Копирование текста и его озвучка без разрешения автора запрещены.
НАЧАЛО
Мне было неловко шариться по карманам, тем более в присутствии хозяйки, я в надежде быстро найти подклад, просмотрела шинель вторым зрением и... ничего не увидела. Но какое - то седьмое чувство подсказывало мне, что там точно что - то есть и это что - то мне поможет. Я тяжело вздохнула и полезла в карман. Во внутреннем кармане я нашла портмоне, в нем не было денег, но там лежала сложенная пополам фотография и зеркальце. Я аккуратно вытащила все содержимое платочком и выложила на табурет.
- А зачем платочек? – почему – то шепотом поинтересовалась Лена, - отпечатки пальцев хочешь сохранить?
Я улыбнулась, до такого я бы не додумалась.
- Нет, это как оберег, если это какая - то ворожба, я от нее, таким образом, отгораживаюсь, чтоб на меня не перешла. А ворожба тут конкретная… Вот, - торжественно произнесла я, крутя фотографию, - вот твоя проблема.
Фотография была сложена пополам, на одной стороне фото был уже знакомый мне мужчина, а на другой стороне Лена, обе половинки насквозь прошиты булавкой.
-Блин, как он её ещё за собой не потянул, - невольно удивилась я, аккуратно заворачивая фото и зеркало в платок…
Находку я положила на печку в нашей мастерской и строго – настрого приказала Лене даже близко не подходить к ней. Я не знала, что мне делать в этой ситуации. Расстегнуть булавку проще простого, а вот что будет дальше никому не известно. А вдруг эта булавка только и держит женщину на этом свете, а я расстегну, а муж её за собой и заберёт. Нафиг, нафиг…Меня такое окончание романа не устраивает. Нужно книгу почитать, она обязательно подскажет.
Весь остаток дня мы работали молча. Лена строчила как из пулемёта на машинке, и думала о чём – то, а я не хотела лезть со своими вопросами. А они у меня были тоже непростые. Я думала об Олеге. Я прекрасно понимаю, почему он никогда не признавался Лене в своих чувствах. Он не хотел разбивать семью. Но почему он не помог Лене, когда муж погиб и ей было очень плохо. Понятно, что ей было не до любви, у неё было горе, но когда она пить начала, он же мог её остановить. Но не сделала этого. Не, оно и понятно, он был женат, заговоров на нём налеплено, но во – первых, эти заговоры не мешали ему заглядываться на Лену, и во – вторых, он же мог ей помочь как товарищ мужа. А ничего не сделал. Я сняла с него заговор, чуть ли не в первый же день нашего знакомства, и ему ничто не мешало бежать и спасать свою любимую, но он не торопился. И я более чем уверенна, что заглядывал он в окна, наблюдая. А не пьет ли она по ночам, не сопьётся ли она опять. А вот если не сопьется, то… Потом, когда нибудь, можно будет и поухаживать за ней. К концу дня я его возненавидела. И теперь я стала лучше понимать чёрных. Ведь они не всегда были чёрными, сначала они были такими же, как и я, а уж потом, насмотревшись на таких как Олег, стали презирать весь род людской и ненавидеть его…
Уходя с работы, я сказала Лене:
- Ты знаешь, Лен, если ты хочешь семью, мужа, детей, бери Олега в оборот, и так закрути ему гайки, чтоб пикнуть без твоего разрешения не посмел. И не сиди больше на работе подолгу. Иди домой, отдыхай. Эта работа всё равно никогда не кончится. А если Олег опять будет стоять под окнами, пошли его на три весёлых буквы, или затащи его в постель, поступай так, как тебе захочется.
Я пришла домой в дурном настроении. Дома никого не было. Ужин был готов, но есть не хотелось, и я пошла в свою маленькую комнату, села на ковер по - турецки и достала из чемодана книгу. Сейчас она дрожала как осиновый лист. Почему – то в этот раз мне показалось, что она дрожит от нетерпения. Я сосредоточилась на вопросе и открыла её. Книга не заставила себя долго уговаривать, и на первой же странице я прочитала: «Приворот», «Снятие приворота». Всё понятно, все те же и сковородка с солью. Только если с человека можно снять приворот за один раз, то фотографией (ликом, как было написано в книге), нужно методично заниматься неделю. Конечно, очень странно снимать приворот с мёртвого человека и его жены, но нам не привыкать, сделаем. Ну, вот, в общем, и всё, через неделю Лена будет свободным человеком. Я захлопнула книгу. В это время дверь приоткрылась и в комнату заглянула Ольга и зачем – то шепотом спросила:
- Надя, можно к тебе?
Но увидев в моих руках книгу защебетала:
- О, тебе тоже достался от бабушки блокнотик.
Я посмотрела на книгу. Нихрена себе блокнотик, по размерам она тянула скорее на альбомчик.
- От дедушки, - поправила я, - а почему тоже?
-Ну, да от дедушки, извини, я забыла. У меня тоже такой где – то валяется. Бабушка в наследство оставляла. Сказала, потомкам достанется на память от неё. Да он совсем никчёмный, что не запишешь в него, все через пару минут испаряется, как и не писала.
Наверное, она бы ещё долго рассказывала про свой блокнотик но, взглянув на моё лицо, остановилась. Я вытащила из – за спины портфель.
-Твоё?
-Ага, - заулыбалась Ольга, - всегда в стенке лежал, а потом кто – то клиентов спёр.
-А блокнотик в нем был, когда его спёрли?- встревоженно спросила я.
-Не – а. Я вспомнила, он в стенке, вместе с фотоальбомом лежит.
-Блин, вот так всё просто? – подумала я,- никакой тебе битвы титанов, никакого тебе волшебства, просто валяется где – то «блокнотик». Но бабка тоже хороша, она что, не могла внучке объяснить, что оставляет в её руках? – и я торжественно произнесла, - неси сюда.
Ольга спорить со мной не стала, и через пять минут уже протягивала мне книгу своей бабушки. Я осторожно открыла её. Ну, конечно – же, как я и думала, это не блокнотик.
- Оля, что ты видишь.
Я ткнула пальцем в книгу, где было написано: «Книга сея принадлежит Володару Мудрому, сыну Велимудра Великого».
-Надь, да ты издеваешься? – ответила она, - тут, как всегда, ничего не написано.
-Вот теперь я точно уверена в том, что дара у тебя никакого нет, одна интуиция, - я захлопнула книгу, - или очень слабый дар, как у Макса. Это, - я потрясла книгой, - книга твоих предков волшебников, которые сейчас в гробу переворачиваются, от знания того, как ты хранила эту книгу.
- Надь, я слабо верю в эту ерунду, если он тебе так дорога, бери её насовсем. Лично мне от неё никакой пользы. Ой, - Ольга уставилась на мою книгу, - Надь, тебе не кажется, что твоя книга дрожит.
-Нет, не кажется, она действительно дрожит, и я даже знаю почему.
Я положила книгу Ольги и сверху шлёпнула свою. Как и в прошлый раз фейерверков не было, не было и чудесных вознесений, просто книга выровнялась, щелкнула и немножко пошла рябью. А когда рябь прошла, на полу лежала безумно красивая книга в кожаном переплёте с медными уголками и пряжками.
Я аккуратно сложила книгу в портфель, а портфель положила в сундук. Немного подумав, я вернулась и повесила на сундук маленький замочек, береженого бог бережёт, и пошла ужинать.
- Пап, как дела на службе? - поинтересовалась я, когда мы сели за стол.
- А ты знаешь, замечательно. Начальник новый едет, хороший мужик, мы с ним, когда - то воевали. Он уже мне звонил, ждет меня в Южном. Так что в выходные все вместе в Южно – Сахалинск рванём, если хотите. А что там у вас с диваном?
- А что у нас с диваном? Сказал разобраться, я и разобралась.
- То - то я смотрю, ты охрипла, - хохотнул отец.
- Надь, а ты завтра на работу не ходи, отдохни, я тебя подменю, - предложила Ольга.
- Сама сиди, отдыхай, у меня ещё возраст не позволяет уставать. Я бодра и полна сил, - подмигнула я Ольге, - не могу я не пойти, меня там ещё и другая работа ждёт, - мужчины посмотрели друг на друга и скорчили гримасу, мол, деловая колбаса…
- Оль, в магазине сковородки есть? - спросила я женщину, когда отец с Максом ушли из-за стола, и мы остались одни.
- Есть, но только плохие очень.
- В смысле плохие?- не поняла я.
- Ну, знаешь, есть такие блинные сковородки, сама широкая бортик узенький, таких три штуки стоит, и стоять будет вечно, потому что прилипает к ним всё.
- Класс, мне такие и нужны.
Утром следующего дня, мы с Ольгой сварили обед, накрутили фарша и отправились на работу. Лена сегодня пребывала в дурном настроении.
- Что, опять не спала? Опять братец Кролик под окнами вздыхал? - спросила я с порога, Лена кивнула, - Оль, я тебя умоляю, поговори с ней. Я понимаю, что я молодая, опыта нет, и не могу найти правильных слов, но Олег, это точно не тот человек, из-за которого можно лишиться сна. А ещё она из дома выходить отказывается, - наябедничала я.
От последнего дома, в котором была наша мастерская, до магазина, через заброшенное поле, была протоптана тропинка. Идти там было не страшно, на территории складов, напротив магазина, боец косил траву, рядом ловил ворон какой-то сержант, который был поставлен наблюдать за работой бойца, а сама дорога была в три раза короче, вот по ней я и пошла в магазин.
Наконец-то я увидела напарницу Ольги. Пожилая женщина, худенькая, с очень приятным лицом, когда услышала, что я хочу купить, стала отговаривать меня от покупки:
-Девушка, да не берите Вы это барахло, Вы на ней ничего спечь не сможете, все, кто покупал, недовольные возвращаются.
Она буквально вцепилась в эту сковородку и не хотела её продавать. В первый раз я видела такого странного продавца. Пришлось соврать:
-Да не собираюсь я на них ничего печь. Это будет хорошая платформа для штопки постельного белья. А знаете что, давайте мне все три, Нас же трое, втроём быстрее заштопаем. И килограмм крупной соли!
Уже выходя из магазина, я услышала какой - то шум, а выйдя, увидела как боец, который косил, сидит, держится за ногу и орет, а сержант лежит на земле. Я подбежала к ним и обнаружила, что у бойца на ноге резаная рана, распорот сапог, штанина, из раны хлещет кровь, а сержант в глубоком обмороке.
Я бросила свою колдовскую атрибутику, и кинулись к парню. Такого экстрима у меня ещё никогда не было, нужно было одновременно осмотреть рану, остановить кровь и начать быстро сращивать сосуды.
- Спать, - приказала я парню и начала колдовать над ним.
Рана была глубокая, до кости, микроскопических повреждений масса. Я читала кровоостанавливающее заклинание и тут же соединяла сосуды, они, почему-то срастались мгновенно и без заклинания соединения, для меня это было огромным подспорьем и вот, наконец, выполнив всё самое сложное, я добралась до кожи. Срастить её было самым лёгким. Шрам остался внушительный, но меня это не беспокоило, это всего лишь молодая кожа, которая через несколько дней огрубеет и приобретет нормальный цвет.
- Эй, вставай, - я тихонечко разбудила страдальца. Он открыл глаза и тихо, абсолютно спокойно спросил:
-Мне ногу отрежут, да?
Я засмеялась:
-Нет, голову оторвут, за нарушение техники безопасности.
Парень приподнялся на локтях, посмотрел на ногу и облегченно вздохнул. Я схватила свои сковородки, и как ни в чём не бывало, собралась было уходить, но позади себя я услышала окрик:
-Девушка, Вы соль забыли.
Я обернулась и посмотрела на бойца. Он уже твердо стоял на ногах, одна штанина болталась, разорванная почти до колена, сапог распорот до самой ступни, все это густо пропитано кровью, но, в общем, жив - здоров. Я вернулась, взяла соль и посочувствовала парню:
-Ох и попадёт тебе за обмундирование.
- Фигня, главное ноги целы, - ответил он совершенно безмятежно.
-Ты давай, сержанта из обморока выводи, - я подмигнула бойцу и весело пошлёпала на работу.
Так как я шла по тайной тропинке, среди высокой тропы, я никого не встретила, и поэтому зашла в мастерскую, в очень даже весёлом расположении духа. Наши девушки о чем – то тихонько разговаривали, посмеиваясь, но как только я появилась на пороге, вся такая счастливая, со сковородками в руках, Ольга, которая стояла в этот момент, охнула и стала оседать, а Лена вскрикнула и кинулась ко мне:
-Надя, что случилось?
-А что случилось? - сначала не поняла я, видя, как меняются лица моих знакомых. И тут я догадалась посмотреть на себя.
-Ох, ёёёё, - я приподняла двумя пальцами юбку, которая оказалась вся в кровавых пятнах, - девочки, спокойно, это не моя кровь. А тот, кто пытался умереть, жив, и достаточно активен.
После того, как Ольга принесла мне из дома чистое платье, я умылась, закрылась на кухне и начала свой обряд с того, что затопила печь. Несколько раз то Ольга, то Лена пытались ко мне заглянуть, так что пока печь топилась, я вышла и прочитала лекцию о невмешательстве в мои действия. Даже если очень интересно, и даже если никто в эту ерунду не верит, но если посмотрят, то непременно уверуют, нельзя ко мне заходить во время работы. Когда, наконец, две любопытные женщины успокоились, я поставила сковороду с солью на печь и начала её прокаливать, читая заклинание:
- Чиста-бела соль, очисти раба Божьего...- и тут я задумалась, а кого собственно мне называть?
Я вышла с кухни.
-Лена, а как хоть твоего мужа зовут?
- Николай.
-Вот и славно, - вернулась я на кухню, потирая руки и начала всё заново.
Чиста-бела соль, очисти раба Божьего Николая. Сними с него все наведенное, с едой съеденное, с питьем выпитое, с подкладом взятое, Завистливым глазом, чужими словами посланное. Хоть девицей, хоть бабой, хоть сестрой, хоть братом, хоть зятем, хоть сватом. Возьми-забери и по быстрой воде унеси. Крепко мое слово, сильна моя воля. Так было, так будет, так есть».
Я взяла следующую сковородку и высыпала туда половину соли, затем, положила на неё фотографию, насыпала вторую половину сверху, и спрятала сковородку в тёмный уголок. Я не знала, должна ли быть, какая – то реакция или нет, поэтому тихонечко села на кушетку и уставилась в тот угол, где стоял подклад. Сначала не было ничего, а потом что – то тихонечко зашипело и со сковородки начала подниматься черная змейка дыма. Она медленно поднималась вверх, как бы выглядывая, в кого бы переселиться, затем она начала утолщаться и занимать всё больше и больше места в кухне. И через совсем небольшой промежуток времени, черный дым стоял сплошным полотном уже почти на метр от пола.
-Боже ты мой, - подумала я, - это что за мерзость такая? Это сколько же ненависти нужно копить людям, чтобы происходило такое, фуууу…
Я не стала ждать, что же будет дальше, а в два прыжка подскочила к окну и распахнула форточку. Дым опять сформировался в тонкую змейку и пополз к форточке. Вырвавшись на свободу, он направился сторону города и рассеялся. Я сидела как вкопанная, и боялась пошевелиться, даже тогда, когда дым исчез полностью. Меня растормошил знакомый до боли в сердце голос:
-Здравствуйте, а где Надя?
В одну секунду я уже была у двери и распахнула её.
-Наташка,- кричала я, - ура, Наташка приехала!
На пороге квартиры стояла моя самая лучшая подруга и держала за руку малыша.
- Ой, а кто тут такой хорошенький пришел, - увидев Наташкиного сына, засюсюкала Ольга и протянула к нему руки.
- Максим Юрьевич, - заявил малыш, всё рассмеялись, а Ольга схватила на руки и закружила с ним по комнате.
-А пойдем тут всё посмотрим, у нас тут так много всяких штучек…
Мы с Наташкой обнялись. Предвосхищая мой вопрос, она сразу доложила:
-Мы приехали полчаса назад, только квартиру посмотрели, и Юра нас к тебе отправил, там мебель грузят, Максимка везде лезет, уже палец прищемил. Посмотришь?
-Конечно, посмотрю.
-А что ты там делала? – Наташка заглянула через моё плечо на кухню, - опять спасала невинную душу?
-Не лезь туда, - я немного отодвинула её подальше от кухни, - и душу невинную и жизнь хорошую.
-Ой, девчонки, вы такие молоденькие, а такую чушь городите, словно древние старушки на завалинке, - вмешалась в наш разговор Ольга, - Наташа, неужели Вы в такое верите?
-Надь, а ты им фонтаны на воде показывала? - почему – то спросила меня моя подруга.
-Нет, возможности не было, - спокойно ответила я.
-Жаль. Вы знаете, - Наташка элегантным движением поправила локон и повернулась к Ольге, - если бы видели то, что видели мы с Юрой, то, пожалуй, Вы бы не задавали сейчас таких, уж простите, глупых вопросов. Особенно после того, как баба Вера, бабушка Максима, будучи уже покойницей выпроваживала незваную гостью из своего дома. Надежда тогда, как раз работала в той деревне, где родился и жил Макс и жила в доме его бабушки.
-Наташа, что ты несёшь, - попыталась остановить подругу я, - тебе никто не поверит.
-Ну, уж нет, дорогая, кроме меня в этом гарнизоне, есть как минимум три свидетеля, которые могут подтвердить мой рассказ. И если ещё нужно будет кому – то подтвердить, то у нас в запасе есть целая деревня.
-А что там вытворила покойная бабушка Максима, можно поинтересоваться? - скромно подала голос Лена, тихо сидевшая в своём углу.
-О, эта история достойна пера самого Шекспира, - пафосно произнесла моя подруга и начала свой рассказ, - значит так. Приехали мы с Юрой домой в отпуск, и решили съездить в гости к Надюхе…
Наташа рассказывала историю красочно, со своими комментариями, шутками, прибаутками, так, как только умеет она, а женщины слушали её затаив дыхание, ахали, охали и хватались за сердце. Мне тоже было интересно послушать всю историю со стороны, посмотреть, так сказать на всё чужими глазами. Я тоже, вместе со всеми смеялась и ахала, и у меня совсем исчезло ощущение, что это всё произошло со мной…
- А ровно через девять месяцев, у нас родился Максимка. Мы сразу поняли, что это дело рук бабы Веры, поэтому решили назвать сына в честь её, но не смогли придумать мужского имени схожего с именем Вера, плюнули и назвали ребёнка, в честь её любимого внука. Вот и вся история, - закончила Наташка.
-Кстати, а где Макс? - спросила Наташка.
Мы заслушались мою подругу и совсем забыли о малыше. Ольга всполошилась, кинулась в комнату с машинками, остановилась у двери и тихонько засмеялась. Затем призывно помахала нам рукой и шепотом сказала:
-Девочки, идите сюда.
Мы на цыпочках подошли к двери и тоже заглянули в комнату. Там, удобно расположившись на диванчике, спал сладким сном наш Максим Юрьевич.
- Ну, всё, теперь пару часов будет дрыхнуть без задних ног, - сказала Наташа, - теперь хоть из пушки пали, не проснётся. Весь в отца.
- А знаете что, девоньки, - приобняла нас Ольга, и начала потихоньку подталкивать к выходу, - идите, погуляйте. Надя гарнизон тебе покажет. Идите, а мы с ним посидим, покараулим.
Я подмигнула Наташке и сделала наговор на дверь кухни, чтоб она никого не пускала на кухню. Этот заклинание я совсем недавно прочитала в своей книге, вот как раз и случай подвернулся проверить. И взяв подружку под руку, повела показывать окрестности. Как только мы вышли из дома Наташка оживилась:
-Надька, ты видела какое на Лене платье? Я тоже такое хочу. Я такое видела в журнале мод и даже ткань уже для него купила, но в Южном никто не взялся его сшить.
- Наташ, если хочешь, принеси ткань покажи Лене, я думаю, она не откажет. Только давай так, сколько попросит, столько и отдашь. Мы сами на себя работаем, и у нас нет зарплат. Если бы я тебе шила, то да, я б тебе как подружке бесплатно всё сделала.
- Так, стоп, - прервала меня Наташа, - я всё поняла, и не надо из меня жлоба делать, я бы даже тебе заплатила. Каждая работа должна быть оплачена. Как ты думаешь, она возьмётся?
После стенаний о платье, она быстро перескочила на Ольгу.
- Надь, как ты так спокойно можешь общаться с человеком, который абсолютно не верит в волшебство?
- А что, если человек не верит в чудеса, значит он мой враг, и мне с ним не общаться? Наташ, а как мне тогда среди людей – то жить? А на счёт веры… Да верит она, - отмахнулась я, - только где-то в глубине души. И она мне очень нравится. Я надеюсь, что скоро она станет моей мачехой.
- Да ты что, - ахнула подружка, - а она к тебе как? а дети у неё есть?
Мы шли по гарнизону, я показывала, где и что находится, когда мы проходили мимо казармы, я заметила, что много людей прямо таки прилипли к окнам, и глазели на нас. Я не стала на этом зацикливаться и просто повела Наташу дальше, хотя на минутку мне это показалось странным. Когда мы шли мимо магазина, несколько бойцов, которые шли позади, внезапно ускорились, обогнали нас, а потом остановились и поздоровались с нами. В моей голове прозвенел тревожный звоночек. Вокруг меня что – то начало меняться. Мы немного прогулялись, зашли к Наташке домой. Подруге не терпелось заказать платье, поэтому, протиснувшись между бойцами, расставляющими мебель перешагнув через сумки и чемоданы, стоящие на пороге кухни, она добралась до искомой коробки и достав ткань, потащила меня обратно в мастерскую.
Когда мы пришли, Максимка ещё спал, а наши женщины были уже буквально завалены распоротыми простынями.
- Лен, чуть ли не с порога начала Наташка, - а Вы можете мне такое же платье сшить?
И вот тут я поняла, что в нашем коллективе не всё так просто и по - дружески, незаметно для меня у нас установилась чёткая иерархия. Лена посмотрела на меня умоляюще, я поняла, что она не возьмет работу, без разрешения начальства, то есть меня. Я ответила на немой вопрос:
-Лен, конечно можно даже нужно, по цене договаривайтесь сами.
Лена с Наташей сразу пошли к столу для кроя, а Ольга осталась сидеть у окна, тяжело вздыхая.
- Оль, ты чего? - спросила я шепотом.
- Да ничего. Смотрю я на Максимку, такой он хорошенький, просто сил нет, уж скорее бы ты, что ли родила, хоть понянчится.
- Ага, щас. Только после вас. А если очень хочется понянчиться, бери вон Максимку. А мне бы с даром своим разобраться, а потом уже можно будет и детей рожать. Сама – то ты чего себя со счетов сбросила?
Вскоре пришел Юра и первое, что он услышал с порога:
-Юрка, мне платье сошьют, ну то, красненькое.
-О, Господи, взмолился муж, наконец – то я смогу забыть его, как страшный сон, - и, повернувшись ко мне, в пояс поклонился, как делали это в старину, - спасибо тебе добрый человек.
-Это не я, это Лена, - я, смеясь, показала на спасителя Юрке.
Как только Юра забрал своих домочадцев, я выгнала всех из мастерской. Не смотря на протесты Лены, отправила её отдыхать и, взяв под руку Олю, пошла домой. Как только мы отошли от дома, Ольга оглянулась и тихонечко начала говорить:
-Слушай, а чего я тебе скажу... Ты когда заперлась на кухне то, через какое то время оттуда дым как повалит, я так испугалась, а потом он раз, и втянулся обратно, как в сказке. Слушай, жутко - то как, как ты с этим живешь?
И тут мы стали замечать, что на улице довольно таки много народа. Они стояли то тут, то там, небольшими кучками и увидев нас, шушукались.
- Слушай, чего они на нас все пялятся? - возмутилась Ольга, - не нравится мне всё это. Пойдем быстрее.
Вечером вместе с мужем пришла и разгадка странного поведения окружающих людей.
- Привет, - сказал он, - а ты в курсе, что теперь в гарнизоне тебя зовут Феечкой?
- Чего? - я уставилась на мужа.
- Того. Поздравляю тебя с присвоением официального погоняла "Феечка", - отчеканил он.