Часто бывает, что ради успеха в жизни мы игнорируем свои желания и свои особенности, которые воспринимаем как токсичные чувства. Благодаря этим отречениям мы фактически приносим в жертву своего внутреннего ребенка, наиболее уязвимую, чувствительную, творческую и радостную часть нас самих. Однако, именно благодаря нашему внутреннему ребенку мы можем открывать свои ресурсы, которые позволят нам раскрыть себя миру и самим себе.
Лучше всего, если мы позволим себе встретиться с этой частью нашей психики, полной ресурсов, но похороненной, с которой наше взрослое «я» продолжает плохо обращаться, потому что это связано со страхами или ранами, которые трудно успокоить.
Когда мы говорим о внутреннем ребенке, мы на самом деле говорим о большом количестве эмоциональных отпечатков, созданных в детстве, которые очень сильно определяют наш образ жизни и нашу самооценку. Это часть нашей уникальности и нашей интимной жизни, которая определяет, как мы позиционируем себя перед миром и как мы вступаем в отношения с другими.
Страхи внутреннего ребенка
Когда взрослые, которые заботились о нас в детстве, не слышали нас и не выражали сочувствия к нашим переживаниям у нас могло появится ненасытное стремление к аффективной пище, которое, кстати, может обусловить ненасытный поиск пищи во взрослой жизни, вызывая множество расстройств в еде. В таких ситуациях мы будем склонны возвращаться к нашим болезненным воспоминаниям, потому что тогда в детстве наша психоэмоциональная система не смогла их переварить, и сегодня они возобновляются, когда одна ситуация подсознательно напоминает нам о другой, которая вызывает нашу травму. Именно в этом контексте наш внутренний ребенок регулярно заставляет нас переживать страхи, даже если настоящий момент не представляет никакой угрозы.
Эти страхи всегда сопровождаются желанием. Например, за страхом быть брошенным, часто стоит желание выжить или, проще говоря, поделиться с кем-то своей жизнью, обменяться. И эти два полюса страха/желания сожительствуют в нас даже сегодня, заставляя нас иногда чувствовать большую неуверенность.
В своей работе «Забота о внутреннем ребенке», Тич Нхат Хан демонстрирует, что источник «первородного страха» - страх ребенка, который чувствует, что он не сможет выжить без помощи тех, кто несет ответственность за его жизнь на земле. Этот изначальный страх, связанный с тем, что при рождении мы нуждаемся в том, чтобы кто-то заботился о нас, вытекает из того, что он называет "изначальное желание". На страх быть брошенным отвечает желание выжить – и наоборот.
Таким образом, наши страхи и желания будут подпитывать друг друга в бесконечном танце, пока мы не осознаем их.
А все наши желания проистекают из нашей первоначальной потребности быть в безопасности. Учитывая, что страх и желание имеют одно и то же происхождение, то именно потому, что мы все боимся смерти, мы можем испытывать желание. Вот почему знание нашей конечности является самым мощным рычагом изменения человеческого бытия.
Так страх смерти будет порождать жизненный импульс, и каждое из наших ожиданий, найдет свое начало в продолжении этого первоначального желания.
Если мы чувствуем себя полностью обездоленными, это в основном из-за иррационального, сильно ограничивающего убеждения: мы думаем, как маленькие дети, что у нас не будет никогда способа выжить самим по себе. Конечно, не все наши желания обязательно должны быть удовлетворены или законны; однако, чтобы дать себе то, что нам нужно - у нас есть ресурсы для удовлетворения наших основных потребностей, и доступ к ним проще, чем мы думаем.
И часто именно потому, что мы не определили желания и насущную потребность нашего внутреннего ребенка, наши нынешние желания невозможно удовлетворить. Мы хотим новых любовных отношений, новой работы или большего количества денег, но как только мы их получаем, нам не всегда удается радоваться, потому что первоначальное желание не насыщается.
Так на первый план выходят четыре аспекта внутреннего ребенка, которые соответствуют четырем великим источникам желания человека :
1. Уязвимость соответствует желаниям силы и власти (что не одно и то же). Именно эти желания толкают нас к самостоятельности, к пониманию нашей силы и наших ресурсов, чтобы справиться с жизнью и развиваться.
2. Чувствительность соответствует нашему желанию ощущать. Именно это желание заставляет нас испытывать новые переживания.
3. Творчество соответствует стремлению производить, оставлять след в мире, создавать особые вещи, которые соответствуют нам и похожи на нас, в нашей уникальности. Мы также желаем, чтобы это производство было эстетическим, потому что испытываем потребность в красоте. Именно это самое желание производить, побуждает нас к размножению, желанию иметь детей и передавать им наши ценности.
4. А радость соответствует желанию удовольствия. Это игра, смех и сексуальное удовольствие тоже.
Таким образом, этим четырем желаниям соответствуют четыре большие семьи страхов, которые сами находят свой отклик во всех четырех аспектах внутреннего ребенка:
1. Страх перед давлением и ожиданиями окружающих в отношении нас соответствует чувствительной доле внутреннего ребенка.
2. Страх отвержения и оставления соответствует уязвимой части внутреннего ребенка.
3. Страх не иметь своего места , своего пространства, быть непонятым или проигнорированным соответствует свободной, безграничной и радостной доле ребенка.
4. Страх перед физическим насилием и отношением доминирования соответствует творческой части ребенка. Действительно, жестокое обращение представляет собой форму «дрессировки", которая убивает всякое творчество и заставляет переутомляться.
Когда мы исследуем страхи, которые часто скрываются за нашей жесткостью, испытывая трудности в том, чтобы оставаться открытыми и уверенными, радостными и выразительными, и ищем источник всех эмоций из реестра торможения, недоверия или контроля, то мы, скорее всего, найдем один из этих четырех страхов.
Они проявляются во всех сферах нашей жизни, независимо от того, кто мы: мужчина или женщина, являемся мы родителями или нет. Они проявляются в и том, как мы учились, в наших связях с другими, а также в нашей сексуальности, творчестве, чувстве собственного достоинства, сопереживании.
Это особенно выражается в том, в каких отношениях мы находимся с любовными партнерами, с друзьями, со всеми людьми в обществе и по отношению к людям, обладающим той или иной формой авторитета (поскольку выход из детства заключается в том, чтобы найти свое место, чтобы быть самодостаточным перед авторитетной позицией родителя).
Ресурсы внутреннего ребенка
Наблюдая за четырьмя страхами внутреннего ребенка и научившись распознавать и успокаивать их, а не подпитывать, мы можем развернуть четыре ресурса, связанные с четырьмя аспектами внутреннего ребенка:
1. Отпущение, безграничное доверие.
2. Интуиция, эмпатия.
3. Воображение, творчество.
4. Юмор, радость, свобода , удовольствие, спонтанность, удивление.
Таким образом, когда человек оказывается отрезанным от этой существенной части себя, он также оказывается отрезанным от своего самого большого резервуара жизненной энергии. Действительно, внутренний ребенок- это и та часть нас, которая выбрала жизнь, пустившись в это великое приключение. Он решил жить в этой обстановке, в этой среде, в этой семье, реализовать свой жизненный путь и быть счастливым.
Поэтому так важно искать примирения между всеми частями нашего существа. Тогда наш внутренний ребенок является мощным ключом к исцелению, приглашая нас прочувствовать наши страдания, наши истинные страхи, наши области хрупкости, а не бежать от них. Тогда мы сможем дать им возможность высказаться до конца, чего у них никогда не было, и войти в состояние спокойствия, которое следует за истощением эмоционального самовыражения страха.
Наша самооценка становится здоровой, поскольку она не обязана уменьшатся от всего, что ее расстраивает или ставит под сомнение, от всего, что ее ослабляет, от всего, что приводит в действие временные рычаги дискомфорта, дестабилизируя на какое-то время нашу психическую систему.
Мы перестаем ругать себя и обвинять все, что нас окружает, чтобы любой ценой добиться исполнения нашей воли.
Мы понимаем, что наши планы часто более ограничены или несовершенны, чем то, что может предложить нам жизнь, если мы позволим ей полностью выразить себя и вступить в творческий диалог со всеми частями нас самих. Мы входим в состояние любящих по отношению к себе и ответственных за свое становление, вместо того, чтобы сваливать ответственность на все, что нас окружает.
Тогда внутренний ребенок представляет собой прекрасную метафору не только наших основных потребностей, воплощенных страхами, но и возможностей развития. Это не отношение к «исправлению» или проблеме, которую нужно решить. Скорее, это потенциал, потенциалы, если мы, наконец, начинаем положительно к себе относиться.
