Обзор повести "Вий" (2008)
Повесть "Вий" впервые была опубликована в сборнике "Миргород" (1835) и стилистически выбивается на фоне входивших в цикл "Старосветских помещиков", "Тараса Бульбы" и "Повесть о том, как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем".
Стоит разобраться в том, что такой образ, как Вий, относится к сказочным мистическим восточнославянским персонажам. Исследователь фольклорных традиций в литературе Афанасьев в своей книге утверждал, что такой образ выглядит в виде старика, но сильного и могучего, у которого выделяются огромнейшие брови и шикарные по своей длине ресницы.
История создания произведения
Кстати, дословный перевод названия произведения означает ресницы. И вот у этого огромного славянского фольклора ресницы оказались настолько густыми, что ему их поднимали настоящие силачи. Известен был этот мистический герой и Гоголю, который взял у него лишь некоторые черты.
Вий появляется по сюжету повести в тот момент, когда он проводил возле мёртвой панночки ночь. Но при виде этого персонажа он сразу же падает, теряя сознание, словно замертво. Сам автор писал о том, что его мистический герой берёт свое начало в народном украинском предании. Обычно слепоту имеют те персонажи, которые связаны с мистическим миром.
Главными героями произведения являются: философ Хома Брут, богослов Халява, ритор Тиберий Горобень, дочь богатого сотника, старый казак Явтух, Дорош, Спирид.
Хома с Халявой и ритором пошли распевать песни перед хатами, за что получали сало и много другой еды, но вскоре они заблудились, и богослов решил заночевать прямо на поле.
Хома отговорил его и они отправились искать хутор. Нашли 2 дома, стоящие как один, и постучавшись, с трудом были приняты старухой. Ночью она пробралась к Хоме и оседлав его, пустилась летать над лесом.
Он страшно испугался ведьмы, стал читать молитвы и она опустилась с него. Тогда Хома сам сел верхом на старуху и они полетели дальше. Он ещё и бил её при этом. Наконец она совсем устала и упала на землю, превратившись в девушку-красавицу. Философ убежал от испуга.
Вскоре за ним в Киев прибыли казаки сотника с Явтухом по приказу отца панночки забрать философа для прочтения трёхдневной молитвы над умершей дочерью сотника. Хома не соглашался, но поехал.
Прибыв, он присутствовал на несении гроба в церковь, перед этим поговорив с сотником, и с ужасом узнав в его дочери ту самую старуху, которую он убил. На поминках в клубе сотника казаки разговорились о связи панночки с нечистым, и Хома узнал от Спирида историю псаря Микиты, влюблённого в ведьму. Однажды она пришла к нему в конюшню, положила на него ноги и оседлав, гоняла до такой степени, пока он не обессилел. После этого псарь умер, сгорев ни с того ни с сего.
Затем Дорош рассказал ему про казака Шептуна с женой, когда ночью его супруге не спалось, и вдруг на пороге дома она увидела неистово воющую собаку. Она открыла дверь с целью прогнать её, как вдруг собака зашла в дом панночкою и подбежав к люльке с ребёнком, прокусила ему шею и выпила всю кровь. Тоже самое она проделала и с женой казака. На утро жена Шептуна умерла от укусов.
Много ещё было рассказано страшных историй о прокусывании шей девкам и выпивании у них крови. Философ в итоге испугался идти в церковь читать молитвы над дочкой сотника один, и отправился туда вместе с Явтухом и Спиридом, Дорошем. Оставшись в церкви один, он начал читать молитвы, опасаясь, что ведьма встанет из гроба. Так и случилось. Она встала с закрытыми глазами и пошла ловить Хому, а он очертил вокруг себя круг и ведьма не могла перейти за его черту. В гневе панночка хватала воздух вместо философа.
Затем она вернулась в гроб, который начал летать по воздуху. Хома, напоенный горилкой, вскоре оправился от жуткого страха, снова ожидая вечера. Второй раз он также очертил круг вокруг себя и вновь продолжал читать молитвы, как вдруг ведьма опять пошла прямо на него, сверкая своими страшными зелёными глазами. На этот раз она шептала заклинания.
После второго прочтения помощница кухарки со Спиридом заметили, что волосы Хомы Брута наполовину стали седыми. В страхе философ пошел просить у сотника отказ от дальнейшего прочтения молитв над его дочерью, но тот пригрозил высечь его до смерти, а если останется продолжать молитвы, то даст ему за это 1000 червонцев!
В третий раз Хома решился сбежать через густые заросли сада, но вышел на поле и увидел Явтуха, который вернул его назад. В очередной раз читая молитвы, философ снова очертил вокруг себя защитный круг. На этот раз он увидел в церкви не одну ведьму, а множество духов и чудовище с жалами скорпиона и ужасающими клещами. Все твари словно ослепшие наощупь пытались найти бедного философа чтобы поймать его, но не переступали за черту нарисованного круга.
Вдруг один из духов приказал всем остальным привести к нему Вия в образе косматого, железного человека в черной земле, но он ничего не видел из-за своих закрытых глаз. Вий дал распоряжение поднять ему веки и духи подчинились. Хома сначала зажмурился, так как внутренний голос подсказывал ему не смотреть на происходящее кругом. Любопытство его пересилило и в результате он взглянул. Все чудовища вместе с духами сразу же набросились на него.
От страха бедный философ умер. В ту ночь в церкви повыбивались стёкла, и с тех пор духи не вылетали из неё, потому что не успели исчезнуть с рассветом. В Киеве друзья Брута богослов с Горобцом говорили про его нелепую смерть и помянули товарища горилкой.
Пророческая составляющая рассказа
По мнению писателя, погубившие героя повести демоны явились не столько из дьявольского подземелья, сколько из тёмных бездн человеческих душ - душ, поражённых тяжёлым недугом. В православном мире всюду пороки: воровство, ложь, алчность, невежество, прелюбодеяние, пьянство. Среди них, по Гоголю, самый страшный - безверие, нежелание жить по заповедям Христа. Гибель Хомы представляет собой закономерный итог и наглядный пример того, что произойдёт с каждым, если он будет вести сугубо биологический образ жизни.
Повесть "Вий", как и всё творчество Гоголя в целом - художественное пророчество, послание писателя последующим поколениям. Он своим мистическим даром предугадал страшные катастрофы, которые разразятся в России. В противовес представлениям его друзей-славянофилов, восхищавшихся красотой русской души, религиозностью народа, Гоголь проник в первопричину будущих катастроф, поставил безжалостный, но, как оказалось, верный диагноз - безверие, отход от христианских идеалов.
Взгляды критиков на "Вия"
В статье "Религиозное сознание Гоголя" (1934) Франк писал, что данный автор, "содрогаясь, как на краю пропасти, чувствовал всем своим сердцем, что век, который отвернулся от Бога… движется к катастрофе". Пророчества писателя, увы, сбылись. Череда ужасных потрясений, свершившихся в России, подтверждает это: революции 1917 года, Гражданская война, сталинские репрессии, коллективизация, развал СССР…
Список катастроф не исчерпан и по сей день.
Выдающийся русский философ Бердяев писал, что в Гоголе "был какой-то духовный вывих", что "он носил в себе какую-то неразгаданную тайну", что в нём есть "что-то жуткое", что Гоголь - "единственный русский писатель, в котором было чувство магического", который "художественно передаёт действие тёмных, злых мистических сил".
Суждения Бердяева, что Гоголю было присуще "совершенно исключительное по силе чувство зла", что он - "инфернальный художник", перекликается с точкой зрения ещё одного мыслителя Розанова: "Мёртвым взглядом посмотрел Гоголь на жизнь, и мёртвые души только увидал он в ней".
Мистический дар автора
Оба философа исходили из того, что дар Гоголя заключался в обнаружении и художественном показе зла как явления внутреннего, метафизического, а не внешнего, социально-политического. Бердяев, Розанов, Франк считали, что Гоголю дано было не столько бичевать отсталость России, сколько показывать внутренние болезни и уродливые черты в душах людей, что он делал это при помощи разного рода метафорических посланий.
Повесть проникнута ощущением мистического религиозного ужаса, который, по замечаниям биографов Гоголя, появился у него ещё в детстве после рассказов матери о Страшном Суде и о тех муках, которые претерпевают грешники в аду.
Обычно повесть трактуется как банальное следование западной литературной традиции, с её сказками о ведьмах, демонах, заклятиях (писатель хорошо знал творчество Тика и Гофмана). Или же считается литературным аналогом украинской народной сказки с её исконным дуализмом (борьба бога с дьяволом), фантастической историей с незамысловатой моралью.
Однако данное произведение можно трактовать и куда интереснее - как зашифрованное послание, в котором автор изложил ряд своих тревожных мистических прозрений, попытался предугадать русское будущее, определить природу и степень религиозности малороссов и в целом славянского народа, а этот вопрос был для Гоголя ключевым. Наконец, пытался сказать нечто новое об извечном противоборстве добра и зла, космоса и хаоса, света и тьмы, в том числе, перенеся эту космическую по масштабам схватку во внутренний мир главного героя.
Одним из основных инструментов, который активно использует Гоголь - это символы.
Зашифрованные символы в повести
Лотман не случайно называл символ "геном сюжета". Символом служит любой художественный образ, несущий в себе какую-то дополнительную смысловую нагрузку. Логично задаться вопросом: как отличить символ от обычного образа? Самый простой способ - обратить внимание на повторяемость образа. Образы, имеющие символическое значение, как правило, автором неоднократно повторяются, тем самым как бы сигнализируя читателю о своём возможном потаённом смысле.
В "Вие" к числу наиболее часто повторяющихся образов относятся: гроб (22 упоминания), тьма, мрак, чернота (18), круг (10), железо (9), свечи (7), образа святых (5), тишина (5), петушиный крик (4), позолота (3), волчий вой (3) и др. Большинство символов так или иначе связано с образом сельской церкви, в которой разворачиваются кульминационные сюжетные события и которая, безусловно, является смысловым и композиционным центром произведения.
Возможно, повесть Гоголя отсылает нас к народным сказкам, где герои силой молитвы побеждали врага и оставались живы. Этим персонажам противопоставлен Хома, который читал молитвы небрежно, а то и вовсе не то, что написано в книге, а какие-то свои "заклинания".
Такой "молитвенник" не способен победить беса. Если герои Гоголя оказываются подчас устрашены и даже побеждены бесовскими кознями, то это свидетельствует лишь о том, что в них самих был тот духовный изъян, который открыл к ним доступ и дал возможность так дерзко хозяйничать в их душах бесовской силе.
