После шахты мой отец работал грузчиком в магазине. Так сложилась моя жизнь, что отчасти я повторил путь своего отца – некоторое время тоже работал грузчиком, но не в конкретном магазине, а на базе довольно известной сети магазинов. Как правило, с утра до обеда по разнарядке мы составляли паллеты с товаром, после обеда грузили их в машины и те развозили продукты по магазинам города. Периодически приезжали фуры с продуктами от производителя или дилера, мы их разгружали и перевозили в складские помещения. Работали группами по три человека – кладовщик и два грузчика.
Было это уже не в Сибири, а в нашей необъятной стране к западу от Уральских гор. Я только-только пришёл в новый коллектив и меня приставили к кладовщику по возрасту гораздо старше меня, но внешне особо ничем не выделяющимся. Обычный мужик, но, как оказалось, с не совсем обычной судьбой. Ребята обращались к нему не по имени, а не иначе как «Француз». Он всякий раз отзывался на «Француза», словно всю жизнь прожил с этим псевдонимом. Однако сколько я к нему не присматривался, ничего французского в нём не находил. Чисто русский мужик, никакого акцента в говоре.
В коллективе грузчиков я сработался быстро. Из-за свойственной манеры разговора меня сразу же «вычислили», что я не из местных. Да я и не пытался этого скрывать. На вопросы «Откуда?» отвечал коротко – шахтёр из Кузбасса.
Однажды собрали мы по списку палетту, замотали её в плёнку, чтобы по дороге в магазин не развалилась, других заказов не было и в свободную минуту отдыхали. И тут я его спросил:
– Слушай, почему тебя ребята «Французом» кличут? Наблюдаю за тобой, понять не могу.
Кладовщик улыбнулся:
– Я во Франции жил.
Моему удивлению не было предела:
– И долго там жил?
Он спокойно ответил:
– Десять лет.
У меня глаза округлились:
– Как ты туда попал?
Кладовщик по-прежнему сохранял полное спокойствие:
– С цирком.
Я «завис». В моей голове только что услышанная информация никак не хотела обретать чёткие контуры. Не найдя ничего лучше, уточняю у него:
– В смысле «с цирком»?
Видя моё непонимание, рубленой фразой он пытается мне объяснить:
– Ну мы там выступали!
У меня челюсть отвисла. Растягивая слова, вслух рассуждаю:
– Цирковая труппа нашей страны выступала во Франции. Это понятно. Непонятно – при чём тут ты?
Ну кладовщик и выдал, словно обухом по голове заехал:
– Так я же артист цирка! Акробатика, эквилибристика.
Я аж присвистнул:
– Да ну-у!.. Вот те на...
Кладовщик опять улыбнулся:
– Не веришь? Правду говорю.
Пытаюсь помягче вывернуться из ситуации:
– Мне приходилось общаться с артистами цирка у себя в родном городе, но чтобы работать вместе плечом к плечу – такого никогда не было.
Кладовщик лаконично подвёл черту:
– Так и мне раньше никогда не приходилось работать вместе с шахтёром.
Теперь я в ответ улыбнулся – типа статус-кво восстановлен. Однако вопросов к кладовщику меньше не стало. Наоборот, их становилось всё больше и больше. Тем не менее, «Француз» не уклонялся от ответов и в присущей ему спокойной манере отвечал на все вопросы. В сущности, мне теперь понятно почему он «Француз» и как попал во Францию. Но логика напрочь отказывается ставить тут точку. Спрашиваю кладовщика:
– Приехал цирк с гастролями во Францию выступать. Выступили, поехали дальше. А ты что же – не поехал?
Кладовщик кивнул:
– Да, не поехал. По меркам цирка я уже был староват, за молодыми артистами стало тяжеловато гнаться. Написал заявление и ушёл из труппы.
Я уже в который раз вновь немало удивился:
– Ушёл из труппы. А куда? Чужая страна, если куда и идти, то только в посольство.
«Француз» засмеялся:
– Нет, не в посольство. К француженке пошёл.
На сей раз я «завис» капитально и выдал нелепый вопрос:
– А француженка откуда взялась?
Однако мой вопрос ничуть не обескуражил моего собеседника и он спокойно ответил:
– Как откуда? Из Франции.
Я скривил гримасу, подбирая более точную и ясную формулировку:
– Ну это понятно, что француженка из Франции. Там и французы должны быть. – В знак согласия «Француз» кивнул головой, я продолжаю свою мысль. – Не понятно, как ты к ней «подкатил».
Кладовщик объясняет:
– Мы выступали там целый месяц, она работала в местном цирке тех.персоналом. Познакомились, сблизились, потом у неё и остался.
Ну теперь наконец-то всё стало на свои места. Осталось выяснить одну деталь:
– Интересно, а на языке какого Александра вы общались – Пушкина или Дюма?
Собеседник в изумлении выгнул дугой брови:
– Ну и ну, как ты заковыристо загнул! На французском мы общались. В школе я французский учил. Не думал, что когда-нибудь он мне в жизни пригодится. Ан нет! Пригодился. C'est la vie.
Всем известную фразу на французском «Се ля ви» перевожу на русский:
– Такова жизнь. – «Француз» молча кивнул головой. Я продолжаю, – Мне в школе немецкий достался. Тоже думал, что не пригодится. А я служил в Германии. В конце службы познакомился с немкой, потом на гражданке года два с ней переписывался. Посылками пару раз обменивались. So ist das Leben.
Смотрю, теперь мой собеседник «завис» – наверно, фразу с немецкого перевести не может, хотя она означает то же самое, что и «се ля ви». Тем временем на территорию базы заехала фура, бригадир указывает водителю к какой площадке подъезжать. Отдых окончен, мы встали со скамейки и направились выгружать товар.