудрость. Сейчас, до Рафаэля, величайшим из всех умбрийских художников был маленький чудаковатый, скупой человек по имени Перуджино, который в то время имел студию в Перудже, умбрийском городке, расположенном на некотором расстоянии от Урбино. Хотя это был человек дурной наружности и низменного нрава, его безошибочное чутьё помогало ему рисовать Мадонн с глазами, полными нежности, и безупречных святых на фоне изящных пейзажей. Люди не любили этого человека, но не могли не видеть красоту его искусства, поэтому его студия всегда была полна народу. Сюда и послали мальчика Рафаэля, и когда Перуджино заметил парнишку и некоторые из его работ, он сказал: «Пусть он будет моим учеником; вскоре он станет моим учителем». Насколько мы знаем, мальчик оставался в этой студии девять лет, с 1495 по1504 год.

Рафаэлю в высшей степени импонировал стиль рисования Перуджино. Рафаэль от природы был восприимчив ко всему новому и легко всему учился. Это его стремление подражать, да вдобавок его восхищение картинами Перуджино привели к тому, что его первые работы в студии были очень похожи на работы мастера. Действительно, почти невозможно отличить некоторые из его ранних картин от картин его учителя. Расскажем об одной из них. Она называется «Обручение богоматери», и вам придётся пойти в галерею Брера в Милане, чтобы увидеть её.

Легенда повествует о прекрасной Марии, у которой было много почитателей. Все они были влюблены в неё и мечтали жениться на ней. В этом и заключалась вся сложность, поэтому всем поклонникам было предложено положить рядом по одной ветке, на которой нет ни листьев, ни цветов, и оставить их на ночь. Тот молодой человек, чья ветка наутро расцветёт, и получит Марию в жёны. Мы можем представить себе волнение всех влюблённых в Марию юношей, с каким они ожидали наступления рассвета, но результат опечалил всех, кроме одного. Утром следующего дня все ветки, исключая одну, лежали тёмные, грубые и голые, но эта была жива, на ней были нежные почки и цветы, и воздух был напоён тонким ароматом. Это была ветка Джозефа, и он был счастлив, что прекрасная Мария стала его невестой. Это первая из наиболее значительных картин Рафаэля. На ней мы видим бракосочетание Марии, которое происходит перед ступенями храма. Разочарованные влюблённые, которым судьба не улыбнулась, тоже присутствуют на картине, и один из них даже проявляет свой гнев тем, что ломает свою голую ветку уже в тот момент, когда идёт обряд бракосочетания.

Слева картина Перуджино, справа Рафаэля
Слева картина Перуджино, справа Рафаэля

Первая и последняя работы великого человека всегда представляют особый интерес, и вот почему я так подробно рассказываю вам об этой картине. Вам будет ещё более интересно узнать о последней картине Рафаэля, «Преображение».

Cиена (Италия)
Cиена (Италия)

В студии у Рафаэля появилось много друзей. С одним из них он поехал в Сиену. Рафаэль должен был рисовать фрески, товарищ ассистировал. Вы, конечно, знаете, что фрески — это картины, нарисованные на сырой штукатурке; краска застывает и высыхает вместе с извёсткой.

Разговор в студии часто шёл об искусстве и художниках, и вряд ли можно сомневаться в том, что прекрасный город Флоренция нередко становился предметом оживлённой беседы. Вспомните о том, чем была Флоренция в те времена, и какое волнение испытывал любой художник при одном упоминании этого имени. Прекрасная, как цветок, с её мраморными дворцами, удивительными церквями, с её напоминающей лилию колокольной башней! Какое очарование добавлялось ко всему этому, когда в стенах этого города рисовал Леонардо да Винчи, высекал свои статуи Микеланджело, читал проповеди Савонарола. В ранние года ученичества Рафаэля голос проповедника умолк, но всё же «неописуемая левая рука» да Винчи продолжала рисовать, и куски мрамора разлетались в стороны от долота Микеланджело по мере того, как Давид появлялся во всём своём величии под его ударами.