Отмену крепостного права в деревне встретили без особой радости, а кое-где мужики даже взялись за вилы – думали, помещики их обманывают.
В столице государства российского неспокойно. Наступила середина марта 1861 года. Что-то будет… Смутные тревоги и надежды витают в воздухе. Император изволит вскоре объявить о важном решении — вероятно, крестьянского вопроса, что так давно обсуждается.
И вот настало утро 17 марта, и манифест об освобождении крестьян зачитан, однако в Петербурге и Москве спокойно. Крестьян в это время в городах мало, уже разъехались с сезонной работы по деревням. Священники и чиновники читают народу документ Александра II там, на земле: «Крепостное право на крестьян, водворённых в помещичьих имениях, отменяется навсегда».
Землю крестьянам?
Проблема в том, что крестьян освободили без земли. Поэтому правительство боялось волнений. Во-первых, дать волю всем и сразу оказалось невозможно хотя бы потому, что на проведение реформы требовалось два года. Пока в каждую деревню огромной России доедет грамотный человек и составит уставные грамоты и всех рассудит… А в это время всё будет по-прежнему. Во-вторых, даже это не означало конец переходного периода. Земля оставалась в собственности помещиков, а значит, земледельцу придётся ещё долго зависеть от собственника — пока не выкупит у него свой надел.
Манифест и Положение о крестьянах читали в основном в церквях местные батюшки. Газеты писали, что весть о свободе встретили с радостью. Но на деле люди выходили из храмов с поникшей головой, хмурые и, как писали очевидцы, «в недоумении».
Историк П. А. Зайончковский приводит типичный случай, который произошёл с одним сельским священником — ему пришлось остановить чтение царского документа, так как крестьяне подняли страшный шум.
Село Бездна и бездна проблем
В 42 губерниях империи дошло до волнений — большей частью мирных, но всё же тревожных. За 1861−1863 гг. произошло более 1100 крестьянских выступлений, вдвое больше, чем за предшествующие пять лет. Протестовали, конечно, не против отмены крепостничества, а против такой отмены.
Народ сбегался к грамотным людям и просил их истолковать манифест правильно — в крестьянских интересах. Затем они отказывались отрабатывать барщину и платить оброк, не дожидаясь никакого двухгодичного срока. Увещевать их было сложно. В Гродненской губернии около 10 тыс. крестьян отказались нести барщину, в Тамбовской — около 8 тыс. Выступления продолжались два года, но пик их пришёлся на первые несколько месяцев.
Не обошлось без человеческих жертв. Настоящее восстание подняли крестьяне села Бездна в Казанской губернии. Мужики сбежались к наиболее грамотному из них — Антону Петрову, и он подтвердил: царь дарует волю немедленно, и ничего они помещикам больше не должны, а земля отныне — крестьянская. Так как он говорил то, что все желали услышать, молва о Петрове быстро дошла до окрестных селений, гнев народа и отказ от барщины стали массовыми, а в Бездне собрались 4 тысячи крестьян. Генерал-майор граф Апраксин подавлял бунт с 2 ротами пехоты. Так как бунтовщики отказались выдать Петрова, граф приказал стрелять по ним (к слову, совершенно безоружным). Военный суд приговорил Петрова к расстрелу, а многих крестьян — к наказанию розгами.
Секли непокорных и в других сёлах — по 10, 50, 100 ударов… Где-то, наоборот, крестьяне погнали карателей. В Пензенской губернии в селе Черногай мужики с вилами и кольями заставили отступить пехотную роту и взяли в плен солдата и унтер-офицера. Затем в соседней Кандиевке собрались 10 тысяч недовольных помещиками. Пришлось солдатам арестовать 410 человек, только тогда остальные разбежались. Усмирение Кандиевки стоило жизней 8 крестьян. Ещё 114 человек поплатились за неповиновение. Шпицрутены, розги, ссылки на каторгу, тюрьма.
К счастью, история Бездны и Кандиевки — исключения. В большинстве случаев удавалось усмирить народ уговорами, угрозами или небольшими наказаниями. К середине 1860-х годов волнения сошли на нет. Крестьяне смирились со своей горькой участью.
***
Трагедия отмены крепостного права заключается в том, что эта реформа — без сомнения, самая сложная в жизни великого Александра II — не могла быть быстрой и безболезненной. Слишком глубоко крепостничество пустило свои корни в жизнь народа, слишком сильно определяло все отношения в обществе. Государство опиралось на людей, значительную часть которых кормила крепостническая система, и не могло отнять у них всё, но в то же время не могло выкупить у них землю целиком.
Как писал Некрасов, «одним концом по барину, другим по мужику». Но, так или иначе, с рабством было покончено.
