Копирование текста и его озвучка без разрешения автора запрещены.
НАЧАЛО
Вечером, когда все уселись за стол, я попросила у отца машину:
-Пап, мне в город нужно, кое - что для мастерской купить. Дашь?
-Дам, заодно и икру отвезёшь.
-Да откуда вы её столько берёте, - удивилась я - у вас что, подпольный завод по изготовлению икры?
-Да это не наша, нужно летунам срочно помочь, ну естественно не бесплатно. Когда поедешь?
-Хочу прямо с утра.
-О, тогда и моё поручение выполнишь, - оживилась Ольга, - как приедешь, сразу заедь на рынок и купи килограмма три свиного сала. Мы с тобой фарша наделаем, котлет налепим, пельмешек.
Я только кивнула головой.
- Что-то я не слышу бодрости в голосе, - сказал отец, подозрительно глядя на меня, - что случилось?
- Да тут фигня какая-то творится. У нас по ночам кто-то вокруг мастерской ходит. Ходит, в окна заглядывает.
- Может, показалось?
- Нет, я проверяла. Трава реально вокруг дома примята, под окнами целая поляна вытоптана и окурки валяются.
- Окурки какие?- уточнил отец, - с фильтром или без?
-С фильтром, - сказала я, немного подумав, - точно, с фильтром.
- Значит это не боец, - сделал вывод отец, - странно.
- Я Лене сказала запереться в мастерской на все ключи и если что звонить.
-Ну и правильно, а завтра я сам зайду, посмотрю обстановку.
Утром, как только все ушли на работу, я достала из тумбочки обезвреженные булавки, банку с освященной водой и отправилась в город. Валентин, когда мы въехали в город, отправился на рынок, как велела Ольга, но я его остановила.
- Ну, и куда ты поехал, у нас полный багажник вражеского инструмента, а ты туда еду собрался класть, поехали на пустырь, где булавки хоронили, эти там же будем хоронить.
Когда мы проезжали мимо дома колдуна, мне сразу вспомнился Пушкин: "Не спокойное синее море". Дед сидел, сгорбившись на лавочке, и злобно зыркал на нашу машину. Я демонстративно вышла из неё в начале тропы, вытащила наволочку с булавками и потрясла ими, как бы показывая деду:
-Смотри, я твою пакость закапывать пошла, - развернулась и, не скрываясь, пошла по тропинке.
Валентин, прихватив банку с освященной водой, трусцой понесся за мной. Когда мы закапывали булавки, и заливали их водой, он попросил:
-Надь, ты всю воду не выливай, оставь мне чуть - чуть, я машину обрызгаю. Мы всё сделали, как и в первый раз, скрыв следы «преступления, и когда вышли к машине, я посмотрела на колдуна.
Он сидел, привалившись к стене, не сводя с меня глаз. И, сама не знаю почему, я пошла к нему, молча села рядом на лавочку и тоже стала смотреть на нашу машину. Валентин открыл багажник и, наливая воду из банки в ладошку, обрызгивал машину. Мы немного посидели молча, а затем колдун ухмыльнулся и сказал скрипучим голосом:
-Ишь ты, совсем меня не боишься, даже защиту не поставила.
- А чего мне её ставить, рыпнешься, в лепешку превращу. Ты лучше скажи, нахрена ты семью вместо мужика приворожил.
- А мне какая разница, что семья, что мужик один, пусть они хоть все передохнут.
- Разворожить обратно можешь?
-Не для того я заклятье творил, чтоб его потом на себя обращать.
– Понятно, не можешь. А зачем ты, отца моего дергать начал. Вы же черные опасность за версту чуете, неужели не понял, с кем дело имеешь?
Дед покосился на меня:
-Не знал я, что он твой отец. Планы у меня были. Хотел поближе к Родине быть.
- А Родина у нас где? – поинтересовалась я.
– Да под Москвой именьице раньше у меня было, туда хотел вернуться.
- Аааа, ну теперь все ясно, - я действительно все поняла.
Колдун хорошо всё продумал, он задурит голову отцу через Снежану, отец женится на Снежане, и увезёт их в Москву, только не поняла, а зачем такие сложности. Я так и спросила.
-Ничего вы белые не понимаете в жизни, зачем мне Москва из окна трамвая. Я хочу ездить на правительственной волге и людьми управлять.
-Ого, у тебя амбиции. А силёнок - то хватит, целой страной рулить?
-Если бы не ты, хватило, а теперь чего уж там…
-А дочку свою не жалко?
-А чего её жалеть…Одной меньше, одной больше, сколько их на моём веку было, не сосчитать.
- Эээ, дед, да тебе лечится нужно.
Я встала с лавочки и, не прощаясь пошла к машине. Я даже не поняла, что произошло у меня за спиной, поняла только, что колдун не захотел расставаться со мной по - хорошему. За спиной раздался крик, я резко обернулась и увидела валяющегося на земле старика, корчащегося от боли, через всё его лицо алел шрам.
Я уже прекрасно понимала, что за моей спиной находится что – то такое…Ангел хранитель, защитник, а может быть просто дар предков, который действительно меня хранит, поэтому с лёгкостью доверилась ему, и он меня не подвёл.
-Ну, что же ты такой дурной, дед? Ну, я же тебя предупредила.
- Да я думал, ты мне просто угрожаешь, - просипел колдун сквозь стиснутые от боли зубы, - на тебе же совершенно ничего не видно.
Видно? А что, это можно посмотреть? Я взглянула на старика другим своим зрением. Он весь, с ног до головы, был закутан в черный шарф, к которому со всех сторон тянулись черные нити, по которым перекачивалась жизненная сила заколдованных им людей.
-А я смотрю, а у тебя с того места, где примерно лопатки находятся, как мелькнет что - то огненное, как хлестанет деда по морде, - Валентин вел машину и рассказывал взахлеб об увиденном на пустыре. А я сидела и думала, что мир не совершенен, если можно вот так просто поколдовав прийти к власти и, главное, зачем??? Зачем ему это нужно? Ведь наверняка у него денег куры не клюют. Настолько много денег, что в местных масштабах девать некуда? Чем вообще руководствовался человек? Да человек ли это вообще? М-да... Мне таких не понять.
Мы купили сала, отвезли икру, заехали в магазин, который указала Лена и я сделала для себя новое открытие. Оказывается, всего несколько жестяных банок открывают двери в совсем другой мир. Мне показали другой склад, с множеством тканей и фурнитуры, не доступных простому смертному. У меня даже поинтересовались, какие ткани я предпочитаю. Денег у меня не было, да и ткани я не предпочитала, так что взяла только то, что Лена указывала по списку и уехала из магазина, уже лучшим другом продавцов.
- Ну, что? Домой? - спросил меня Валентин, когда я села в машину.
- Нет, давай ка вернемся и сходим в гости к Снежане, - мне как – то не понравился разговор со стариком, что – то в нем было нехорошее на счёт Снежаны. Вроде и слов было сказано мало, но ощущение… Я поймала себя на том, что это было ощущение тревоги, а значит, что нужно поехать и проверить, чтобы потом не мучится в думах о том, чего не сделал, а надо было…
Когда мы подъехали к дому, то бабок во дворе не было. Лавочку им никто так и не наладил, вот и ушли, наверное, сплетничать в другой двор. Я спокойно вошла в подъезд, поднялась на этаж и постучалась. Дверь никто не открыл, но это было нормально. Середина рабочего дня, не будет же она, в самом деле, дома сидеть, кушать – то хочется. Ей работать нужно, от папаши помощи не дождешься, у него одни только пакости на уме. Кстати, на счет пакостей... Я попыталась просмотреть квартиру Снежаны и наткнулась на стену черной магии. Дверь вся была заляпана магическими метками. Шизанутый дед опять все завешал булавками и жрет бедную женщину. И за что ей такое наказание? Я принялась сдирать с двери все заговоры деда.
- И что он прицепился к этим булавкам, - думала я, сдирая уже не первый их десяток с двери, - маньяк какой-то, честное слово. Стоп, а интересно, как он привораживал Лениного мужа? Может, так же как и привораживает людей к себе? А вдруг...
Я закончила с дверью Снежаны и заглянула в квартиру. Чисто! Не пускает дочка на порог эту злобную тварь. Красота, как сказала бы моя бабушка. Нужно посмотреть соседские двери. И я пошла с осмотром. Булавок набралось с килограмм, они были щедро развешаны по всему дому, никто из соседей по дому не был обделён щедростью колдуна.
- Старый козел, - ругнулась я и пошла освобождать пакет, из под сала. Ну, надо же было сложить куда-то эту дрянь. Когда я пришла с очередной порцией булавок, Валентин запротестовал:
-Не пущу! Сама же говорила, что нечего эту пакость в машину к продуктам тащить.
Я тяжело вздохнула:
-Согласна, тогда вот тебе денежка, банка в машине, дуй в церковь за водой, а я жду тебя на пустыре.
Я шла по улице, на которой мы были уже не единожды. Когда едешь на машине, многого не замечаешь. Ты не слышишь тишины.
- А и правда, странно как-то, - думала я, - очень тихо, ни кошка не мяукнет, ни собака не гавкнет, даже навозом не воняет. Обычно у людей в своих домах живности полон двор и непременно кто-нибудь будет гомонить, а тут тишина.
Я встала на дороге и начала осматривать всё вокруг себя. Тихо, очень тихо.
- Девонька, ты кого-то ищешь? - раздалось у меня за спиной, я подпрыгнула от неожиданности. Позади меня стояла старушка-божий одуванчик.
- Нет, не ищу. Удивляюсь. Тихо у вас очень. У вас что, даже собак нет во дворе?
- Нету, доченька, никого нету. Сколько раз приносили кутят, не выживают они, даже взрослые не задерживаются, либо сбегают, либо дохнут. Скотина дохнет, дети, если не умирают, так болеют сильно, взрослые тоже не лучше тех детей. Даже сбежать отсюда не можем, дом здесь никто покупать не хочет. Молодежь уже вся отсюда уехала, остались только старики век свой доживать. А всё это колдун проклятый, тьфу пропасть, гореть ему в аду.
- Ну, если вы знаете, кто вам пакостит, взяли бы его и выжили отсюда.
- Ишь, какая умная, а как его выживешь, если он, паскуда, здесь корнями врос. Я еще маленькой была, а он уже здесь жил и стариком был. Я уже состарилась, а он всё воздух коптит, никак не подохнет.
-Да уж, такие, как он так просто не подыхают. Взяли бы, да и подожгли его, - ляпнула я.
- Ага, а то мы не пробовали, не горит его дом, заговоренный, - бабулька развела руками.
- А что ещё делать пробовали?
-Ой, дочка, чего мы только не пробовали. Обычному человеку с ним не справиться. Колдун он, как есть колдун! У нас из –за него даже в огородах ничего не растёт. Так мы знаешь что придумали, на пустыре, в самой середине разбили огороды, а вокруг полыни насажали, колдун её ох как боится, - бабулька хихикнула, прикрыв рот краешком платочка.
-А огороды далеко от начала пустыря? - обеспокоилась я.
-Да, километра полтора, от начала тропинки, чтоб уже наверняка.
- М-да, - задумчиво произнесла я, поняв, что людям мои раскопки точно не угрожают, и хотела было ещё что – то спросить. Но тут на дороге появился наш УАЗик.
- Вы извините, бабуля, но это за мной, - сказала я, отходя на обочину. Валентин остановил машину:
-Купил, - отчитался водитель и распахнул мне дверцу, - садись, только пакет в окно высуни, - скомандовал он.
Я помахала на прощание бабуле и села в машину. Та, перекрестив меня... исчезла. Про этот странный факт я промолчала, не стала ничего говорить Валентину, чтобы не пугать его. Ведь мне могло и показаться. Но, я кожей чувствовала, что тучи тут сгущаются, и точно не над моей головой. Любой враг колдуна - мой друг!
Мы быстро повторили утренний ритуал и поехали домой.
- А деда - то на лавочке нет, - хихикнул Валентин, - пошел раны зализывать.
- Ничего, пусть зализывает, я ему скоро такую бяку придумаю, что лизать будет нечем…
Быстро раскидав покупки, я понеслась в свою мастерскую. Залетев в квартиру, я остановилась как вкопанная. Посреди зала, заняв все нужное нам пространство, красовался огромный диван, на нём сидела Лена и плакала. Судя по её красным глазам, рыдала она уже давно.
- Лен, тебя кто обидел? Это что такое? – я указала на диван.
- Это, - женщина хлопнула ладошкой по дивану, - командир приходил, приказал диван принести. А он всё место занял и мне работать не даёт, - опять заплакала Лена.
- И ты из - за этого ревешь? Если он нам мешает, мы его на дрова пустим, и в печке стопим.
- Нет, Надь. Вообще – то не из – за этого, сил больше моих нет. Ночью страшно очень было. Я домой пошла, думала кушать сварю, покушаю и пойду ещё чуток поработаю. Смотрю, а под моими окнами кто-то стоит. Я схватила подушку и бегом сюда, закрылась на решетку и дверь на замок, забилась в уголке на кушетке, и там всю ночь просидела. А он потом понял, что я сюда ушла, пришел под наши окна стоит и курит, стоит и курит и в наши окна заглядывает. Надя, мне страшно, я так долго не выдержу, я опять пить начну.
- Я тебе начну, - процедила я сквозь зубы, - я тебе начну. Да если хочешь знать, я впервые вижу человека, который вот так легко, по щелчку пальца пить бросил. Да тебе цены нет, и что же ты думаешь, что я тебя брошу? Я этого гада сегодня лично выловлю и за причиндалы подвешу, - меня разбирала злость, а ещё мне стало стыдно за то, что я бросила сегодня ночью Лену на произвол судьбы.
Я схватилась за трубку телефона:
-Папа, - рявкнула я, набрав нужный номер, - я тебя просила приносить мне этот диван? Что это такое? У меня теперь вся работа колом стоит, я даже к машинке пройти не могу. Что за саботаж.
-Ээээ, - послышалось в трубке, - не понял? Как может маленький диванчик тебе помешать?
- Папа, извини, но трехметровый диван назвать маленьким никто не сможет.
После некоторой паузы отец вновь заговорил:
- Дочь, я сейчас пришлю тебе того идиота, которому было приказано доставить диван, вот с ним и разбирайся. А я занят, - и отец бросил трубку, а я, бросив трубку со своей стороны, пошла осматривать следы преступника.
Я ещё находилась на улице, когда ко мне, вальяжной походкой подошел Олег.
-Надь, что там вам опять не так?
-В смысле опять? – не поняла я, - это ты, что ли нам вот эту гробину в хату запёр?
-Ну, я, а что? Этот же лучше, чем тот. Зачем вам такой малюсенький диванчик, Лене там даже ноги не вытянуть.
-Олег, если эта хрень будет стоять там, - я указала рукой на нашу квартиру, - то Лена не вытянет, а протянет ноги, с голоду, потому что она не сможет добраться до своего рабочего места и ничего не заработает. Лене не нужен в мастерской диван, у неё свой дом для отдыха и сна есть. Ты зайди и посмотри, до чего ты человека довёл. Где ты вообще такой диванище нашел?
-Да чего, это же хороший диван, я его из дома притащил, а маленький себе забрал. Я же хотел как лучше.
-Оооо, - застонала я, - верни сейчас же нам маленький диванчик.
- Ладно, - пробурчал обиженный Олег.
Через двадцать минут, с невероятным трудом этот огромный бегемот был вытащен из нашей мастерской. Бойцы, вытаскивавшие его, выбились из сил, и присели на диван.
-Ну, что, - хохотнул Олег, стоя под окном Лениной квартиры и закуривая, - вы ещё даже до дому не донесли, а уже устали. Эх вы, бойцы. Мало каши ели.
-Так он тяжелый очень, товарищ капитан, - отозвались бойцы, встав с дивана и немного приподняв его от земли, демонстрируя тяжесть объекта.
Вот этого издевательства я уже не выдержала и применила свой дар.
-А ну, мальчишки. Бегом, бегом, я его долго держать не смогу, - сказала я, и начала потихоньку перемещать диван к дому Олега.
Бойцы встали рядом и пошли быстрым шагом, на всякий случай, подстраховывая его, и мы добрались до пункта назначения буквально за пару минут, вместо пятнадцати. У подъезда я поставила диван на землю, и мы расстались, так как в протаскивании мебели в узкую дверь мой дар был бесполезен, больше мешал бы, чем помогал, и я вернулась к Олегу. Тот, глядя на меня, докурил сигарету и небрежно бросил её туда же, где бросал окурки маньяк. Я невольно глазами проследила за ней и поняла, что не смогу отличить окурок Олега от окурков, которые лежали на земле. Та же марка сигарет, тот же характерный прикус. Я внимательно рассмотрела все окурки и убедилась в своих догадках.
-А ну, покажи подошву, - я пристально посмотрела на Олега.
Олег растерялся и поднял ногу.
-Чего? – только и смог спросить он.
-Ах, ты ж сука маньячная, - начала я свою характеристику данного персонажа. Дальше мой разговорный русский уже нельзя было конспектировать…
В первую минуту, когда я материлась, Олег пытался вставить хотя бы словечко. Во вторую он уже просто вздрагивал, вжав голову в плечи, а в третью, из мастерской выбежала Лена и, встав между мной и Олегом, сказала:
-Надя, ну нельзя же так, это же унизительно.
-Нет, дорогая, это не унижение, это для профилактики заболевания мозга. Знакомься, это твой ночной маньяк.
Лена ойкнула и повернулась к Олегу лицом.
-Вот, полюбуйся на неё, посмотри, на что она похожа, посмотри, до чего ты её довёл.
Олег и Лена молча смотрели друг на друга. Я стихла и тоже посмотрела на них.
-Вот, вот, полюбуйтесь друг на друга, - проворчала я, - глаза как фонари у обоих. Маньяки, оба, - и ушла в мастерскую разбирать сумки.
Лена вернулась только тогда, когда в мастерскую принесли диванчик. Да, вот это был хороший диван. Мы его поставили в маленькую комнату, к стене, напротив окна и он стоял там так, как будто именно для этого его и создали. Я с большим удовольствием на него уселась и начала свою монотонную работу. Лена юркнула мышкой за своё рабочее место и ухватилась за привезённую ткань
- Ну, что, разобрались? - поинтересовалась я.
- Угу, - еле слышно ответила она.
- А что такая расстроенная?
- Да ну его. В кино приглашал.
- Ну а ты чего?
- Не пойду. Я никуда отсюда не пойду, - как – то отчаянно произнесла Лена.
- Не поняла? Ты из дома, что ли выходить отказываешься? - это был мой первый вопрос, но потом до меня начало доходить происходящее, - Лен, так он что, на свидание тебя позвал? Вот же ёпть, - всплеснула я руками, - у нас жених появился.
Лена сидела на стуле, положив руки на стол, и задумчиво теребила ткань. Я, немного понаблюдав за ней, опять начала закидывать её вопросами.
- Лен, тебе что, ткань не понравилась? - она молчит, - Лен, а тебе Олег хоть чуточку нравится? - Лена молчит, - Лен, ты из дома не хочешь выходить из-за сплетен? - и тут её прорвало.
Она уткнулась лицом в ткань и разрыдалась. Я растерялась, и не знала, как поступить. То ли дать прореветься, то ли кинуться утешать. Изломанная алкоголем психика давала о себе знать. Вроде всё налаживаться стало, а она рыдает. Чужая душа - потемки. Хотя... Я заглянула ей в душу. Никакой серости там не было и в помине, там была целая палитра красок. Синий цвет, каким-то немыслимым образом переходил в розовый, а посередине начало расти красное пятно.
- Бунтует, - поняла я, - вот только против чего?
Я сидела тихонечко на диване и уже механически распарывала эти трижды проклятые простыни. Я ждала, не спуская с Лены глаз, когда она успокоится, мне нужно было кое - что довести до конца, вернее это нужно было ей. Не знаю почему, но мне казалось, что та фотография, на которую привораживали Лениного мужа, находится у Лены. Это было против всякой логики, но я была в этом уверена на девяносто девять процентов. Я, всё - таки дождалась своего часа. Лена проплакавшись, сказала ещё всхлипывая:
-Надь, ткань нужно простирнуть, а то после первой же стирки всё наперекосяк пойдёт. Деньги уйдут на ветер. Я взяла ткань и, намочив её в раковине, развесила на верёвке, абы как натянутой в углу на кухне. Пока возилась с тканью, приняла решение не разводить разговоры вокруг да около, зашла к Лене в комнату и спросила:
-Лена, у тебя фотографии остались?
Она не поняла, к чему я веду, покосилась на меня и кивнула.
- Вот и хорошо, пойдем, посмотрим.
И мы пошли к ней в квартиру. Это уже была далеко не та квартира, которую я видела в первый раз. Чистота и порядок. Особенно меня поразили стекла, намытые до блеска. Когда она все успевает? Лена взяла табурет и полезла наверх в антресоль, щеколды ниши и антресоли держались на честном слове, и когда Лена открыла антресоль, приоткрылась и ниша. Я увидела, что внизу, в нише, висит шинель мужа.
- Надо же, какой человек, плитку пропила, есть нечего, а шинель висит как новёхонькая, ни соринки на неё, не пылинки, - подумала я и поняла, вот она моя цель. У меня прямо таки зачесались руки, просто хотелось сорвать ее с плечиков и обыскать.
- М-да. Маньячество, оказывается, заразная вещь, - подумала я.
Лена достала огромный фотоальбом и вручила его мне. Я тут же шлепнулась на табурет, и начала смотреть фотографии. Я не стала углубляться в детство и отрочество хозяйки и перешла к главному. Гарнизонные фотографии, вот что волновало меня больше всего. Первой была большая фотография, на которой было человек тридцать. Я начала узнавать знакомые лица. Вот Снежана с Олегом, вот Степаныч с женой, которая, кстати, никак не может до меня дойти, вот отец, а рядом Ольга, вот Лена с мужем. Вот, рядом с мужем Лены стоит крупная блондинка высокого роста, с большой грудью, она вожделенно смотрит на рядом стоящего мужчину. Стоп! Я провела линию от Олега к Лене и поняла, что на фото он смотрит на неё.
- Бывает, - подумала я и стала листать дальше.
Опять групповое фото. Блондинка всё так же рядом с мужем Лены с декольте почти до пупа, Снежана, Олег, Лена. И тут Олег смотрит на Лену... Я начала листать альбом дальше. И тут, и тут, и тут.
-Лен, а что это за сисястая кобыла везде с вами? – поинтересовалась я.
- Так это Любка и есть. Твой отец её называл баба – конь, - ухмыльнулась Лена, - видно у вас это семейное, подмечать такие мелочи.
- Понятно, - я захлопнула альбом, не найдя того, что мне было нужно, - у тебя там шинель висит, это мужа? - Лена кивнула, - можно я её посмотрю, - моя собеседница просто пожала плечами, её больше интересовал другой вопрос.
-А что тебе понятно?
-Мне понятно то, что Олегу можно доверять, это не ежесекундная прихоть, он в тебя сто лет влюблён, - и, чтобы не бросать слова на ветер, открыла вновь альбом и начала показывать, как он всё время смотрел на неё, - ну, так я посмотрю шинель?
Лена вновь пожала плечами. Я рассмотрела этот ответ как: «Делай что хочешь», и распахнула дверь ниши.