Меж тем, информация, что приходила из Стамбула, волновала все больше и больше. Похоже, что скоро его самая тайная мечта, о которой никому, даже верному Ибрагиму, не осмеливался признаться, станет реальностью, нет-нет мелькало в голове шехзаде.
Судя по всему, отец вот-вот отправится в мир иной и тогда он станет правителем, причем таким, что весь мир ахнет. Он покажет всем, что значит меч Османа! Европа вздрогнет от ударов его пушек и упадет ниц под копытами коней янычар… А дома, по возвращению из дальних военных походов, у теплого очага его будет ждать любимая женщина и рядом с ней много-много деток и все они будут такими же рыжими как его дорогая Хюррем.
Наконец, на рассвете 21 сентября 1520 года гонец принес долгожданную весть — силы правителя на исходе и он требует к себе сына. В поход на Родос, куда собирал армию, ему, что совершенно очевидно, не пойти, и армию против неверных не повести. Все, отвоевался грозный Селим...
Сулейман срочно засобирался в дорогу, но в последний момент засомневался — а вдруг это ловушка? Все знают, как падишах умеет притворятся. Поняв его сомнения, Настася-Хюррем, задумчиво устремив взор вдаль, словно желая рассмотреть невидимое, что-то пошептала и промолвила:
— Не беспокойся! Ничего, мой господин, вам не грозит. Но поторопиться следует. Поверь, отцу есть, что тебе сказать…
Услышав подобное, Сулейман сразу отбросил все сомнения и кинулся в Эдирне, где сейчас находился родитель. Нещадно стегая коня, молил Аллаха только об одном — застать отца живым и услышать его последние слова. И Господь услышал его молитвы. Хотя было очевидно — счет шел на минуты. Султан умирал в страшных мучениях. Невероятная гримаса боли искажала его, всегда такое бесстрастное лицо. И если бы не доктора, которые постоянно давали ему обезболивающее, то падишах бы просто срывался от боли на крик.
Увидев сына, султан слабо улыбнулся и знаком приказал всем оставить его. Слуги послушно удалились.
— Рад, что успел, — прошептал Селим, — мне надо много успеть сказать, прежде, чем успею предстать перед Аллахом.
Сулейман попытался было возразить, но отец не позволил ему говорить.
— Сын мой, нет времени на объяснения. Песчинок моей жизни уже почти не осталось. Я умираю и ничего не смогу взять с собой. Я много грешил и мне еще придется отвечать за все содеянное. Поэтому мой первый наказ — поступая так, чтобы потом не было стыдно за свои поступки. Мой второй наказ — береги то, что дал тебе Господь. И последнее: война, власть, победа — все это прекрасно. Однако, каким бы грозным и сильным правителем ты не стал, всегда помни о своей семье. Человек без семьи ничего в этой жизни не стоит. Честно признаюсь — завидую, что, благодаря этой русской девочки, ты все это имеешь .
Голос говорящего постоянно прерывался, лоб покрылся испариной, но он очень спешил все высказать. А Сулейман боялся пошевелиться, дабы не помешать падишаху высказаться, который очень спешил.
— Когда мне донесли, что у тебя появилась наложницей, равной которой не видели небеса, признаться, не поверил. Говорили, что ее не интересуют богатства, а ум стремится к знаниям. Не бывает таких женщин, если только моя мать, пресветлая Гульбахар. Всех интересует только золото и власть. Потому-то через верных людей приказал внимательно следить за этой славянкой, уж очень хотелось узнать, что в ней такого особенного. И чем больше узнавал, тем сильнее удивлялся. Потом до меня дошли слухи, что вы хотите назвать своего первенца Мехмедом. Понял, это знак свыше. Один Мехмед издал жесткий закон о престолонаследии, другой Мехмед его отменит.
Селим сильно закашлялся. А когда приступ прошел, продолжил:
— Последний раз я чувствовал себя защищенным лишь в объятиях своей матери, пресветлой Гульбахар, которая сейчас ждет меня на берегу реки. Никто не любил меня так сильно как она. Все женщины, которые обнимали меня, делали это из чувства долга перед династией или чувства страха. Они никогда не любили меня. Говорят, твоя наложница крепко тебя и готова ради тебя на все. Будь счастлив с ней, мой сын!
Информация о том, что рядом с ним всегда находились соглядатаи отца, шехзаде не удивила. Другой вопрос, что его великий отец так много внимания уделил его любимой и это при том, что сам в последние годы отдавал предпочтение красивым мальчикам. Значит, и впрямь русская наложница в его глазах была необыкновенной женщиной. Впрочем, чем тут удивляться! Одна ее улыбка стоила того, чтобы склонить перед ней голову. А как нежно она прижимала к груди маленького Мехмеда!
Подобное он видел только на иконах в христианских храмах.
— Сын мой, — просипел Селим, — я оставляю тебе в наследство сильную и крепкую державу. Уверен, ты ее сделаешь еще сильнее. Но всегда помни — человеку, кроме власти, больше всего нужна мудрая жена… Без нее он никто.
Отец схватился холодными пальцами за его руку и замолчал, глядя куда -то в темный угол своих покоев. Видимо, он увидел то, что доступно было только его взору.
Публикация по теме: Меч Османа. Часть 54
Начало по ссылке
Продолжение по ссылке