Евгений Читинский
Начало книги здесь
Предыдущая глава тут. Гл.85
Глава восемьдесят шестая.
24 июня 1941 года. Подготовка обороны железнодорожного переезда
Вскоре впереди показались пустые грузовики. Они остановились. Оттуда вышел командир и сообщил Романову, что теперь они повезут дальше его сводный батальон. Такой челночный способ переброски войск компенсировал недостаток автотранспорта.
Затем майор отдал приказ:
- Старновский, выдели толкового сержанта и два отделения для сопровождения кухни. А то, неровен час, соседи какие перехватят! И бойцов дай ему самых боевых! Пусть идут по этой дороге, не сворачивая, а там мы оставим маяк (то есть одного-двух солдат для указания дальнейшего маршрута движения).
- Есть! – ответил лейтенант и тут же передал приказ дальше:
- Младший сержант Анисин, бери первое и второе отделения и сопровождайте кухню! Если кто из чужих полезет, действуй по-боевому. Говори, у тебя задача боевая, нужно доставить горячую пищу на боевые позиции! А значит, и стрелять ты теперь можешь на поражение! А если кто сильно захочет кушать, пусть договаривается с майором Романовым! Так и говори! Понял?
- Понял! Беречь кухню, как зеницу ока!
- Выполняй!
- Есть!
- И это, немецкий пулемет оставь, а то примут за диверсантов.
- Ну това-а-арищ лейтенант, это трофей же! Для солидности!
- Нет! Возьми еще пару ПДД. Этого хватит!
У отряда Старновского сейчас в наличии было 4 ручных пулемета МГ-34. Наш внимательный читатель помнит, что остальные трофейные пулеметы забрал интендант 2-го ранга (майор) Лепёшкин. Также напоминаем, что двухкотельная полевая кухня 2КО-У, состоящая из двух сцепленных частей, не предназначалась для буксировки автотранспортом. Ну вот устаревшая была эта конструкция, еще времен Первой Мировой войны! Что, в общем-то, и снижало темпы передвижения тылов Красной Армии. Хотя уже были и кухни новых образцов, которые можно было буксировать грузовиками.
Сводный батальон начал погрузку в автомашины. Командирских коней по сходням завели на трехтонный Газ-ААА с высокими бортами, а солдаты расселись на полуторках, периодически беспокойно поглядывая на небо.
Далее колонна автомобилей проследовала до железнодорожных путей чуть южнее станции Тальминовичи. И как только проселочная дорога пересекла железную дорогу, грузовики остановились. Майор Романов скомандовал:
- Батальон, выгружайся! Командиры рот, ко мне!
Старновский, Туманов и Никонов быстро подбежали к своему командиру. Тут же стоял начальник штаба батальона капитан Белояров.
Майор с видом Наполеона Бонапарта (тоже весьма пухленького) осматривал предстоящее поле боя. Однопутная железная дорога тянулась с севера на юг. Лес от железнодорожной насыпи был вырублен на километр с обеих сторон еще в конце прошлого века, и поэтому тут был твердый луг, проходимый для бронетехники врага. Если смотреть на запад, то по правую руку метрах в двухстах стоял тот самый эшелон, на котором они сюда прибыли. Судя по всему, абсолютно пустой. Далее в ста метрах стояла пара каких-то железнодорожных сараев, а за ними на небольшой возвышенности виднелась рощица тополей. Приглядевшись, Романов увидел, что оттуда на лошади выехал одинокий всадник, направляясь к ним. Белояров посмотрел в свой бинокль и утвердительно сказал:
- Это наш. Командир какой-то!
Еще дальше виднелась станция. Майор предположил, что это Тальминовичи.
Романов посмотрел на юг, на левый фланг. Там тоже простирался ровный луг, изредка разбавленный деревьями. Где-то они стояли по нескольку штук, а где-то поодиночке. Но в километре отсюда они сливались с лесом, в который и уходила железная дорога. Оттуда вилась тропинка, которая подходила к железнодорожным путям и потом сворачивала сюда. Видимо, где-то там за леском была деревня.
За насыпью, в тылу, тоже примерно в километре, виднелся лес, который с юга плавно подступал к железной дороге. Прятать там резервы было бессмысленно. Разве что кухню. Романов вздохнул.
Тем временам всадник подскакал поближе. Черноволосый, кучерявый южанин лихо спрыгнул с коня и подошел к майору.
- Старщий лейтенант Варданян. Камандир батареи дивизионных 76 миллимитровых пушек.
- Сколько у тебя орудий, старший лейтенант? – спросил его Романов.
- Две пушки Ф-22 УСВ. И две сорокапятки для прикрытия.
Военные термины этот армянин выговаривал довольно чисто. Натаскали в артиллерийском училище.
- Не густо.
- Да вы не волнуйтэсь, товарижь майор, вон в том лесочке, - Варданян кивнул на юг, откуда вилась тропинка, - Стоят полковые пушки и сорокапятки! Щестнадьцать штук! Вас дажыдаются.
В подтверждение его слов из леса стали появляться конные расчеты четырех полковых коротеньких 76-мм орудий и столько же 45-мм противотанковых пушек.
- Там капитан Сибагатуллин командует. Там еще двэ батарэи остались сорокапяток и полковушек. Он с лэвого фланга будет прикрывать разъэзд, я с правого. А эти восемь пушек с фронта вам на усиление. Немцы в огнэнный мэшок попадут. Всё, как учили в первом классе! – вставил присказку армянин, улыбаясь, блестя белоснежными зубами на смуглом лице.
От услышанного у майора Романова брови в изумлении поползли вверх. Он только и смог проговорить:
- Это же какая силища у нас будет! Восемь пушек с левого фланга, восемь с фронта, и с правого фланга две дивизионки и две сорокапятки!
- Товарижь майор, мне пэхоты нэмного нужьно. Одно отделение (11 человек). Очень нужьно! Позыция у нас просто хорошая. Мы и вправо стрелять можем, и влэво. А там ваши сосэди. Еще одын батальон, и им помогать можем. М-м-м, канфэтка, а не позыция! Нас никто нэ видит - а мы всэх видим! Далэко видим. На высотке сыдым! Одно отдэление мне ваши сосэди уже дали, но это мало, еще одно нужьно! Вот будет два отдэления, совсэм хорошо будэт, слюшай!
- Выделим, друг! Не волнуйся! Капитану Сибагатуллину тоже нужны люди?
- А вон и он скачэт! – Варданян заулыбался при виде приближающегося всадника с левого фланга, который опередил движущуюся колонну орудийных упряжек.
Майор Романов снова принял позу Наполеона, хищно прищурил глаза и сразу понял, как нужно строить оборону.
Тут же на импровизированном военном совете он изложил свои соображения, для убедительности нарисовав на песке схему. Остальные командиры тоже опустились на корточки и внимательно смотрели, как кончик прутика выводил на земле военные обозначения.
Два отделения пехоты передавались артиллеристам капитана Сибагатуллина в помощь из 2-ой роты. Одно отделение пехоты передавалось старшему лейтенанту Варданяну из 3-ей роты. С учетом того, что в обеих этих ротах было по 80 человек, ослабление было существенным. Но ничего поделать было нельзя, артиллерию нужно было прикрывать.
Также он «прижал» эти роты к самым флангам, то есть к позициям артиллеристов, но постарался вытянуть их как можно больше в сторону первой роты (118 человек), которая оказалась в центре. Именно на неё возлагалась основная задача – непосредственная оборона самого железнодорожного переезда. На стыке между ротами ставились по две «полковушки». Но как можно ближе ко 2-ой и 3-ей роте, чтобы те своим огнем отсекали пехоту противника от пушек. А вот остальные четыре 45-мм пушки он отдал в первую роту. Свои две «родные» сорокапятки майор Романов оставил в резерве. За железнодорожной насыпью. Также в мобильную группу взял еще по одному отделению из 2-ой и 3-ей роты. Таким образом, в них остались 47 и 58 бойцов соответственно.
Правильно ли так было? Майор не сомневался. Правильно! Всё же на флангах у этих двух ослабленных рот оказывались артиллерийские позиции, да и главный удар немцев наверняка будет не по кочковатым полям и лугам, а вдоль дороги, сразу же на переезд. Ну, а если что-то пойдет не так, у майора в резерве были две сорокапятки и 22 бойца. Кроме того, сектора обстрела всех трех рот перекрывали всё пространство между ними. А первая рота, находящаяся в центре, в свою очередь огнем фланговых пулеметов могла поддержать остальные роты. Всё же у Старновского было 4 трофейных пулемета и один «дегтярь». У второй – два «дегтярёвых», у третьей – один.
Продолжение здесь. Гл. 87 "Стрелковые ячейки, коньяк и печеньки"
