Почти все жители нашего посёлка вышли на большак посмотреть на немцев. Сначала проехали мотоциклы с солдатами и пулемётами на люльках, потом, подняв пыль с сухой дороги, прошли пять танков. Натужно гудели моторы гружёных грузовиков, за ними нестройной колонной шла пехота. Немецкие солдаты нам улыбались, что-то кричали на своём языке, мы же стояли молча, женщины плакали. Ещё вчера утром, в том направлении от куда шли войска немцев, ехали наши грузовики с пушками, даже три танка со звёздами на башнях проехали. Потом там всё гудело, стреляло, ухало. Когда к вечеру шум боя стал затихать, мой отчим, перекрестившись, сказал, что всё закончилось. Ночью было тихо, лишь, перебивая пение ночных птиц, прозвучало несколько выстрелов.
Я, обычный деревенский мальчишка пятнадцать лет, был уже достаточно взрослый чтобы понять, что война ни чего хорошего не принесёт в нашу жизнь. Мы с моим другом, Сашкой, полночи просидели на крыше нашего дома. Всматривались в темноту в ожидании продолжения боя, но было тихо. Видимо отчим был прав! С родителями у меня не ладилось, после смерти отца мама вышла замуж за приезжего инженера, моим воспитанием они не занимались, я был предоставлен сам себе. У Сашки было почти так же, мать его была чаще пьяная, чем трезвая, её из-за этого из колхоза выгнали, чуть коровник не спалила. Хотели под суд отдать, но пожалели, двое детей всё-таки. Отца у него не было, он даже не помнил его. Всё своё время мы проводили вместе, дружили давно, друг другу доверяли и понимали почти без слов.
Проводив колонну немцев, Сашка предложил сходить на то поле, где был бой, я конечно же согласился. Заскочил на минуту домой, чтобы надеть ботинки, по посёлку мы бегали босиком, ботинки носили лишь в школу. Чтобы не идти по дороге, ушли в конец посёлка, а потом тропой через лес вышли на место, где наши войска встретили врага. На когда-то ровное поле, где все местные собирали землянику, было страшно смотреть. Глубокие и не очень ямы, сгоревшие автомобили и те самые наши танки! Вдалеке мы увидели людей - это были жители нашего посёлка, я узнал школьного учителя Сергея Петровича. Они что-то копали, рядом с ними стояли немецкие солдаты с автоматами и винтовками. Не решаясь к ним приблизиться, мы улеглись на траву под большой берёзой на краю леса, наблюдали издалека. Мужчины стали укладывать в яму тела наших бойцов, как брёвна, всех в одну яму. Когда закопали эту, стали копать другую, видимо, погибших было много.
Нам наскучило смотреть на их работу, мы решили пройти к танку, из его башни, через открытый люк, ещё шёл дымок. Мы прошли не выходя на поле, лесом. В корпусе танка было много дырок, я не понимал чем можно пробить такое толстое железо, сунув палец в одну из них, я услышал:
- Эй, пацаны!
От испуга я присел, чуть не сломав палец, а Сашка замер. Мы повернулись на голос, но никого не увидели.
- Эй!
Из земли показалась рука, которая нам помахала. Мы хотели убежать, но страх сковал наши ноги.
- Вы что, испугались?
Голос рассмеялся, нам же было не до смеха! Сашка первый справился с собой:
- Кто здесь?
- Свои! Советский я. Вылезти не могу, что там сверху?
- Земля и железное колесо.
- Каток от танка, колесо! - передразнил голос Сашку.
- Может и так, а ты чего там делаешь?
- Присыпало меня взрывом, пока очухался, всё кончилось. Немцы есть рядом?
- Да, метров сто отсюда, наших хоронят.
- Помогите мне выбраться.
Наконец и я пришёл в себя. Вместе с Сашкой мы сдвинули то самое колесо, приподняли одно из брёвен, в образовавшемся проёме увидели человеческое лицо, оно было всё чёрное только глаза и зубы блестели. Наверное, так выглядят негры, про которых нам рассказывал Сергей Петрович.
Кряхтя и матерясь, из-под завала вылез мужчина в чёрном комбинезоне. Укрывшись за танком, он посмотрел на хоронивших советских бойцов мужчин и немцев.
- В селе немцы есть?
- Пока нет, мимо прошли. Танки у них и грузовики!
Сашка не отводил глаз от мужчины.
- Вы танкист? - я решил задать свой вопрос, а то разговаривал лишь мой друг.
- Танкист, вот мой танк, эх, как же ему досталось. Вовремя выбрался!
- А остальные где? - я восполнял свой пробел в разговоре.
- Там остались! - мужчина опустив голову, пригладил волосы на голове, - Красная Армия где?
Мы не ответили, одновременно пожали плечами.
- Ясно! Вот бы сейчас по ним жахнуть из пушки или пулемёта! А где пулемёт?!
Мужчина стал озираться по сторонам, зачем-то смотрел в сторону противоположную селу, расставляя руки, запускал пальцы в землю. Мы недоверчиво смотрели на него, опасаясь у него болезни головы, как у нашего сельского дурачка.
Уже минут десять мы наблюдали за танкистом, который при помощи куска дерева ковырял землю, вероятно, что-то искал. Наконец он радостно вскрикнул и стал раскапывать землю, достал предмет, который мы раньше не видели.
- А это, ребята, танковый пулемёт!
В руках у него было что-то длинное, с толстым блином сверху. Неужто ещё и стреляет?! Мы с Сашкой удивились. Увидев наше удивление танкист в полголоса рассмеялся.
- Вы бы видели, как я из него самолёт сбил! Так, самолёт! – танкист задумался, а мы ещё больше забеспокоились про его голову, - а где самолёт?! Вы в лес ходили?
- Нет, мы краем прошли. А что там?
- Пока не знаю. Летал над нами немецкий самолёт, два захода на лес сделал, каждый раз бомбу кидал, на третий пошёл, так я его из пулемёта и поджёг, а он мне бомбу. Обменялись, значит. Последнее что я видел, так это, как он в лес падал. Надо поискать!
Танкист стал разбирать пулемёт, а мы за ним наблюдать, Сашка аж слюну пустил, с таким вниманием он следил за действиями военного.
Закончив с оружием, танкист осмотрелся, стараясь прикрываться своим танком, он пошёл в сторону леса, мы за ним.
- А вы куда? Марш домой!
- Ага, а если заблудитесь?! Это не на танке ездить! - Сашка был в себе уверен.
Смирившись с нашим сопровождением, танкист, прихрамывая, продолжил путь. Около часа мы бродили по лесу, спустились даже в топкую балку, грязь там была даже в большую засуху - родники. Я почувствовал запах, которого в лесу никогда не было, это даже не запах - настоящая вонь! Зажав нос рукой и, стараясь реже дышать, я пошёл к сломанной сосёнке. Сашка, заметив меня, окрикнул танкиста, все вместе мы вышли к немецкому самолёту. То ли пар, то ли дым медленно поднимался от остова сгоревшего самолёта. Танкист, запретив нам близко подходить, сам пошёл смотреть. Что-то ковырял там, пытался что-то достать, но выматерившись вернулся к нам.
- Сгорел пилот, туда ему и дорога. Жаль пистолет из кобуры не достать, не помешал бы! Но зачем он сюда летал, вот вопрос?!
Уже привыкшие к непонятным действиям танкиста, мы молча наблюдали как он, то и дело поворачиваясь и глядя на небо, что-то высматривал. Он принял решение и уверенным шагом пошёл по старой лесной дороге, мы снова за ним. Выйдя на маленькую полянку я зажмурился, ничего страшнее я в своей жизни не видел. Вся полянка была красной, на ней лежали две лошади, одну порвало пополам, и четыре наших бойца. Не обращая внимание на трупы людей и животных, танкист перепрыгнул через воронку и подошёл к чему-то, что было накрыто брезентом. Скинув его, он погладил ствол пушки.
- Наша, противотанковая, калибр 45 миллиметров, добрая штука! Довольный найденным, танкист улыбался. Теперь только он посмотрел по сторонам, и как будто только что заметил мёртвых солдат.
- Похоронить ребят надо.
Он нагнулся над телом одного из них, снял с ремня фляжку и долго пил, остатками воды умыл лицо и руки. Теперь мы только увидели, что танкист был не так уж намного старше нас, совсем молодой.
По примеру танкиста, мы сняли с ремней солдат лопатки и стали копать яму под старой, сухой берёзой. Больше часа у нас ушло выкопать могилу для четверых солдат, мешали корни, перед тем как засыпать их тела землёй, военный проверил винтовки погибших, оставив себе одну, остальные уложил в ту же могилу.
- Теперь засыпаем.
Мы выполнили распоряжение. Лишь немного передохнув после такой работы, танкист направился к трём ящикам, один из них лежал раскрытый, из него что-то выпало. Осматривая эти предметы, танкист улыбался, мы не понимали, чем он так доволен!
- Это, ребята, снаряды для этой пушки, здесь всякие есть! Значит повоюем!
- Как повоюем, одни, без нашей Красной Армии?! - Сашка опять был с вопросом первым.
- А я и есть армия, самая что ни наесть Красная! - танкист, укладывая снаряды в ящик, потирал руки.
- А с кем воевать? С теми, что солдат хоронят?
- Нет, парень, для этих большая честь будет! Ждать буду, хорошую цель ждать буду. Вы говорили по той дороге немцы шли?
- Да, по той!
- Значит, ещё будут идти или ехать, вот их я и буду ждать. А теперь помогите мне.
Следуя командам танкиста, мы развернули пушку и, пригибая кусты, покатили её к окраине леса. Потом таскали туда снаряды, куски упавших деревьев, которыми обкладывали место, где танкист, много раз сверившись с местностью, установил своё оружие. Уже стало вечереть, когда мы поняли, что сделали всё, что могли, в животах урчало от голода. Услышав эти звуки, танкист пошутил, что мы гремим громче танка, но согласился, что поесть было бы неплохо. Даже не дослушав его, мы с другом рванули в сторону села. Теперь мы бежали короткой дорогой, прямиком к огородам. С лёгкостью перепрыгнув через забор, как будто ничего весь день не делали, мы стали вырывать морковку, ломать кочаны капусты, даже не заботясь о том, что нас заметят, огород-то был не наш. Набрав больше чем могли унести, кинулись в лес. Подбежав к пушке не увидели танкиста, он вышел у нас из-за спины.
- Я думаю, кто это так шумит в лесу, а это кухня пришла!
Стоя с винтовкой наперевес, он улыбался. Хрустели и чавкали мы долго, о том, что морковку надо мыть и разговора не было, посчитали достаточным просто вытереть её об одежду.
Закончив поедать дары соседского огорода, танкист устроился под деревом, расслабился, прикрыл глаза.
- Как зовут вас, ребята?
- Меня Сашка, а он Лёшка.
- Значит Алексей тёзки мы с тобой. Вас дома не хватятся? - чуть приоткрыв один глаз, спросил он, - А то привлёк я вас тут!
- Нее, дела до нас нет, - я уже стал обижаться на своего товарища, всюду он успевал первым.
- Вы, ребятки, давайте-ка домой. Спасибо вам за помощь от всей Красной Армии, дальше я сам.
Мы ещё не поняли, что произошло, как танкист приподнял голову, прислушиваясь к звукам.
- Всё, бегом отсюда, бегом!
Подталкивая нас в спину, танкист указал направление, куда нам следует идти, в сторону села. Только сейчас мы услышали, что со стороны дороги доносится шум моторов.
Не глядя себе под ноги, рискуя споткнуться и убиться, мы бежали в сторону одного места, откуда, как нам казалось, будет всё видно. Пробегая мимо огорода, где мы похозяйничали, услышали в свой адрес гневные крики соседки. Она быстро определила виновных в краже и порче урожая, мы ведь выбирали только крупную морковь. Чуть ли не наперегонки, мы взобрались по гнилой лестнице на старую мельницу. Выглядывая в её большое окно, наблюдали за полем. По дороге в сторону села шла колонна машин, были видны чёрные кресты на боках грузовиков. Первым ехал мотоцикл, за ним чёрная легковая машина, которая блестела в лучах заходящего солнца. Мы боялись даже моргнуть, не хотелось пропустить ни одного момента предстоящего действия. Со стороны леса послышался хлопок, возле легкового автомобиля взвился большой фонтан земли, автомобиль перевернулся. Колонна остановилась, мотоциклист съехал с дороги и остановился. Мне показалось, что пара грузовиков даже врезалась друг в друга. Раздался новый хлопок, вспыхнул один из грузовиков, первый в колонне, затем загорелась большая машина идущая чуть ли не последней. Немецкие солдаты бегали возле машин, не понимая, что происходит! Грузовики стали двигаться, пытаясь разъехаться, но только врезались в борта впереди стоящих машин. Огромный чёрный шар поднялся в небо, это взорвалась очередная машина, затем следующая за ней.
Я закусил нижнюю губу, видя, как немцы, поняв направление угрозы, стреляют из своих винтовок. Видимо для их оружия это было большое расстояние, потому что они беспомощно бегали и прятались за уцелевшие машины. А вот для нашей, да, для нашей пушки, расстояние было подходящим. Уже горело много машин, небольшая группа солдат кинулась через поле к лесу, как раз туда, где была пушка, но разрыв снаряда остановил их, заставив лечь на землю. До чего же метко стреляет танкист-Алексей! Расталкивая горящие машины, из центра колонны выехала одна, она была вся железная, сверху был пулемёт, который посылал пулю за пулей в сторону леса. Успев проехать всего половину поля, машина резко встала, загорелась, из неё стали выпрыгивать горящие люди. В колонне то и дело что-то взрывалось или загоралось, одна машина поджигала другую, уже вся дорога была затянута чёрным дымом.
На дороге стоял человек, он размахивал руками, указывая на лес. Снова собралась группа солдат, больше первой, они выбежали на поле. Мы с другом замерли, скрепя зубами в бессильной злости! К этому отряду присоединились оставшиеся в живых солдаты первой группы, большой отряд двигался к танкисту. Два разрыва возле них, хоть и повалили на землю несколько солдат, но не остановили остальных, они продолжали бежать. Почти добежав до края поля, солдаты стали падать, теперь мы слышали выстрелы танкового пулемёта. Уцелевшие, а может раненые, немцы упали на землю, стреляя в ответ. Лес молчал! Мы стали переживать за нашего героя, который один был как вся Красная Армия, неужели погиб?! Немцы поднялись, побежали, но снова стал стрелять пулемёт, заставляя врага падать. Прошло несколько минут, выстрелов не было, немецкие солдаты поднялись, даже вошли в лес, раздался небольшой взрыв, а вслед за ним сильный. Я видел, как несколько солдат выбросило из-за деревьев на поляну. Наступила тишина. Уже почти совсем стемнело.
Ночевали мы здесь же, на мельнице. Укрывшись полугнилыми мешками, почти не спали, а как только стало светать, кинулись к месту, где была пушка. Машины на дороге догорали, трупов солдат на поле не было, видимо, свои забрали. Несколько немецких солдат охраняли то, что осталось от большой колонны техники. Окружным путём мы вышли к пушке, она лежала на боку на краю большой воронки. Обойдя всё вокруг, мы не нашли танкиста. Идя в село, мы с другом не стесняясь плакали! Через два года, будучи связным у партизан, я встретил танкиста-Алексея в отряде. Ни говоря ни слова, мы обнялись как старые друзья, я плакал, а он смеялся, партизаны удивлённо на нас смотрели!
