Последние публикации моего канала об Агафье Лыковой, вызвавшие большую реакцию читателей, навели меня на мысль, что тема отшельничества среди староверов по прежнему интересна, поэтому я решила рассказать, кто еще, кроме Агафьи, предпочитает жить в уединении. Сегодняшний рассказ о судьбе староверов Урала, о представительнице которых - Вишерской бабе Симе ( Серафиме Пантелеевне Собяниной) я уже рассказывала раньше. (ссылки по традиции - в конце этой статьи)
Оказывается, к началу XX века на территории только Пермского края насчитывалось около сотни старообрядческих приходов. К началу семидесятых годов их осталось только два. (Читая историю их исчезновения, я не раз вспоминала Карпа Лыкова и его братьев - получается, что не зря они боялись преследований и уходили в леса). Но лучше обо всем по порядку.
В двадцатых годах прошлого века решением местных советов на Урале стали повсеместно закрываться молельные дома, а священников-старообрядцев арестовывали и репрессировали. Добротные хозяйства староверов объявлялись кулацкими и отбирались. Все это вынудило старообрядцев бежать в леса на север и на восток.
Те, кто рискнул остаться на Урале, также шли на север - в Республику Коми, к хребту Эбельиз. Там старообрядцы расселялись маленькими скитами по 3-5 домов, уходя от устьев притоков реки Илыч на несколько километров, так, чтобы их нельзя было обнаружить с этих больших рек. Рубили избы и, как и Лыковы на Алтае, жили охотой, рыболовством и огородом. Точно так же изредка выходили "в мир" и через проверенных людей меняли пушнину и рыбу на патроны, спички и соль.
Когда началась активная коллективизация, многие старообрядцы, как и Лыковы, бросали свои дома и уходили еще дальше на север. В лесах Печоры до сих пор время от времени находят заброшенные избушки. Те из моих читателей, кто вместе со мной изучал историю рода Лыковых, возможно помнят, что дед Карпа Осиповича был книжником - выполнял почетную обязанность по переписыванию старинных рукописей и книг допетровских времен. Сейчас ученые-филологи говорят, что только благодаря старообрядцам у них есть возможность изучать подобные экземпляры.
В одном из таких заброшенных скитов на Печоре сотрудники Литературного музея Санкт-Петербурга обнаружили целую библиотеку - более 200 старинных книг. Существует легенда, что где-то в лесах спрятаны еще более древние и редчайшие рукописи, залитые для сохранности воском в лиственничных колодах. Так что не одна Агафья владеет старинными сокровищами.😉
Но вернемся к уральским старообрядцам. Тех, кто решил остаться на Урале, разыскивали и выслеживали в лесах и арестовывали - за уклонение от воинской и трудовой повинности. В наше время кому-то уже трудно это представить, но наказание за уклонение было очень суровым. Староверка Анна Ивановна Попова, 1927 г.р. вспоминала, что однажды ее мать родила двойню. Почему-то у староверов это считалось большим грехом и роженицу заставили несколько раз окунуться в ледяную воду, чтобы очиститься от скверны. Разумеется, такое купание не прошло бесследно, женщина заболела и умерла. Отец взял в жены другую, с которой ушел к самому подножию Эбельиза, оставив детей в деревне. Там пара поставила скит и собиралась жить, но их выследили, арестовали и впоследствии расстреляли.
Изучая уже в наши дни дела, заведенные на старообрядцев на Урале, журналисты обнаружили, что те контрреволюционные организации, якобы выявленные в скитах староверов, типа "Братства русской правды" и "Группы воинствующих христиан" были сфабрикованы самими сотрудниками НКВД. По материалам дел старообрядцы, живущие в удаленных от населенных пунктов, спрятанных в глухих лесах скитах, занимались распространением листовок (видимо, среди медведей) и проведением диверсий (среди прочего лесного зверья).
Те староверы, которых не смогли выследить сотрудники НКВД, прожили в уральских лесах до 1952 года. По свидетельствам местных жителей, некоторые жили в этой вынужденной (или добровольной?) полной изоляции по 30 лет. То есть не одни Лыковы порвали в то время связь с внешним миром. Что касается старообрядцев Урала, их уединенное существование прервал случай.
Во время войны многие женщины с детьми вернулись из скитов под видом беженцев. В одной публикации я прочитала, что мужчины временами выбирались в деревни тоже и, переодевшись в женские темные платья, участвовали в сельских работах, особенно в сенокосе. (Если честно, я не очень поняла, зачем выходить ради сенокоса. С переодеванием как раз все понятно - чтобы не привлекать внимания - мужчин то не было, все были на фронте. Или это они своим вышедшим в деревни семьям помогали?)
В общем, какое-то время все было спокойно, а потом какому-то представителю Троицко-Печорского обкома партии, приехавшему в те края по делам, показалось, что женщин в дальних лесных деревнях слишком много. И он написал донос. На расследование обстоятельств этого дела в деревни был направлен старший лейтенант НКВД по фамилии Курдюмов. Он то и заметил одну странность - в нескольких деревнях, где практически не было мужчин, появились новорожденные.
В одну из деревень заслали женщину-агента, которая втерлась в доверие к местным жителям и выяснила всю правду о скрывающихся староверах. Прошли массовые аресты и суды по все тому же уклонению. Отбыв срок, многие староверы вернулись обратно и по сей день их потомки живут там же.
К сожалению, за время их отсутствия случилось то, о чем беспокоятся многие из моих читателей - многие дома были разграблены. Что удивило лично меня - в 1959 году в этом поучаствовала и экспедиция литературного института, о которой я писала выше. Разве можно что-либо изучать (и тем более забирать) в отсутствие хозяев? Впрочем, как я понимаю, арестованные и осужденные староверы хозяевами уже не считались. Так что книги, как и одежда, иконы и утварь были изъяты.
В 1971 году Русский Поместный Собор Православной церкви отменил наложенные "клятвы" на старообрядцев и признал их веру. Но, как мы видим, с признанием старообрядчества, проблемы, появившиеся после Раскола, до конца еще не решены.
Подписывайтесь на мой канал, я обязательно расскажу еще много интересного. Другие статьи по истории старообрядчества можно прочесть здесь:
Гонения на старообрядцев в дореволюционной России
